За что купил, за то продаю. Не, чёт запутался сразу. Купили-то мы черри, их я не продаю. Только газетную обёртку. Крис, мой лётный наставник, уверен, что это фейковые газетки. Сборник анекдотов, фишка для привлечения внимания. Альбедо Тэйволи, которому мини-томаты с разбегу присрались, ничего не говорит. Занят он, коктейль готовит, параллельно ему. Я считаю: реальные газетёнки с новостями. На планетоидах земного типа ущербные диктатуры сменяют друг друга, как плесень на тех же помидорах, чему и удивляться. Перегон шёл долгий, пустой, автопилоту он вполне по силам. Корабль даже пристыкуется сам, ведь конечная станция оборудована космическим вокзалом «паучьи сети». Может себе позволить. Является она, скажем так, мягко, крупнейшим клубом знакомств этого звёздного квадрата. Красота... Долетим через день-два выспавшиеся, полные сил, и упадём прямо в паучьи сети... А на борту как раз коктейль готов... фирменный... от повара тэйва, закачаешься. Все девки будут наши. Так вот... Получили мы с Альбедо черрьки. Не промышленные, фермерские. Каждая пара завёрнута в газетку... Внутри семечки позванивают, спелые, значит... Разделили обязанности. Я разворачиваю и режу, выбрав тёмно-тёмно красные, шеф-повар делает всё остальное. Взялись бодро, но сюрприз: на мятой газете прям такая история, такие эмоции... Сюжетно – финал одной диктатуры на планетоиде за индексом 707/ 04а. С начала заселения он был разделён примерно по экватору на Южный Суверенный Альянс и Северн... А вот и нет! Второе государство именовалось Тоженесеверная Суеверная Калиция, во главе с батюшкой-сувереном. Зацените вес упомянутого «примерно» в районе экватора. К слову, планетоид существует реально. БОС, большой общекосмический справочник, про него знает. А лететь в эту дыру и проверять лично, всю жизнь мечтал. Да, последняя ремарка: на плотных космических телах я встречал гейзерную активность сходного вида. Из-под земли вырастает микро- , а то и макро- вулканическое нечто, типа башни с жерлом, окаменевая за считанные минуты. Но с неба, конечно, оно не падает! Сосредоточенный Альбедо, как повернулся ко мне спиной, к бару лицом, так и не оборачивался, сливая, смешивая, орудуя шейкером, горелкой и льдом. И только бросал через плечо иногда: – Джон Хай, тэйволи – воля твоя!.. – залипать на всякую хню! Но будь добр, проверяй, чтобы они звенели. Каждый. Помидор. В паре. – Да понял я! Забыл. Зачитался. Газетный разворот, содержащий предысторию, обнаружился без труда. Почти в каждом из них захлёбывающийся от восторга журналист пересказывал канву событий. В Суеверной Калиции, в провинциальном, как я понял, глубоко провинциальном городке случилось чрезвычайное пэ. Происшествие самого хамского стиля и мутной этиологии. Перед зданием администрации за одну ночь образовался неотёсанный и непреклонный, высотой с хорошую статую национального героя... бинго, каменный хер. Силуэт внезапного минерала как бы не допускал полёта фантазии. Хер был сладострастно пофоткан оскорблённой общественностью, обхихикан подрастающим поколением и не без матюков тем же вечером порушен, увы. Дальше началось что-то с чем-то. Журналист сделал отступление, примерно как я в начале рассказа. Мол, по слухам, за правдивость не поручусь, но говорят, что день назад в садике у административного задания играли детишки. Песочница, лопатки-куличики, честь по чести, детишки мелкие совсем. Была у них формочка – башенка, ну, замок чтобы. И крепостная стена вокруг, пятиугольная, по слухам. Не эта ли эта пентаграмма его и притянула... Некий начальственный упырь пёрся в администрацию через садик. Через кусты, поссать. И мамка какого-то ребетёнка пожелала начальственному вурдалаку что-то, не затруднившись в выражениях. Он вышел, увидел песочную архитектуру, выслушал объединяющие себя с ней эпитеты. Ретировался перед лицом сводного хора мамаш... И верите, нет, велел песочную башенку до основания разрушить. Что охранник администрации, опять-таки по слухам, отказался сделать, путём резкого нанесения слюны на крыльцо. Зато полиция в количестве двух человек исполнила без проблем. На следующее утро провинциальный городок пережил чуток землетрясения. Лучи двух утренних солнц и прожектора-накопителя, озарили... Его самого, великолепный, посвежевший за ночь каменный хер. Высотой, однако, уже с само здание администрации, и что самое интересное – на её бывшем месте! Неделю разбирали завал, бульдозером подрыли у основания, обвили тросом, привязали к трактору. Кое-как уронили, ой, зря. Я хрюкнул. Альбедо строго повторил: – Чтобы все до одной спелые. Проверяй, что бы все звенели. – Помню. За. Ну. Да. – Да-да! Третий газетный листок. Хер стоял, как каменный! На стописят километров севернее провинциального городка. Перед красивым особняком несчастной обделавшейся мэрии. Фото прилагается. Гигантский. Внушает. Это происшествие уже попало в общекалицийские Суеверные Новости. Быстро снесли и хер, и новость. К рассвету нерукотворный геологический казус нанёс ответный удар и снёс мэрию в ноль. Четвёртое утро. Город-жемчужина Калиции, много севернее... Фаллический символ отменно вписался в памятники архитектуры. Любо-дорого. Снесли вместе с историческим бульваром. Не местными силами отнюдь, и не бульдозерами. Танками. Тройное оцепление. Пострадавшие градозащитники были. Следующее утро: хер на месте особняка. Пострадавших не было. Заблаговременно прозревший мэр в кои-то веки обнимался с народом целых пятнадцать минут, прежде чем его скрутили и увезли в известном направлении. Пятый листок. К этому времени в народе загадочное явление именовалось Каменным Гостем. А ещё сметливый коллективный разум задался вопросом: куда, собственно, направляется уважаемый?.. Взял карту... И увидел, что хер шёл чисто по ниточке через всю Суеверную Калицию от песочницы до столицы, до главного её шлагбаума. Ну, вы поняли. Гвардейская элитная охрана Дома Правительства с тех пор икала не переставая. Отнюдь не из противостоящего Южного Альянса, семимильными шагами будущее приближалось к резиденции батюшки-суверена с тыла. Города, оказавшиеся на его пути, резко начали оскудевать управленцами, приумножаясь журналистами. Восемь следующих листков были посвящены вооружённому столкновению главы целого штата с Суеверной Гвардией Калиции. Ещё вчера псевдонезависимый штат Калиции, сегодня защищал от неё каменный хер, как тигр. Не выдюжил, снесли. А по факту – пригласили в парламент штата. На место бывшего парламента. Спикер и сурдопереводчик в одном лице, хер достиг высоты небоскрёба. Альбедо забрал у меня оставшиеся томаты и стал резать сам. Хер перехитрил всех. Ускорившись в геометрической прогрессии, он перепрыгнул полстраны: города и веси, надеявшихся и боящихся, зевак, пустобрёхов, футурологов, милитаристов... Пояс противоракетной обороны и даже всю немалую столичную область. На главной площади Суеверной Калиции хер смотрелся головокружительно. Основание между сувенирными лавками, голова в облаках. Кадры-кадры-кадры... Неисчислимо гвардии вокруг. Охраняют. Десять, двадцать, тридцать рядов. Как зеницу ока берегут. Как бревно в ней, резиденция суверена каменный хер не замечает. Из регионов начали поступать робкие предложения помощи... «Не век же батюшке-суверену терпеть под окнами такую срамоту! Мы уж враз, уж позвольте, мы зараз снесём хер нахер, и денег не надо! Вы только свистните! У нас уже и добровольцы подтягиваются...» Власть отреагировала на посыл. Употреблять в суеверной печати слова «инициатива» и «помощь» было запрещено под угрозой ареста, либо же они должны браться в кавычки и сопровождаться тройным «тьфу!» Но вечно-то хер не поигнорируешь. Надо как-то повернуть ситуацию в свою пользу, на сто восемьдесят градусов, ага. Свежие газетные листки содержали текст суеверного указа о присвоении каменному херу статуса национального достояния. Указы о мерах по защите его от вандализма, чтобы кое-что не писали и не вздумали нарисовать, а то, вдруг, обидится. Распоряжение о создании отдельного род внутренних войск – одноимённого полка. Учредили праздник, одноимённый, и прочее сопутствующее, всё не читал... Обрывки газеты Суеверная Культура прочёл, не удержался. Блеск! Не поверите, сколько умных образованных людей за кратчайшее время обосновали высочайшую культурную херовую ценность! Но оставался такой момент... Наглядность. Сколько ни лицемерь, как ни подмазывайся к чужим достоинствам, со стороны-то всё видать. На фоне хера и Дом Правительства, да и вся столица выглядели, прямо скажем, какой-то хернёй, муравейником у подножия. Решение напрашивалось само. Надстроить резиденцию, чтобы она возвысилась, чтобы переросла! Одобрили, выделили средства, но ах! У суеверных бюджетов есть нехорошая привычка, кончаться чуть раньше, чем дойдёт до дела. Не сложилось с надстройкой. Светила большая раздача лещей. На пороге катастрофы чиновников осенило: а если и не надо надстраивать? Что если... сменить резиденцию? Вот оно! Далее цитата: «Это ли не знак свыше! Не зря же он тут оказался! Он, который символизирует Мощь, Готовность, Доминирование! Не настало ли время сменить Дом Правительства на Дворец Суверена, и заодно сменить устаревшую форму правления Суеверной Калиции? Перст провидения указывает на помазанника!» К этому моменту я читал вслух, не особо заботясь, отвлекаю ли шеф-повара. – Альбедо, что, по-твоему, может символизировать хер? Его – много что, а он сам? – Тц, чуть не пролил из-за тебя! Хм... Свою конструкционную противоположность. Им звезда, как я понимаю? Провидец. Эвакуировав батюшку-суверена из Дома Правительства и вообще из столицы, от греха, с трепетом и перфоратором херовые камикадзе забурились на сантиметр в каменную плоть, выждали сутки и... Ничего не произошло! Даёшь стройку века! Стройка широко освещалась печати. Отбойники заработали на полную. Горняки, мастера камнерезного дела... Штукатурщики, лифтёры, сантехники, наконец, заселение. Батюшка-суверен с кортежем проезжает десять метров от дверей до дверей, снайперы на крышах. Переселяются его приближённые, отдалённые, секьюрити, секьюрити в кубе, в десятой степени, повара, обслуга... На самой верхней части хера обделан беломраморный зал торжественных приёмов с круглым окном в потолке, со стеклянной крышей. Торжественное открытие, анонс: «Утром с обращением к народу выступит...» Далее цитата из толстого праздничного номера «Суеверных Новостей»: «Окунёмся же заново в атмосферу того незабвенного момента... Вечерело... Теплился свет в окошках херовой башни, сверкали огоньки по периметру, камеры видеонаблюдения... Журналисты дрессированные спали, подёргивая лапкой, на коврике при входе. Вся столица храпела в унисон, от суверена до последнего суеверного калицийца. Проснулся этот гражданин от света двух солнц, который ничего не заслоняло. Удивился. Глянул в окно. А хера-то и нет. Абсолютно нет, целиком и полностью! «Простор-то какой, красота-то какая!» - вздохнул он по-калицийски тяжело. И на шпильку супруги: «Что, не стоит?» Суеверно тюкнул костяшками по подоконнику: – Тьфу-тьфу-тьфу!» Если кого интересует, как мы пили с девками коктейль «звонкие черрьки», то ещё как пили!