Анатолий Лень Как я стал коммерсантом рассказ Сейчас коммерция не то, что раньше в восьмидесятых, прошлого века. Тогда частная торговля, только зарождалась и еще, во всю существовал дефицит. А, в разгар перестройки, когда промышленность стала, так и вовсе он приобрел, тотальный характер. Магазины, полностью опустели. И вот однажды, пришлось мне проделать, огромный пеший путь, через всю центральную часть города, с вновь испеченным торговцем. Бывшим кровопийцем спекулянтом, презираемым людьми, с которым я раньше и метр бы побрезговал, да и побоялся, пройти. Идем мы, такие важные, ведь тогда совсем молодые, еще были. Он встретит знакомого, гордо перебросится с ним словами, я тоже не отстаю, показываю, что и у меня друзей пруд пруди. Но вдруг поняв, что разговоры ведем разные, амбиции спрятал и стал прислушиваться. А он вместо моих: «Как дела и здоровье?», «У тебя есть, что на продажу? А тебе не надо...?» И так — со всеми. Мне подумалось, какой омерзительный тип, даже о здоровье не интересуется, время экономит, ведь оно для него деньги. Когда же тот, за считанные минуты, уже договорился с несколькими, приехать на дом и что-то купить, или получив залог, привести нужный товар, мое осуждение переросло в зависть. Ведь он, по моим меркам, прямо на глазах, заработал целое состояние. Об этом, я примерно понял по разнице в ценах и точно, когда он продал парочку, еще не державших в руках вещей, которые договорился у одних забрать и с разницей в минуты, другим доставить. Особенно в ходу, тогда были телевизоры, магнитофоны, стиралки... Одни, что бы прокормится, их от нужды продавали, другие случайно подзаработавшие и подстегиваемые гиперинфляцией, срочно разыскивали. Я, будучи человеком предприимчивым, все поймал на лету. Уже на другой день, ходил и копировал своего попутчика. Деньги — полились рекой. Но большой радости, не было. Задумка покупать подороже, чтобы не обижать нищавших, не получилась. Оказалось, что законом коммерции, является максимальная прибыль. И нарушить его, простому грешному, не под силу. Много лет, прошло с той поры, а отмыть душу от этой скверны, до сих пор не могу.