Здесь в Аргентине, зноем тропиков облитой, Уже на сцене блядовитая Эвита, Хуан Перон пока в военную элиту Ещё не вхож, но как настырен он. Событье года: на манер давленья танком Алёхин Саша плющил Хосе Капабланку. Кубинец сдался, что судья отметил в бланках, И славянин впервые чемпион! (Всё было просто, как мочиться на два пальца: Российский витязь круче гордого испанца, Речь о баталиях, конечно, не о танцах. Я, доказуя, привожу один пример: Пройдёт немного и в страну у Пиренеев Вольётся порция фашистской гонореи, Республиканцы, подсчитав свои потери, Попросят помощи у эРэСэФэСэР.) Столичный вечер в тёплых брызгах от фонтанов. Играют танго в кабаке "Копакабана". В кафе открытом под раскидистым платаном Пускаю корни, пожелав попить шампань. Визг тормозов и чьё-то «Ах!» под скрип резины Явленье кремового цвета лимузина Я наблюдал, срезая шкуру с апельсина, Решив сначала освежить слегка гортань. Шофёр-негроид атлетически-мясистый, (Во мне худом - мгновенно мысли о расизме) Дверь распахнул и, поразительны как выстрел, В чулочках ножки на высоких каблуках Чуть-чуть прицокнув, опустились на брусчатку. Я будто камерой фиксировал сетчаткой Мундштук из золота меж пальцами в перчатке, Брильянты, шёлк, урода-мопса на руках. Вот это женщина! Желанная как манна И роковая, словно пиковая дама, В ней всё: капризы, и коварство, и обманы, Ну, в общем, то, что постоянно в них ценил. Замечен ею и, не пользуясь словами, Одними взглядами друг другу мы сказали: «Да, это – Ты», «Да, ты – Она» и тут же стали Мы невесомее самих волшебных сил. Одежды спали (ты без них ещё прекрасней!), Мы, взявшись за руки, кружась, винтообразно Ввысь поднимались под напевы птичек разных Под небосвод, где разливается эфир. Там купидончики, мошонками сверкая, Нам в лица солнечных пускали зайцев стаю И, корчив рожицы, смеясь благословляли Нас, вновь прибывших в этот их счастливый мир. Нам все святые пели, ангелы дудели И мы блестели как две сладких карамели, Немудрено – ведь каждой клеточкою в теле Любви здоровой выделяли вещество. Хоралы смолкли, но тотчас из-за озона Суровый голос нам напел «вальс Мендельсона», Так наша связь была одобрена с престола Маэстро Богом – самым главным существом.