Он и ростом не вышел, и в общем умом – просто дурость в глазах голубая. «Шут гороховый» – старый закашлялся дом, «Чудо в перьях» – хохочет пивная. Он всегда улыбался, как будто всем брат. Баек медь рассыпал по дороге. Говорил, на войне позывной был «Сократ» – Дурачок, что возьмёшь, ведь убогий… Наливали до края холодной, и он заводился. Истории ждали... Но откуда он взялся, не помнил никто – без судьбы, по пути с поездами. Сочинял про любовь, про свой плен и побег. Что-то плёл про правителей майя, про цветочные войны, про радужный снег, и про то, что мораль-то немая… Он шутил про работу свою – «говновоз», по-другому не выстроишь фразу. В этом городе знал каждый правильный пёс грохотание хриплого ГАЗа. Помешал же кому-то, счета по судьбе… За беззлобную шутку над мэром дом сожгли. Каждый в жизни чего-то успел, он успел постоять под прицелом. Он был «шут», «идиот» и в довесок простак, но сосед перегнал нынче брагу. В чемодане нашли, говорят средь бумаг, из Афгана медаль «За отвагу».