Подушечки пальцев стирая наждачностью дел, На теле годов оставляем свои отпечатки – Невидимый кто-то потери задобрить посмел, Нанизав на память, случайную запись в тетрадке С намеком никчемным на странную праведность снов, На боль снегопадов, скрывающих подле дороги Построенный в спешке чужой замерзающий кров, Который забыли и звери, и люди, и боги. Досталось иным невнимание страхов и бед – Зеленая зависть рождалась спасением ложным, Подспудно до самых глубин проедал короед Всё то, что казалось таким навсегда невозможным, Далёким и дерзким чужих неприветливых стран. Не зная оглядки, в дерзаниях, вытканных шелком, Едва ль сознавали чрезмерность родительских ран, Боязни потери, признаться, не ведали толком. Играя судьбой, заглянув по утрам в микроскоп, Надменно считали поступок иных неразумным. Антеннами страха не ловят случайный намёк На искры надежды в зашторенной вере подлунной: Там дерзко стучит за стеной по ночам молоток, А стража с оглядкой взывает к порядку невинных , И кто-то негласный, к ногам обронивший платок, Лишается доли симпатий, хотя и картинных. Долины цветут. Невзирая на зычный протест, Влетает в окно мошкара без команд и опеки, Свет радуг весельем легко заполняет окрест И вспять от судьбы не хотят поворачивать реки. Богатство раздав, обживаем холодный приют – Любовью зачаты еще не рожденные строки, Священные птицы над нами неслышно поют, Заблудшей души очищая земные пороки. Перечитывая судьбу