74.МОЯ ЖИЗНЬ. ЧАСТЬ 31(1). ЧУЖАЯ РЕЛИГИЯ. И ДРУГОЕ... 2001 год немногим порадовал меня. Бог ничего мне просто так не давал. Как дал соседке Ларисе выход из ее ситуации через потрясение, так и разрешил мой денежный вопрос ненадолго через событие не менее потрясающее, дав мне инвалидность, розовую справку, подтверждающую мою недееспособность, и два года, обеспечивающие меня пенсией путем достаточно редким в материальном мире, если говорить, по сути, о здоровом и полноценном человеке, которым я и была и до и после Ковалевки. Неисповедимы пути Бога. Но этот путь был предусмотрен Богом, дабы я и мир посмотрела через такую призму и решила ненадолго свой денежный вопрос, ибо Марков даже причитающиеся для Туласи деньги давал жестко, с великим контролем и порою был неумолим… Восемьсот пенсионных рублей были каплей в море, ибо возникающие проблемы, текущие неожиданные вопросы помимо еды требовали еще и лечение зубов Туласи, что стоило от четырехсот рублей, также она уже подрастала, была подростком и ей требовалась далеко не детская одежда, ибо были и более серьезные требования и просьбы, которые и со своей пенсии я удовлетворять практически не могла, отчего в нашей маленькой семье жила привольно нужда и обиды дочери, которые я скрашивала, как могла… Она уже начинала с подружками выходить гулять подальше от дома, начинала интересоваться всякими секциями, включая танцы и каратэ, начинала подумывать о косметике, желала быть фотомоделью и просила деньги на фотосессии, она уже начинала влюбляться, заводить свои дневники и рассказывать им о том, что нет у нее денег, а родаки (родители) не дают, что папа обещает дать с зарплаты, но у него деньги и без зарплаты имеются, ибо он их всегда собирает и имеет запасы, она также плакалась своим дневникам, что нет у нее одежды, что все старое, что куртка уже третий год носится, что джинсы уже потеряли всякий вид… Все эти записи мне удалось прочитать почти двадцать лет спустя с ее разрешения… На тот период у меня с младшей дочерью были очень добрые отношения, мы много с ней говорили о жизни, я знала многие ее мечты, как могла их поддерживала, вели с ней порою долгие беседы, в которых она нуждалась, где мы обсуждали все ее дела, ее друзей, ссоры и примирения, она делилась со мной и тем, кто ей нравился из ребят, и порою такие беседы продолжались далеко за полночь, беседы достаточно обзорные, не конфликтные, добрые и на которые наводили те или иные проблемы, как и ее надежды и мечты. Беседы были частые, жизненные, иногда уповающие на Бога, ее защищающие преимущественно… Но многое она доверяла и своему дневнику, что, впрочем, для меня особым секретом не было, но со временем многое из тех далеких дней позабылось. День в коммуналке был таков, что до пяти вечера я в основном занималась хозяйственными делами, мыла и в свою очередь и не в свою коридоры, выполняла все дежурства по списку в графике уборок в коридоре и на кухне, занималась непосредственно изучением стихов Бхагавад-Гиты наизусть, все более вникала в смысл текстов, ибо этот смысл на самом деле бездонный, со мной непрерывно Говорил Бог. К пяти вечера я неизменно ходила забирать Славочку из детского сада, приводила домой, иногда кормила, если ребенок был голоден и с ним мы дожидались, когда придет с работы Светлана, и после семи вечера я уходила домой. Таковы были мои будни. Постепенно забывала или отдалялась от печали, что так и не смогла продать коммуналку, ибо в последний момент Марков отказался подписывать документ в опеке, деньги Гильщанским, предоплату в четыре тысячи Марков вернул, никаких пока новых серьезных работ Бог мне не давал, ибо и опыт мой и дела мои должны были еще вращаться в кругу вещей, которые были и достаточно непредвиденными и достаточно тревожными. В марте 2002 года произошло то событие, которое не стало для меня знаменательным, но все же побеспокоило мой ум и мой быт существенно, дав мне и те знания, на которые я никогда не рассчитывала и которые сама никогда не смогла бы как-то спровоцировать. Это был План Бога. Неисповедимы пути Бога. В один из дней я услышала, как со стороны входной двери в коридор послышались голоса и далее достаточно твердые, как чеканные, шаги, которые остановились перед моей дверью. Далее – постучались. Щелкнув замком, приоткрыв дверь, я увидела на пороге троих молодых людей. На мой вопрос они на ломанном русском языке стали объяснять, что они хотят со мной поговорить о Боге. Здесь я была обезоружена, ибо говорить о Боге – это радость, это не может быть, подлежать сомнению. Но… Кто они? Я пригласила этих молодых людей в комнату. Это были мормоны, высокие, слаженные, как бы интеллигентные парни в белых под пальто рубашках, непременно в галстуках, сумках через плечо, черных брюках. Их речь была понятна, но проста, религиозно правильна, говорили они неспешно, пытаясь объяснить, донести до меня, кто они, откуда и готовы были уже начинать свои проповеди, но решив предварительно задать и мне некоторые вопросы о Боге, дабы выяснить мой уровень религиозного понимания и суждений. Туласи сидела рядом и внимательно следила за происходящим, но особо пока в разговоре не участвовала. Они достали Книгу Мормона, готовые нас с нею ознакомить, но предварительно объяснили, что необходимо помолиться. Это означало, что один из них должен творить молитву, а все остальные, включая нас с Туласи, должны, сложив руки ладонями, поднеся так их ко лбу, опустив голову, прикрыв глаза, смиренно слушать молитву одного из них до окончания. Меня спросили, кого я желала бы назвать для прочтения молитвы. Я указала. Этот парень начал молитву с благодарения Бога за то, что привел всех их в этот дом, что просит Бога этот, наш дом, благословить и помогать нам во всех наших делах, просит Бога дать нам всем силы и ясного ума, чтобы восхвалять Бога, чтобы доносить Волю Бога до всех людей и служить Богу, как только Бог будет на это божественными средствами указывать. Молитва было доброй, смиренной, достаточно подходящей для всех, кто принимал его слова за свои и его просьбы за свои… Далее, мне в руки дали книгу мормона и по ней начали проповедовать, но вначале задав мне вопросы самые простые с их точки зрения. Кто есть Бог? Для чего живет человек? Как можно прийти к Богу? Знаю ли я, что хочет Бог от человека? Предлагалось отвечать и мне и Туласи. Вопросы были просты, но знания мои уже к тому времени были достаточно обширны. Эти молодые люди просили называть себя старейшинами, на что Туласи удивленно со мной переглянулась, но то, что они американцы, ее очень даже порадовало, ибо она давно мечтала выучить английский и также мечтала о репетиторах, которые были пока нам не по средствам. Смысл человеческой жизни эти миссионеры нам пытались объяснить некоторыми своими домашними заготовками, бумажными куклами, которые они вытащили, имитируя ими путь человека в материальном мире и то, что его ожидает в ином мире, называя людей духами и поясняя, как важно в материальном мире сохранять долгие и чистые семейные отношения, ибо на другом плане все родственники, все члены одного рода и семьи живут вместе в благости и духовном счастье, где процветает любовь каждого к каждому, имеющая анналы из того, что человек достиг в условиях материального мира, делая преимущественный акцент на добродетельных отношениях между людьми и на духовном плане. Многое я знала другое; Туласи, будучи непосредственным ребенком, однако говорила им, что все не так, что на духовном плане все служат только Богу, а не друг другу, что они, старейшины, заблуждаются, что нет на духовном плане духов, но души, что нет там и семейных отношений, ибо много чего ей рассказывала и я и многое она поняла и из того, что дал ей храм, пока она там жила и многое слышала от непосредственно Тунги Падры, что и усвоила, как я видела, не плохо. Поясняя слова дочери, я пыталась объяснить этим молодым людям, что они пришли несколько не по адресу, что мы поклоняемся Богу Кришне, и наши знания в основном опираются на Бхагавад-Гиту, которая все иначе объясняет. Туласи, подключаясь к диалогу, стала спрашивать у миссионеров, как они думают, почему в материальном мире одни живут бедно, а другие богато, одни больные, а другие здоровы, как получается, что одни живут долгую жизнь, а другие умирают в детстве. Как эту ситуацию могут объяснить мормоны, исходя из своих писаний, если считают, что человек живет одну жизнь. Как получается, что одни имеют возможность материального и духовного развития, а другие нет? Что делать тогда тем, кто не заслужил у Бога в силу обстоятельств жизни Милость достичь духовный план. На это мормоны отвечали так, что те их родственники, которые остались в материальном мире, они у Бога вымолят и для других милость, как живых, так и умерших, почему и все мормоны всегда собирают свою родословную, дабы за всех молиться и за всех просить у Бога. Это была их догма, их понимание, рушить которое я не могла, так им было дано Богом; надо было так с ними говорить, чтобы эти как острые углы несогласия и несостыковок обходить. Но были те места, где говорить можно было много и так, что они принимали и принимали. Однако, учить и наставлять нас с Туласи у них все же не получалось. Ибо, как только они мне давали слово, прочитав тот или иной стих из Книги Мормона, я начинала говорить так, что им невозможно было не соглашаться, невозможно было не удивляться, невозможно было и что-то добавить. В итоге они говорили, что непонятно, кто и кому проповедует. Но и не слушать меня не могли. Так Бог устраивал мне своего рода практику религиозной речи, практику общения и давал наслаждение все же не малое оттого, что я говорю о Боге. Так к нам зачастили мормоны, очень часто удивляясь, как это они вышли на нас, и постоянно видя в этом помощь, промысел Бога, ибо, говорили, что пошли искать прихожан, пополнение в приход, что называется, наобум или как поведет Бог, долго петляли и как-то вышли на этот дом, далее автоматически, следуя внутреннему голосу, поднялись на третий этаж и здесь им подсказали нас с Туласи. Вообще, мормоны, как и преданные Бога Кришны и в этом с ними очень похожие, всегда ориентируются на Бога в себе, именно из внутренних побуждений они принимают решения по самым разным вопросам и даже назначениям в своей среде. Но отличий от преданных Бога Кришны несравнимо больше. Миссионеры постепенно зачастили к нам, иногда предупреждая о своем последующем приходе, а иногда и без предупреждения. Было и так, что они приходили с новыми миссионерами, как бы для того, чтобы показать им нас с Туласи, ибо всегда разговоры были очень долгими, и очень интересными, на многие вопросы они искали ответы у меня и получали их так, что не могли в чем-либо не соглашаться или противостоять. Некоторые стихи в Книге Мормона были столь интересны, что увлекали, и я уже говорила долго без остановки, восхищенная удивительным и точным религиозным мышлением древних пророков, их мудростью, их великой верой, их пониманием Бога в лице Иисуса, в достаточно точных их формулировках Воли Бога и понимания Бога. Сердце мое радовалось этим откровениям, и я всегда как бы перехватывала инициативу у мормонов и открывала им эти чудесные двери великих духовных знаний с новой стороны, воодушевляясь, показывая глубину стихов, их вечность их непреходящую точность… Вообще, все Святые Писания пишутся Одной Рукой, одной мыслью одним Планом Бога, Высочайшей Божественной Личностью. Через все Святые Писания и во все времена Бог доносит до людей разных ступеней материального и духовного развития, в разных цивилизациях неизменное Слово Бога, Божественной Волей творя те события с теми древними историями, в которые можно было ввязать, вкрапливать, вплетать через непосредственный выход на человека и разговор с ним великие Слова и Наставления Бога народу, высочайшие и нетленные знания о Боге, откровения, которые входили в древних через пророков с постижением жизни в те былые времена, входили естественно, как дыхание и оставались в каждом его великим откровением. На самом деле, и Книга Мормона, написанная для людей с определенным складом ума и ступенью материального и духовного развития, есть книга великая, абсолютная, содержащая высочайшие знания и наставления в достаточно своеобразной форме повествования, но, увы, переплетающиеся с знаниями, рассчитанными и на примитивный ум древних. Знания не для всех. Ее, Книгу Мормона, нельзя давать всем, ибо это особый путь к Богу, особый путь постижения Творца через Сына Его Иисуса, путь, обращающийся к каждому конкретному человеку, но путь все же не для всех. Это надо хорошо усвоить, запомнить, ибо и всякая религия имеет строго свою паству. И только Бог распределяет в этом мире, кому, что, куда, через кого, в каком количестве и с какими последствиями. Мормоны были не для нас с Туласи, но посмотреть эту религию, не входя в нее, было поучительно, было и радостно, было и немного удручающе. Ибо нельзя было им ни на что открывать глаза, нельзя было им делать никакие резкие опровержения, зная другое. Но надо было просто все просматривать изнутри, иногда видя и с их стороны насилие, ибо то, как они взялись за нас с Туласи, было достаточно настырно и достойно того, чтобы дать им категорический ответ, отрицательный. Но нельзя было. Надо было все пройти до конца и почти безболезненно. Эти парни достаточно уперты и выполняют возложенную на них миссию жестко и ласково одновременно, все, как один, сколько бы их ни посещало нашу коммуналку. Они точны, точнее любых часов, они навязчивы интеллигентно, тактично и неотступно, они и слушать между тем умеют и могут понимать, что есть Знание Бога, и могут, могли хвастать своей находкой, т.е. нас с Туласи в приходе не слабо, так, что на нас приходили посмотреть и другие миссионеры и немного были поражены. Но что поделать. Я не могла сдерживаться. Как только возникал мало-мальский вопрос о Боге, из меня знания Бхагавад-Гиты, но несколько приспособленные, ориентированные к этой религии мормонов, уже не выходили, а вырывались. Речь была таковой, что слушали и с недоумением и молча или с элементом подавленности и растерянности уходили, обещая вернуться. Нас с Туласи начинали усиленно звать в приход, Туласи обещая бесплатное обучение английскому языку и парным танцам, что ее и начинало увлекать в это заведение, которое было на улице Греческого города Волос. Так улица и называлась. Туда можно было и доехать и дойти. Нам дали с Туласи по Книге Мормона, по песеннику и обещали скоро дать Драгоценную жемчужину, книгу, которая предназначалась для тех прихожан, кто достаточно хорошо себя зарекомендовал. В Ростове на Дону этих приходов мормонов было немало. Они разделялись по районам, были разбросаны по всему городу, как и легко можно было встретить в городе на тот период слащавых на лицо, высоких, и средних, упитанных и нет, но непременно в белых рубахах, в галстуках, в черных брюках молодых мужчин с сумками через плечо, американцев, сновавших по городу парами преимущественно, ища свою следующую добычу и не отпускающие ее никак, только учуяв с ее стороны хоть малую лояльность или сомнение. Они тотчас награждали человека длинными визитками и настойчиво советовали придти в тот или иной приход. На сколько же более они были требовательны к тем, к которым уже ходили, куда уже начинали вкладывать свои силы, где уже были ими получены и результаты их стараний в миссионерской деятельности. Мы с Туласи долго отнекивались от посещения их прихода, так что в одно из воскресений они, наши постоянные старейшины, сами наведались к нам и, что называется, повели в свое место обетованное. Вот, в эти места надо идти все-таки тому человеку, кто принял эту религию за свою, кто идет сюда с радостью, а не по понуждению. Вот, все-равно не то… не тот уровень религии, не те устои и основы, не для нас. Потому даже из любопытства идти сюда было непросто. Стоит внутри как запрет, но и назад ноги не идут. Надо было пройти этот опыт и все тут. Такова Воля Бога. А это не шутка. Всю дорогу наши сопровождающие шли так, что мы были между ними, как под охраной. И далее, они неизменно не выпускали нас из виду. Но если забыть о них, то… мы поднялись по лестнице высокого дома, открыли достаточно массивные двери, как если бы это были двери некоего государственного учреждения. В вестибюле было очень много людей, и прихожан и самих миссионеров, как и религиозная управляющая элита. Здесь… - все великолепно, все строго, все культурно, все достойно, все в религиозной оправе, степенно, очень вежливо, смиренно… Только не те основы религии. Если бы здесь были преданные Бога Кришны… Но нет. У каждой религии свои апартаменты, каждому дает Бог свое. От вестибюля отходят по периметру много служб, комнат, включая и кухню… Для своих верующих, старающихся верующих, здесь обитель мира, религии, своих знаний, своих ведущих… В десять часов начиналось собрание. Почти все кресла были заняты прихожанами, по рядам пронесли подносы с маленькими чуть больше наперстка чашечками с водой и хлебом. Каждый должен был вкусить хлеб и выпить воду, вернуть крохотную чашку на поднос. Далее кто-то выходил к трибуне и начинал читать молитву. Все, погрузившись в себя, опустив низко голову, внимали до ее окончания. Далее читались проповеди, пелись песни, объявлялись даты мероприятий, выходили люди по желанию и свидетельствовали о Боге из историй или недавних событий в своей жизни. Все проходило спокойно, в великой ничем не нарушаемой тишине и в порядке. Но я обратила внимание на то, что каждый, кто выходил и становился или не становился за трибуну, был как освещен каким-то особым светом, как бы находясь в центре своей очень яркой, почти белой ауры… Зала была преисполнена Богом, блаженством, миром… На стене, только в одном месте было изображение Иисуса. Но религиозная атмосфера была сильна, устойчива, поглощала каждого. После собрания люди не расходились, а устремлялись по комнатам. Нам с Туласи старейшины указали небольшую комнату, где читалась Библия. Другие разошлись по своим комнатам. Здесь, в этой комнате после молитвы читали библию. Стихи передавали по столам и далее кто-то один комментировал прочитанное, и другие вместе с ним эти стихи начинали обсуждать. Однако, в этой обстановке Бог уже не дал мне особой инициативы, как и не дал мне проявить религиозное красноречие, ибо это была не моя религия и вдохновение на меня не снисходило в таких условиях. Я отмалчивалась, не пытаясь умничать и не порываясь. Далее, после окончания таких занятий все направились еще в другие комнаты. Мне была указана комната, где собирались только женщины. Здесь уже шел разговор о том, что относилось к мероприятиям для прихожан и также были выступления на ту или иную религиозную тему, которые были также домашними заготовками из религиозной жизни человека и которые здесь и обсуждались достаточно активно. Но и здесь Бог мне не давал высказаться, потому что в противном случае во многих вопросах, где разгорались религиозные дебаты и люди искали ответы через религию на те или иные вопросы бытового характера, я должна была бы ссылаться на Бхагавад-Гиту, а это здесь было непозволительно. У этой религии было немало своих особенностей, но здесь старейшины также, как и преданные Бога Кришны, не пили чай и кофе, только напитки. Здесь также не приветствовалось посещение материальных мероприятий, но только тех, которые устраивал приход, здесь для ограничения материальной деятельности запрещались походы по магазинам в выходные дни, здесь также была, проводилась время от времени аскеза и благотворительность в одной связке, что немного мне показалось не правильным. А дело было в том, что бывали у старейшин такие дни, когда они полностью не ели, но только могли пить. Так вот, эти средства, которые как бы не были ими задействованы, они и направляли в помощь нуждающимся. Но… это дело религии. Но Бог мне сказал, что такая благотворительная деятельность не от Бога, не благословлено Богом, но есть собственный почин не очень правильно мыслящих религиозных деятелей, что Бог попустил. Добродетель должна изыскивать средства для помощи другим не таким путем. Эти вещи, аскезу и добродетель надо бы разделять… Со дня, как миссионеры в первый раз пришли к нам в коммуналку, они ходили к нам достаточно долго, около пяти лет с небольшими перерывами, передавая нас новым миссионерам, и всякое новое ознакомление происходило по старому сценарию, когда проповеди, запланированные ими, переходили в проповеди мои, и создавалась ситуация почти для всех, что меня обучать нечему, ибо и Книгу Мормона я понимала и трактовала так, что выходила за пределы их понимания и знаний. Всем миссионерам я неоднократно говорила, что мы с Туласи не подходим для принятия их религии, что это практически не возможно, что все религии от Бога, но каждая религия направлена на свою паству, на свою ступень материального и духовного развития и смешивать Сам Бог не даст. А между тем, все чаще и чаще старейшины стали требовать от меня и Туласи крещения в своей церкви. Для меня это было странно, непонятно, никак не совместимо с моей религией, где я себя относила к кришнаитам, однако, Бог давал миссионерам столь сильное желание нас крестить, и события развивались в эту сторону неумолимо и стремительно так, что, как я ни отговаривалась, но был назначен день крещения, и старейшины столь плотно подводили всеми обстоятельствами к этому событию, что только чудо могло помочь этот вопрос миновать. Богу было угодно, чтобы я полностью проследила этот процесс не только изнутри, но полностью и во всех эмоциях изнутри, во всех подробностях, не показывая мне, однако, на то и малые Божественные причины и никак не причисляя меня Божественной Волей к этому направлению религии, ибо оно, это направление, было полностью отвергаемо мной и для меня и для Туласи; но приемлемым был, считался мной для тех, кто сюда шел с великим желанием, находя в этом направлении религии свое успокоение и свой путь. Но я… но Туласи… Мы – нет. В приходе день крещения был объявлен. И чтобы мы хоть как-то сориентировались, нас с Туласи позвали на крещение другого человека, чтобы мы увидели, что это за обряд, как он проходит и что он в итоге дает. Мормоны очень привязчивы. Видимо, Волею Бога. Бог дает им основание стараться и пополнять свои ряды. Но мы-то здесь не должны были вписываться никак… Я уже прямым текстом всем говорила, что я принадлежу к другой вере, что путь мормонов ничего во мне не затронул, что я даже десятину ни разу не заплатила, что Туласи сюда ходит ради английского и хэллоуина, как и танцев. Никакие доводы не возымели воздействия. Они слушали со стеклянными глазами, без малейшего намека на здравую мысль и понимание. Они как будто выполняли план по крещению и только этим были озадачены… Не на все вопросы мне отвечал Бог, ибо в некоторых случаях мы с Туласи должны были идти, что называется, автоматически, стихийно, смотря, куда нас дорога ведет и что из этого получается. Одно было понятно, что этот путь у мормонов не определяющий, что он не будет иметь для нас существенного значения в дальнейшей жизни, что это есть просто опыт, просмотр другой религии. Туласи достаточно часто задавала мне вопросы о себе, о своих делах, где требовалось предсказание. Ответы мои были далеко не однозначны и не всегда опирались на предсказания в одну строчку, но иногда приходилось пояснять ей и события в ее детской и подростковой жизни долго, опираясь на совершенные духовные знания, поясняя ей, как Бог работает в материальном мире и как надо воспринимать людей и отдельные события здесь, чтобы не ожесточаться, чтобы видеть за всем стоящего Бога. Друзей у Туласи было отнюдь не много. Это в основном Дарья из пятьдесят восьмой комнаты и Саша, девочка из соседнего дома. С Дурьей Туласи проводила очень много времени и у нас в комнате и за ее пределами, но часто говорила мне, что общение с Дарьей ей не очень нравится, в основном делая акцент на то, что Дарья очень много и бестолку говорит. Также, к Туласи приезжали уже подросшие подружки с Северного, и они проводили иногда вместе время в коммуналке или отправлялись в парк Горького, но это было реже. Можно сказать, что все события, происходящие в жизни дочери, я знала, ибо она неизменно мне рассказывала о себе и своих друзьях. Но некоторые вещи я узнала только из ее дневника, около двадцати лет спустя. В дневнике она великолепно рисовала, по сути, талантливо, особенно у нее получалось неплохо пейзажи и некоторые портреты… Но свой дневник она прятала, и не все Бог мне о ней и говорил или показывал, ибо и не собирался развивать в ней материальные таланты, не заострял на этом внимание, ибо она должна была пройти более строгую практику жизни по развитии тех качеств, которые были или могли считаться и аскетическими, и добродетельными, и религиозными, но через условия материального мира и здесь работу и бытие преимущественно. Но с Дашей она ссорилась частенько, и мне приходилось отвечать на многие вопросы ее о людях, о взаимоотношениях между людьми, о том, что такое предательство или верховенство в дружбе или почему Бог развивая человека, далеко не всегда дает ему те материальные блага, которые этому могут и способствовать. Я говорила Туласи, что все люди стоят на разных ступенях материального и духовного развития, все учатся совершенным качествам, только в пути своего материального развития через путь страданий и преодолений, что Бог соединяет людей в родственные, в дружеские и прочие отношения только согласно карме людей, согласно их взаимным долгам из прошлого, также и для развития людей, когда через общение они могут заимствовать качества друг друга до определенного уровня; также всеми связями и отношениями Управляет и контролирует их Бог, и только Бог дает обновление всяких отношений через некоторое прерывание их, и только Бог снова соединяет людей. От Бога все события, все связи и зависимости. Бог полностью Управляет человеком, дает ему желания по его ступени материального и духовного развития, дает и соблазны и искушения, дает ему путь преодолений, который есть путь развития качеств и отказа от греховной деятельности, все таким образом разъясняя ей, что называется, по пунктам, ибо вопросов было у нее не счесть, и все она как-то быстро усваивала и понемногу применяла в своем мыслительном процессе и речи. Также, таланты, склонности людей далеко не всегда обязаны развиваться и достигать того уровня, когда через них человек может обретать славу и возможность зарабатывать средства на жизнь. Очень часто даются таланты или склонности для того, чтобы просто скрасить жизнь человека, помочь ему в общении и связях, которые в свою очередь также развивают; также такие таланты могут быть и тем направлением, которое Бог уже поддержит в следующем рождении при более благоприятных условиях и окружении, и даст такому таланту выйти за пределы одной жизни человека, но стать достоянием других людей и в плане их развития и в плане их наслаждений, что опять же способствует развитию. Вообще, я говорила ей, Бог в материальном мире работает абсолютно, и ничего здесь ни для кого не бывает просто так по воле самого человека или случайно, но всегда, в любом случае Бог дает развитие человеку непременно только через путь страданий и преодолений, и это дается человеку по его уму, по его материальной поддержке, по его окружению, по тому, что, какой План имеет Бог на человека и как то или иное событие способно в человеке на уровне его качеств и ступени развития преломиться, и что он уже готов извлечь. Одно и то же событие у разных людей разных ступеней может преломляться по-разному, сопровождаясь разными мыслительными процессами и разным пониманием и действием. Но и это все знает Бог и все употребляет во благо каждому, но так, что развитие человека в плане его качеств отнюдь не видно ни ему, ни другим; и никто не может понимать ни о себе и ни о других, что и во что преломляется, как и никто не может знать толком, что ему дала именно эта жизнь именно с такими родителями и именно в этом теле. Люди такими вопросами не озадачиваются, но просто Волею Бога имеют, каждый, свою цель и направляются к ней, по пути достигая однозначно то, что и планировал Бог. Предсказывая Туласи и некоторые события, которые мне Говорил Бог, я показывала ей, что судьба ни есть то, что складывается стихийно по ходу жизни и вследствие желаний человека, но то, что дано Богом каждому до рождения; и все повороты в судьбе есть Воля Бога и исполнение Воли Бога согласно Божественному Плану на человека в плане развития прежде всего его качеств. Туласи, однако, наши разговоры иногда передавала свои подружкам, и они уже знали, что я говорю с Богом и могу предсказывать события в их жизни, а потому любопытствовали порою о себе так, что и родители их были в курсе в той или иной мере. Однажды Саша, подружка Туласи из соседнего дома попросила, чтобы я предсказала ее тете, приехавшей к ним погостить из Москвы. Никогда до этого я кроме своих детей никому и ничего не пыталась объяснить по поводу их судьбы или предсказать. Но, тем не менее, поскольку просьба была неслабая, я согласилась. Женщина пришла к нам домой, мы сели за стол и слово за слово прообщались с ней часа четыре. Это был достаточно долгий диалог, где она задавала бесконечные вопросы о самых разных событиях в ее жизни. Это было и здоровье, и предстоящие другие поездки, и отношения с мужчиной, и квартирные вопросы, вплоть до соседей, отношений на работе и пр. На вопросы отвечал Бог, ибо ее вопросы я на уровне мысли обращала ко Всевышнему и получала ответы в той или иной мере, но те, которые можно было ей сообщить и которые знать было благоприятно. Этот диалог ей очень понравился, она попыталась меня отблагодарить, начав по окончании диалога выставлять из сумки разные продукты и деликатесы, на что я потребовала все сложить в сумку назад, ибо сразу предупредила ее, что буду отвечать ей бесплатно, ибо на тот период не занималась таким родом деятельности, но как бы впервые опробовала этот путь. Далее через некоторое время ко мне пришла и мама Саши, и все повторилось, но уже в варианте ее вопросов. Из этого я поняла, что с людьми говорить недолго я не могу, ибо у каждого столь много вопросов, что их исчерпать за час невозможно. И четырех часов мало. Но подружкам Туласи я говорила не в столь уж и серьезной обстановке, в нескольких чертах, то, что было знать на пользу и отмалчивалась там, где человек не был в выигрыше, но пройти путь был обязан, ибо это был План Бога, и его не миновать, да и впоследствии человек через ошибки непременно обогащается опытом и становится таким образом на более высокую ступень материального и духовного развития. Что касается старшей дочери Светланы, то зная Бога, зная также мои возможности ответить на любой жизненный вопрос или предсказать, она, однако, этим не пользовалась никогда; но если вопрос стоял о здоровье, то я ей всегда говорила, чем закончится та или иная болезнь или стоит ли прислушиваться к тем или иным рекомендациям врача, и она здесь прислушивалась, ибо мои ответы были точны и помогали миновать излишние траты средств на свое здоровье, ибо болезни затихали и уходили Волею Бога напрочь, более никогда не напоминая о себе. Разговаривая с мармонами, я говорила им, приходилось сказать, что со мной говорит Бог, что я много чего знаю, и этот факт подтверждала им разными путями неоднократно. Однажды я сказала им, что я могу говорить не сама, но в таком случае, они не очень поймут меня, ибо речь будет за пределом понимания человека. В таком случае я просто мысленно закрывала свой рот и как бы отдавалась во власть Бога. И тогда из меня начинала идти речь на ту или иную тему, но это было уже не мое высказывание, не мое понимание, не мой диалог. Я в него могла вникать, могла не вникать, могла прослушивать, могла не прослушивать, язык сам говорил и так, что это относилось к вещам святым, к тому, что должны были знать хоть отчасти мормоны из древних летописей пророков. Но мормоны, увы или нет, но плохо знали Книгу Мормона, судили о текстах весьма приближенно или упрощенно, ибо и те, кто обычно их слушал, были в понимании святых книг мормонов еще ниже и неустойчивей. Все это видя, они, по сути, обладая не очень развитым религиозным умом, понять или как-то объяснить себе не могли, но то, что я у них особый с Туласи экземпляр, это они сообразили и усиленно желали видеть нас в своих рядах мормонов, что было для меня вещью неприемлемой дважды. Ибо это была не моя религия (да и в моей религии преданные Бога Кришны меня не очень-то и жаловали, и от них я уходила обливаясь слезами), и также мормоны мне не подходили потому, что уж очень хорошо чувствовалась у них дискриминация женщины, хотя, опять же, она отчасти была и у кришнаитов. Там, у мормонов, все посты занимали только исключительно мужчины, а женщинам отводилась чисто хозяйственная часть… Ну, да ладно. Так их вел Бог. А от нас с Туласи требовалось исполнить обряд крещения, который был назначен на воскресение 24.11.2002 года. Идти на крещение ни по какому счету ни я, ни Туласи не собирались, хотя нас понудили не без Воли Бога пройти предварительное собеседование, где задавали такие вопросы, которые были неудобны всем сторонам, ибо затрагивали и отношение с мужем, и аборты и прочие греховные деяния, без которых в материальном мире не прожить и которые я изложила, как есть, и, тем не менее, допуск на крещение я получила, как и Туласи, но очень сомневалась, что мне это хоть как-то надо или необходимо. Неисповедимы пути Бога. Видя мою долгую несговорчивость, старейшины решили не дожидаться, когда мы придем в приход, но сами в означенное воскресенье уже были на пороге нашей комнаты с утра и таким образом сопроводили нас в приход, чему сопротивляться было крайне невозможно, почти неуместно, ибо все к этому шло, все было логично, последовательно и невозможно было ни отклониться, ни отговориться, ни что-то изменить. События развивались стихийно, автоматически, неуклонно. Как все это, крещение, происходит, мы уже были с Туласи осведомлены на примере другого человека; все прилично, достойно, религиозно, в присутствии Бога, ибо благость никогда не покидала приход и неизменно была на лицах и в поведении, как и речах прихожан. Бог эту религию поддерживал, это было свято, это было основано на Святых Писаниях мормонов, это не была секта, как мне было сказано Богом неоднократно. Но это был и не мой уровень, не моя религия… Впрочем, я, кажется, по всему, была вне всех религий. Через меня Бог создавал новую религию, по сути для всех… Поэтому, я нигде не приживалась, везде мне было не то, везде мне Бог показывал недостатки, несовершенные знания духовного порядка, несовершенные или не нужные обряды и ритуалы, все тянущееся из древности, из более низкой ступени материального и духовного развития людей, из древних цивилизаций, которые уже не соответствовали уровню развития современного человека, все надо было обновить до оптимального и приемлемого уровня, как и достаточного, чтобы люди начали выходить за пределы материального мира на духовный план, ибо и планета Земля требует переделки или уничтожения, за которым последует новый этап творения в свое время… Все достаточно скоро. Потому уже теперь требуется иное мышление, иное понимание, высочайшие духовные качества, чему без Новых Святых Писаний не бывать, конкретных, дающих сам путь выхода на духовный план через высочайшие материальные и духовные практики, которые одни могут развить Волею Бога те качества, с которыми Бог и может принять на духовном плане. Но без качеств высочайшего уровня – никуда. Вот поэтому, зная на себя План Бога, я не могла принять это крещение, хотя оно и должно было состояться и быть обозримым немалому числу людей. В огромном зале собраний за раздвижной стеной находилась купель, мраморная высокая прямоугольная ванна, обустроенная так, что подход к ней был с двух сторон. И там и там были ступени, по которым можно было спуститься вниз, оказавшись по пояс в воде, которой предварительно заполняли эту купель, достаточно теплой. Предваряла вход к ванной-купели небольшая раздевалка. С одной стороны в купель заходил человек, которого собирались крестить, а с другой стороны в купель входил старейшина, тот, кто вел прежде этого человека; он выполнял роль крестителя. Таким образом, все было подготовлено. Нам с Туласи дали по белым комбинезонам, в которые надо было облачиться. Далее нам вручили цветы, сфотографировали и мы отправились в купель. Сначала Туласи, затем я. Это выглядит примерно так. Ты входишь в воду со своей стороны, постоянно сопровождающий тебя миссионер – входит с другой стороны, оба находятся по пояс погруженными в воду. Далее у всех на глазах, ибо процесс абсолютно обозрим, он подходит, левой рукой удерживая со стороны спины, правой накрывая как бы сверху, мгновенно погружает в воду с головой, выполняя этот акт три раза очень быстро. Ты оказываешься полностью в его руках, сильных и как надежных. В этот момент было такое понимание, ощущение, что не он, Сам Бог все это производит с тобой неумолимо, твердо, безупречно точно и значимо… Это чувство Бог дал и Туласи. На самом деле, этот акт крещения не столь символичен, сколько есть вещь чрезвычайно серьезная, поддерживаемая Богом, есть Воля Бога, есть и потрясение. Но при этом у меня не осталось и не возникло состояния приобщения к мормонам. Но просто видение, что Бог это религиозное направление хранит, поддерживает, оберегает, вводит в сознание людей через такое неслабое религиозное потрясение, что оно есть Божественная Воля, есть указанный путь для того, кого Бог привел в эту религиозную организацию. И Туласи и я нисколько не усомнились в том, что нам это не нужно, но просто Бог показал. И, тем не менее, впечатление было не слабое. Переодевшись в свои одежды после такой процедуры, мы должны были перед собранием за трибуной сказать, какие ощущения мы пережили, как это в нас отозвалось. Первой говорила Туласи. Я никогда не могла подумать, что мой четырнадцатилетний ребенок так может красиво, восхищенно, убедительно говорить. Много лет спустя я прочитала с ее разрешения то, что она записала по этому поводу в своем дневнике, что и привожу: «25.11.2002 год. Привет, Дневничок! Вчера у меня в приходе с мамой было крещение. Это было просто супер. Это были такие чувства, которые я испытывала вчера, что даже не описать. Это был жар во всем теле, было просто здорово, когда после крещения надо было говорить, что чувствуешь, как ты ощущаешь Святого Духа. Вот, и я была уверена на сто процентов, что у мену духу не хватит, чтобы выйти и сказать свои чувства. Но в тот момент во мне было столько Святого Духа, что я просто не могла не встать и не поделиться со своими чувствами с прихожанами. Я очень сильно волновалась и поэтому может что-то сказала не так. Но это было искренне. И я до сих пор чувствую этого Святого Духа. Это что-то невероятное, это очень сильные чувства и я этому очень рада.». Это слова дочери на тот день один в один. Она на самом деле говорила очень неплохо. Моя же речь была достаточно религиозна и сильна, Бог дал мне такие слова, такое духовное вдохновение, что я сама поражалась и красоте своих слов и их убедительности, и тому, как легко они из меня исходили и направлялись ко всем и каждому. Я им сказала, что мне сказал Бог накануне. Я сказала им некоторые вещи столь сокровенные, от Бога, что по окончании ко мне подходили и подходили люди… некоторые плакали, говоря, что такой речи не слышали прежде никогда… Наши старейшины были за нас рады, в полном удовлетворении. Наши выступления с Туласи были достаточно яркими, религиозно сильными… может быть редкими для прихода. Бог Говорит: «Никто так прежде не говорил, никому Бог такие слова в уста не вкладывал…». Но и мы, испытав это состояние крещения, никак не могли стать истинными прихожанами этой церкви, хотя они нас долго не отпускали, лет пять… Этот период для нас с Туласи был не очень хороший… С лета 2002 тяжело заболела мама… А перед этим… я вновь начинала искать работу. И это тоже было хождение по людям, что Бог разрешал просматривать, давая надежду и забирая ее, ибо, как я и не должна была нигде работать, так и не должна была… Но опыт… Это Бог неизменно собирал в мой багаж, однако, увенчав мои поиски работы болезнью мамы и так снова осадив мои рвения в этом плане на долгие годы. Продолжение следует.