Февраль, февраль… Зима. Что слышно? Ложится снег, как простыня, склонилась тонкой веткой вишня – зима в окошке у меня. Февраль закрасил белым-белым дома и улицы, пустырь, хоть на денёк, но зиму сделал. Пожалуй, к ночи красоты, вот этой вот, уже не будет, растает всё. Как тает снег... Февраль, подверженный простуде, о чём-то тихо шепчет мне, скользя игрушечной метелью, и сразу тая на руке… Всего осталось три недели, и будет запись в дневнике – Весна. Возрадуйтесь и пойте! Дожили, ну и благодать. А вот спросить себя – на кой те вот эта слякоть? Что писать? Теперь февраль, февраль… А мы-то – давно ли ждали Новый год, шестнадцатый… Дождями смыто, да как же быстро всё идёт… Как дни мелькают – мимо, мимо, пустеет новый календарь. И некому сказать – любимый… Споткнётся сердце и удар пропустит, вот на этом слове. Твоё лицо в такой дали… Его мой взгляд напрасно ловит… Мечтали… Жаль, что не смогли соединить в одну две жизни. Лишь письма. Строчки. И слова. Ну что ты смотришь с укоризной? Никто ни в чём не виноват. Как затерявшееся эхо, растают отголоски встреч. Ты мне писал: « Пора уехать.» Я отвечала – «Не сберечь тепла родного на чужбине.» И разорённое гнездо остыло. Быть пустым отныне, воспоминанием о «До»… Воспоминанием неспешным о каждой ночи, каждом дне… Пиши мой друг, пиши, конечно, и прячь записочки в Стене. Проси того, кто равнодушно давным-давно забыл про нас, кто равновесие нарушил. Затем и строилась Стена, затем и трещины на камне – почтовый ящик для мечты. А помнишь, как сказал тогда мне, что сердце здесь оставил ты? Оно болит в моих ладонях, оно стучит в моей груди тревожным стуком: «Помнишь?» «Помню!» «Не оставляй.» «Не уходи.» 8.02.16.