Предисловие: Уважаемые читатели! Не судите очень строго-это практически мое первое произведение в прозе. Здесь не нужно глубокого анализа, но очень важно ваше мнение по двум критериям: Понравилось или не понравилось. Она стояла, как оцепеневшая, глядя на меня-наверное от моего взгляда, того взгляда который как объектив хорошей камеры, захватывавший ее в полный рост и старавшийся не отпускать... В этот момент я стоял возле хлебных лотков и безуспешно искал батон с отрубями. После двойной вспышки из моего "объектива", будто пронизывающего насквозь, она спросила кого-то:"А какое сегодня число?" Я сразу подумал и решил-мечта! Сзади неспешно шел уже возмужавший, бородатый молодой человек-Гарик-призрак из детства. А нет, скорее это я призрак...Впрочем от имени его я уже отвык, как и он от моего. Так люди обычно отвыкают от старых джинс или старых моделей телефонов - вещи с которыми проводил большое количество времени, но после ты смотришь на них, как на вещи, полностью утратившими актуальность для тебя, причем утратившими ее навсегда и бесповоротно. Мы сухо поздоровались, спросили друг друга как дела, и его девушка, примирившаяся с присутствием рядом широкого объектива, которым оказался всего навсего каким-то одним из многочисленных далеких(или недалеких) знакомых ее избранника начала также искать подходящий хлеб. В итоге, не найдя ничего, они вместе, практически синхронно повернулись, по ходу этого поворота мы успели также сухо попрощаться с моим товарищем из детства и они быстро удалились к кассам. На улице была метель. Она шла уже второй день и, похоже, не собиралась сделать условный перерыв и притихнуть. Я стоял у лотков и продолжал выбирать хлеб. Но о хлебе я уже не думал. В голове роились какие-то мысли, неуловимые как снежинки, холодные, местами красивые, но быстро тающие при касании и грозившие застелить собой сознание непролазными сугробами. Я словно и застрял в этих сугробах, однако все же пытался вылезти. Я вынужденно медлил, но очень хотел еще раз увидеть ее. Кто-то скажет :Ну все, это любовь-поплыл мальчик! Ан нет! Не все так просто, как бы это оксиморонно не звучало. Это не любовь. Ведь просто она-это воплощение жизни, воплощение мечты, но той мечты, куда не добрались ни одни корабли, ни одни ракеты не долетели-все они где-то разбились, упали, затонули, а их обломки просто стали очередным мусором вселенной. А некоторые корабли так и заржавели в доках... Как же так? Она словно существует и одновременно не существует, словно этот пресловутый, набивший оскомину кот Шрёдингера. Ведь она так просто существует в жизни Гарика, но в моей жизни она проносится странствующей, ослепляющей ледяными соединениями сахара, кометой и я только и успеваю запечатлеть ее уже с помощью линз мощнейшего, когда-либо созданного человеком телескопа. Гарик..Этот шантропенок когда-то рос со мной в одном дворе, был на два года младше меня, а следовательно учился с разницей в два класса и оттого тогда, совсем уж казался мальцом. Но не сейчас. Сейчас он перемахнул меня как минимум на два световых года! Но пока не об этом. Он всегда был мне непонятен. Мы не общались с ним как друзья. Оно и ясно-друзья всегда как минимум понятны. Просто во дворе у нас регулярно собирались шабаши детворы разных возрастов и интересов. Мы с Гариком были одними из постоянных их участников. Разные игры с мячом, догонялки, вкладыши, наклейки, фишки, "ножики"-в общем все, что пожелает душа детворенка. Мы могли найти игру даже в грязи-смысл которой был бы буквально в том, чтобы мешать грязь! Вообще, Гарик был шустреньким ребенком, а после-подростком из нормальной, полноценной семьи. Не то что я... Видимо его родители, как выдающиеся генеральные конструкторы сделали хороший, инновационный космический корабль(пусть даже если по чужим чертежам) и их сын смог так далеко оторваться от его ближайших, жалких преследователей, вроде меня и достичь намеченной цели. Наконец, схватив найденный хлеб с отрубями, я побежал к кассам, ловко прихватывая по пути другие продукты. Это как бежать за уходящим поездом, при этом понимая, что там, из окна поезда на тебя не посмотрят с лаской, любовью, потому что и машинистом, и капитаном,и проводником, и милиционером и просто хорошим, веселым попутчиком в этом поезде одновременно является один человек и это-Гарик. Но она так необыкновенна: эти оточенная фигура и ножки, это невероятно чистое, нежное лицо, с глазами прожигающими пространство, но совсем не обжигающими и не причиняющими страдания и боль. А губы... Её губы были как спелые ягодки прекрасного, облагороженного дикого дерева, такого как например,сакура. Но, однако, у меня не возникло пошлого голодного желания немедленно к ним прильнуть. Хотелось заботиться, ухаживать, оберегать. Ммм, уже после я подумал-пожалуй мне не попробовать этот вкус космического сахара, а не тех дешевых карамелек, которые я тоже успел прикупить по пути. Да, так и должно быть. Я в этом уверен. Я ее не достоин, ни капли. Сто процентов! У каждого в жизни есть свое место. Мое место там, где оно должно быть. Готов поклясться! Я как исхудавший волк-одиночка, плетущийся в стороне, но не утративший страсти. Гарик же-волк сытый, не выброшенный из стаи, с сияющей шерстью и с прекрасным к нему расположением юной волчицы. Он не знает, что такое голод, что такое одиночество... Но как же она, как же она прекрасна... Как чудо, которого , впрочем и нет и как смысл, которого тоже на самом деле нет. Я выбежал из магазина, мягкие снежинки прорезались мне в капюшон, а некоторые своими пушистыми лучами прилипали и таяли на лице и губах. И я представил как мы садимся в нарты, запряженную свежими, отдохнувшими, северными, гиперактивными и выносливыми собаками и помчали куда-то туда- вдаль или вглубь, подхватываемые упорно непрекращающейся метелью. И мы мчим туда, где нас ждут или не ждут, но мы вместе, мы, так сказать добровольно, в одной упряжке. О, боже! Что? Неужели я завидую? Но ведь это неправильно! А другая моя половина тут же говорила: О, да это чертовски здорово! В уме, в беспросветной метели, я снова пытался, что-то доказать, с кем-то бороться, может быть с самим собой? И вроде бы все в этой жизни решеНО, но, но, всегда есть но...