МОЖНО ОЧЕНЬ ДОЛГО ЖИТЬ НА СВЕТЕ СТИХИ В ЖУРНАЛ «ЭТАЖИ» . . . Можно очень долго жить на свете и не знать о нем ну просто ничего никогда не встретить даже утро никогда не пережить глухую ночь не найти единственного друга а поэтому его и не терять никуда не уходить из дома или не иметь его совсем и не верить что земля и небо очень непохожи друг на друга а жизнь все таки всего одна. . . . Все начинается сначала и в первый раз на свете зацветают весной счастливые цветы и солнце в первый раз взошло на небо его никто еще не видел никогда и в первый раз случилась под луной любовь земная и птицы пели тоже в первый раз а ты как будто жил уже так долго давно об этом наизусть все знаешь но за компанию живешь на белом свете со всеми вместе словно в первый раз. . . . Трудно представить что солнцу совсем безразлично светить - не светить что земле может быть надоело все время кружиться и что листья не празднуют свой день рожденья весной и что дерево просто растет так как в небе растут облака и что мы существуем как утром в лучах восходящего солнца всегда существуют пылинки и летят и кружатся над сонной землей. . . . Остаюсь все таким же холодным как снег в декабре но все так же мечтаю о новой любви как мечтает луна за окном золотая и как ветер по улице утром на санках могу прокатиться и упасть на холодную землю последней счастливой звездой я конечно могу если в небе гореть одному надоест. . . . Какие вокруг фонари словно спелые ягоды в зимнем саду далеко и не светят весь свет забирают себе оставляя нам всем полумрак и теням доставляя раздолье тянуться повсюду хвостами и качаться как волны качаются в море когда рядом плывут корабли сохраню для себя этой жизни счастливое платье буду помнить о ней и гадать на осеннем листе когда снова вернется она и каким-нибудь вечером томным обнимет так нежно что опять поплывут карусели волшебных огней по реке сентября. . . . Смеюсь потому что луна зацепилась за крышу соседнего дома и звезды спустились так низко как будто висят на деревьях в ночном заколдованном кем-то саду в нем мы ищем с тобой свое счастье касаясь друг друга так нежно как волны касаются берега ночью когда ветер устал и остался в ногах тишины как забытый любовник а мы же по прежнему любим и верим друг другу как верят зеленые листья тем деревьям где они появились на свет. . . . Становится проще и проще на свете по прежнему жить и прятать прошедшие дни под подушку и новых ждать стоя с утра у окна как ждешь прилетающих птиц по весне и когда-нибудь может дождешься нежданного чуда когда мир весь окажется вдруг у тебя на ладони и будет светиться небесным невидимым светом и бледным волшебным огнем. . . . И все таки что-то меняется в мире невидимо словно в нем бродит колдун и взмахнув своей палкой волшебной подменяет горящие звезды и меняет любовь на другую ту которую ты не видал и приводит к заветной поляне где чудесное счастье лежит в колдовском своем бледном сиянье рядом с ним превращается все в голубые цветы и растут они прямо до самого неба чтобы там стать таинственной частью его синевы. . . . Ты меняешься и уже стал невидимкой и приходишь туда где тебя больше нет говоришь то что ты не сказал никогда и не скажешь видишь то что не видел совсем и вообще никогда не увидишь и надеешься жить высоко над землей там где птицы летят и увы никогда не смеются. . . . И чаша переполнена давно но вода из нее не стекает на землю а в воздухе синем висеть остается и это так странно что кажется чудо уже совсем рядом и скоро войдет в твою жизнь только ты ведь его не узнаешь ты скажешь что это тебе показалось и захлопнется книга в которой о чуде всю священную правду ты сам прочитал. . . . И ты теперь живешь совсем иначе как будто перебрался в другой мир где солнце совершенно незнакомо луна другая светит по иному и люди по другому тебя встретят и сам ты может быть уже другой никто не спросит чем ты жив на свете проходят мимо но кивают головами так словно тебя знали много лет когда ты еще даже не родился и будут знать когда уже умрешь и все кивать тебе все так же головой как будто ты остался с ними рядом. . . . Ты так долго читал предисловие к жизни оно занимало так много страниц в твоей книге что на жизнь в ней уже ничего не осталось кроме двух заключительных слов это было печально но вдруг ты увидел что книг очень много бывает на свете можно брать ту какую захочешь и читать можно даже с конца если он оказался счастливым. . . . Ты напомнила мне тот последний осенний цветок уже снег на лугу а он все таки вдруг распустился и вокруг очень холодно сыро темно все сидят по домам и никто его даже не видит а ему хорошо его некому больше сорвать он не хочет стать частью чужого букета и быть может его и найдут все на том же лугу ошалевшей весной среди темного старого снега. . . . Посреди темной ночи ходил только пьяный мороз по двору скрипел сапогами по белому снегу и трогал деревья оставив на них неживые следы и с неба снимал по одной все забытые звезды и в тучах тяжелых он прятал луну как в карман и льдом накрывал словно досками хмурую реку. . . . И ты теперь живешь совсем иначе как будто перебрался в другой мир где солнце совершенно незнакомо луна другая светит по иному и люди по другому тебя встретят и сам ты может быть уже другой никто не спросит чем ты жив на свете проходят мимо но кивают головами так словно тебя знали много лет когда ты еще даже не родился и будут знать когда уже умрешь и все кивать тебе все так же головой как будто ты остался с ними рядом. . . . Оставили скромность на вешалке здесь в коридоре оставили разум на полке у двери и сняли с себя весь искусственный стыд словно платье тогда подходите мы будем играть до рассвета нас звезды проводят в уютную комнату счастья обнимет луна и мы будем друг друга любить. . . . Ты бываешь и проще чем наша простая любовь бываешь добрее чем наши наивные ласки и ты мне дороже чем все что вокруг чем небо над нами земля под ногами и море в котором приходится плыть днем и ночью ведь если не станет тебя все обрушится вмиг для меня словно занавес на этой сцене знакомого мира где в черном холодном пространстве летит и летит наша жизнь неизвестно куда как усталая птица. . . . И ты родилась не из пены морской и я не летал на прозрачных светящихся крыльях но как мы любили друг друга и славно кружились в прозрачном ласкающем воздухе утром как будто на солнце на солнце легко кувыркались пушинки со смехом летя над землей и не веря что можно когда-то упасть. . . . Нас волны уже унесли в открытое море любви и они здесь становятся выше и круче но мы не утонем мы стали легки как пушинки и чайки над нами счастливые песни поют а солнце глядит удивительным взглядом так добро как будто бы гладит руками летящие наши в обнимку в кружащейся пене тела. . . . Зима кругом а я все вспоминаю как цветут цветы как листья весело шумят в саду как зеленеют травы на лугу как солнце светит яркое большое и как же хочется тогда на свете жить и на рассвете в поле по росе стеклянной идти куда-то среди пенья птиц и по лесу бродить по узенькой тропинке и ждать что встретишь вдруг лесную фею смеющуюся где-то вдалеке и верить в чудо милое простое похожее на аленький цветок который ты увидел ранним утром но не сорвал оставив его жить. . . . Жизнь перешла через широкую дорогу за ней все то же поле тот же лес все то же небо и все те же звезды но по другому все они горят намного ярче чем те прежние простые и ветер здесь как будто отрывает от земли да и луна огромная живая все время движется и кажется что прямо на тебя в лесу головы закружить безумные тропинки а полю просто нет конца оно как будто превратилось в океан и волны в нем живые из вьющейся волшебной трын-травы и как это случилось я не знаю как перешел на сторону чудес через большую старую дорогу которая вела наверно на край света но мало кто туда и доходил. . . . Не умею я жить так как листья живут или травы и не мне с облаками уплыть по холодному небу неизвестно куда суждено я с часами готов постоянно отсчитывать время и со звездами ночью гореть в темноте до утра потому что узнал слишком много о том что же здесь происходит под луной и под солнцем всегда золотым кто приходит сюда в этот мир кто уходит а кто в нем останется вечно стоять часовым. . . . Вновь над нами солнце золотое ты его когда-то сам повесил чтобы стало веселее жить чтобы в лужах хохотало счастье на деревьях листья шелестели и вели неспешный разговор а ты сам сидел на крыше дома и смотрел на небо голубое видя в нем волшебные следы что идут украдкой на край света где кончаются и небо и земля. . . . У меня на белом свете есть свой дом в нем живу один и ничего не знаю что обычно рядом происходит кто все ходит вокруг дома в темноте кто заглядывает в окна на рассвете кто стучится в двери среди дня я их всех совсем не замечаю ведь они как тени для меня я рисую в белой книге свою жизнь новой краской с новым вдохновеньем и на каждой будущей странице эта жизнь все ярче и чудесней словно тайно за тяжелой шторой загорается волшебный свет превращая краски в чудеса. . . . Так много в жизни странных превращений вот солнце превращается в луну на темном небе вот девушка в цветок красивый превратилась и ты уже хотел его сорвать или вода вдруг превратилась в лед и дети превратились в стариков и вот сидят на лавочках спокойно и смотрят как проходит мимо жизнь такая шумная такая молодая как новая счастливая весна. . . . Бывает что вечером солнце станет ярче светить и потом незаметно уйдет за немой горизонт но так быстро вернется с другой стороны будто бы оно просто слегка искупалось в ночи и теперь продолжает и жить и смеяться так и ты уходил с горизонта совсем затуманенной жизни но так славно вернулся совсем молодым что никто тебя снова уже не узнал а подумал что кто-то другой в этот мир словно с неба явился. . . . Мне себя и не остановить словно я воздушный шар летящий в облаках и не знаю сам куда лечу может быть туда куда относит ветер может быть совсем наоборот прямо в небо вечно голубое чтобы не вернуться никогда. . . . Хорошо лететь под облаками но и спать так славно на поляне тихим вечером в божественном лесу все прекрасно если быть счастливым дом чудесно превращается в дворец девушка в красавицу из сказки ту которую нельзя не полюбить и куда бы ты не повернулся всюду видишь нежные цветы и растут они так высоко и быстро словно небо их зовет к себе. . . . Я сам по себе и в лесу где я вечно один и в бескрайнем скучающем поле и в доме где двери и окна закрыты чтоб тьма не влетала в них ночью и ветер по комнатам мрачным хозяином днем не гулял и мне это нравится жить никого не касаясь как тебя не касается небо что парит высоко над землей. . . . Мне понравилось жить в этом сказочном мире где всегда так красиво цветут на полянах цветы и так славно в восторженном мае опять распускаются листья и не хочется мне снова видеть все то что не может со мной улыбаться весне я его не замечу как тени высоких деревьев что тянутся к небу словно знают что там вечно прячется счастье которого нет на земле. . . . Мне больше нравится быть маленьким ребенком и трогать в первый раз луну на солнце ставить кляксы и смеяться и ласковым цветам играя тихонько обрывать смешные лепестки пуская их по ветру в путь далекий я не хочу быть взрослым и сердитым повсюду вешать цепи кандалы и запрещать все то чего не знаю и думать только задом наперед и просто так возьму и поцелую на небе загрустившую звезду ведь я же знаю что она девчонка которой очень хочется любви. . . . Я радуюсь теперь всему на свете тому что ничего и не случилось тому что небо то же что и раньше что день сегодняшний похож на день вчерашний тому что кто-то просто существует а мог бы запросто и не существовать я просто радуюсь ведь радоваться можно даже тому чего на свете нет. . . . Ты легко вдруг становишься шумной как ветер горячей как солнце и счастливой как ясный безоблачный день я таких и люблю потому что они остаются всегда молодыми и не знают о том что бывают холодные ночи и темные дни и далекие звезды берут с неба просто руками чтобы их подарить тем кому они могут отдать все что есть на земле. . . . Как можно быть все время одному но чувствовать себя в толпе прохожих когда кругом чужие голоса и топот ног и шелест дамских платьев похоже мир заходит к тебе в душу без спроса с вечным шумом суетой как будто бы душа твоя - трактир для всех желающих и закусить и выпить. СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ: Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1956 году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «Антологию русского верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал стихи в «Дне поэзии России» и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «Зинзивер», «Парус», «Сибирские огни», «Аргамак», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» и др., в изданиях «Антология Евразии»,» «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах «Новый енисейский литератор», «45-я параллель», «Под часами», «Менестрель», «Черные дыры букв», « АРИНА НН» , в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «Серебряные голуби (К 125-летию М.И. Цветаевой) и в целом ряде других литературных изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др. Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.