Это старое сито С продырявленной сутью годов Просевало муку́: Утром – радостей, к вечеру – мук; Признаваясь себе, Что к сражениям был не готов, Окруженье терял В откровенных причудах разлук. Всё спасая себя, Был спасению прочих не рад. Предрассветный туман Горизонта окутывал явь. Подчиняясь ветрам, Ты как ключник ржавеющих врат Замерзал на посту, Получивший веление: «Правь!» Обделяя себя, Понадеялся выжить во тьме, Был глашатаем дел, Только битвы достались иным, Так с дырявой сумой Оказался в невзрачной тюрьме Упоительных снов Не подвластных красотам земным. Кто-то лихо стучал, Барабанную пестуя дробь, Кто-то рвал на груди Полосатую ветхость идей, Ты бывало в сердцах Беспричинно нахмуривал бровь И врагов не прощал, Упиваясь поддержкой друзей. Только век решетом Всё просеивал как-то не так, То, бичуя себя, То неверных словами пенял. Крепко сжатый в руке Заработанный потом пятак Даже в черные дни Ты на ломаный грош не сменял. Наблюдатель эпох Став рабом примелькавшихся лет, Так устал от себя, Что считаешь просчеты людей, А над гордой судьбой Пламенеет божественный свет И в небесной дали Кру́жит стая былых сизарей. Человечек