Не лежать мне в Рязанской земле, Для неё я уже остыл, Рюмка водки грустит на столе И тоскует знакомый пустырь. Обжигающим жаром от труб В коридорах больничных палат, Обогреется замкнутый круг Переборов душевных трат. Затрещит под давлением плешь, Свиснет старый скрипучий паркет, Взвоет слева гремучая брешь, И откликнется справа в ответ. В соты из исковерканных душ Щекотливый навязчивый рой Камертоном фиксирует глушь И зовёт меня страстно-домой. Я клянусь, все ещё не ослеп, Провоцирую грохот и гром, Вызываю межрёберный смех, Когда серость и мрак за окном. И я буду болеть и радеть, Брать за жабры любую обиду, Чтобы спеть то, что хочется спеть, Зная что, ты не вышла из виду.