И падая, кисть замирала – вся тяжесть на пальцах... Ты выдержал тон, и ты был до конца деликатен. Но жребий твой брошен. И временной прогой «Двенадцать» Въедается боль, и так хочется не возвращаться – Смотреть на луну, изучая отметины патин. Гадать, кто же первый моргнёт немигающим оком. Опять проиграть – не постигнувшим истин Сократом. Вот так и живёшь – словно тень: ни лжецом, ни пророком... А ночь, распеваясь, коснётся тебя ненароком – Безумно волнующе лунная льётся соната. Луна на ладонях, качнешь – и покатится с Богом Разбрасывать лунные блики на купол собора. А ты, как заложник у смысла, у буквы и слога, Стираешь чернила – рука занемела по локоть... Но строки сплелись – неподвластны руке дирижёра. И падая, кисть замирает на тоне минора.