Майкл медленно, с трудом открыл глаза. Вверху серый потолок. Тусклый свет льётся откуда-то справа. «Где я? – думать было трудно, точно мозги перемешали ложкой. – Сколько времени прошло? Я жив?..». Приподнять голову и осмотреться стоило значительных усилий. Он лежал, накрытый одеялом, на матрасе в подвале, но не того дома, где на них напали каннибалы. Справа, ближе к расположенному под потолком окну, стояла вешалка для одежды, а на ней висела капельница. В своей правой руке Майкл обнаружил катетер, подключённый к капельнице. Слева, ближе в двери, на ещё одном матрасе спала Рейчел. Полностью одетая и обутая, с пистолетом за поясом, автоматической винтовкой под боком и рюкзаком вместо подушки. Майкл попытался приподняться, но тут бок внезапно пронзила резкая боль, и парень непроизвольно вскрикнул. Рейчел сразу же подскочила, уставилась на него, а уже в следующее мгновение с криком «Майк!!!» кинулась к нему на шею. – Осторожно, ты меня задушишь, – пробормотал Майкл, приобняв девочку левой рукой. «Я жив, – думал он, испытывая невероятное облегчение. – И она жива. Это всё было просто сном. Просто сном…». – Господи, Майк! Я думала, ты уже не очнёшься, не очнёшься!.. – Рейчел рыдала, уткнувшись в его плечо и сотрясаясь всем телом. – Всё в порядке, я очнулся, видишь? – Майкл гладил её по спине и по волосам. – Не плачь, всё хорошо. Мы живы, и это главное. Рейчел успокоилась далеко не сразу. Когда она, наконец, отстранилась, Майкл спросил: – Сколько я проспал? – Пять дней. Сейчас уже шестой пошёл, – Рейчел глядела на него заплаканными глазами и улыбалась. Несмотря на слёзы, она выглядела такой счастливой, какой он не видел её ещё ни разу. – Ох! – Майкл пошарил левой рукой, обнаружил, что его, похоже, переодевали, и залился краской. – Я ничего не видела! – поспешила заверить его Рейчел, отчего он только сильнее засмущался. Видя это, она решила сменить тему: – Как ты себя чувствуешь? – Всяко лучше, чем труп, – попытался пошутить Майкл. – Бок сильно болит… – Я тебе обезболивающее не колола – ты ведь без сознания был. Давай сделаю укол… – Не надо, лучше таблетку дай. И… капельница, думаешь, она ещё нужна? – Нет, наверное. Ты ведь очнулся! Я её поставила, чтобы ты от обезвоживания не умер. Сейчас вытащу эту штуку… И тебе надо попить и поесть. Ты ведь не ел ничего всё это время! В аптеке никаких питательных растворов для капельницы не осталось – всё такое разгребли. Только обычный физраствор. – Понятно, почему у меня такая слабость… Ты была в аптеке? – Пришлось, – Рейчел помрачнела. Вытащив катетер, она зажала место укола дезинфицирующей салфеткой. – Антибиотики остались, но капельницы ведь не было. А я не знала, сколько ты вот так пролежишь… Было очень страшно оставлять тебя здесь одного, но я не видела другого пути. – На мотоцикле ездила? – Да. – Ты умеешь его водить? – Не умела, но научилась. За тобой наблюдала через плечо. – Понятно. Прости. – Эй, ты чего извиняешься! – воскликнула Рейчел. – Ты ни в чём не виноват! – Я так не думаю. – Ты меня спас, ясно? Чуть ли не ценой собственной жизни! И сам умудрился выжить! Ты настоящий герой! Никто бы на твоём месте не справился лучше! – Не вернись мы в тот дом – не пришлось бы тебя спасать. И мне выживать. – Я тоже согласилась возвращаться, помнишь? Невозможно предугадать, где тебя ждёт опасность! Ты ни в чём не виноват! – Хорошо, раз ты так думаешь, не буду себя винить, – немного помолчав, сказал Майкл. – Как там мой бок? – Заживает. Я шов наложила. Обычными нитками, правда – других не было. Воспаление почти спало – я сегодня проверяла. – Спасибо, – Майкл улыбнулся. – Если кто и настоящий герой, так это ты. – Ну, мы же одна команда, ты сам говорил, – Рейчел покраснела. – Так, всё, обезболивающее и еда! Желудок Майкла заболел, получив пищу после длительного перерыва. Рейчел почти ничего не съела, мотивировав это тем, что уже завтракала. Чуть позже, однако, она призналась, что еды осталось немного – каннибалы забрали в качестве «налога» в основном её, оставив лекарства и вещи нетронутыми. Конечно, оставался тот схрон, что они выкопали – если его никто не нашёл. Но до этого схрона нужно было ещё добраться. – Кстати, где мы сейчас? – поинтересовался Майкл. – В небольшом фермерском посёлке. Он заброшен, еды здесь не осталось. Те психи наверняка тут уже побывали. – Они будут нас искать. – Наверняка уже ищут, – откликнулась Рейчел. – В этот раз я буду готова. – Мне казалось, что мы и тогда были начеку, вот только это не помогло, – заметил Майкл. – Слушай, а где ты научилась капельницы ставить? – Сейчас и научилась. Там инструкция была приложена. – Ну ты даёшь! – весело воскликнул Майкл. – Пан или пропал, так ты говорил? – Рейчел улыбалась. Рана в боку болела, даже после приёма обезболивающего. Майкл хотел пройтись осмотреть дом, но Рейчел «прописала» ему постельный режим. – Я без тебя наш тайник вряд ли найду, – призналась она. – В картах и ориентировании я не слишком сильна. Чтобы с аптеки сюда вернуться, все повороты на бумажку записывала. Так что давай, поправляйся быстрее и ни на что другое не отвлекайся. Как тебе лучше станет, вместе поедем. И Майкл сосредоточился на выздоровлении. Бок старался не напрягать, но руками и ногами всё же двигал, чтобы мышцы не атрофировались. Рейчел ела очень мало, оставляя больше ему. Майкл спорил по этому поводу каждый раз, но она настаивала, что ему нужно набраться сил, иначе они никуда не поедут. Он, в конечном счёте, соглашался, но чувствовал себя из-за этого скверно. В посёлке стояла тишина, никакие бандиты или военные сюда не наведывались. Майкл размышлял над тем, что ему снилось за те пять дней. «Были ли это просто сны? – думал он. – Всё же вряд ли. Слишком необычные. Особенно первый, с Томом. Я действительно был вне тела и говорил с ним? Всё может быть. Да и остальные… такое чувство, что я был там. И от этого становится жутко…». Рейчел, пусть и не сразу, подробно рассказала ему, чем занималась, пока он валялся без сознания. Когда она рассказывала про то, как вытаскивала кинжал, ей было трудно говорить. Видимо, она пережила сильнейший стресс. Но не из-за самого кинжала. – Когда я его вынула… то сразу зажала рану и начала её зашивать, – промолвила девочка. – Но тут я обнаружила, что… что у тебя сердце не бьётся… И… и я не знала, что мне делать… Это было ужасно… Наверное, я потеряла несколько секунд в ступоре, потом собралась с мыслями, очень быстро затянула рану и начала непрямой массаж сердца, чередуя его с искусственным дыханием, но… ничего не менялось… Я боялась, что это конец, что ты умер… А потом, когда я уже прекратила эту свою неумелую реанимацию, ты вновь вдохнул воздух. Знаешь, я тогда чуть не запрыгала от радости… – Получается, у меня была клиническая смерть? – уточнил Майкл. – Видимо, да. – А как долго? – Минут семь, наверное. Я не знаю точно. – А ты говорила перед тем, как вытащить кинжал, что-нибудь вроде: «Я его сейчас вытащу?». – Да, было дело. Ты слышал?! – Похоже, что так. И тогда выходит, что Том мне приснился сразу после этого. Когда сердце не билось. – Тебе снился Том? – Ага. Но я не знаю, был ли это сон, или нечто большее. Если просто сон, то очень странный. Возможно… возможно, я говорил с Томом на самом деле. С его душой. – Может быть. А что он тебе сказал? – Я не всё помню в подробностях… Он говорил, что умер перед рассветом и что меня не винит. А ещё, что он не может найти дорогу. Её что-то перекрывает. И он показал мне место, где, по его мнению, находится то, что не даёт ему уйти. – Что за место? – Не знаю, к сожалению. Он не сказал. Я помню, как оно выглядело, но где это – без понятия… Тебе когда-нибудь снились умершие? – Не помню, если честно. Может быть. Я не часто запоминаю сны. – Понятно… А что было потом?.. Так прошли три дня. На четвёртый день Майкл проснулся раньше своей подруги, как только рассвело. Она, как обычно, лежала рядом, готовая в любой момент подскочить и устроить перестрелку. Бледная и жутко худая… Майкл наблюдал, как она спит, как неровно дышит во сне и морщится – наверное, от кошмара, и ему вдруг стало до ужаса жаль её. «Она ведь такой замечательный человек, – думал он. – Верная, смелая, добрая, умная… И что свалилось на её хрупкие плечи? Весь этот ад. Это потрясающе несправедливо! А я ничего не могу для неё сделать…». Не выдержав наплыва переполнявших его чувств, Майкл прошептал «Спасибо тебе!» и осторожно поцеловал Рейчел в лоб. Она тут же проснулась. – Ой, прости, я не хотел тебя будить! И вообще, я… – начал, было, извиняться Майкл, но Рейчел, не дослушав, придвинулась ближе и поцеловала его в губы. Когда она немного отстранилась, Майкл, долго не размышляя, поцеловал её в ответ… Целоваться было мокро, но очень приятно. Майкл ничем таким раньше не занимался, да и не планировал до поступления в лётную академию, но все планы уже давно пошли прахом. Рейчел, похоже, опытностью также не отличалась. Однако это их не останавливало… В конце концов, Майкл всё же отстранился от девочки и, улыбаясь, прошептал: – С добрым утром! – С добрым утром! – откликнулась она, тоже улыбаясь, и обняла парня. Он обнял её в ответ. – Тебе нужно нормально поесть, – сказал Майкл, гладя Рейчел по спине и чувствуя возможность без труда пересчитать её рёбра. – Тебе нужней. – Я уже оклемался немного, а ты совсем исхудала. Так что это тебе нужней. На этот раз Майклу удалось настоять на том, чтобы разделить скудный завтрак поровну. По сути, получился компромисс. После завтрака поцелуи и объятья продолжились с новой силой. «Кажется, я люблю её, – думал Майкл. – Да, это очевидно. А она, похоже, любит меня… Чёрт, как же я рад, что она рядом!..». Немного устав целоваться, Майкл и Рейчел просто лежали, обнявшись. Рана от кинжала всё ещё болела. Однако еды почти не осталось, поэтому Майкл предложил отправиться к тайнику завтра с утра. Рейчел не стала возражать. – Я вспомнил, что говорил мне Том во сне, – сказал Майкл, в памяти которого нежданно всплыла странная фраза. – По поводу того места, где находится перекрывающее дорогу нечто. Том сказал, чтобы я не верил своему чутью, и тогда я смогу прийти туда. – Не верил своему чутью? – переспросила Рейчел. – Да, именно так. И я не очень понимаю, что это значит. – Может, он сказал верить своему чутью, а отрицательная частица тебе послышалась? – предположила девочка. – Нет, он два раза это сказал, и я хорошо его расслышал. Вообще-то, в этом сне я слышал будто бы не слова, а его мысли. Напрямую. И сейчас это кажется очень странным… Да и его слова тоже странные. – Да, обычно советуют прислушиваться к своему чутью, а не наоборот. – Вот и я так подумал. А что толку не верить своему чутью? Ну не верю я ему, не слушаю его, и как мне это укажет путь? – Не знаю. – И я не знаю. Большую часть дня ребята провели в объятьях друг друга. Майкл наконец-то прошёлся по дому, чтобы испытать свои силы перед завтрашней поездкой. В результате прогулки он сделал вывод, что надо соблюдать осторожность и не делать резких движений, иначе шов на ране может разойтись. Дом выглядел заброшенным уже довольно давно. Многих предметов интерьера явно не хватало. Возможно, их увезли ещё хозяева, когда уезжали отсюда. Вечером остатки еды были доедены. Майкл лёг на свой матрас, а Рейчел улеглась рядом, положив голову на плечо парня. – А знаешь, я ведь раньше уже переживал клиническую смерть, – сказал Майкл. – Только сейчас вспомнил. Мне родители рассказывали. В детстве, я совсем маленький ещё был. Воспалением лёгких заболел, оно тяжело проходило. Сам я ничего не помню, но мама говорила, что у меня целых три минуты не билось сердце, и врачи еле сумели меня откачать. – Понятно, – откликнулась Рейчел. – Совсем ничего не помнишь? – Совсем. А у тебя такого не было? – Нет. По крайней мере, я не помню, и мне никто не рассказывал. Какое-то время ребята молчали. – Мне, кроме Тома, и другие странные сны снились, – негромко проговорил Майкл. Он почувствовал, что готов поговорить об этом – страх перед одиноким полётом сквозь пространство, казавшимся жутко долгим, немного притупился. – В одном из них я был ночью в комнате и всё прекрасно видел. В этой комнате на кроватке сидела маленькая девочка. И она очень походила на тебя. Будто бы ты в детстве, хотя я тебя маленькой не видел. И эта девочка почему-то говорила, что я обещал вернуться. И плакала. Рейчел, казалось, замерла на какое-то время, а потом медленно заговорила: – Знаешь… я сейчас вспомнила… это было одно из моих первых детских воспоминаний… Я проснулась посреди ночи и… и увидела кого-то в своей комнате, у двери. Мне… не знаю почему, но у меня осталось стойкое чувство, что я его знала, но это… это был не человек… – Не человек? – переспросил Майкл, которому от её слов стало не по себе. – Да. Я не помню в подробностях, как он выглядел, но это был точно не человек… Я рассказала родителям, но они отмахнулись, сказав, что это был сон. Потом я и сама решила, что это мне просто приснилось. – А ты что-нибудь говорила этому существу? – поинтересовался Майкл. – Не помню уже. Может, и говорила… – Рейчел задумалась. – Думаешь, мне тогда приснился ты? – Вообще, это как-то бредово получается, – рассудил Майкл. – Во-первых, я человек. Во-вторых, как я оказался в твоей комнате? В-третьих, я тогда тебя не знал. Ну и в-четвёртых, я тогда сам под стол пешком ходил. – Выходит, это совпадение? – Наверное. Хотя… я могу выдвинуть несколько предположений, как это может быть не совпадением, но все они будут фантастичными. – Давай, мне интересно! – Во-первых, я мог каким-то образом телепатически проникнуть в твои воспоминания. Ну, или ты проникла в мои. И поэтому мне приснился тот же сон, что и тебе в детстве, только с другого ракурса. Во-вторых, тебе он мог сниться повторно, но ты об этом забыла, и я каким-то образом попал в твоё сновидение. Например, виной тому может быть пережитая клиническая смерть. Люди ведь порой получают какие-то способности в результате клинической смерти, хотя официально наука это и не признаёт. Я мог… подожди… Я ведь уже переживал клиническую смерть, когда был маленьким. Причём, это было ночью. И тебе тот сон, или не сон, приснился примерно в том же возрасте… И я видел Тома… Выходит, что… что если всё произошло в один день, то ты тогда могла видеть мою душу?! А мне приснилось моё же воспоминание?! Рейчел приподнялась, и они несколько секунд удивлённо смотрели друг на друга. – Выходит, что так, – наконец, промолвила она. – Это, конечно, лишь предположение, один из возможных вариантов, – поспешно сказал Майкл. – И очень странный, на самом деле: почему моя душа явилась к тебе? Да ты ещё и видела её, и говорила с ней? Возможно, конечно, ты говорила с ней во сне. Но всё равно… Мы ведь не были тогда знакомы… – Да, странно, – согласилась Рейчел. – Наверное, это просто совпадение, или тут дело ещё в чём-то, чего мы не знаем. – Наверное, – протянул Майкл. – А ещё… мне снились эти самые гуманоиды, которые рассказали про инопланетян, взявших в осаду их планету, и про то, что ДНК не самодостаточна. Я был одним из них, и у меня были дом, родители и даже младший брат. И все они казались мне родными, я не хотел оттуда уходить. А ещё там была девочка-гуманоид, которая в какой-то момент вдруг стала тобой… Ну, почти тобой. И она, то есть ты, сказала, что давно не видела эту комнату с книгами и техникой, где мы разговаривали, и что я сейчас в коме и должен отпустить это место, которого больше нет, иначе не проснусь… Тебе, случайно, не снилось в эти дни ничего подобного? – Не помню… – Рейчел задумалась. – Нет, не помню. И да, этот сон тоже странный. – Ага. Но самым жутким… – Майкл невольно поёжился. – Я, думаю, даже знаю рациональную причину, почему мне мог присниться этот жуткий сон: ты о нём рассказала. Одинокое путешествие сквозь холодный космос, далёкие, красивые звёзды со всех сторон… В общем, на первый взгляд, ничего страшного. Но во сне я забыл, что сплю. Во сне мне казалось, что я лечу уже тысячелетия в полном одиночестве… Теперь я понимаю, почему ты рассказала об этом не сразу: у меня и сейчас мороз по коже от одного воспоминания… – И тебе приснился этот сон… – тихо пробормотала Рейчел. – От одного моего рассказа, да ещё такой реальный?.. Это тоже странно. Да и тот факт, что мне он приснился, вызывает не меньше вопросов. Мне-то никто про такое не рассказывал. – Ну да, это верно. Кстати, мне это напомнило фильм «Начало» – там тоже во сне время протекало медленней, чем в действительности. Примечательно то, что это не так. Всё с точностью наоборот, поскольку во сне мозг работает медленней. И поэтому то, что я ощутил в том сне, рационально объяснить у меня не получается. – У меня тоже, – сказала Рейчел и покрепче обняла Майкла. Этой ночью никакие сны ребят не беспокоили. Наутро, собравшись, Рейчел, а следом и Майкл вышли из дома. Девочка вооружилась автоматической винтовкой и пистолетом, у парня остался только пистолет. Каждый нёс свой рюкзак, но Рейчел взяла почти все вещи, мотивировав это тем, что Майклу пока нельзя перенапрягаться. В посёлке по-прежнему стояла тишина. Мотоцикл был в отличном состоянии, а бензина осталось полбака с лишним. Вести байк хотела Рейчел, но Майкл убедил её, что у него получится лучше, поскольку он налегке. По карте, которую каннибалы забирать не стали, он быстро проложил маршрут до тайника, и вскоре мотоцикл уже гнал по трассе. Путешествие прошло на удивление гладко. Схрон располагался сравнительно недалеко. По пути ребята никого не встретили. Останавливаться у дома, где они жили, было не лучшей идеей, поэтому Майкл припарковался на приличном удалении от него, и остальную часть пути они прошли пешком. К дому близко не подходили – на случай, если в нём опять засели каннибалы. Добравшись до тайника, Майкл вместе с Рейчел не без труда открыли его. К их радости и облегчению, все продукты были на месте. Забив рюкзаки едой, ребята двинулись в обратный путь. Из схрона они забрали примерно половину. Из-за потяжелевшего рюкзака рана Майкла сразу же дала о себе знать, но боль была терпимой. Без проблем добравшись до мотоцикла, они поехали обратно к фермерскому посёлку. Майкл мысленно рассуждал над словами Томаса, что ему приснились… Или не приснились. Он так и не определился с тем, во что больше верит. Но даже если это был сон, то вдруг слова Томаса всё равно что-то значат. «Если ты не веришь своему чутью, ты просто не берёшь его в расчёт, – думал Майкл. – А раз так, то твоё чутьё тебе никак не поможет. Это всё равно, что его просто нет. И что с того, что у меня нет чутья? У меня много чего нет. Перечисление отсутствующих фактов и способностей никак не поможет отыскать то место. Так в чём же смысл той фразы?.. Чутьё как-то мешает добраться до места? А отсутствие чутья – помогает? Но как?.. Стоп! Том ведь не говорил не слушать чутьё, он сказал не верить ему! Значит, я должен его слушать, обязан, просто я не должен верить!..». Дорога как раз шла на подъём. Когда мотоцикл достиг наивысшей точки, за которой следовал пологий спуск, Майкл затормозил. – В чём дело? – осведомилась Рейчел. – Кажется, я кое-что понял, – ответил Майкл. – Дай мне пару минут, хорошо? Мне нужно сосредоточиться. – ОК. Майкл немного отошёл от мотоцикла и медленно повернулся вокруг своей оси, глядя на горизонт и думая: «Куда пойти? Куда пойти? Куда пойти?». Никакого конкретного ответа он не получил. Однако… Кажется, какое-то направление выглядело менее привлекательным, чем другие. Майкл повторил полный оборот, ещё медленней, чем в первый раз. И снова: одно направление выглядело не таким подходящим. Ничего особенного там не наблюдалось – чёрные поля, сады, невысокие горы и лес на горизонте. Но смутный, на грани слышимости голос в голове будто бы говорил: «Не сюда». Майкл замер, глядя в эту сторону, и через какое-то время ощутил, пусть и смутное, предчувствие беды. – Майк? – позвала Рейчел. – Думаю, я понял, что Том имел в виду. Это там, – Майкл указал рукой в направлении своего взгляда. – Что там? – не поняла Рейчел. – Место, где находится то, что перекрывает дорогу. Думаю, именно там есть и ответ на вопрос, что произошло и почему все многоклеточные организмы стали бесплодными. Мне кажется, это как-то связано. – Но почему там? – Потому что мне не хочется туда идти. Том сказал не верить своему чутью. Я прислушался к своему внутреннему голосу, и он советует не ходить туда. Именно туда, Рейчел. – А тебе не кажется, что интуиция обычно помогает, а не наоборот? – удивилась девочка. – Кажется. Но у меня особой интуиции никогда не было. А вот сейчас… По-моему, она в какой-то мере появилась, и чем дольше я смотрю туда, тем отчётливей ощущаю, что туда лучше не ходить. Рейчел молча поглядела в указанном направлении с минуту. – Знаешь, ты прав, – медленно произнесла она. – Там нам не место. У меня дурное предчувствие по этому поводу. Поехали дальше. – Вот, и у тебя тоже! Значит, именно туда мы должны отправиться! – Не знаю, как у тебя, но моя интуиция меня ещё не подводила. Или она молчит, или предупреждает о реальной опасности. Я уже давно усвоила, что лучше её слушать. Поехали обратно в посёлок. Майкл вспомнил о принесённой клятве и решил, что нужно говорить откровенно: – Ты знаешь, я как-то поклялся, что будь я проклят, если в следующий раз не послушаю твоего совета. Думаю, ты права. Думаю, нас там действительно ждёт опасность. Однако я почти уверен, что правильно понял слова Тома. И я думаю, это мне действительно сказал Том. Так или иначе. Это единственная зацепка, что у нас есть. Если не вернуть всё на круги своя, нас ждёт скорая смерть. Ты ведь понимаешь это, не хуже меня. В сложившейся ситуации будет преступлением не использовать шанс всё исправить, пусть даже самый призрачный. Да, я могу ошибаться. Да, даже если я прав, мы можем потерпеть неудачу и оказаться просто не в состоянии ничего изменить. Но это наш шанс, Рейчел. Единственный шанс спасти мир. Если ты будешь настаивать, что мы не должны идти туда, я соглашусь. Мы поедем туда, куда ты скажешь. Но подумай над этим, пожалуйста. Вдруг эти сны снились мне не просто так? Вдруг мы прошли весь этот путь не просто ради выживания? Вдруг именно в наших силах всё исправить? Подумай, а потом дай свой ответ. Рейчел задумалась, внимательно глядя Майклу в глаза. Посмотрела ещё раз в злополучном направлении, потом опять на Майкла. Вздохнула и сказала: – Хорошо, я тебе верю.