Черный барон Ибо, несмотря на покой, принесенный мне забвением, я никогда не забываю о том, что я – изгой, странник в этом столетии и чужак для всех, кто пока ещё жив. Г. Ф. Лавкрафт Вступление Запах обильно пролитой крови и начавшей разлагаться плоти заполняет воздух. Груды мертвых тел, вперемешку человеческих и лошадиных устилают собой освещенную бледным лунным светом равнину до самого горизонта. Давно стихли крики и стоны, зловещая тишина опустилась на поле брани, позволяя душам погибших отойти в загробный мир. Не видно ни шакалов, ни грифов – они в ужасе бежали от страшного побоища. Тут и там виднеются огромные ямы в земле, доверху заваленные обгоревшими трупами. Кое-где от людей остались только скелеты, а то и вовсе разбросанные во все стороны кости. Пары ядовитых испарений все ещё висят в воздухе, отпугивая всех живых тварей от проклятого места. Величественные колесницы опрокинуты и раздроблены на куски, прочнейшие доспехи превращены в бесформенные груды никчемного металла. Нет, не простые смертные сошлись в бою на этих полях. Схватившиеся между собой враги во взаимной ненависти забыли обо всем и спустили с цепи силы, которые ни в коем случае не следовало тревожить. Никто из обеих армий не ушел живым. Или все же… Одинокая фигура, покачиваясь и тяжело ступая, прокладывает себе путь среди мертвых тел. Высокий мужчина еле дышит, его старинный и некогда красивый доспех изломан, покрыт множеством трещин и вмятин, щедро полит грязью и кровью. На голове нет шлема, и длинные черные волосы стелются по плечам, а бледное лицо с полубезумным взглядом зловеще сияет в свете ущербной Луны. Глаза жадно высматривают что-то среди следов чудовищного побоища, то и дело останавливаясь на том или ином трупе, но снова отворачиваясь и увлекая своего владельца, напоминающего сомнамбулу, все дальше и дальше. Правая рука нервно прижимает к груди длинный изогнутый меч, как будто единственному уцелевшему ещё есть, кого опасаться. Или ему хочется так думать? Но вот одинокий воитель у своей цели. Огромная позолоченная колесница лежит на земле, опрокинутая набок. Два коня раздавлены тяжестью исполинского сооружения, третий валяется поодаль, пораженный чьим-то метким дротиком. Опытный возница с гримасой ужаса на лице растянулся около своих подопечных в луже крови. А чуть поодаль видна и фигура огромного воина в доспехах, из груди которого торчит длинное разукрашенное древко, так хорошо знакомое выжившему воину. Прославленное Копье Судьбы нашло-таки свою цель. На бородатом лице великана застыла издевательская полуулыбка, его пальцы из последних сил сжимают длинный тяжелый жезл, усеянный драгоценными камнями, источающими мрачное бордовое сияние. Считавшийся непобедимым и чуть ли не бессмертным Маг-Император Арт-Харкенгойл встретил свой конец в этой безрадостной долине. - Ты проиграл, грязный пес, - еле хрипя и чуть не харкая кровью, израненный рыцарь поставил ногу на труп врага. – Мы победили, а ты проиграл, слышишь, ты, негодяй, тиран, изменник, похититель трона?!! – вместо крика раздается какой-то еле слышимый стон, лицо мертвого властелина сохраняет жуткое спокойствие. – Ты отправился к демонам, мерзавец и клятвопреступник, ты и вся сотня твоих паршивых щенков! Ты и вся твоя великая армия! Твоя империя обращена в пыль. Мы победили! Слышишь?! Мы победили!! – никто, кроме безмятежной тишины не отвечает на стенания воина. Нет, не так представляли они с братьями эту победу. В мечтах им рисовалась ликующая столица и опустевший дворец коварного Арт-Харкенгойла. Его плененные жены и дочери, на коленях просящие пощады у победителей. Полная сокровищница и роскошные пиры, власть над половиной мира и обладание бесчисленными магическими тайнами. И месть, конечно, сладкая месть… Только она и удалась. Но какой ценой? Где они, отважные и могучие братья? Где мудрый Исманий и бесстрашный Атамиль? Где могучий Безур и веселый Лангиоль? Где неразлучные и жестокие близнецы Аватис и Геманор? Они здесь же, рядом, умывают своею кровью проклятую землю. А рядом с ними лежат их бесчисленные рати и войска сотни великих царей, пришедших на помощь Амидавам. Повержены и сами цари, ни один из них не вернется в родные пенаты. Конечно, никто не уцелел и из рода Арт-Харкенгойла, все ненавистные двоюродные братья нашли здесь свою кончину, как и проклинаемый с младых ногтей дядя. Цель всей жизни достигнута. Но, о Боги, почему все должно было случиться именно так?! - Мы не могли, не могли поступить иначе! – истошно заорал воин, неизвестно, к кому обращаясь на сей раз. – Мы имели законное право на престол! Не было и не могло быть ничего хуже их богомерзкой тирании! Ничего и никогда! Мы хотели принести народам Империи мир и свободу! Почему?! Почему?! Он и сам прекрасно знает ответ. Знает, что не стоило с помощью древних шаманских заклинаний призывать на битву Духов Земли и Небесных Дев. Знал, что зря были заколоты сотни юных девственниц для Кровавого Проклятия. Знал, что никто не вправе тревожить Вечные Престолы Богов мольбами о наказании для собственной родни. Амидавы пустили в ход все, что только смогли обнаружить, узнать, освоить и вычитать в древних запретных свитках. Но и Арт-Харкенгойл ответил той же монетой, проявив свою ужасающую мощь в полном объеме. Воин и сейчас с содроганием вспоминает те минуты, когда смертоносный огненный дождь лился с неба, а под ногами разрывалась земля, поглощая всадников и пехоту. Когда молнии прорезали ряды воинов, оставляя кровавые просеки, а угрюмые темные тени вставали из внезапно оживших камней, неся смерть и страдания всем, кто оказывался у них на пути. В какой-то момент битва как таковая прекратилась и все бежали в разные стороны, желая только унести свои ноги из разверзшейся воронки сошедших с ума стихий, неизбывного ужаса и неминуемой смерти. Но все было напрасно. Никто не уцелел. Кроме него. Уставший воин садится на остов колесницы и смотрит вдаль, на темный горизонт. Сейчас ничего не видно сквозь эту непроницаемую мглу, вот и Луна скрылась за облаком. Но его незримые очи открывают последнему из проклятого рода картины, которые он предпочел бы никогда не видеть. Все окрестные земли сотрясают невиданные доселе землетрясения и наводнения. Проснулись спавшие вулканы, ураганы невероятной силы вышли на охоту, сметая все на своем пути. Цветущие города и прекрасные замки обращены в руины. Сотни, тысячи, миллионы трупов покрывают ставшие в одночасье безжизненными равнины Империи и соседних стран. Там, вдали, куда не добралось буйство природы, вскоре вспыхнут чудовищные эпидемии, которые убьют очень и очень многих, а оставшихся заставят убраться в дальние края. Ничего не останется от наследства, вызвавшего богомерзкую смуту. Все уничтожит огонь, развеет ветер и поглотит морская пучина. - О Боги! – воин в ярости вскакивает и грозит кулаком небу. – Зачем вы оставили в живых меня, одного из всех? Да разве я виновен во всем?! Разве я начал войну? Разве я… Все бесполезно, тут же понимает он. Нечего больше искать виноватых – смерть уравнивает всех. Ему оставили жизнь не ради наказания, а с какой-то целью. Взгляд падает на продолжающий сверкать жезл Мага-Императора. Вот оно. Волшебство. Злое чародейство, сгубившее Империю и обе ветви императорского рода. Погубившее всю окрестную землю. Сделанного не воротишь, но можно предотвратить повторение подобного в будущем! С внезапно возросшими силами воин поднял жезл и снова отправился в путь по унылому полю брани. Ему предстояло много работы. … Высокий черноволосый мужчина отер пот со лба, стоя на высоком холме. У ног его сложена груда многочисленных трофеев. Зачарованные мечи и луки, магические жезлы, колдовские камни и украшенные рунами щиты. Заклинательные дощечки и волшебные палочки, ритуальные ножи, Кристаллы Всевидения. Оружие друзей и врагов свалено вместе, а венчают пирамиду жезл Арт-Харкенгойла и Копье Судьбы, совсем недавно пущенное в последний полет меткой рукой бесстрашного Атамиля. Теперь уже мертвого любимого брата. Но дела ещё не закончены. Воин протягивает руки над долиной и шепчет тайные колдовские слова, те, которые, кажется, подсказывают ему сами Боги. Он ощущает, как огромная, страшная сила покидает поле брани и врывается в его плоть, изменяя её навсегда. Никогда больше не быть ему одним из людей, никогда не сидеть за пиршественным столом и не ласкать прекрасных дев. Никогда не смеяться вместе с веселой компанией и не мчаться наперегонки с друзьями на верном коне. Но такова цена. Он соберет все зло этого мира и навеки запрет его в темнице своего тела. Больше никто и никогда не повторит свершившегося здесь кошмара. Никто и никогда. А он, он останется жить на долгие века, храня мир от чудовищного проклятия. I - Не приходилось ли вам слышать о замке Черного Барона? – протяжный женский голос донесся до трактирщика из-под низко надвинутого темного капюшона. Заказавшая пиво высокая незнакомка в черном плаще застыла около стойки, неторопливо отсчитывая серебряные монеты. - В детских сказках много чего слышал, - ворчливо отозвался грузный толстяк. Его нельзя было назвать неприветливым, но что-то в этой женщине настораживало хозяина таверны. И зачем она так закуталась в такую жару? Может, конечно, прибыла с юга, там такие обычаи… Взглянув на руки странницы, трактирщик заметил, что они затянуты в кожаные перчатки. - То есть ничего конкретного? – не отступала девушка. Судя по голосу, она была довольно молода. - Нет-нет, ничего. Я не верю в разные байки. Спасибо, - он сгреб со стойки полученные деньги – они были отсчитаны ровно, без сдачи. - А сколько вспомните за один золотой? – нет, что за дерзкая девчонка? Дался ей этот барон… - Нисколько, госпожа. Прошу простить, но я ничего не знаю ни о каком замке. - Очень жаль, - незнакомка взяла кружку с пивом и направилась к одному из свободных столиков. Но пройти ей удалось немного – одиноким женщинам лучше не заявляться в подобные места. И закрытое лицо помогает мало… - Как дела, малышка? – два улыбчивых верзилы преградили девушке дорогу. Та застыла на месте, и что-то в её движениях заставило наблюдавшего сцену трактирщика содрогнуться. - Не хочешь прогуляться? - А личико покажешь? - Смотри, если хочешь, козел, - сквозь зубы процедила странница, отбрасывая капюшон. – Думаю, желание у тебя пропадет быстро. Последние её слова потонули в общем вопле, сотрясшем стены трактира. Толстяк-хозяин чуть было не грохнулся на пол, с трудом успев уцепиться за край стойки. Девушка гордо стояла посреди зала, а люди, разинув рты, глазели на неё, не в силах пошевелиться. На совершенно белом, без единой кровинки лице было ясно видно большое темно-красное пятно на лбу. Оба глаза были жутким образом скошены набок и напоминали две щели, наполненные зеленоватым сиянием. Из полуоткрытого в недоброй усмешке рта торчали два длинных острых клыка, напоминающих кинжалы. Из-под черных волос, кое-где, правда, странно расцвеченных рыжими прядями, виднелись два длинных заостренных уха, поросших редкой шерстью и напоминающих кошачьи. - Ведьма! – истошно завопил кто-то из гостей, и его крик тут же подхватили прочие. - Ведьма! Колдунья! Ночная тварь! Бей её! Таверна пришла в движение, застучали стулья, загремела посуда, захлопали двери, зазвенели разбивающиеся стаканы. Но незнакомки уже не было в помещении. Она исчезла также внезапно, как и появилась, забрав только кружку пива и оставив горсть серебряных монет. - Боже милосердный, помилуй меня, - трактирщик с тяжелым вздохом вытер пот со лба. Впрочем, он быстро нашел в себе силы успокоиться. Почему-то толстяк быстро пришел к выводу, что кошмарная гостья больше никогда не вернется в его таверну. II Ровена стояла на невысоком холме и смотрела на далекий силуэт величественного черного замка, освещенного закатным заревом. Могуч, неприступен, со множеством тонких башенок и шпилей, уходящих за облака. Таинственный, прекрасный и завораживающий. Такой желанный и такой недоступный. Да, недоступный. Ровена видела замок на горизонте с тех самых пор, как сошла с корабля на здешнюю землю. Но вожделенная цель так и не приблизилась ни на милю, хотя она шла уже многие недели, потеряв счет дням и ночам. Довольно быстро девушка поняла, что никто кроме неё не видит далекой обители загадочного Черного Барона. Никто ничего не знает о замке и его хозяине, нет, не боится сказать, а именно не знает. Некоторые старушки ещё помнят старинные легенды, но даже они не относятся всерьез к своим рассказам. Для них этот исполинский силуэт попросту не существует. Но почему он существует для неё, Ровены? Может быть это просто мираж, видение, бред? Может она так долго искала этот замок, что он начал ей мерещиться? Может быть, она сходит с ума, или же всему виной проклятие, и сознание меняется вслед за телом? Демоны нечестивые! Ни на мгновение не дано ей забыть о своем отвратительном обличье. Оно с нею всюду и никогда не выходит из головы. Ровена давно избегает зеркал и водной глади, давно прячет свое лицо от людей. Правда, иногда его приходится показать, как накануне в придорожном трактире. Старается не обращать внимания на длинные вампирьи клыки и мохнатые кошачьи уши, на безобразное пятно на лбу и острые когти на пальцах, на вечно сощуренные глаза и жуткие наросты на спине, день ото дня становящиеся все массивнее. Но как же она ненавидит свой облик! Как же жаждет вернуть былую красоту! «Помочь тебе сумеет лишь один, - вновь зазвучали в ушах слова старого прорицателя. – Черным Бароном прозывают его люди. Иди на север, там излечит он тебя. Коль душу сохранишь и не погибнешь». Столько лет искала она свитки, повествующие о Черном бароне. Столько времени искала его замок, мечтала увидеть его долгими ночами, ворочаясь в корабельном трюме и стуча острыми продолговатыми зубами от холода. И вот замок перед ней. Но он призрачен и недостижим. Из груди сам собой раздался пронзительный стон отчаяния. - Я хочу увидеть вас, барон! – непроизвольно заговорила Ровена, глядя в сторону замка, начавшего уже сливаться с ночной мглой, ибо Солнце почти скрылось за горизонтом. – Примите меня, не прогоняйте со своего порога! Я шла к вам много дней и ночей! Я не могу больше, не могу! Я хочу сбросить с себя проклятие, но если вы не поможете, я повешусь на ближайшем дереве! Лучше смерть, чем жизнь в облике всеми гонимой уродки! Смилуйтесь! Дура, одернула сама себя девушка. Кого ты просишь о милосердии? Жуткого демона ночи, обитателя ночных кошмаров, того, чьим именем пугают младенцев? Глупо было надеяться на него с самого начала. Глупо было надеяться на что-либо вообще. Глупо продолжать жить, думая, что все ещё можно исправить. Ровена отвернулась от замка, горько сплюнув. Плащ, она аккуратно разложила его на земле и улеглась сверху. Только бы поскорее заснуть. Хотя бы на несколько часов отвлечься от тяжких мыслей. Хотя, вернее всего, её вновь подстерегают кошмары… Спать. Спать. Спать. Забыть проклятие, забыть свое уродство, забыть Черного Барона. Забыть. Забыть. Забыть. III Ровену разбудил какой-то легкий шорох на краю сознания. Приоткрыв глаза и подняв голову, девушка увидела взошедшую над землей полную Луну и освещенный ею черный замок, казавшийся теперь ещё красивее и таинственнее. А потом её взгляд упал на одинокую фигуру, стоявшую неподалеку, и, казалось, смотревшую в ту же сторону. Не надевая плаща, в дорожной куртке и штанах, Ровена встала и на цыпочках приблизилась. Незнакомец оказался высоким темноволосым мужчиной в домотканом кафтане, опиравшимся на деревянный дорожный посох. Лицо его разглядеть было трудно, но неизвестный определенно смотрел в сторону замка, казалось, целиком погрузившись в созерцание. - Вы тоже его видите? - осторожно спросила девушка, подойдя к мужчине со спины и стараясь оставаться в тени. - Замок? – отозвался тот задумчиво, даже не повернув головы. – Вижу. В полнолуние он особенно прекрасен. - Другие люди его не видят, - тихо произнесла Ровена, боясь, что незнакомец обернется и, в то же самое время, желая этого. - Они сейчас ничего не видят, - мужчина отмахнулся. Его низкий мелодичный голос зачаровывал. – Видят только свои барыши, еду, скот. Не верят ни в Бога, ни в Черного Барона. Впрочем, - он слегка помедлил, - насчет Бога я и сам не могу сказать ничего определенного. В то время как Черный Барон… - он многозначительно указал рукой в сторону замка. - А вы знаете… Знаете, как туда добраться? – сердце Ровены учащенно забилось. Неужели ей наконец повезло? - В замок? – переспросил мужчина и резко обернулся. – А тебе зачем? - Мне… - девушка быстро отступила в тень и закрыла лицо руками, но незнакомец уже успел что-то разглядеть и нахмурился. Его лицо оказалось очень молодым, лет двадцать пять, не более. Правильный, как будто выточенный из камня нос, широкий лоб, чуть поросший щетиной подбородок, глубокие синие глаза. – Я не ведьма, - по-девчоночьи взвизгнула Ровена. – Я… Я просто заколдована. - Убери руки, подойди, - строго приказал юноша, и она не посмела ослушаться. Развернув девушку к свету, он несколько мгновений пристально рассматривал её лицо. – Бедная, - вдруг промолвил он тихим и нежным голосом. – Как же тебе тяжко… - Вы… вы не боитесь меня? - Я? Тебя? – странник улыбнулся. – Я такое повидал, скажу тебе… Но это древнее и очень страшное заклятие. Как с тобой это случилось? - А ты… Ты сам-то кто? – Ровена осторожно отступила на шаг назад. И правда, стоит ли открывать душу первому встречному? Пусть он не похож на прочих, но может оказаться ещё опаснее. Годы бедствий и лишений научили путешественницу осторожности. - Я? Я Лемис, странствующий рыцарь, - спокойно ответил юноша. Только сейчас Ровена увидела у него на поясе простые кожаные ножны, из которых торчала металлическая рукоять меча. - Рыцарь? Они ещё остались? - Как видишь, - пожал плечами Лемис. - Тогда поверишь, что я принцесса? - Верю сразу, - рыцарь кивнул. – Речь очень хорошо поставлена. Только вот кто сделал с тобой такое? Волшебства в мире осталось мало. Расскажи, не бойся, помогу, чем смогу. - Мне сказали… - она запнулась. – Сказали, что помочь может только Черный Барон. - Помочь? Черный Барон? – тут Лемис неожиданно рассмеялся. – Да он тебя скорее зажарит и съест. Но ты расскажи, а там уж мы решим, что делать. Одна голова хорошо, а две – всегда лучше. - А ты поможешь мне дойти до замка? – Ровена твердо взглянула в голубые глаза рыцаря, но тот не отвел взора. - Помочь дойти? Пойми, ты сама не понимаешь, о чем говоришь. Свяжешься с Черным Бароном – потом сама не рада будешь. Кстати, зовут-то тебя как? - Ровена, - тихо ответила девушка. Такое далекое, нежное, домашнее имя. И такое неподходящее для её нынешнего облика. На глаза навернулись слезы. - Ровена, - благоговейным шепотом повторил Лемис. – Какое красивое имя. И так тебе идет. - Идет? Мне? – изуродованное лицо девушки исказила болезненная гримаса. – Не надо так говорить, пожалуйста… - Не плачь, детка, - он внезапно положил руку ей на плечо. – Все не так страшно. То есть страшно, но… Но я постараюсь тебе помочь. Утром отправимся в путь. А сейчас лучше ложись спать. Правда, так будет лучше. Почему-то Ровена не смогла его ослушаться и вскоре, укрывшись длинной полой плаща, впервые за долгое время погрузилась в глубокий и сладкий сон без сновидений. IV Дорога петляла между лесистыми холмами, уводя двух путников все дальше от деревни с негостеприимным трактиром. Солнце светило вовсю, но только небольшие лучики проникали под низко опущенный капюшон Ровены. С утра она так и не показала Лемису свое лицо, боясь, что при дневном свете оно покажется ему куда более ужасным. Сам же рыцарь, казалось, вовсе не был отягощен печальными думами. Идя чуть впереди, он весело насвистывал какую-то игривую песенку. Его легкая походка, стройная фигура, в меру широкие плечи зачаровывали Ровену. Длинные черные волосы делали его непохожим на большинство местных, да и речь, жесты, все остальное разительно отличали его от обитателей здешних деревень. Странствующий рыцарь… Из каких краев прибыл он на эти Богом забытые острова? Что он ищет? И почему согласился ей помочь? Неожиданно девушка поняла, что уже давно не видит замка. Она обернулась назад и увидела далекий силуэт, наполовину скрывшийся за холмами. - Мы уходим от него? – недоуменно спросила она Лемиса. - Откуда? – обернулся юноша. - От замка. - Нет, - мотнул головой рыцарь. – Ты думаешь, это сам замок? Такого размера? - Ну… - Ровена смешалась. Это действительно не приходило ей в голову. Если замок видно на таком расстоянии и так отчетливо, то он действительно должен быть размером с хорошую гору. Впрочем, от обители Черного Барона можно было всего ожидать… - Ты думаешь, почему ты столько времени не можешь до него дойти? Потому что идешь в противоположную сторону. Замок Черного Барона – место, сосредоточившее в себе огромную магическую силу. Он скрыт от глаз простых смертных, но отбрасывает тень на видимый мир. Впрочем, и её способны разглядеть лишь те, кто наделен волшебным даром. - Так ты колдун? – девушка сделала осторожный шаг назад. - Господи, тебе ли меня бояться? – Лемис улыбнулся. – Никакой я не колдун. Просто наследственное кое-что осталось, и книги читал чуть-чуть. Я доведу тебя до замка, поверь. Если ты сама захочешь. Думаю, пора сделать привал. Они остановились на небольшой лужайке и разложили перед собой небогатую снедь – буханки хлеба, бурдюки с водой, Лемис достал откуда-то несколько яблок. - Хочешь? – он протянул одно из них Ровене. – Да прекрати стесняться, сними капюшон. - Не хочу, - насупилась девушка. – Я поем потом, когда ты отвернешься. - Да ладно, - он легким движением сбил капюшон с её головы. Ровена в ужасе закрылась руками. – Давно это с тобой случилось? – мягко спросил рыцарь. - Три… - процедила сквозь заостренные зубки девушка. – Нет, уже четыре, - тут же поправилась она, - четыре года назад. - Четыре года? – Лемис нахмурился. – Все это время ты бежала и пряталась от людей. Встречала с их стороны только ненависть и отвращение. Никто ни разу не сказал тебе доброго слова. Все только называли чудовищем, ведьмой и уродиной, либо бежали от тебя, либо пытались убить. Ты стала бояться и ненавидеть всех вокруг. Потому ты боишься и меня сейчас. А зря. - Ты… Ты не считаешь меня чудовищем? - Я пока не знаю, кто ты, Ровена. Потому и прошу рассказать о себе. Я же расскажу то, что мне известно о Черном Бароне, и ты решишь, стоит ли тебе продолжать путь. - Ты… Ты все-таки готов выслушать меня? - Вроде давно уже слушаю, - Лемис придвинулся ближе к Ровене. – Не бойся же, я тебя не обижу. - Ты правда такой добрый? - Не, - отмахнулся рыцарь, - никакой я не добрый. Просто мне всегда было жалко тех, кого несправедливо обидели. Так расскажешь? Кто наложил заклятие? - Ведьма… - с усилием выдавила из себя Ровена. – Да, она была ведьмой. Розамунда… - последнее слово было произнесено с глубокой, подсердечной ненавистью. - И за что она так с тобой? - Я не знаю. Долгое время никто не знал о том, что она колдунья. Розамунда жила у нас во дворце, она была фрейлиной моей матери и моей воспитательницей с тех пор, как меня забрали у кормилицы, - начав рассказывать, принцесса уже не могла остановиться, хотя по-прежнему не до конца доверяла таинственному незнакомцу. – С самого детства Розамунда была для меня самым близким человеком. Она носила меня на руках, играла со мной, учила читать. Я и подумать тогда не могла, что… Ещё она считалась первой красавицей при дворе… - Погоди, - воспользовался паузой Лемис, - а где все это было-то? То есть ты какого королевства принцесса, кто твои родители? Я ведь ничего не знаю. - Ах, точно, - смутилась Ровена и начала стягивать перчатки. – Ты не против? - Нет, конечно. Да и плащ сними, жарко же. Самое страшное все равно уже видно. - Хорошо, - девушка сняла перчатки, продемонстрировав длинные изогнутые когти, торчащие из снежно-белых пальцев на узких гладких ладонях.- Вот, - она подняла указательный палец с серебряным кольцом. Если вглядеться, на нем можно было рассмотреть изображение сложившего крылья сокола. – Герб Гиллионса, все, что у меня осталось. - О, Серхис Третий? – поднял брови рыцарь. - Да, - дрожащим голосом отозвалась Ровена. – Это мой отец. - Слышал о нем. Правда, бывать не приходилось. Далеко, однако, тебя занесло. Но говорят, что он мудрый правитель. Выиграл две войны, навел порядок в стране, ограничил произвол феодалов, улучшил жизнь крестьян… Все считают его добрым и справедливым. Разумеется, кроме побежденных врагов. - Может к другим он и справедлив, - сжала губы принцесса, - но не ко мне. Но я не закончила. Розамунда долгие годы опекала меня. Родителей я видела редко, она стала для меня почти второй матерью. Мы вместе ездили по стране, выезжали на охоту… Эх, да что теперь вспоминать. Ещё она никогда не доносила родителям о моих шалостях. Потому и я молчала… Кое о чем. Потом я уже вспомнила, что все мои детские болезни проходили удивительно быстро. Чуть только случалось малейшее недомогание, вокруг сразу собирались толпы нянек, врачей, целителей и прочих. Все что-то бубнили, пытались сделать, вливали в меня разные капли, чем-то поили, кормили… А под вечер, когда все расходились, Розамунда садилась рядом с моей кроватью, клала руку мне на лоб, что-то шептала и я сразу погружалась в сон. А наутро была свежей и здоровой, как обычно, и уже готова была бежать играть в саду. Доктора только диву давались. Говорили: «Какое крепкое здоровье у её высочества!». Иногда на прогулках, когда мы попадали под дождь, Розамунда обнимала меня, крепко прижимала к себе, и я на мгновение теряла сознание. А когда приходила в себя, тучи уже расступались и в небе вновь сияло Солнце. Конечно, чем взрослее я становилась, тем более странным мне казалось все это. Но я любила Розамунду всем сердцем, и не сомневалась, что она также любит меня. Да и как я могла подумать иное? Она дарила мне кольца, браслеты, ожерелья, наряды. Она дала мне уйму полезных советов перед первым балом. К ней я всегда могла прийти, чтобы рассказать о своих тревогах и переживаниях. А какие сказки она мне рассказывала. И в детстве, и в подростковом возрасте на ночь, эх… И всегда они хорошо кончались… За все время случился только один эпизод, который меня напугал, - Ровена помедлила, глядя на высоко стоявшее Солнце. – Мне тогда было четырнадцать лет. Я помню, как сидела в своей комнате и читала книгу. Кажется, один из полюбившихся мне рыцарских романов. Тоже, кстати, благодаря Розамунде. Она вошла ко мне, неожиданно серьезная, с большим свертком в руках. Розамунда прислонила его к стене, приложила палец к губам, потом как-то странно провела ладонью по входной двери. Затем отдернула ткань, и я увидела высокое круглое зеркало на подставке, обрамленное позолоченным ободком. «Хочешь узнать свое будущее, Ровена?»,таинственным голосом спросила она. Конечно, я ответила, что хочу. Она подвела меня к зеркалу, стала водить перед ним руками у меня над головой, что-то шептать… А потом мое отражение расплылось, я увидела потоки крови, заливающие стекло, искаженные болью лица людей, пылающий костер, и затем, на мгновение, черный замок. Да, потом я его узнала… А тогда завопила от ужаса и потеряла сознание. Очнулась я в своей постели. Розамунда стояла рядом, в комнате не было никаких следов зеркала. И я подумала, что это был всего лишь дурной сон. Я вполне могла задремать за книгой… - А ваши отношения после этого изменились? – с интересом спросил Лемис, внимательно следивший за рассказом. - Нет, - помотала головой Ровена. – Все оставалось как прежде. Я очень быстро обо всем забыла. Но через два года… - неожиданно для себя она всхлипнула, - через два года нагрянула Инквизиция. - Слышал я о них, - скрипнул зубами странствующий рыцарь. – Они обвинили Розамунду в ведовстве? - Да, они… - Ровена замешкалась. – Да так ей и надо, твари этой! – спохватилась она. – Ведьма и есть. Проклятая колдунья… Я стала вспоминать сейчас, чуть не забыла, что она со мной сделала. Что я говорю… Зачем ты заставляешь меня вспоминать… - Я хочу понять. – спокойно ответил Лемис, положив руку ей на плечо. – Почему Розамунда наложила проклятие на тебя? Разве ты была в чем-то перед ней повинна? - Нет. В том-то и дело, что нет… Когда её схватили, весь дворец сходил с ума. Никто не понимал, в чем дело и все дрожали от ужаса. В столицу тогда прибыл сам Великий Инквизитор монсеньор Земельер, по прозвищу Зверь. До сих пор с содроганием вспоминаю, как он вызвал меня на допрос… V - Инквизитор допрашивал тебя? – изумился Лемис. – Принцессу, дочь короля? - Он допрашивал весь двор. День за днем, сидя в отведенных ему покоях. В то время как его подручные пытали Розамунду в застенках. Все фрейлины, бывшие её подругами, рыдали ручьем. Кавалеры, ухаживавшие за ней, ходили с поникшими головами. Моя мать, королева, заперлась в своих комнатах и никого к себе не впускала. Но и её вытащили на допрос. Она вернулась оттуда чуть живая, вся в слезах. А на следующий день Земельер вызвал меня. Помню, что король-отец, обычно такой спокойный и от всего отстраненный, за руку довел меня до двери, дрожа от ужаса. Но сам со мной не пошел, и я сама шагнула в темноту… - Окна в покоях инквизитора закрывали черные занавески, - продолжала рассказывать Ровена, все глубже уходя в воспоминания. – Несколько свечей, стоявших на столе, освещали комнату, но все равно в ней царил полумрак. На стене висело огромное, почти в человеческий рост, Распятие. Сам монсеньор сидел за столом, держа перед собой кипу каких-то бумаг и огромный том Священного Писания. Он был невысоким лысым мужчиной с наголо выбритым лицом, крючковатым носом и цепкими карими глазами. Его черная сутана сливалась с темнотой комнаты, у меня дрожали колени, но я заставила себя подойти к столу. Тогда я думала про себя что, возможно, смогу спасти Розамунду… - Здравствуйте, ваше высочество, - произнес ледяным голосом инквизитор, вставая и почтительно кланяясь. – Садитесь, - он указал мне на высокое кресло. – Если будете отвечать понятно и честно, я не отниму у вас много времени. Вам знаком вот этот знак? – не успела я сесть, как он поднес к моему лицу небольшой лист пергамента с изображением круглого глаза, от которого в разные стороны расходились семь длинных стрел без оперения. - Никак нет, монсеньор, - честно ответила я. - А меж тем, ваше высочество, - спокойно заговорил он, прохаживаясь по комнате, - этот символ был обнаружен на копчике фрейлины Розамунды, бывшей вашей воспитательницей. Обозначает же он принадлежность к культу Семи Великих Духов Смерти. Доводилось вам слышать о нем? - Нет, монсеньор. Впервые слышу о Духах Смерти. - О нем вообще мало кто слышал, - кивнул инквизитор. – Это очень тайное и глубоко запрятанное учение, открывающееся лишь очень немногим. Оно несет на себе отпечаток старинных языческих верований, правивших миром до Пришествия Спасителя нашего. Служители Семи Духов куда опаснее обычных ведьм и колдунов. Они способны нагонять эпидемии, разжигать войны, наводить порчу на людей и целые народы. Они служат смерти и приносят её всюду, куда приходят. Это зло, обитающее в нашем мире и питающееся испарениями адских котлов. А вот этот предмет вам знаком? – он извлек откуда-то из-под стола ветку какого-то странного растения с треугольными листьями, уже пожухлыми и засохшими. - Нет. Может где на дереве и видела, конечно, но… - Нет, вот именно эта ветка? Нет? – я кивнула. – Она была обнаружена у Розамунды под подушкой. Назначение пока не удалось установить. Кстати, а вы знали, что ваша воспитательница ведьма? – спросил он как бы невзначай. - Не знала. Она не ведьма! – вдруг громко крикнула я. – Розамунда ни в чем не виновата! Отпустите её! - Отпустить? – Земельер поднял брови. – Служительницу сил зла взять и отпустить? - Она ничего плохого не делала. Она… - Эту вещь вы тоже никогда не видели? – на столе как из ниоткуда возникло почти забытое мною высокое зеркало. - Да… Нет, - быстро спохватилась я, но инквизитор уже заметил мое замешательство. – Видела, - я опустила глаза перед его сверлящим взглядом. - Она колдовала с его помощью? - Нет. Я… Я не помню. - Колдовство – тяжкий грех, - с расстановкой произнес Земельер. – Если вы приняли в нем участие – лучше признайтесь сразу. Иначе ваша участь будет очень тяжелой. - Я была тогда очень напугана. И рассказала ему тоже самое, что и тебе сейчас. Не знаю, как это сказалось на участи Розамунды… - Думаю, никак, - повел плечом Лемис. – Раз уж зеркало уже нашли, то твой рассказ едва ли что-то им добавил. Но что произошло потом? - Через два месяца состоялась казнь. До сих пор помню, как я стояла на балконе, держась за руку одной из фрейлин, рыдая и дрожа. Эх, знала бы я, что это последние мои минуты в человеческом облике… И ведь король не хотел пускать меня смотреть, я настояла сама…В центре площади был сложен огромный костер из хвороста, в центре него торчал столб с цепями. Вокруг стояла толпа, море простолюдинов, что-то кричавших, вопивших, стонавших… Стражники вывели Розамунду из тюрьмы. Босую, полураздетую, в одной рваной рубашке, с наголо выбритой головой. Она была вся осунувшаяся, исхудавшая, на теле было множество следов пыток и побоев. Толпа плевала на неё, кидалась грязью, камнями, а весь двор стоял, опустив глаза. Я тоже. Я ведь продолжала любить её, как никого другого. Розамунду подвели к костру, приковали к столбу. Потом подожгли хворост. И вдруг она, подняв правую руку, указала пальцем на меня и выкрикнула что-то на неведомом наречии. Грянул гром, молния прорезала небеса, у меня потемнело в глазах, жуткая боль прорезала все тело… Когда я очнулась, уже была такой, как ты видишь, - Ровена разрыдалась, Лемис в порыве обнял её за плечи. – Меня выгнали из дворца. Все от меня отвернулись, все. Никто даже не попытался что-то сделать… - Скажи спасибо, что не сожгли, - кивнул юноша. – Люди – они такие. - Плевать на них, - яростно оскалилась Ровена. – Но Розамунда, как она могла так со мной обойтись? Разве я была виновата в её казни? Я её любила, я до последнего хотела её спасти, я… - Возможно, она озлобилась, сидя в тюрьме. Её ведь пытали, мучили, она захотела причинить боль королю. - Лучше бы она меня убила, - всхлипнула принцесса. – Лучше бы так… Я не могу, ненавижу её… - И все-таки она много для тебя сделала, - ласковым шепотом произнес рыцарь. – Растила, лечила, ухаживала. А потом с ней жестоко расправились. Прости ей этот поступок. Мой тебе совет – прости. - Простить?! – Ровена в бешенстве оттолкнула Лемиса. – Простить ей то, что эта тварь сотворила со мной?! Да ужаснее этого нет ничего на свете! Я утратила все – жизнь, семью, любовь и уважение людей… - Ты идешь в замок Черного Барона, - спокойно ответил рыцарь. – Он куда хуже и коварнее Розамунды, можешь мне поверить. Кто знает, что он может потребовать взамен, если согласится помочь. - Кто же он такой? – резко спросила Ровена. – Кто такой Черный Барон? Ты же знаешь. - Черный Барон, - медленно начал Лемис, прикрыв глаза, - Черный Барон – это залитое кровью поле битвы, на котором сошлись в смертельной схватке израненные, но по-прежнему разъяренные воители. Черный Барон – это нож, неожиданно пронзающий твое сердце в темном переулке. Черный Барон – это порыв, охватывающий двух любовников на самом пике страстного вожделения… - Что-что? – узкие глаза Ровены расширились. – Ты сейчас о чем? - О том, что Барона довольно трудно описать, - улыбнулся рыцарь. – Он может быть и там, и тут, принимать различный облик, наводить на себя самые разные личины. Вот мы с тобой сидим – разговариваем, а он может там, среди деревьев, сидит на ветке в образе птички и слушает. Или в обличье зверька какого в траве притаился. Думаю, он уже знает, что ты идешь к нему. А пропустит ли – то мне неведомо. - А может не пропустить? - Черный Барон? Он может практически все. Но дорогу я тебе покажу, ибо договорились. А там уж думай сама… VI Багровые лучи закатного Солнца освещали угрюмую рощицу на холме. Прислонившись к дереву, Эберт сосредоточенно глядел на петлявшую внизу дорогу. Его шайка расположились тут же, под кустами, вздрагивая от нетерпения и ожидания вожделенной добычи. Чутье охотника уже давно не подводило атамана, и сегодня он как никогда ясно чувствовал приближение очередной жертвы. Какое все-таки прекрасное местечко он облюбовал – сладкие людишки так и просятся в когти! - Скоро уже? – высунулась из-под ближайшей ивы голова Хивера – молодого крепкого гоблина, всегда носившего с собой тяжелую шипастую палицу. - Я откуда знаю? – неприветливо отозвался Эберт, щелкнув зубами. – Должны подойти вот-вот. Я чую. - Ты уже три часа чуешь, - обиженно насупился Хивер. – Я вот ничего не чую. - Не три часа, а один, - с расстановкой произнес атаман. – А ты не чуешь, ибо дурак. - Сам дурак… - Идут! Командир, они идут! – донесся с высокого дуба голос дозорного Грэхема, отличавшегося прытью и зоркостью. - Тише ты, не ори, - Эберт мгновенно привел себя в боевую готовность, выхватив из ножен старинную трофейную саблю. – Сколько их? Как далеко? - Ещё на повороте. Двое. - Все по местам! – приказал атаман, подняв саблю над головой. Полтора десятка низкорослых зеленокожих гоблинов тут же суетливо забегали между деревьями. – Мужчины, женщины? – продолжал он пытать дозорного. Девичье мясо считалось куда мягче и слаще. - Один точно мужик, молодой. Второго плохо видно, он в плащ закутался. - Ладно, чего нет, того нет. Слезай оттуда, я уже и сам их вижу. Действительно, на дороге, ясно освещенной закатным заревом, появились две крохотные человеческие фигуры. Они шли не торопясь, держась за руки и о чем-то увлеченно беседуя. - Если я что-то понимаю в людях, - довольно ухмыльнулся Эберт, - то слева определенно девчонка. Не орать! – сделал он предупреждающий жест, подавляя готовый грянуть ликующий вопль. – Спугнете ещё. Стоим тихо и ждем. Они будут здесь с минуты на минуту, - дикая радость от предстоящей схватки уже накатывала на матерого гоблина. Великий Покровитель, как всегда, не подвел. … Давно Ровена не чувствовала себя так легко и свободно, как в последние несколько дней. Впервые за долгое время она могла не бояться, не прятаться, не видеть вокруг бесчисленных врагов. Лемис старался не напоминать девушке о её несчастье, говоря на другие темы, уводя её подальше от мрачных мыслей. Конечно, все равно она не забывала о них ни на секунду, но… Дорога шла вперед, они шли и шли, пересекая леса и поля и держась подальше от людских селений. Замок неизменно оставался позади, но все так же виднелся на горизонте. Они шли верной дорогой, Ровене хотелось в это верить. И ей хотелось верить Лемису, его прекрасным голубым глазам, его нежному глубокому голосу, его ласковым белым ладоням… Была ли Ровена влюблена? Она не задумывалась об этом. За последние четыре года она вообще не задумывалась о таких вещах. Только бы дойти… - Как красиво, - задумчиво произнесла Ровена, глядя на угасающее Солнце. – Вот и ещё один день прошел. А сколько нам ещё идти? - Денька через три будем в порту, - пожал плечами странствующий рыцарь. – Там главное найти корабль. - Корабль? – изумилась девушка. – Так нам придется плыть? - Да, замок не на этом острове, - чуть улыбнулся Лемис, пока они поднимались на холм. Ровена как-то незаметно для себя взяла его за руку. – Да ты не волнуйся, золотишко у меня есть в запасе. - Но… а как же… я? - Ну, будешь выходить на палубу в капюшоне. Станут, конечно, коситься, но ничего особенного. - А они не побоятся туда плыть? - О нет, никто давно не верит в Черного… Лемис не успел договорить. Стоило двум путникам вступить под сень рощицы, как со всех сторон послышались жуткие вопли, а на голову рыцаря обрушился тяжелый удар дубины со стороны ближайшего дуба. Солнце как раз окончательно закатилось, и все погрузилось во тьму. Ровена, охваченная страхом, замерла на месте, отстраненно глядя, как Лемис, упав на одно колено, снова вскочил, выхватывая из ножен мечи и бросился куда-то в кусты. Две черные тени мелькнули совсем рядом, девушка почувствовала страшный удар в живот и повалилась на траву. Кто-то пнул её в бок, она покатилась вниз по склону, но налетела на дерево. Капюшон закрывал собою глаза, не давая рассмотреть нападавших. Где-то вдали слышались дикие крики боли и лязг металла. Видимо, Лемис вступил в бой… … Сладко облизнувшись, Эберт медленно приближался к распластанной на земле человеческой девчонке в плаще. Два сильных гоблина крепко держали её за руки и за ноги, и жертва только тихо стонала, не в силах пошевелиться. Издалека доносился шум боя, похоже, воин-мужчина оказался крепким орешком. Что же, пусть парни разомнутся, пока атаман развлечется перед едой. Эберт подошел к добыче и рывком сдернул капюшон с её лица. На мгновение замер, а потом оба хором заорали от ужаса, она – увидев перед собой оскалившуюся харю зеленокожего карлика, он – при взгляде на торчащие изо рта клыки и заостренные уши. Замешательство длилась недолго. Казавшееся прежде человеком чудище резко вскочило на ноги, разбрасывая гоблинов в разные стороны, после чего бросилось на Эберта, на бегу стряхивая плащ. Предводитель шайки думал пуститься в бегство, но… Его ноги как будто приковало к земле, а глаза – к ярко-красному пятну на лбу страшной женщины. Оно вдруг вспыхнуло ярким светом, потом зашевелилось, затем пошло трещинами, и… Из-под кожи показался круглый зеленоватый глаз, тут же задвигавшийся, оценивая обстановку. Потом от него в разные стороны прошли семь черных прожилок, напоминающих стрелы и вместе сложившихся в замысловатый орнамент. После же… Впрочем, бывалому гоблину не суждено было увидеть, что случилось после. Острые когти вонзились в его грудь, раздирая плоть и стремительно добираясь до сердца. Его последним словом стал истошный вопль: - Покровитель! VII Шатаясь и с безумным видом оглядываясь по сторонам, Ровена стояла среди десятка изрубленных и разорванных в клочья тел отвратительных зеленокожих карликов, заливших все вокруг своей мерзкой фиолетовой кровью. Та же жидкость стекала с её когтей… Почему-то теперь девушка отчетливо видела в темноте, различая каждую деталь, каждую веточку и травинку. Правда, все застилало зловещее зеленоватое сияние. - Ты в порядке? – Лемис опасливо приблизился к ней. С его меча тоже стекала кровь, на лице виднелось несколько ссадин. - Кто они? – беспомощным голосом спросила девушка, указывая на тела убитых. - Гоблины-людоеды, - ответил рыцарь. – Иногда встречаются на островах, хотя с каждым годом все меньше. Но не волнуйся. Мы их победили. Ты их победила. - Но что… Что со мной? – она заметила, что её спутника окружает какая-то пульсирующая голубоватая пелена. - Ничего страшного, просто открылся третий глаз. Ты думала, у тебя для красоты пятно на лбу? Не трогай только! – резким движением он схватил её за руку, готовую прикоснуться к голове. - А что будет? - Ничего особенного, просто ткнешь себе когтем в глаз. Расслабься, со временем привыкнешь… - Но… Почему это случилось сейчас? - Момент крайней опасности. Видишь, как ты их всех раскидала? Я бы один с такой толпой не справился. - Так это я… Я… - Эх, Ровена-Ровена. Сможешь пройти ещё чуть-чуть? Не охота ночевать рядом с трупами, сейчас ещё падальщики соберутся… Девушка сделала несколько шагов вперед, но тут же споткнулась о корень. Перед глазами все расплывалось, предметы оказывались не там, где она их видела. - Ничего, привыкнешь, - Лемис улыбнулся. – Все равно как если бы всю жизнь ты видела только одним глазом, а потом бы вдруг второй прорезался. Дай руку, - он приобнял её за плечо и аккуратно повел за собой. – Давай, ступай осторожнее. Подумать только, третий глаз… Хотел бы я себе такой… … Они сидели у костра, обнявшись, и грелись, приходя в себя после жестокой схватки. Лицо Лемиса было совсем рядом, на мгновение захотелось прикоснуться губами к его белой красивой щеке. Но Ровена вспомнила о клыках… - Скажи, - тихо попросила она, - скажи честно: я теперь ещё кошмарнее? - Что ты, - отозвался рыцарь. – По-моему, ты очень красива. - Что? – Ровена вздрогнула от неожиданности. – Не смей… не смей так шутить! - Я вовсе не шучу, - нахмурился Лемис. – Ты мне кажешься очень симпатичной. Не такая, как все – не значит уродливая. Зачастую наоборот. - Зачем ты смеешься надо мной? – девушка отстранилась. – Ты делаешь мне больно. - Все-таки забавный вы народ, девчонки, - усмехнулся юноша. – Сделаешь комплимент – обижаетесь, не сделаешь – тоже обижаетесь… А будь моя воля – я бы тебя такой оставил. Обычных красоток итак легион. - Но ты… Ты поможешь мне? - Конечно, обещал ведь. Это тебе решать, не мне. Правда ещё неизвестно, что скажет Черный Барон. - Думаешь, он может мне отказать? - Кто его знает… Да не обижайся ты, - Лемис придвинулся к Ровене и снова обнял её. – Я знаю о Бароне немного, - тихим шепотом продолжил рыцарь. – Но мне известно, что он очень силен и коварен, его могущество таинственно и непонятно для людей. Однако даже у него есть слабое место. Уже многие века Черный Барон страдает от одиночества. Да, от тяжкого и неизбывного одиночества. Ты бы согласилась скрасить ему жизнь? Остаться в замке, вместе с Бароном? - Остаться с Бароном? – Ровена непонимающе посмотрела на Лемиса. Его лицо теперь казалось ещё красивее и как будто объемнее, чем раньше. Видимо, влиял третий глаз. - Да, если он пожелает этого взамен? Возможно, он захочет также, чтобы ты стала его женщиной. - Женщиной Черного Барона… - почему-то до сих пор девушка не задумывалась о цене своего исцеления. Цель была одна – дойти до замка. Потом же… - Представь только, что проводишь целые дни в темном мрачном замке, беседуя лишь с тенями прошлого. Или иногда покидаешь его и несешься на черном крылатом коне над морями и землями, взирая на мир с высоты, ни с кем не разговаривая, ото всех прячась. Впрочем, тебе это знакомо. Ты прожила в отрыве от людей четыре года, но Черный Барон… Он живет так сотни, если не тысячи лет. Никто не знает, каков его настоящий возраст. Но замок стоял в этих землях ещё тогда, когда нынешних королевств не было на карте, когда на месте пустынь были моря, а на месте полей – леса. А Барон смотрел на это и тосковал в гордом одиночестве, храня от мира себя и свою жуткую тайну. - Что же за тайна? – со страхом спросила Ровена. - Кто знает… Рассказывают всякое, - костер потрескивал, двое путников обнимались все крепче. – Вдруг он захочет поведать эту тайну тебе? - Главное – дойти, - твердо произнесла принцесса. – Помоги мне в этом. А с Бароном я уж как-нибудь сама разберусь. - Смелая ты девчонка, - улыбнулся Лемис. – Впрочем, сегодня ты себя показала. Завтра продолжим путь. А пока пора спать. VIII Стройная шхуна с романтичным названием «Утренняя заря» резво разрезала волны. Солнечные блики резвились в морской воде. Ровена стояла на корме, глядя на танцующих в воздухе чаек. Капюшон, как и прежде, закрывал лицо девушки, но теперь она с удивлением обнаружила, что её взгляд без труда проникает сквозь плотную ткань. Матросы сновали вокруг, занятые своими делами. Лемису каким-то образом удалось выдать себя за купца с Дальнего Юга, а Ровену – за свою жену, которой не позволено показывать лицо посторонним. Старый опытный капитан не возражал и с удовольствием взял странную пару на борт, разумеется, за хорошую плату. Кроме того, он предоставил «купцу» собственную большую и просторную каюту, сам перебравшись в другое помещение. Ровена впервые за долгое время ни в чем не имела недостатка, но все же нетерпение грызло её. Сейчас, когда цель была так близка, время текло невероятно медленно, хотелось его ускорить, дать ему пинка, чтобы как можно быстрее увидеть настоящий замок, а не этот фантом, продолжающий маячить на горизонте. Между прочим, после обретения третьего глаза его контуры стали куда отчетливее. - Тоскуем? – Лемис приблизился незаметно. Вообще рыцарь невероятно быстро приспособился к качке. - Чуточку, - откликнулась Ровена, - Скорее бы добраться. - Так торопишься? – юноша встал рядом с ней. – Днем раньше, днем позже – какая разница? И… Тебе не жалко будет со мной расставаться? Ведь к Барону я с тобой не пойду. - Я и не прошу. Только доведи меня, и я буду тебе очень благодарна. Потом, может, свидимся… - со слабой надеждой в голосе протянула она. – Ты увидишь меня красивой… - А если я не хочу этого? – спокойно, с какой-то странной холодностью спросил Лемис. – Если не хочу видеть тебя в старом облике? - Не хочешь? Ты не понимаешь, - совсем по-детски обиженно сказала Ровена. - Почему не понимаю? Разве тогда у тебя была такая же белая гладкая кожа, без единой волосинки? – он легонько прикоснулся к её руке. – А такие ярко-черные прекрасные волосы, разве они были тогда? Нет, судя по остаткам старых кудрей – ты была рыжей. Терпеть не могу этот цвет. - Я тоже всегда хотела черные волосы, - медленно произнесла девушка. – Как у Розамунды… Но остальное… Кто меня с этим примет? - Слазь оттуда! – крикнул один матрос другому, что-то делавшему на верхушке мачты. - Да сейчас, … - грязно выругался тот. - Хочешь нравится им? – с интересом спросил Лемис, наблюдая за реакцией Ровены. – Или все-таки мне? - Тебе… - Ровена помедлила. – Но не только. Я хочу быть человеком, нормальным человеком, неужели это так сложно понять? Без всяких клыков, заостренных ушей и третьих глаз! И без этих отростков на спине! Да, я хочу от всего этого избавиться. Что здесь непонятного? Небось самому тебе не сладко было бы в таком облике. - Кто знает… А что за отростки-то? - На спине у меня какие-то выпуклости. По краям, от лопаток и вниз. Не знаю, что это. Все боялась, что горб вырастет… - Дашь потрогать? Интересно, что это, - Лемис приблизился и провел рукой по спине девушки. – Вот как, - задумчиво прошептал он, нащупав отростки. – Может, и узнаешь ещё, что это… О, погляди за борт! Оба свесились с кормы, и их глазам предстало удивительное зрелище. Сквозь прозрачную, освещенную солнечными лучами воду проглядывали интригующие очертания морского дна, усыпанного множеством раздробленных камней, колонн, изящных арок, кое-где стояли полуразрушенные стены… Целый подводный город! Ровена зачарованно глядела на развалины, отмечая прихотливые рисунки, высокие статуи людей и звероподобных монстров, изысканные орнаменты, украшавшие многие камни. Третий глаз позволял ей отчетливо видеть все это сквозь водную гладь, но стоявший рядом Лемис, кажется, тоже не испытывал ни малейших неудобств. - Один из древних разрушенных городов, - благоговейно протянул рыцарь. – Ты ведь читала «Альсонские легенды»? - Конечно, - недоуменно ответила Ровена. Эту книгу читали в каждой уважающей себя дворянской семье, не говоря уже о королевских. - А знала ли ты, что Империя Альсон располагалась именно здесь? На землях, ныне ушедших под воду и оставивших после себя лишь небольшие островки. А развалины её великих и прекрасных городов сейчас там, на дне. Говорят, там скрыта тьма сокровищ. Но никто не пытается их добыть, ибо все боятся древнего проклятия. Находились смельчаки, они есть всегда, но никто из них не вернулся обратно. У этих руин есть бдительный страж. - Черный Барон… - шепотом произнесла девушка, догадавшись. На палубе происходила какая-то непонятная беготня, но на двух странников никто не обращал внимания. - Он, - кивнул Лемис. – Обитатель замка хранит свое наследие. Ведь он никто иной, как последний принц Альсона. - Последний принц? О нем в легендах ничего не сказано. - Меж тем он один из прославленных Амидавов. Принц Севанис. - Принц Севанис? – Ровена задумалась. – Великие герои Амидавы: Исманий, Атамиль, Безур, Лангиоль, Севанис, близнецы Аватис и Геманор. Семь могучих братьев, сыновья законного императора Амида, бросившие вызов узурпатору и колдуну Арт-Харкенгойлу, коварно похитившему у них наследство, и сотне его жестоких и коварных сыновей великанов. Между двумя родами шла долгая война, завершившаяся Битвой в Проклятой Долине. Армия Амидавов разгромила войска Арт-Харкенгойла с помощью мудрых древних Богов, после чего Исманий взошел на трон, и… Впрочем, я никогда не верила особенно в эти легенды. - И правильно, - Лемис горестно вздохнул. – Ибо все было совсем по-другому, - он задумчиво глядел вдаль – подводный город уже остался позади. – В легендах всегда смягчают, приукрашивают, наводят всякую цветистую мишуру. Всегда должно быть Добро и Зло, Добро должно победить в конце. А жизнь куда сложнее и печальнее. Никто в той войне не был светлым и прекрасным героем. И никто не побеждал в ней. Проклятая Долина, - он помедлил, - названа так потому, что никто не победил в битве. Две огромные армии истребили друг друга, призвав на помощь всю черную магию и все разрушительные силы, какие только обитали тогда в мире. Ибо старый мир был полон волшебства. Только малую часть его можно представить, читая сказки. Люди могли летать, создавать из пустоты огонь, превращать металлы в золото, вызывать Духов и общаться с Богами. Конечно, магия несла в себе и много опасностей. Всюду блуждали злобные чудовища, но были и доблестные воины, всегда готовые сразиться с ними. Были прекрасные дамы и доблестные рыцари, подземные города гномов и дивные леса прекрасных эльфов, гордые драконы и парящие в воздухе дворцы магов. Но та битва… Она забрала из мира почти все волшебство. Точнее, это сделал тот, кого потом назвали Черным Бароном. - Забрал волшебство? Но как? – Ровена содрогнулась. - Севанис был самым искушенным в магии из братьев. Атамиль был великим воином, Исманий – мудрецом, Безур – полководцем, но в волшбе с Севанисом не мог сравниться никто из них. Все величайшие маги и колдуны того времени пали в Проклятой Долине, сражаясь на одной из сторон. Их сила ещё не успела рассеяться, когда Севанис сложил древнее и страшное заклятие, позволившее замкнуть на себя всю их мощь. Так же он забрал все оставленные там магические артефакты, спрятав их в своем тогда же построенном замке. Конечно, плата за это оказалась высока. Он был навсегда отделен пропастью от простых смертных. - Но почему он был таким жадным? – возмутилась Ровена. - Вовсе нет, - поморщился Лемис. – Просто Севанис, или Черный Барон, увидел, какое зло приносит магия в руках гордых и тщеславных людей, и решил навсегда скрыть её от них. Был ли он прав? Я не знаю. А ты? - Это жестоко, - девушка сжала губы. – Жестоко и несправедливо. Кто дал ему право решать за всех? - Боги. Он так решил, когда остался один. Ты готова сказать Барону, что он был неправ? - Я? Барону? – Ровена опустила голову. – На него вся моя надежда… - А если он сам спросит? Кто знает – вдруг Черный Барон сам мучается этим вопросам? Он ведь видит, как измельчал мир, каким он стал скучным и тоскливым, как все думают только о деньгах, богатые торгаши занимают место магов и воинов, а бедные женщины и дети умирают от голода? Стало ли в мире меньше боли и смерти? Или они просто приняли другие формы? Кто-то должен поговорить с ним об этом… Но ведь ты сама пострадала от магии, не так ли? От той её малой части, что Барон не смог запечатать? - Ты прав… Эх… Пойду-ка я в каюту, - сказала, наконец, Ровена. – Что-то меня укачивает. - Как хочешь, - кивнул Лемис. – Но подумай над моими словами. Вдруг додумаешься до чего-нибудь… IX Во сне Ровене виделось нечто неясное. Мрачный замок, казалось, был совсем рядом, стоило только протянуть руку, но в то же время между ним и принцессой раскинулся туман, отделявший их друг от друга. Она тянула вперед руки, звала, и вот увидела, как огромные тяжелые ворота замка отворились, и из них появился всадник на огромном вороном коне, облаченный в черные доспехи и высокий шлем с опущенным забралом. Воин поднял над головой длинное копье и что-то прокричал на неведомом языке, направляя коня вперед. Тут же туман взволновался и обрушился на Ровену, сбивая её с ног, швыряя в разные стороны, давя своей массой. А всадник несся к ней, потрясая копьем, конь же жутко хрипел, испуская густой дым из своих широких ноздрей. Девушка проснулась от жуткой тревоги, кольнувшей её в сердце. Корабль швыряло в разные стороны, как будто он попал в сердцевину чудовищного шквала. С палубы слышались крики, вопли, топот башмаков, какой-то треск… Впрочем, все заглушали свист ураганного ветра и вой огромных волн. Ровена с трудом сползла с койки, накидывая плащ (благо, спала она одетой). - Лемис! – позвала принцесса. – Лемис!! Но соседняя койка была пуста, постель на ней – беспорядочно разбросана. В ужасе Ровена помчалась вверх по ступенькам и вскоре, несмотря на жуткую качку, выскочила на палубу. Её тут же окатило соленой водой с ног до головы – исполинские волы захлестывали корабль. Какой-то матрос сдуру налетел на неё и, споткнувшись, растянулся на палубе. Расположившийся на корме капитан пытался перекричать рев стихии, отдавая какие-то приказы, но все было напрасно. Одна из мачт уже треснула и накренилась, другая угрожающе покачивалась на ветру. В небесах же буйствовали огромные вихри, и Ровене вдруг померещилась среди них высокая, много больше человека, фигура мрачного всадника с копьем. Вот он поднял оружие, размахнулся и ударил… Яркая молния ударила в палубу, круша и поджигая доски. Затем корабль накренился, одна из мачт с грохотом повалилась, а потом вода хлынула сразу в несколько образовавшихся брешей. Люди, потеряв голову, метались, толкали друг друга, падали в воду… - Лемис! – не переставала кричать принцесса. – Лемис! Где ты?! Но рыцаря не было видно. Одна сбросила плащ, сковывавший движения, и побежала к носовой части. Вдруг он там? Нет, Лемис не должен погибнуть, не должен! Надо его спасти, во что бы то ни стало… - Лемис! Любимый! Снова страшный треск. Ещё одна мачта падает, волна сбивает Ровену с ног и волочет по рассыпающимся доскам. - Нет! – она отчаянно хватается за край палубы. – Нет! Страшная боль пронзила спину. Боль настолько жгучая и острая, что пальцы непроизвольно разжались, и новая волна швырнула девушку прямо в бушующие морские воды. Она приготовилась тонуть, начала вспоминать какие-то полузабытые молитвы полузабытому Богу, но тут… Боль утихла, появилось какое-то новое чувство. Как будто что-то живое зашевелилилось за спиной у Ровены, дернулось, напряглось… И подняло её ввысь, отрывая от безумной водной глади. Все выше, выше… Ветер бьет в лицо, но она… Господи милосердный, она летит! Набравшись смелости, Ровена оглянулась и увидела у себя за спиной два огромных черных перепончатых крыла, разорвавших куртку и рубашку и сейчас круживших её над обломками «Утренней Зари» и кричащими от ужаса тонущими матросами. Так вот что были за отростки. Постепенно приходя в себя, она попробовала направить свой полет, и это удалось ей на удивление быстро. Девушка сделала пару кругов над постепенно затихающим морем, наслаждаясь новыми ощущениями. Вот она, свободная, легкая, оторвавшаяся от земли, может лететь, куда ей вздумается! - Лемис! – вдруг кольнула голову мысль. – Лемис! – закричала Ровена, проклиная себя за забывчивость. – Лемис!! - Ровена! – ответил ей желанный мужской голос из морских волн. – Ровена, я здесь! И она увидела странствующего рыцаря, вцепившегося в обломок мачты, швыряемый волнами во все стороны. Его одежда была изорвана и окровавлена, на лице видны следы ссадин, но он был жив! Резко спикировав вниз, Ровена вцепилась когтями в плечи Лемиса и легко, как пушинку, подняла его ввысь вместе с собой. - Я так волновалась, - нежно прошептала она ему на ухо. – Не больно? - Потерплю, - слабо улыбнулся юноша. Ему явно пришлось нелегко. – Лети вон туда, - он указал в сторону, противоположную от продолжавшего виднеться на горизонте величественного замка. – Нужный нам остров совсем рядом. Скоро ты его увидишь. Держись, Ровена, держись! X На пустынном морском побережье горел маленький костерок. Двое путников грелись и сушили одежду у его ласкового пламени. Дальше, в глубине острова царил кромешный полумрак, в котором Ровена, несмотря на третий глаз, никак не могла ничего разглядеть. Казалось, свет только что вышедшей из-за туч Луны туда вовсе не проникает. - Долина Тумана, - пояснил Лемис, проследив за её взглядом. – Она окружает замок, и нам придется сквозь неё пройти. Но мы справимся. Сегодня ты… - Да, сама удивляюсь, - сложенные за спиной крылья Ровены приятно щекотали спину. – Так все неожиданно… Опять момент крайней опасности, да? - Именно. Кажется, Барон тебя испытывает. Все эти злоключения – его рук дело. Но тебе понравилось летать? - Очень, - честно призналась девушка. – Так весело, легко, в воздухе… - И ты готова от этого отказаться? – Лемис понемногу приходил в себя, смазывая раны каким-то чудом не потерянным снадобьем. - Я… - Ровена на несколько секунд замешкалась. – Я не знаю. - Знаешь, Ровена, - медленно произнес рыцарь, садясь ближе к девушке. – Пришло время объяснить тебе одну вещь. Ты все неправильно поняла с самого начала. Конечно, в этом нет твоей вины, некому было тебя просветить, но… Розамунда тебя не проклинала и не наказывала. Она никого не проклинала и не наказывала. В её поступке не было ни капли злобы и мести. - Я готова поверить, - девушка кивнула. – Ведь она так любила меня… Но зачем же? - Она не могла иначе. Ведьма может умереть, только передав свою силу другой. Иначе бы она горела на костре несколько дней, а Духи бы терзали её душу, пока она не нашла бы себе достойную преемницу. Она выбрала тебя, видимо, ещё раньше обнаружив у тебя способности. Да, это было жестоко по отношению к тебе… Но пойми, другого выхода у неё не было. - Эх, Розамунда… - Ровена всхлипнула. – Выходит, я была к ней так несправедлива… Но подожди, она передала мне силу, но ведь сама она никогда не была таким чудищем, как я сейчас! Что же случилось? - На тебя это так подействовало, что ты изменилась. Такова была уже воля Духов, не Розамунды. Она точно не хотела тебя изуродовать. Возможно, тем самым они хотели отправить тебя к Черному Барону. Кстати, кто тебе сказал, что стоит пойти к нему? - Мне это поведал прорицатель из Пещеры Логрондж. Мрачный, седой старик, он сидит среди черепов и костей, принимает только тех, кого сам пожелает видеть. Я нашла его после года скитаний… - Можешь не рассказывать подробно, я бывал у этого прорицателя. И с Черным Бароном он на короткой ноге. Тебя с самого начала ведут по рассчитанной дороге. - И… Что меня ждет в конце? - Барон сможет отнять твою силу и забрать её себе, сделав тебя обычным человеком и заодно изъяв из мира ещё одну крупинку магии. Или же он станет твоим наставником и сделает настоящей ведьмой. Неведомо, как он распорядится, но важно и то, о чем ты попросишь. В любом случае едва ли ты сможешь вернуться из замка в нынешнем облике. Но ещё не поздно повернуть назад. Знай, что у тебя всегда будет человек, который примет тебя такой. С крыльями, с третьим глазом, с колдовским даром. Мне нужна такая подруга, Ровена. Но я сделаю так, как ты скажешь, и доведу тебя до замка. - Милый, - поддавшись порыву, Ровена обняла юношу. – Сегодня я с тобой. Такая, как ты хочешь. А завтра… Завтра ты отведешь меня в замок. Но не сегодня, - она сложила губы трубочкой, пряча клыки, и крепко поцеловала уста Лемиса. Черные крылья расправились и закрыли собой два тела, слившиеся в страстных объятиях. Острые когти ласкали спину Лемиса, оставляя царапины, но тот, казалось, не чувствовал боли. Стоны, вскрики, нежное воркование охватили лужайку, освещенную догорающим костром. Двое соединялись в преддверии близкой разлуки, и это делало их любовь особенно яростной и неистовой. XI Тишина. Белый сумрак. Ни птичьего крика, ни шелеста листьев. Пара ярко-красных глаз высматривала жертву в утреннем тумане. Огромный, покрытый черной шерстью клыкастый волк стоял на небольшом пригорке, ожидая, когда приблизятся нарушители спокойствия Долины Тумана. Той, которую ему было велено охранять всемогущим Покровителем. Он, Харвес, могучий волколак, готов разорвать на части любого, кто приблизится к замку без позволения. Вот он уже чует их приближение, нарушителей двое. Один из них человек, второй же… Нечто иное. Но бдительный страж не может не справиться с дерзкими. Его клыки сокрушат любую броню! … Ровена и Лемис медленно шли сквозь плотную, почти непроглядную пелену тумана. За руки, ощупью пробирались они вперед, и принцесса вновь чувствовала себя маленькой и беспомощной девочкой, держащейся за подол юбки Розамунды. Ранним утром Ровена спросила своего спутника, нельзя ли перелететь над туманом, но тот ответил, что это никак невозможно, ибо белая пелена поднялась до самых облаков, а внутри неё можно легко заблудиться, не стоя на земле. Признаться, девушка не понимала, как Лемису удается находить путь в этом сумраке, но она привыкла доверять странствующему рыцарю и потому безропотно шла вслед за ним, обходя кочки и ямы, иногда ушибаясь ногами о камни или слыша совсем рядом журчание речной воды. - Это Барон здесь все так затуманил? – поинтересовалась Ровена на ходу. - Кто же ещё? Он все сделал для того, чтобы до замка было как можно сложнее добраться. Но не на таких напал, мы дойдем! - А ты сам его не боишься? Мало ли, вдруг разгневается. - Да пусть его гневается. Мне важнее тебе помочь. - Ты вроде никогда здесь не был, а так легко находишь дорогу, - вдруг задумчиво произнесла Ровена. – Почему? - Я опытный следопыт, - усмехнулся Лемис. – Не волнуйся, скоро мы дойдем. Совсем скоро… Осторожно! Какая-то стремительная черная тень молнией вынырнула из тумана. Лемис с криком бросился ей наперерез, но тут же был опрокинут наземь. Раздался стон, меч рыцаря отлетел в сторону, а Ровена увидела перед собой огромную волчью пасть с длинными клыками. Что же, она сама – тот ещё монстр, и оставшийся на морском дне плащ более не скрывает её истинный облик! - Не трогай его! – яростно крикнула она зверю. – Иди сюда, я твоя настоящая добыча! Гляди, какие у меня милые зубки, почти как у тебя, а? А коготки, взгляни, я ими могу как следует пощекотать твою шерстку! Похоже этот исполинский, по размерам больше похожий на медведя волк, понимал человеческий язык, ибо его глаза тут же вспыхнули красным огнем, а сам он, оставив в покое Лемиса, с громким рыком бросился на Ровену. Но та была готова к этому и за секунду до столкновения взмыла в воздух. Разинутая пасть зверя поймала лишь пустоту, он на мгновение замер, а потом Ровена, расправив крылья, спикировала ему на спину, вцепившись когтями прямо в волчью холку. Тот зарычал, заметался, от одного сильного рывка девушка ослабила хватку и отлетела в сторону. Гигантский волколак тут же навалился на неё, но когти устремились ему навстречу. Страшная, почти звериная сила вдруг проснулась в мускулах Ровены, и они с волком, вцепмвшись друг в друга когтями, покатились по окутанной туманом земле, кусая и царапая друг друга, издавая яростный рык и стараясь дотянуться до горла противника. Кровь, реки крови, вот что видела перед собой Ровена, как когда-то в колдовском зеркале. Звериная ярость подавляла её сознание, и вскоре то совсем угасло, оставив свою хозяйку в состоянии бешеного боевого экстаза. … Очнувшись, Ровена долго не могла понять, куда она попала и что с ней происходит. Разорванная, окровавленная туша огромного волка лежала перед ней, её когти глубоко вонзились в грудь зверя, продолжая терзать её и вырывать куски мяса, а во рту… Она с отвращением выплюнула кусок отвратительной звериной плоти! Увидела, что кровь струится по её подбородку, губам, шее, что вся одежда вымазана в той же крови и изорвана, и в зубах, в зубах завязли прожилки… Тогда она закричала, завопила диким голосом, заставив содрогнуться сам вечно спокойный и безмолвный туман. - Спокойнее, Ровена, - Лемис подошел и положил руку ей на плечо. – Вот все и закончилось… - Я… я… Я пожирала его?! - Подумаешь, это же не человек, а волк. Говядину и свинину ведь ешь? - Но я не была собой! Почему ты меня не остановил?! - Это было бы затруднительно, - улыбнулся рыцарь. – Так бы ты ещё и меня съела. - Ой… Я бы никогда себе этого не простила! – воскликнула Ровена. - Для меня это было бы слабое утешение. Потому я решил постоять в стороне, пока ты не придешь в себя. Продолжим путь? - Но… Куда же я в таком виде? – девушка постепенно приходила в себя. Конечно, ничего страшного она не сделала, враг есть враг, монстр есть монстр… Но до чего же это отвратительно! Она выплюнула очередной кусок скверного мяса. - Не думаю, что Черный Барон станет этим заморачиваться. Возможно, он даже обрадуется. Идем, Ровена, нам осталось каких-нибудь пара часов хода. Разумеется, если ты не хочешь повернуть назад. - Нет, - твердо произнесла принцесса, пытаясь вытереть кровь с лица. – Мы идем. Да, лучше побыстрее. XII Черный замок стоял на холме, озаренный светом полуденного Солнца. Полоса тумана осталась позади, и двое путников медленно поднимались вверх по узкой тропинке, пролегавшей между небольшими кустами терновника. Уставшая от схватки Ровена тяжело дышала, но жадно всматривалась в вожделенную цель. Конечно, настоящий замок был куда меньше своего призрачного подобия, но все же его высота поражала воображение. Семь башен устремлялись ввысь, казалось, до самых редких облаков, плывших по небу. Семь башен… Не в честь ли семи братьев Амидавов? Или же в честь Семи Духов Смерти? Или… Или это одно и то же?! Шпиль одной из башен поднимался выше других и терялся где-то в небесной синеве. Все окна были темны и безжизненны, уже заметные колоссальные ворота – закрыты наглухо. Ничего, она постучит, она позовет, надо будет – взлетит… - Что же, Ровена, вот мы и на месте, - Лемис остановился у самой вершины холма. – Ты точно не передумала? - Нет, я пойду туда, - твердо произнесла девушка. Как же надоели эти его бесконечные вопросы! Мог бы уже и понять… - Эх, милая… Я не смогу пойти с тобой, - с видимым сожалением опустил голову рыцарь. – Скажи, нам ведь было хорошо вместе? - Да, но… Но мой подлинный облик мне дороже, - Ровена старалась говорить решительно, хотя голос предательски дрожал. - Думаешь, кто-то примет тебя обратно? После всего случившегося? Тебе придется начинать жизнь заново, но при этом утратив все нынешние способности. Справишься ли ты с этим? - Справлюсь, - принцесса сжала губы. – Хотя ты мог бы мне и помочь. - Но я люблю тебя такой, - рыцарь повысил голос. – Пойми же, именно такой. Для меня ты сейчас – самая прекрасная женщина на свете. Потому не можешь ради меня такой и остаться? И пусть нам пришлось бы прятаться от людей, но мы всегда были бы вместе. Вместе бы гуляли под Луной, вместе бы путешествовали по миру, посещая самые интересные и загадочные его уголки, вместе летали бы в облаках и вместе осваивали бы волшебство. Но ты хочешь отказаться от этого. И ради чего? В лучшем случае – ради короткой и безрадостной жизни забитой жены какого-нибудь крестьянина. - Лемис, спасибо тебе за все, - Ровена прервала юношу, понимая, что ещё чуть-чуть – и она не сможет его покинуть. – Я всегда буду помнить о твоей помощи. И да благословит тебя за неё Бог, если он есть, - она быстро отвернулась и стремительно направилась к замку. – Прощай, любимый! - Прощай… - медленно проговорил рыцарь, оставаясь позади. Девушка шла вперед, стараясь не оглядываться. Нет, нет, ты должна… Совсем немного осталось… - Не торопись только так! – вдруг догнал её голос Лемиса. – Черного Барона сейчас все равно нет дома! - Как нет? – Ровена замерла на месте, вдруг начав понимать. – Ты-то откуда знаешь?! – закричала она, оборачиваясь. - Могла бы уже и догадаться, девочка моя, - холодно усмехнулся Лемис, - что о Черном Бароне я знаю все. Солнце внезапно померкло, закрытое невесть откуда взявшимися черными тучами. Подул холодный ветер, затем ударил гром и в небесах сверкнула ярко-красная молния. Ворота замка с шумом распахнулись, и из них на всем скаку вырвался огромный черный конь с серебряной сбруей. Исполинский скакун в мгновение ока перемахнул через ошарашенную Ровену, Лемис же одним прыжком вскочил на него и развернулся к девушке. Но как же он переменился за несколько мгновений! Домотканая одежда превратилась в черные латы, лицо стало куда старше и печальней, в синих глазах появился зловещий огонь холодной жестокости. - Ты отвергла мою любовь, - низким рокочущим голосом обронил Черный Барон. – Ты отвергла меня, не пожелала стать моей спутницей, а ведь ты была единственной, кому я это предлагал за все годы своих неизбывных страданий. Я надеялся, что ты избавишь меня от одиночества. Но ты не захотела этого, что же, прощай, Ровена. Мне было хорошо с тобой, и твое желание будет исполнено. - Нет, Барон, подождите, Барон! – завопила девушка, видя, что всадник готовится погнать коня в сторону замка. – Простите меня! - Поздно! – конь сорвался с места и вихрем пронесся мимо Ровены, осыпая её пылью. - Барон! Подождите! Лемис, стой! Севанис, подожди! - Ты сама все решила! – бросил Барон через плечо, приближаясь к воротам. - Ты мог бы и перерешить за меня! - Я и так уже слишком много решил. За всех. Ворота с грохотом захлопнулись, новая вспышка прорезала небеса, и девушка в обличье ночной твари с рыданиями повалилась на землю. … Говорят, долго ещё с тех пор стоял на одном из далеких северных островов замок Черного Барона, а его хозяин временами проносился над окрестными селениями на своем могучем скакуне. А по ночам люди, мучившиеся бессонницей, то и дело слышали вопли, издаваемые протяжным девичьим голосом. В них, при желании, можно было расслышать слова: «Барон, постойте, простите меня, Барон». Впрочем, никто не вслушивался в эти призрачные мольбы. Ибо кто в наше время верит в сказки о ведьмах, оборотнях и Черном Бароне?