Будь вы реально третьеклассником я бы находил у себя что вам посоветовать (охотно): но своим сибаритивно-посконным с примесью вальяжной потуги стремлением внедрить себя в литературу вызываете только когнитивный диссонанс и чувство омраченного "сдвига по фазе", хотя, судя по всему вам весело; во всяком случае не грустно. Стих сей не писался ради стиха, он к тому или ради того, что начертано после него. Любые попытки вразумить вас разбиваются о скалы вашей неприступной внутренней содержательности, теснящейся пылом и тут же скачущей на ветрах мыслью, повергающей пространства ниц, которой, видно, пора и памятник уж воздвигать, и петь дифирамбы Имени, под сенью вековой дубовой поросли, хотя и время ей — древность. Вы вошли в литературу как конь с парадного входа; или вам показалось что с парадного; или не только вам. Исследуйте язык, будьте латником словесности, с мечом острым в ножнах тугих слова... (бла-бла-бла и — все снова): Он вошел через вход как в дверь. Он сковал всех, вдруг смолкших, взором. И пред ним его музы дщерь: Со молитвою пляшет пузом. Сотрясая со шляпы пыль (Сыплется с потолка штукатурка От шагов его мощных, зырь, Он пришел уже, это не шутка). И разверз гомонивую пасть. И изрек, изрыгнул будто, звуки. Там была всем понятна лишь часть. Но простим ему тайные муки Неподьемной потуги вещания. И язык стопудовый — лопатой. И махнул лишь рукой на прощание. Его длань зацепилась за воздух... (Ой-ей...) Так застыла. Он хмурил чело. Нет, не вспомнил. Уныл тяжкий вздох. Повернул великанское тело И разумною поступью грузно Двинул массу свою прочь от двери. И спускался. Ступени. И нужно Будет после замазывать щели, Штукатурить, белить... незадача. Дверь на улицу хлоп, из подъезда Он выходит, натужно не плача, Только гордо сияет звезда Во дневных небесах там над крышей. То его поводырь, да знаменье. Только он ее видит, да до ушей Звук крадется с небес — наважденье.