Величайшая балерина. В хореографическом училище сегодня было, довольно, многолюдно...экзамены! Взволнованные родители нервно похаживали в фойе, то и дело поглядывая на часы, и пытаясь заглянуть за плечо строгого вахтера, чтобы разглядеть не появится ли оттуда вдруг дорогое сердцу чадо... Ученики, чьи экзамены еще не начались, но еще не допущенные в танцевальные залы, разминались прямо на полу в коридорах... Всюду царило напряженное безмолвие, и даже учителя общались между с собой шопотом, словно, опасаясь нарушить чей-то покой, помешать кому-то, сбить со счета или мысли... И только откуда-то сверху раздавалась еле слышная фортепианнная музыка... Зинаида Петровна подошла к стенду с фотографиями, и на мгновение залюбовалась... Ей припомнились былые годы: "Большой", "Лебединое озеро", "Жизель", овации, цветы, комплименты, заграничные гастроли, приглашения в лучшие труппы мира за хорошие деньги и почти на любых ее условиях... Ох! Как давно это было... А потом авария...и приговор приведен в исполнение! А сколько еще было недотанцовано, сколько недодано, сколько недовыражено! Океаны! А что все эти годы? Преподавание? - Катарина, тяни подъем лучше! Маша, спину ровнее! Анжела ты опять недокрутила фуэтэ! И все??? Слезы навернулись на глаза... Зинаида Петровна всмотрелась в свое отражение в зеркале рядом со стендом. Эх, даже осанка уже не та - гвоздь! Вбитый наглухо, чтобы уже никуда не делся, и изогнутый, чтобы никто не позарился...чтобы уж точно никуда не сгодился...наверняка... Не такой я видела свою жизнь, свою старость... Вкусивший славы уже не будет счастлив малой радости... - Зинаида Петровна! - окликнул ее Андрей Андреевич, педагог по классическому танцу первого курса училища. - Вы что-то сказали? - опомнилась Зинаида Петровна. - Все ждут только вас! Никак не можем без вас начать! - Что начать? - Экзамен начать, Зинаида Петровна! - Без меня никак что ли?! - Никак, Зинаида Петровна! Вы же наш самый уважаемый педагог! К вашему мнению все пприсушиваются! Да и ученики вас более оостальных побаиваются... - Отчего же? - Говорят, у вас планка того! - Кого того?! - Завышенная! - Правда? А что еще они говорят? - Что вы величайшая из всех балерин! - Величайшая?! - Так они говорят! - А что думаете вы, Андрей Андреевич? - Я полностью с ними согласен! - Ох льстите вы мне! Андрей Андреевич вдруг остановился, посерьезнел и пристально глядя в глаза Зинаиды Петровны, объявил: - Вы величайшая балерина в истории мирового балета, Зинаида Петровна! И я горд тем, что имею честь работать с вами! Зинаида Петровна открыла рот от изумления. Но еще до того, как пунцовый румянец распоескался по ее щекам, она опомнилась и устранила это неловкое обстоятельство. - Пожалуй, ради таких мгновений и стоит жить! - проговорила она. - Я готов отключить аппарат жизнеобеспечения, - сказал доктор Гуман. - Еще мгновение, доктор, - попросил доктор Макаров, - у нее такой блаженный вид! Что-то она там сейчас определенно переживает в этом своем мозгу...как жаль! Такая молодая и вот нате вам - авария, кома и... - Увы, доктор, пришло время! Документы подписаны. А наше дело... - Я все понимаю, доктор...но как же хочется подглядеть, где же летает это неуловимое время, поймать его в сачок и вернуть стрелки чуть раньше всех этих бесчисленных трагедиий, дабы предотвращать их и спасать, спасать, спасать... - Доктор, мне нужна ваша команда! - Отключайте! И даже когда сплошная прямая линия бесконечно долгая, и сопровождаемая неприятным звуковым сигналом, дала докторам понять, что Зинаиды Петровны уже нет в живых, она продолжала улыбаться.