Я поверю своему признанью: в нём фантазии, конечно, мало! Часто сам я, – и без наказанья, – красовался фиолетовым фингалом. Шахта у меня была подругой! – и куражилась в такой вот моде, – чуть попустишь где-нибудь подпругу, и она тебя тотчас по морде.