Весь сайт живёт, как в лампе Алладина. Потри чуток... и вот он, тут как тут. Нежуковский Надежда Шаляпина – это простор. Для мысли, чувства, сопереживания… Над Уралом дожди. Лето выкрали и торжествуют. Пятый день, посуди, Беспощадно секут мостовую. Ты вздохнёшь: «Времена… Разве – чашку зелёного чая…» Я сижу у окна И хорошую книгу читаю. В ней – про озеро Чад, Где жираф удивительный бродит, Золотой, как закат. И дождей не бывает там вроде б.. Диву даешься, как все несложно! Лето, украденное дождями, героине возвращает -стихотворение классика. Может быть, способность автора к обретению гармонии придает ее стихам хрустальную чистоту и целебную силу. Ничто в этом мире не вечно, но всегда можно прикоснуться к своей памяти… Но уводит время силою. (На него пойди пожалуйся!) Обниму я липу: «Милая, Не забудь меня, пожалуйста! Не забудь во власти холода И в тоске осенней темени!..» Пусть всегда мы будем молоды На нетленной ленте времени. (Аллеи тёмные) Как издали бледна рука твоя, Лелеющая памяти звезду! И верится, ты знаешь: это я На цыпочках по прошлому иду. (По прошлому) На самом деле, литература не всегда исцеляет. У каждого автора своя задача. Кто-то звенит, как колокол, не позволяя успокаиваться, обнажая грешное и стыдное. Кто-то летит за мертвой и живой водой и врачует раны. Надежде Шаляпиной дан редкий дар врачевателя. Скрипка Где-то храбро сражается воин, Где-то истово молится инок… Как на глади озёрной спокоен Островок белоснежных кувшинок! Чуть плеснёт шаловливая рыбка – Разойдутся круги и растают… А над миром страдающим скрипка Так светло, так печально играет! Пусть дни порой холодноваты И не просты – На выжженной земле когда-то (Душе не надо революций) Взойдут цветы. Стихотворение «Про девочку и улыбку» - автопортрет Надежды Шаляпиной. Нежность затопляет строки и, кажется, способна утешить всех страждущих: «И отчего-то жизнь томит, И всех на свете жаль.» Великая способность к сопереживанию воспринимается как предназначение: Как будто что-то предстоит, Как будто впереди К беде ль, к блаженству ль путь открыт И велено: «Иди». (Про девочку и улыбку) Этот талант сопереживания – как крест. Отнимает силы – но и дает, ибо жить иначе, вопреки предназначению – поэт не может. Мерцают тысячи огней; В душе – соблазн и страх. Всё осторожней, всё бледней Улыбка на устах. (Про девочку и улыбку) Поэт живет одновременно настоящим, прошлым и будущим. Причем не заглядывает в будущее, но – помнит его. И смешаются дни и столетия, И уж выйду не я – кто-нибудь. И не мне, а кому-то страницею Обновлённой откроется даль; Залюбуется он ранней птицею И поймёт белых улиц печаль. И отыщется истина скрытая, И всему установится счёт… Что-то важное, только забытое Так давно нашей памяти ждёт. (Белые улицы) Может быть, это тайное знание – основа всепрощения, заведомой незлобливости: Нет, ни в жизни, ни в смерти не вижу чьего-то обмана. В сердце зла не ношу и обиду готова простить... (Продолжается жизнь) Это тайное знание заставляет работать над собой: Обида злая, на пути не стой, Гнезда не вей: твой пыл недолог. Как рана вытолкнет осколок, Так и душа расстанется с тобой. (Обида злая...) Учиться у природы: Как вьюг не помнят ветки сада, Так я тебя забыть хочу теперь. (Обида злая…) Все – проходит: счастье и горе, недопонимание и обида, и сама жизнь, заканчиваясь, возрождается снова, и единственное, чему стоит учиться – любви и прощению. …Увы, не жаль Того, чем сердце тяготилось. Но мне осталась Божья милость И «очарованная даль». (Не научилась жить, прости…) Этой жизни столько лет! То снега, то росы… Коль ответов в мире нет, Ни к чему вопросы. (Все вопросы - об одном...) Дом к откосу приник, Песне ветра внимает. Одинокий старик В огороде копает. Жизнь печали полна, Скорбной музыки века. Мир дрожит, как струна, Как душа человека. Плачет куст у реки, Туча свет застилает. Но, всему вопреки, Дед картошку копает. «Вон какое добро! Жаль, не видит старуха...» И стучат о ведро Клубни крупные глухо. (Дом к откосу приник) У Надежды Шаляпиной нет ни одного проходного стихотворения, каждое – звучит как тихая музыка. Не кричит. Ни к чему не призывает. Но лечит светлой печалью. Я знаю, писать не надо О том, что бросает в дрожь. Ведь есть многоцветье сада И солнца горячий дождь. Балетная белоснежность Ромашек в траве лесной, И раннего утра нежность, И трав аромат ночной. Есть прелести редкой люди, Есть радуги акварель, И красный арбуз на блюде, И чёрный пушистый шмель. Я знаю, писать не надо... Но - жаль нам или не жаль - Есть, кроме майского сада, Рублёвских икон печаль.