ДОСТАЛАСЬ МНЕ ПОЛЯНА ОДИНОЧЕСТВА ПОДБОРКА СТИХОВ 83 . . . Досталась мне поляна одиночества в глухом лесу и посреди зимы и голову забрав я постоянно вижу как жизнь моя летит но небу птицей махая крыльями в глубокой тишине. . . . Солнце в берете из белых как снег облаков хочет проститься с скучающим днем и не может в плащ из прозрачного сумрака вечер одет тихо подходит к грустящему в старом саду одинокому дому и на темнеющем небе оставлена кем-то звезда как знак отличия за боевые заслуги выданный жизни уже навсегда той что счастливой и юной едва ли когда-нибудь будет. . . . Как бутерброды с маслом облака лежали на столе похожего на скатерть неба и их хотелось непременно съесть запив смеющейся весной а то их сумрак синий скоро сам проглотит или накроет сказочным плащом входящей как любовь счастливой звездной ночи. . . . И небо в платье голубом и милая земля и простынке снега и солнце голое сияет с высоты и хочется его обнять и целовать так долго пока оно устанет и уйдет за горизонт тихонько но ведь тут же появится волшебница луна такая нежная такая молодая и все отдаст что хочешь для любви сладостных безумных поцелуев. . . . И вы меня так не хотели полюбить и отворачивались всякий раз когда я к вам так близко приближался что мог потрогать ваши руки плечи и говорить влюбленные слова и я вас очень даже понимаю ведь вам не хочется чтоб кто-то вас любил дарил цветы чудесные игрушки и целовал все время до утра у вас итак есть все на белом свете большое счастье и большая грусть о том что вы не сказочная фея спустившаяся к нам с седых вершин и здесь все раздающая кусочки неба как подарки с улыбкой несравненной красоты. . . . У нежности в шкатулке драгоценной так много поцелуев и любви она их вынимает по ночам кладет на белую свою кровать и плачет светлыми волшебными слезами и за ними прилетают с неба ангелы седые чтобы отдать их Богу насовсем. . . . Радость жизни пришла посмеяться с тобой над всем тем что когда-то случилось пошутила о розовом детстве в коротких штанишках когда в прятки с мечтами играл и о юности полной любви неизвестно к кому что в лесу заблудилась дремучем испуганной глупой девчонкой и о тягостном времени жизни в которой и нет ничего кроме горькой обиды на мир проглотивший как кит-кашелот твое счастье а потом улыбнется та радость всему что сейчас в этой комнате рядом с тобой и посмотрит в окно где летят в синем небе красивые птицы и вдруг скажет - ты с ними так скоро легко полетишь в те края где и небо коснулось земли и земля голубая как небо. . . . Вот в гости к нам пришла весна смеется шлепает по лужам и солнце с ней в обнимку ходит по дворам и ветер как бродячий музыкант гуляет рядом и вся эта компания со мной знакома так давно что руки жмет но шапок не снимает передо мной ведь я им - свой знакомый парень с нашего двора где скоро листья расцветут так славно и зашумят на наших тополях как целая толпа веселых озорных мальчишек. . . . Я не буду тебя вспоминать для меня тебя попросту нет как вчерашнего снега как луж на асфальте что были когда-то есть одна пустота белый призрачный свет и я просто иду по дороге теперь совершенно один так как просто идут на войну ни о чем не жалея солдаты. . . . Я в друзья себе в небе возьму облака познакомлюсь когда-нибудь с солнцем и буду с ним рядом точно также светить над землей и не думать уже ни о чем просто в небе качаться как в море на волнах голубых потому что я очень хочу точно также иметь золотые лучи вместо рук чтобы ими касаться земли целый день и смеяться тем радостным смехом которым смеется весна. . . . Ночь равняется дню по количеству черных углов и их можно считать и на счетах как делают малые дети и у ночи на шее висит золотая луна в волосах много звезд и их рвут облака если вдруг приплывают и я знаю что все хорошо в этом мире большом если черное платье надеть и сказать что я ночь я пришла чтобы вновь до рассвета с тобой целоваться. . . . Мы такие простые с тобой как цветы на поляне или ягоды в летнем зеленом саду или капли росы на весенней траве в чистом поле где приятно идти поутру когда рядом так радостно птицы поют словно только узнали что ведь здорово жить на земле под сияющим солнцем и не думать совсем ни о чем ни о том что когда-то из мира мы все же уйдем ни о том что когда-то случайно в него и пришли и надолго остались любить и смеяться. . . . Я весь из покоя как будто из воска и он может растаять в мерцающем пламени старой свечи и останется память что пламя горело когда-то а теперь синий вечер своим одеялом накрывает меня и усталую душу готовит ко сну. . . . Тишина это белый халат белый снег превратившийся в саван и в белом простуженном небе тонет белый туман облаков и он скоро опустится прямо на белую землю в снегу огромной сверкающей ярко на солнце белоснежной и легкой всегда простыней. . . . Я в бутыль наливаю всю воду земного пространства и пью словно это живая вода и такое лекарство от которого души летают над миром и кричат словно птицы что им хорошо высоко над землей но одни облака в этом небе пустом их способны услышать.. . . . Душа есть аквариум полный играющих рыбок но воду в нем надо менять иногда ведь сдохнут иначе все эти красивые рыбки с большими хвостами которыми им так приятно вилять. . . . Что ж вот она и пришла вечность в больших сапогах и подметает как дворник все что мы все насорили за долгую жизнь фантики детской любви и окурки нелепых фантазий чтобы на улице прошлого стало так чисто и пусто как в невеселом пустынном и скучном раю. . . . И у кого длиннее руки тот и прав и у кого быстрее ноги тот и скрылся и если слышишь свист всегда беги и если слышишь лай не надо падать а когда рядом просто топот ног молчи и делай вид что ничего не слышишь . . . Остается одно - дожидаться рассвета в своем белом плаще он придет как знакомый волшебник и опять из большого кувшина с очень черной водой где плывут золотистые звезды мир вдруг станет прозрачным стаканом наполненным светом в котором парит как на крыльях счастливое солнце согревая нас всех своим добрым теплом и тогда прекратится наш сон мы откроем глаза чтобы жить и кружиться взявшись за руки вместе с землей голубой. . . . Тропинок заблудившихся следы петляют как испуганные зайцы и черный лес уже устал гореть в костре заката за пустынным полем и звезды как укусы мошкары уже краснеют на ладони неба. . . . Душа заставлена ненужными вещами как кладовка - портреты грез в своих старинных рамах и сундуки листов исписанных надеждами и лыжи на которых ты летел с горы мечты пока не поскользнулся все это вынести оставив только память в одежде призрака потом захлопнуть дверь забыть все что увидел и жить дальше как будто ничего и не случилось а прошлое – лишь пропуск лишних слов. . . . Песчаные часы перевернутся и время потечет наоборот ты станешь молодым и встретишь счастье оно тебя возьмет на день влюбленных а там тебе уже подарят куклу а после - соску ползунки пеленки и наконец ты превратишься в рыбу в утробе матери в позже в яйцеклетку которую так ждет сперматозоид кто был ничем конечно станет всем когда-нибудь в другом каком-то смысле. . . . Горизонт вымазан синими тучами и даль чернильна как душа писца неотделимая от скрипа перьев как неразлучны с вечностью дороги тоска и стон колес хромой телеги гонимой лошадью по рытвинам и лужам сквозь тишину осенних умерших полей похожих на огромные и выцветшие книги в которых время стерло все слова когда летело молча в пропасть неба разинутую ртом над нашей головой. . . . А мир меня конечно знает словно друга дома и улицы запомнили давно кто я такой и кланяются молча когда я рядом утром прохожу и тени во дворе меня узнали и облако все машет мне рукой такое белое веселое простое как девушка которую любил когда мне было очень мало лет немногим больше чем вот этим листьям что снова распустились и шумят неугомонно на деревьях как мальчишки. . . . Жизнь как девочка ко мне пришла за счастьем что ж я ей его легко отдам как мешок игрушек как коробку шоколадных сказочных конфет пусть играет лакомится счастьем я итак спокойно проживу поднимусь по лестнице на небо где квартира бога как всегда отнесу ему с земли все письма с ангелами вновь поговорю о хорошей неземной погоде что стоит здесь в небе как всегда и потом пойду на край вселенной посмотрю что прячется за ним и горят ли там простые звезды и светло ли там или темно. . . . Как много обиженных лиц и как мало счастливых и злые слова вороньем в этом небе пустом все кружатся и когда кто-нибудь нарисует нам солнце на белом листе мы придем к нему греться как будто оно в самом деле сияет. . . . Я здесь на земле как высокое дерево или как маленький ярко раскрашенный жук у меня есть красивые нежные очень прозрачные крылья и я вечно стою весь в листве среди леса или нет временами куда-то лечу в этом воздухе легком весеннем и всегда надо мной только солнце и небо на котором живут облака. . . . Быть маятником значит сторожить время которое ходит большими шагами вокруг смерти всю долгую ночь. . . . Белая шляпа зимнего дня упала в темный подъезд где жила вечная тьма полная боли и страха что вокруг только ночь без души и без звезд и она для всего в этом мире большом как проклятье. . . . Стакану лучше быть пустым любви - счастливой а надежде – скромной на самом деле все совсем не так - стаканы пенятся любовь приносит горе надеждам скромность просто незнакома счастливый человек всегда дурак и никогда не будет по другому. . . . Дни шагают как строем шагают солдаты и уходят на фоне заката в его розовом старом плаще в те края где давно уже нет ни дорог ни конца этой маленькой круглой земли только пыль из под черных сапог все клубится только черные птицы летают в распахнутом небе над ними и так громко о будущей смерти кричат. . . . Тяжелее думать чем не думать будто мысль такой тяжелый шар и он катится куда-то и раздавит все на этой маленькой земле и цветы и травы у тропинки по которой жизнь бежит куда-то и простые старые следы что остались памятью о прошлом том что не вернется никогда. . . . Ночь приходит к нам на огонек тихая и добрая такая может звезды положить на стол и луну подвесить вместо лампы под высоким черным потолком за которым проживают боги на последнем тайном этаже где кончается все то что есть на свете. . . . Нечего прыгнуть пытаться на белое облако в небе чтоб на нем посидеть над счастливой весенней землей нечего вечно стремиться ходить по воде через синее море через быстрые реки и множество тихих озер ты итак всем доволен на свете у тебя есть душа и в ней просто растут как на солнечной чудной поляне лесной голубые цветы и все шепчут они о любви и привычно все тянутся к солнцу и так хочется с ними расти на чудесной поляне и тянуться к волшебной любви. . . . Я весь создан из тихого счастья что я просто живу на земле как травинка зеленая в поле широком как трепещущий лист в бесконечном шумящем лесу и как капля росы на вчера распустившемся нежном цветке в том заветном саду где всегда по утрам появляется снова девчонкой счастливой любовь и кружится весь день пока в небе так ласково светит счастливое солнце. . . . И всю жизнь ты кого-нибудь звал но никто не пришел кроме ночи она стала подругой твоей и тебе так понравилось что она тихая очень что на платье ее горят звезды и светит луна как чудесная брошка и что утром она засыпает в небесном лесу как царевна и приходит холодное солнце ее сторожить и поет над ней ветер до самого вечера грустные песни а когда ночь проснется счастливой они вместе уходят как слуги чтобы тихо вернуться когда их опять позовут. . . . Мир становится добрым и тихим как ребенок который пригрелся в кроватке и так сладко заснул до утра а потом будет радостный день столько новых игрушек и шума и задорный и радостный смех как воздушные шарики в небо опять улетит чтобы скоро вернуться чудесной прозрачной росой поутру. . . . Жизнь бывает красива для тех кто ее принимает а для тех кто не любит ее она злая старуха та что дружит со смертью и всех заставляет сражаться друг с другом на арене огромного цирка где и черти и ангелы вместе сидят на трибунах и болеют всегда за своих днем и ночью. . . . Забраться в раковину и уснуть считая что вокруг ну просто ничего не существует одна зеленая прозрачная вода и в ней бессмысленные злые рыбы которых лучше и не видеть и не знать а спать себе на желтом дне песчаном не слыша даже гул шумящих где-то волн. . . . Мне ничего не нужно в этом мире кроме бездонной тишины прозрачной в которой можно плыть и плыть не видя берегов как в озере кристально чистом впитавшем в себя небо без остатка со всей его безумной красотой. . . . А мир меня конечно знает так как друга дома и улицы запомнили давно кто я такой и кланяются молча когда я рядом утром прохожу и тени во дворе меня узнали и облако все машет мне рукой такое белое веселое простое как девушка которую любил когда мне было очень мало лет немногим больше чем вот этим листьям что снова распустились и шумят неугомонно на деревьях как мальчишки. . . . И радуюсь я просто ничему и не тому что весело на свете и не тому что скоро будет ночь и в комнату ко мне заглянут звезды на подоконник примостится вновь луна и заведет большие разговоры про то про это снова про любовь я с ней так просто молча попрощаюсь и буду спать до самого утра как ночью спит трава деревья и вода в пруду глубоком в котором небо плавает всегда. СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ: Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕНАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» и др., в изданиях «Антология Евразии»,», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО, «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге