Безбожно! Вступление. - Ты всю жизнь крепко держал удачу за хвост, не пришло ли время отпустить ее, дать шанс подержать ее в руках другим, поделиться ею?! Не думаешь ли ты, что вцепился в нее слишком крепко, и она сама уже не рада тому, что именно ты обладаешь ею?! - Я держу ее так крепко, как должно! И отпускать не намерен! Я слишком долго ее ловил! И делиться ею, значит, утратить ее! А я слишком хорошо помню, как горько живется, когда тебе не везет! 1 Глава. Федор Семенович большой писатель, ныне уже несколько почивавший "на лаврах" былого, некогда грандиозного успеха, но все еще очень и очень уважаемый человек, направлялся теперь к своему рабочему кабинету. Мысли его уже с несколько дней как уволокли его вдаль от этой рутинной суеты и повседневщины на дачу, в область. Туда, в гамак, в прохладу под яблонями, в аромат цветов и трав, и в чайный вкус был он теперь погружен, когда неожиданно к нему подскочил молодой человек и обратился: - Федор Семенович, простите великодушно, но я тут написал...возможно это вовсе и не гениально...но мне думается, что это хорошо! Понимаете, я всех классиков перечитал...каждую строчку...и сюжеты знаю и манеру письма, и все же...дерзновенно прошу прочесть...ибо это хорошо... Молодой человек на минуту сбился заметив, как поморщилось лицо Федора Семеновича, и как тот, не без брезгливости, пытается от него отстраниться, немного даже подав правое плечо вперед, а именно справа на него и налетел молодой человек. - Я понимаю...вы человек занятой, да и не один я у вас такой вот ловкий...но все же...ведь где же мне шанс у жизни получить, как не через вас? Вы - моя путевка в жизнь! Вы - моя счастливый билет! Одно ваше слово, и быть или не быть...вы это понимаете?! - последнюю фразу произнес он в каком-то исступлении, будто бы слова эти уже давно крутились у него в голове, и он даже не раз мысленно или даже вслух проговаривал их, словно, репетируя... - Простите, молодой человек...мне и вправду некогда...мне очень некогда...и вы правы, не вы один таков у меня! - парировал Федор Семенович, приближаясь к заветной двери своего кабинета, как к самому спасению. - Но... - Какие тут еще могут быть "но"?! - раздраженно проговорил Федор Семенович и взявшись за ручку двери отворил ее. Молодой человек отстал на пару шагов, остановился, поглядел перед собою в пол и проговорил: - Но это же безбожно! Слово это неожиданным образом возымело свое действие на Федора Семеновича, который вдруг остановился, поглядел на молодого человека и вдруг спросил: - Безбожно? Что именно тут такого безбожного? Молодой человек тут же подскочил к нему. - Ну подумайте сами, Федор Семенович, вы - свет нашей литературы! Ну кто как не вы можете дать шанс молодому писатель попытать свои силы в творчестве...дать шанс проявить себя...показать себя...стать кем-то, ежели угодно! - Вы что же силы свои попытать пришли?! - иронично проговорил Федор Семенович. - Нет-нет, это я неудачно выразился...нервничаю я...не каждый день великого писателя увидишь, а уж тем более и поговоришь с ним...тут такая робость нападает, такая путаница в голову приходит, что хоть в обморок падай... - Вы намерены прямо теперь в обморок упасть?! - Нет, что вы?! Это я так...от чувств! Больно уж как-то все нахлынуло разом...то вы меня "того", то вдруг мы с вами в дверях у вас беседуем...ошарашен-с, Федор Семенович! Тот пристально поглядел на него. - Ну гляди, голубчик, даю тебе 15 минут...тезисно расскажешь мне идею своей книги...если произведешь впечатление, то возможно возьму на прочтение...а там...гляди уж у меня! Коли время зря потрачу, так ух - не попадайся мне больше! С этими словами он пригласил молодого человека в свой кабинет. - Тебя, кстати, как звать? - Петром... - А по-батюшке? - Петром Ивановичем, но какие уж тут батюшки...Петром и зовите! - Хорошо, Петр, начинай, - проговорил Федор Семенович, усевшись в кресло за своим рабочим столом, когда Петр робко присел на стул напротив него. - Итак..., - начал Петр. 2 Глава. Прошло 30 лет. Федор Семенович умер, а Петр Иванович был уже маститым писателем, вершителем судеб больших и малых начинающих писателей, коих на Руси всегда так много...теперь он спешно вышагивал в направлении своего кабинета ловя на себе ненасытные взгляды завистников, критиков, обожателей...Ему было не до них...три дня назад он встретил ее...Зинаиду...за годы жизни он знал много красивых женщин, он знал даже много интересных женщин, но она стала для него кем-то особенным...femme fatale в самом прямом и откровенном смысле этого слова...все мысли были о ней, все планы были подчинены ей и завтра он был намерен лететь с ней заграницу на отдых...две недели вместе с Зинаидой - что может быть лучше?! разве что только три недели вместе с Зинаидой! Неожиданно молодой человек подскочил к нему справа и заикаясь спешно забормотал: - Петр Иванович, простите великодушно, но я тут написал...возможно это вовсе и не гениально...но мне думается, что это хорошо! Понимаете, я всех классиков перечитал...каждую строчку...и сюжеты знаю и манеру письма, и все же...дерзновенно прошу прочесть...ибо это хорошо... Петр Иванович искоса поглядел на молодого человека. Он был худ, скверно пострижен, от него несло небрежностью, бедностью и безнадежной увлеченностью своей идеей. Петр Иванович невольно поморщился. А молодой человек продолжал себе тараторить: - Я понимаю...вы человек занятой, да и не один я у вас такой вот ловкий...но все же...ведь где же мне шанс у жизни получить, как не через вас? Вы - моя путевка в жизнь! Вы - моя счастливый билет! Одно ваше слово, и быть или не быть...вы это понимаете?! - последнюю фразу произнес он в каком-то исступлении, будто бы слова эти уже давно крутились у него в голове, и он даже не раз мысленно или даже вслух проговаривал их, словно, репетируя... - Простите, молодой человек...мне и вправду некогда...мне очень некогда...и вы правы, не вы один таков у меня! - парировал Петр Иванович, приближаясь к заветной двери своего кабинета, как к самому спасению. - Но... - Какие тут еще могут быть "но"?! - раздраженно проговорил Петр Иванович и взявшись за ручку двери отворил ее. Молодой человек отстал на пару шагов, остановился, поглядел перед собою в пол и проговорил: - Но это же безбожно! Слово это неожиданным образом возымело свое действие на Петра Ивановича, который вдруг остановился, поглядел на молодого человека и вдруг спросил: - Безбожно? - задумался он на мгновение, - хотя возможно! Знаешь, нет, не возможно! Нет, не возможно! А так оно и есть! С этими словами он захлопнул за собой дверь.