Оглашение завещания и последствия этого оглашения. Итак, Игорь Петрович Цфасманн умер...что тут еще скажешь?! Трагедия!!! Умер вот так вот внезапно, не оставив после себя более или менее внятных и известных обществу наследников...умер скоропостижно, неожиданно для всех, так сказать, не оставив после себя никакой пояснительной записки, дескать, почему это произошло и отчего так внезапно...однажды, просто не вышел на работу, перестал отвечать на звонки, прекратил отворять дверь, когда в таковую звонили или весьма бесцеремонно стучали и даже пытались окликнуть Игоря Петровича по имени отчеству, что само по себе уже в некоторой степени безобразие...а через несколько дней, когда, пардон, пошел уже некоторый аромат и соседи, обеспокоенные этим обстоятельством позвонили "куда следует", дверь была-таки вскрыта представителями закона и Игорь Петрович предстал глазам любопытной общественности в виде окоченевшего трупа... После весьма спешных, в виду вышеуказанных обстоятельств похорон, выяснилось, что родни у усопшего не было...но был обнаружен весьма внушительный банковский счет в размере пятидесяти миллионов рублей, о котором вдруг объявил нотариус, неизвестно откуда вдруг появившийся и заявивший, что является душеприказчиком Игоря Петровича, и что дескать, тот, будучи еще живым, поручил ему зачитать завещание в присутствии некоторых лиц, список которых нотариус тут же смело озвучил, назначив также время и место оглашения завещания, после чего исчез также неожиданно, как и появился. Вообще вся неожиданность, скоропостижность развернувшейся ситуации очень обеспокоила свидетелей данных событий, а в особенности озадачены были лица из списка нотариуса...все уже мнили себя миллионерами, но на всякий случай опасались какого-то неожиданного подвоха, который так часто случается в жизни русского человека... В назначенный час, в названном месте собрались: главбух предприятия, где последние годы жизни проработал усопший - Зинаида Петровна Гулькенхер, коллега и вечный соперник по работе - Роман Иваныч Голова, сосед по квартире, с которым Игорь Петрович иногда игрывал в шахматы - Юрий Семеныч Бабский, и воспитательница детского сада №3, который находился совершенно рядом с домом, где проживал усопший - Ольга Николаевна Голубева, а также нотариус, и сочувствующие, коим было велено ждать за дверью, и кои ждали теперь за дверью с мучением в душе и тревогой в каждом движении тела... - Эх, была бы умней, так общалась бы с Игорем Петровичем почаще, - думала Ариадна Павловна, соседка с первого этажа, - такие деньги мимо кошелька уводят, из под носа прямо-таки... - Дура ты у меня, Маша, - с тоской в голосе ворчала Наталья Васильна на свою дочь Аню, - сколько тебя к себе зазывал?! Ну и что что старый?! Может и помер бы скоропостижно, да зато уж озолотил бы...а теперь нате, хер из под кровати...ой была б я помоложе... Прочие сочувствующие также ожидали разрешения вопроса не без угрызений, и каждый припоминал тот момент, когда "упустил свой шанс поймать птицу счастья", припоминал такой момент, а припомнив, ставил его себе в укор и огорченно поджав губы мотал своей неудачливой головой...но все же в глубине своей русской души, которая никак не видит возможности жить без какой-либо, даже самой неожиданной надежды, лелеял в себе мысль, что все же вдруг Игорь Петрович помнил о нем, составляя зачитываемое теперь завещание, помнил и вдруг совершенно неожиданно для себя решился оставить и ему небольшую часть своего состояния совершеннейше из чувства истинно русской справедливости и из порывистости истинно русской души, которая иногда бывает так щедра на всякие подобные необъяснимые для алчного, неискушенного в добродетели иностранного ума поступки... А тем временем, за плотно закрытыми дверями в своем кабинете, нотариус, которого, к слову сказать, звали не иначе, как Петр Иваныч Львовский уже начал зачитывать завещание покойного Игорь Петровича: "...все свое движимое и недвижимое имущество оставляю в личное пользование своему нотариусу Петру Иванычу Львовскому...с личной просьбой...поделить 10 миллионов рублей на ваше усмотрение пропорционально тому, кто будет наиболее правдив в своих хвалебных отзывах в мой адрес...а так как никто лучше Петра Ивановича не знает меня, то и назначаю арбитром именно его..." Нотариус закончил оглашение завещания и в кабинете на некоторое время повисла неловкая пауза. Гулькенхер и Голова переглянулись, Бабский что-то бормотал себе под нос, шевеля губами, точно помешанный, но слов не было слышно...одна Ольга Николаевна растеряно глядела на нотариуса...тишину нарушил нотариус: - Вам понятен смысл прочитанного? - Да, что тут неясного, - ответил соперник, - кто похвалит меня лучше всех, тот получит большую конфетку...все яснее ясного... - Все понятно, - пробормотал сосед, - сейчас начну хвалить...только вот с мыслями соберусь...надо ж припомнить...больно уж личность была, как бы это выразиться...грандиозная... - Что и говорить...- перебила его Гулькенхер, - человек блистал неординарностью...светился...словно луч во тьме... - Во тьме? - спросил нотариус - Ну...во тьме нашего всеобщего невежества, заблуждения и всего прочего...- пояснила главбух. - Незаурядный был человек, - громко откашлявшись потянул одеяло на себя коллега-соперник Голова, - что не слово, то какой-нибудь перл, я даже иногда записывал за ним...сегодня правда при себе нет записей...но если понадобится, то вполне смогу предъявить... - А как умел критиковать?! - перебил его сосед Бабский, - бывало подойдет, заглянет в глаза и так как-то по-доброму что-нибудь да и скажет...аж на душе тепло становилось и тоскливо одновременно, что не в твоей голове такой свет обитает и не в твоей голове такая ясная мысль живет... - А в работе был просто зверь...- внезапно выкрикнула главбух, - единственный сотрудник с кем никогда не было никаких проблем с отчетностью...напротив...даже совсем напротив...я не раз говорила, что вот он - пример...пример сотрудника на которого стоит ровняться всем! Я и сама честно говоря ровнялась на него в некоторых вещах...теперь сложно припомнить в каких именно, так они твердо во мне засели, как истины какие-то незыблемые, такие которые с детства знаешь и соблюдаешь, а кто именно им тебя обучил уж и не помнишь, но в глубине души все же ты этому таинственному кому-то за эти самые вещи искренне благодарен...вот такой вот человек для меня и для становления моего и был Игорь Петрович... - Да я его и по другому назвать не мог себе помечтать, кроме как Игорем Петровичем, так он возвышался надо мною, - сказал Голова и вытаращил глаза, словно его поразило какой-то невидимой молнией, - помню, подошел он ко мне как-то и говорит, что мы с вами все "на вы" общаемся?! ну как не коллеги, ей Богу! А я ему ответил, мол, вы меня зовите на ты, а я вас и посметь не могу...потому как я вам не ровня и уж если и стану когда ровней, то упаду сразу в обморок от счастья...вот как я ему сказал! - А я и подъезд за ним убирал иногда - вот блаженство! - сказал вдруг блаженным голосом Бабский, - как-то раз увидел его с веником, так вырвал из рук...чуть на колени не упал - не дал убираться! Вам ли??? Вам ли, говорю, земными хлопотами низменными заниматься, дорогой наш Игорь Петрович?! А он на меня посмотрел и аж, как сейчас помню, слеза у меня на глаз накатила...на правый глаз, как сейчас помню... - ДА СВОЛОЧЬ ОН БЫЛ ПОСЛЕДНЯЯ! - проговорила вдруг Ольга Николаевна, которая доселе молчала, - я ведь дочь его незаконорожденная! Совратил он мать мою, когда была она еще совсем юной девушкой, совратил, любить себя научил, а сам насытился, заскучал и бросил ее...одну, беременную, испуганную...долго она у его квартиры порог обивала...долго молила, долго унижалась..а он...не принял, не облагодетельствовал, не снизошел....я болезненной росла, деньги были очень нужны, мать моя поплакала-поплакала и пошла жить дальше, работала на двух-трех работах...пока отец мой жировал...и жировал вижу отменно...целых 50 миллионов накопил...это помимо всего-то...а у матери к тридцати пяти годам уже здоровья нет...но меня вырастила, образование дала...педагогическое, как и у нее самой...в том же детском саду стала я работать...а тут мужчина такой видный ко мне повадился...в ресторан пригласил, в театр...цветы, слова красивые, нежности разные, все домой к себе зазывал...живет, мол, совсем рядом...а я все как-то держалась...словно душой чувствовал, что-то не так...а потом я как-то его домой к себе пригласила...тут он с мамой моей и встретился...все и открылось...так мне мерзко было...как сквозь землю не провалилась...в общем...не надо мне никакого наследства...да и не за этим я сюда пришла...думала, может он какое-то доброе слово для матери скажет, напоследок хоть прощения попросит, покается...хоть упомянет...а и тут один расчет, одни голые деньги...будут они неладны...не надо ничего...ничего не надо... Повисла пауза. - Да и в работе порой бывали...помарки, - робко проговорил Голова, - но впрочем они у всякого случаются... - Да...и отчетность была у него зачастую не совсем в порядке...- сказала Гулькенхер, - даже чаще чем у других... - Что и говорить, - включился сосед, - курил много...а как уж закурит, то и весь дом вместе с ним...и нет ведь, чтобы как все честные люди на балкон уйти, нет ведь...куда там...прямо в квартире и курил... - Ленив был, - продолжал Голова, - я давно подозревал, что он какие-то с начальством делишки имеет и оттого только и не гонят его, хотя давно бы уже пора был... - На волоске висел, - не унималась главбух, - уж каким чудом столько лет проработал - одному Богу известно! На планерках чихвостили чаще всего! И какой-то был несимпатичный, всегда неопрятный. Я думаю, что и выпивал... - Прямо скажу, - кричал сосед, - натерпелись мы с ним! А уж как запьет - суши весла! В гостях завсегда первые алкоголики улицы...а еще бывали и вовсе какие-то криминальные элементы...страшно было в подъезд выйти...я, грешным делом, из окна вылезал, чтобы за продуктами сходить...вот до чего дошло...уже подумывали квартиру продать и переехать...и ежели не усоп бы так бы и сделали...истинно говорю... Нотариус встал из-за стола. Возникла пауза. - Продолжайте, прошу вас, - проговорил он и встал у окна спиной к присутствующим. Надо ли добавлять, что на утро деньги были еще раз предложены дочери усопшего, а после повторного отказа все 10 миллионов рублей были анонимным образом переведены на счет детского сада, в котором и по сей день работает Ольга Николаевна Голубева. ЛГ