Мой птицелов, разоритель гнёзд, жестокий мальчик из давних лет, там, где Сирин, там и Алконост, так что же ищешь ты на земле? Твои глаза, как живая ртуть, давно волос побелела прядь, а ты всё силишься не спугнуть заветной пташки, но это зря. На всех деревьях по всей земле, уже не сыщешь тех дивных птиц, давно растаял небесный след. Я не помощник тебе, прости. Мои железные башмаки все износились – семь пар до дыр. И ни одной под рукой клюки, ни корки хлеба и нет воды. Нет ни души на златом крыльце, и нет кота на златой цепи. Игла истлела давно в яйце, Кощей устал, беспробудно спит. И страшно думать – всему конец, не будет сказок – им места нет, давно не строят уже крылец, где царь, царевич… Делам венец. Кто слушал сказку – умнее всех, а кто не слушал – тот ловит птиц. Мой давний мальчик жестокосерд – не сможет прошлое возвратить. Увы, он лишь разоритель гнёзд, хотя и сам не поймёт – зачем? Ответ нетруден, на диво прост – закрыты двери и нет ключей, Одних-единственных нет ключей, тебе их в жизни не отыскать. Жестокий мальчик, смешной, ничей… На той двери просто нет замка, Тихонько надо рукой толкнуть. Я знаю, ты не поверишь мне… Ну, ладно, слушай ещё одну смешную сказку о давнем сне – в нём надо мной были семь небес, передо мной были семь холмов, когда-нибудь я приду к тебе, как будто снова вернусь домой. Над нами будет семь ярких звёзд, как ковш, наполненный волшебством, Сирин и рядышком Алконост, и дом стоит с золотым крыльцом. 5.12.16.