На исходе неприветливый февраль. Хабаровск, минус 35 градусов за окном, плюс два в кабинете редакции. Утро. В наброшенном на плечи бушлате, в шапке и перчатках сижу за пишущей машинкой. С вечера запамятовал убрать с подоконника стакан с недопитым чаем. Он превратился в лед, в него вмерзла ложка, и я оттуда ее выковыриваю. ДЗЕН ПОДКРАЛСЯ НЕЗАМЕТНО В кабинет заходит главный редактор с пачкой "тассовок" в руках и застывает в позе Маяковского, читающего стихи. Думаю: "С какой стати мне зачитывать сообщения ТАСС, Телеграфного агентства Советского Союза? Неужели атомная война началась, а я и не знаю?". На всякий случай тайно ощупываю нагрудный карман с партбилетом. Вдруг пошлют на передовую освещать рубилово нашего доблестного спецназа с японскими или китайскими империалистами? Погибну смертью храбрых однозначно, так хотя бы похоронят с почестями как коммуниста, выполнившего священный долг перед Родиной. С "тассовки" главред декларирует лично для меня: - Екатерина Жданова - внучка Сталина, дочь Светланы Аллилуевой, которая с другой дочерью живет за границей. Ее отец, Юрий Жданов - сын Андрея Жданова, главного идеолога сталинского режима. Екатерина Жданова - вулканолог, проживает в поселке Ключи полуострова Камчатка. Ведет затворнический образ жизни. Театральная пауза. Спрашивает: - Понял? - Общую суть, - уклончиво отвечаю я. Вдохновляюще, немногословно и содержательно редактор продолжает мысль: - Сейчас оформишь командировку в Петропавловск-Камчатский, оттуда поедешь в Ключи, разыщешь внучку Сталина, возьмешь у нее интервью. Фотоаппарат возьми. МИСТЕР ОБЛОМ ПОЧИЛ В БОЗЕ Прослушал в самолете коронную фразу бортпроводницы: "Наш маршрут пролегает над Охотским морем. Спасательные жилеты находятся... впрочем, они без надобности, температура воды в море ниже нуля". В Петропавловск-Камчатском с аэропорта в Елизово доехал до отеля "Авача". Ночью из номера на пятом этаже медитировал на извержение вулкана Авачинская сопка, неподалеку от которого расположен город. Героически отбивался от назойливых проституток. С балкона портретировал стекающую по склонам вулкана раскаленную лаву, и поутру был огорошен безрадостной вестью. Зимой до Ключей по трассе добраться невозможно, единственный рейс самолета по четвергам, и в очередь на билеты записываются на два месяца вперед. Нонешний день - суббота. Полтысячи километров пешком до Ключей показались мне неоправданно долгими, и, отключив логику психически здоровой человеческой особи, я поехал в Елизово. Только наивный человек может думать, что он сможет улететь бортом, взлетевшим с аэродрома двое суток назад. Чудеса случаются. Ключи не принимали из-за метеоусловий, и Ан-24 стоял рядом с полосой, заправленный и готовый выполнить рейс, как появится "окно". Вечером этого же дня "аннушка" взлетела, я был на ее борту. Спустя час самолет коснулся взлетки аэропорта Ключей, не столь давно повышенных в табели о рангах до поселка городского типа с доминирующим местным предприятием-лесопилкой. Гостиница для приезжих располагалась в бараке, неподалеку от которого сверкал огнями ресторан, выполнявший днем роль столовой. Поутру с ощущением неминуемого провала я отправился в "Белый дом", - неказистый домик, выкрашенный известью, с флигелем и табличкой: "Ключевская вулканологическая станция Российской Академии наук". Ключи расположены на реке Камчатка у подножия Ключевской Сопки, действующего стратовулкана, самого высокого в Евразии. Он входит в Северную группу, где на небольшом участке суши встречаются разные типы вулканов. С этим местом по "вулканизации" могут сравниться разве что Гавайские острова. В 1935 году никто не удивился, что именно здесь открыли первую в стране вулканостанцию. Открываю дверь "Белого дома" вулканостанции, меня окутывает аура научных исследований. В холле над ватманом за расчетами склонился рослый парень. Чувствую себя персонажем картины Ильи Репина "Не ждали". Коротко объясняю, с какой стати я свалился с неба, объявившись в Ключах. - Андрей Мацеевский, инженер-геодезист, - слышу в ответ. - Снимай бушлат. Андрей продолжает: - Коля Жаринов, начальник станции, организовывает лагерь на горном плато. Володя Ушаков, сейсмолог, работает в партии. Володьку Катюшина, инженера, сейчас позовем. Разлили по стаканам чай. Мне говорят: - Если насчет Ждановой приехал, то гиблый номер. Недавно сюда японцы добрались, доллары ей предлагали, но Екатерина не дает интервью. В прошлом году на материк ездила, привезла с собой полсотни визиток журналистов. Кого среди них нет: и Рейтер, и Ассошиэйтед пресс. Всем отказывает. - Я вовсе не по катькину душу. Меня знакомый попросил написать про вашу станцию, если окажусь на Камчатке. - Кто такой? - Из Института изучения Арктики и Антарктики, что в Ленинграде. Время - голодное и суровое. В местной торговой палатке шаром покати. Недавно в одни руки давали по четыре банки перловки с говядиной. Сегодня лесопилка выделила квоту для покупки одной электроплитки, хрустальной вазы и нескольких пар носков. Вечером ученые в лотерею разыгрывали талоны на эту убогую подачку. Тогда-то я и увидел кандидата наук Екатерину Жданову. Невысокая, стройная, темноволосая, бальзаковского возраста. Кинула на меня быстрый взгляд и скрылась в своем кабинете. ЖЕНСКОЕ ЛЮБОПЫТСТВО СИЛЬНЕЕ ЛИЧНЫХ ПРИНЦИПОВ Из-за непрекращающейся метели "аннушка" не прилетает третью неделю. За это время я многое узнал о вспучивании почвы и изменении крутизны склона вулканов перед извержением, об уровне радона в зависимости от активности вулкана; обновил в памяти математический анализ, принял активное участие в наладке аппаратуры, успешно штурмовал потухшие миллионы лет назад вулканы и готовился в экспедицию на Ключевской вулкан высотой 4835 метров над уровнем моря. Побывал на местном кладбище, где есть аллея надгробий погибших вулканологов. Среди них покоится и муж Екатерины, восемь лет назад застрелившийся из охотничьего ружья в собственном доме. Мне выделили кабинет на вулканостанции, обеспечили рукавицами, полушубком, ватными штанами и горными ботинками. На общих правах выиграл талон на приобретение банки супа - горохового концентрата. Отношения со старшим научным сотрудником Екатериной Ждановой оставались на уровне "здравствуй - до свидания". К этому моменту в беседах с учеными я узнал о ней всё. Даже то, что она сама забыла. Одним прекрасным днем отчаянно запуржило и погрустнело. Катерина мне говорит: - Хочешь, я тебя со своей дочкой познакомлю? Приходи к восьми ко мне домой. Отсюда по тропинке вторая калитка направо, не заблудишься. Кстати, почему ты меня зовешь Катериной? - Катькин сад и Катькин канал в Петербурге. Императрица Катерина Вторая, - потупив взор, ответил я. Вечером с презентом, банкой сгущенного молока в руках, я отыскиваю нужное строение. Дворик, веранда. В доме одна комната, смежная с кухней. Пока Катерина растапливает печь и готовит на кухне, знакомлюсь с ее дочкой Аней. Ей девять лет, ходит в четвертый класс одной на все Ключи школы. С трех лет "в поле" в экспедициях, в пять лет забралась на вулкан Безымянный, в семь - выдержала девятичасовой маршрут на Ключевскую Сопку. Посещает занятия балетом и художественной гимнастикой. Аня показала мне коллекцию пластинок с детскими сказками, книжки и девичьи "секретики": камушки и цветные стеклышки. В кармане моих джинсов всегда прячется что-то необычное. На этот раз отыскался небольшой полудрагоценный гранат, и я Ане его подарил. Королевский ужин состоит из овсяной каши, приправленной сгущенкой. К чаю Аня принесла из своих стратегических запасов "целое богатство", плитку шоколада. Я отснял пару роликов пленки. На снимках - Аня с мамой. Катерина - фотограф-любитель, снимает на цветной слайд узкопленочным "Зенитом-Е". Погасив свет, на диапроекторе мы стали просматривать кадры. Я сидел в кресле, Аня забралась ко мне на колени. Обняла за шею и вскоре уснула. Перенес ее на кровать. Время - второй час ночи. Катерина говорит: - Хочешь, я дам интервью? Ты - журналист! Доставай быстрее диктофон, пока не передумала. - У меня его нет. Я и блокнот с ручкой не взял, всё же в гости шел. Мы проговорили на кухне до шести утра. Следующим днем я помогал готовить датчики и провода, вскоре из "окна" в молоке воздушного пространства вынырнула "аннушка". На обратном пути в самолете предавался воспоминаниям, как долгие часы проводил на чердаке бывшей церкви, в Доме культуры имени 1-го мая в пригороде Баку, в Забрате. На нем в свое время прятался от царской охранки экспроприатор Коба, в миру Иосиф Джугашвили, позже известный как Сталин. Я читал книги, которые там были свалены. Они датировались концом позапрошлого века. В память о необычной встрече с мамой и дочкой Ждановыми через иллюминатор фотографировал заснеженную Долину гейзеров. Повалил снег, и неделю не мог вылететь с Петропавловск-Камчатского. В родных пенатах я объявился спустя месяц. Журналистские лавры моей беседы с внучкой и правнучкой Сталина достались главному редактору. Текст интервью частями оказался растиражированным новостными агентствами. ...С тех пор минуло почти три десятка лет. Никому из журналистов Екатерина Жданова больше не раскрыла душу. Помню своё ощущение: нужно было Аню взять с собой на материк. Но что я жене скажу? Дорогая, я нам дочку-школьницу привез? Сегодня Анюта вместе с мужем-прапорщиком и дочкой Викой живет в служебной квартире воинской части неподалеку от Ключей. Училась на бухгалтера. Екатерина отшельничает на прежнем месте в том же домишке с одной комнатой. На пенсии.