Все началось с того, что в отделе доставки пенсий на дом в федеральной почтовой службе перестала нравиться подпись нашей бабушки за полученную пенсию. В последние годы у нее стало ухудшаться зрение и роспись получалась слишком размашистой, она не умещалась в микроскопические клеточки доставочной карточки. Начальство отдела, сидя в своих кабинетах, заметило такой непорядок и дало распоряжение почтальону впредь не выдавать пенсию непосредственно бабушке, а только доверенному лицу, мне то есть. С точки зрения начальства федеральной почтовой службы документы приобретут аккуратный вид и никто им не сделает замечание при проверке какими-то ревизионными органами. Конечно, это правильно - сила державы в аккуратности работы ее чиновников. Почтальон, приносившая пенсию, сообщила нам об этом требовании и предупредила, чтобы в следующий месяц необходимая доверенность была оформлена. Надо признать, что почтальонша наша давно работает и прекрасно знает, кто живет в квартире и как живет. Насколько я помню, к следующему месяцу я доверенность не оформил, и почтальонша выдала деньги и без нее, просто я расписался. Получить доверенность в те годы было несложно, Илья, внук бабушкин, написал своей рукой текст доверенности, она расписалась, я взял свой паспорт и бабушкин, пришел к управляющему ЖЭУ, в то время он был депутатом городского совета, и он без проволочек расписался и поставил печать. У нас установилась спокойная жизнь - каждый месяц 18-го числа я специально оставался по утрам дома, чтобы открыть дверь почтальону и расписаться в ведомости. Все было хорошо, пока не случилось так, что 18-е число выпало на воскресенье, когда почта и доставка не работает. По опыту работы госслужб я предполагал, что пенсию принесут в понедельник 19-го января. Однако они принесли 17-го, в субботу, и дома была вся семья кроме меня, мне нужно было идти на работу. Почтальон не выдала пенсию и даже не захотела пройти к бабушке, чтобы у нее спросить, не захотела ни о чем говорить и ушла. Она права - сила державы в аккуратности исполнения своих обязанностей всеми госчиновниками по всей иерархической цепочке. В понедельник я отправился в Дом связи, в ту самую федеральную почтовую службу, чтобы получить бабушкину пенсию в окошке. Достал все паспорта и доверенность и подал. Работница в окошке сказала, что в доверенности не указаны месяцы, за которые доверительница доверяет мне получать ее пенсию. И вообще форма доверенности не соответствует образцовой. И показала пальцем на стенд, где можно увидеть образец доверенности. Я ее переписал, пришел домой, распечатал на принтере, дал бабушке расписаться и пошел к управляющему ЖЭУ. Я ходил в понедельник, вторник, среду, но его на месте не было. Во вторник у него приемный день с 16 часов. Я пришел немного пораньше, чтобы быть первым, но прождав до 30 минут, ушел, потому что через пятнадцать минут у меня начинались занятия. В четверг я зашел в ЖЭУ и увидел картину, достойную полотна с названием: "Диспетчер ЖЭУ на рабочем месте". Сидит женщина и белой замазкой, "штрихом", замазывает неправильно отгаданные по вертикали буквы в огромном кроссворде, расстеленном на столе. Трудно, а для меня и вообще невозможно, представить более дикого и безумного занятия для государственного служащего, который получает деньги из моих ежемесячных почти шестисотрублевых платежей за квартиру в месяц. Если сказать честно и прямо, то получается, что я плачу деньги в том числе и за возможность работнице покупать штрих для аккуратного вписывания угадываемых букв в клеточки кроссворда в ее рабочее время. Голь изощренных бездельников работников ЖКХ на выдумку хитра. А откуда это все? Из привычки аккуратно заполнять клеточки различных форм. Кроссворд - тренинг госчиновников. Я спросил диспетчера: "Когда наибольшая вероятность поймать начальника?" Она мне ответила, что вероятней всего начальника поймать утром полдевятого или вечером полшестого. В остальное время его на рабочем месте нет. Я уже знал, что его в последние выборы не избрали в депутаты, и где он может находиться в свое рабочее время теперь тайна. На следующий день я пришел полдевятого и действительно дождался начальника. Протянул ему паспорта, заявление. Он их не подписал. "Пусть сама придет!" "Но ей 92 года! Она не может придти,"- отвечаю. "А так я не подпишу". "Тогда бабушка отказывается от пенсии государства и я сообщаю это во все газеты". "Это ваше право", - ответил он. Такой короткий и содержательный разговор. По пути домой я заглянул в контору нотариуса и посмотрел на расценки доверенностей. От 100 до 250 рублей. Я думал, что хорошо бы оформить две доверенности, чтобы избежать подобных казусов, но мне принципиально не хотелось платить деньги за то, что государственные чиновники обязаны для нашей бабушки сделать бесплатно и почитать за честь (именно за честь) сделать это! Наша бабушка, свидетель гибели империй, царей и генсеков, пережила войну, воспитала троих детей, у нее умные и достойные внуки. И что мы видим? Мы видим, что государство изо всех сил сопротивляется платить ей пенсию. Как иначе расценить описанное выше? Мне могут сказать - это не государство, это люди. Отнюдь! Люди все очень, за редким исключением, достойно, по государственному исполняют свои обязанности, они прекрасно знают свои права, вернее свое основное право: сказать "нет". Это очень печальная история, потому что в ней как лакмусовой бумажке видно, что права и свобода госслужащего, то есть государства, стоят выше прав и свобод, я не говорю уж простого, я говорю непростого человека - престарелой женщины, судьбой которой можно гордиться тому же государству, державе. Но ей, державе, плевать на это. Когда я пришел к бабушке и рассказал обо всех этих перипетиях, она сказала: "Видно пришла пора умирать..." Я отправился к нотариусу. Не сразу, со второго захода я попал к нему, вернее, к его секретарше. Я ее попросил оформить все побыстрее, потому что бабушке нужна пенсия, и чтобы нотариус пришел домой к нам тоже побыстрее. Она сразу поняла цель прихода и сказала, что не раньше, чем через 4 дня нотариус придет. "Почему через 4? Давайте сегодня!". "Потому что у вашей бабушки паспорт старый, просроченный, и его срок действия истек 31 декабря прошлого года, но наше правительство продлило срок действия паспортов до 1 июля и постановление об этом было опубликовано 28 января, а вступает в силу 5 февраля". Я говорю: "Значит сегодня паспорт недействителен, а через 4 дня будет действителен?" "Да, вот и моя бабушка, ей 86 лет, не поменяла паспорт, тоже надо идти фотографироваться", - был ответ. "Уж пожилым людям можно было бы разрешить не менять паспорта, ведь для них это унизительная процедура", - говорю, сам осознавая, что это все из моих благих фантазий о комфортном государстве. Там, где государство заботится больше о "вертикалях власти", чем о человеке, это недостижимо. 5 февраля у бабушки был праздник. Пришел нотариус, прочел вслух бабушке доверенность, она расписалась на ней размашистым почерком. Я говорю: "Видишь, как все хорошо!" А она - я вся дрожу. От чего? От волнения. Ну, все, говорю, позади. Справедливости ради надо отметить, что нотариус взял деньги только за приход домой, всего 50 рублей. С доверенностью я сходил на почту, подал в окошко все документы, там придирчиво все посмотрели, прикрепили доверенность к карточке, дали мне расписаться и выдали мне бабушкину пенсию. Я тут же ее принес, подал бабушке. "Вот какой трудный високосный год начался", сказала она. Итак, пенсия получена, и я хотел было уж поставить точку в этой благополучно разрешившейся истории. Но... Сейчас предчувствую, как читатель вздрогнет... Я пишу уже не воспоминания, я пишу дневниковые записи. Мой рассказ идет сразу вслед за событием. Итак, прошло еще 4 дня. Сегодня 9 февраля 2004 года. Внимание! Сегодня я ходил по своим делам получать денежный перевод на почту в то самое окошко, в котором мне выдали пенсию. Я заполнил квитанцию, подал паспорт опять же той самой работнице. Она меня узнала (меня на почте все знают и даже посылки иногда выдают без паспорта) и говорит: "Вам не выдадут следующую пенсию!" "Почему???" "Пенсию вы получили за январь, а доверенность действует только с февраля!" "Но бабушка пенсию уже получила, какие проблемы? Если проблема есть, то она ваша, а не наша". "Вам больше не выдадут пенсию, пока не будет оформлена доверенность за январь". "Доверенность за январь в принципе не могла быть оформлена, потому что в январе был паспорт недействителен!" "Трудно, что ли у домоуправа подписать?" - говорит она. "Бабушка наша не ходит на улицу". "На один месяц можно попросить оформить," - настаивала она. Тут я все понял. Я понял безумие бюрократического профессионализма. Я понял, что они могут меня заставить делать все, что угодно, потому что я не могу швырнуть им в лицо ни пенсию, потому что она не моя, ни отказаться от пенсии, потому что лица не вижу. А еще потому что ни почтальонша, ни эта работница в окошке не виноваты, они бы рады мне помочь, они мне сочувствуют, но над ними дамоклов меч - некое начальство в отделах и кабинетах, разглядывающих бумажки, рассматривающих клеточки, играющих в "вертикали и горизонтали" в которых они не видят ни реальности, ни человека, утерявшие всякий здравый смысл и в утере этой видевшие только свой профессионализм и кичащиеся этим. Держава сильна бюрократами? Но такая опора вертикали власти рухнет, как рухнули предыдущие империи. Им достаточно было поднять трубку и спросить - вы пенсию получили? Все в порядке? Вот и хорошо, всего вам доброго, будьте здоровы. Вместо этого я должен к бабушке подойти и сказать - они не хотят больше платить пенсию! А если они попросят у меня доверенность за декабрь прошлого года? За ноябрь? Докажи прошлое доверие. Ведь старая доверенность не по форме была, а значит недействительна. Я боюсь им этот вопрос задавать. Боюсь, что они скажут - да! На следующий день утром я планировал, как мне быть, как поступить. Неожиданно звонок в дверь. Приходит почтальон и просит бабушку расписаться за январскую пенсию. Бабушка еще спала, я ее разбудил, в двух словах все объяснил, она вышла и поставила, (как я ни упрашивал: помельче, помельче!), размашистую подпись на нескольких клеточках. Мы сказали друг другу спасибо. Что ж, есть, остался еще здравый смысл и среди профессиональных бюрократов. Бабушка сказала: "Видно им платить свои деньги приходилось за неправильно выданные пенсии". Но мне почтальоном было сказано, что теперь по новым правилам пенсионер должел раз в год доказывать свою жизнь, предъявлять в пенсионный фонд документ, удостоверяющий существование жизни личности. Ну, вот и поставлена точка в этой длинной истории. Теперь у нашей бабушки очередная забота, смена паспорта, но это уже другая история.