Тишина раннего утра, идиллия летнего сна и сонная неподвижность были нарушены простым стуком кулака по окну. Но лишь на миг – легкий шум не смог пробить кокон глубокого сна, внутри которого, подобно гусенице, устроился Артемий. Источник внешнего шума, неудовлетворенный произведенным эффектом, предпринял новую попытку пробить слой усыпляющей тишины и разбудить крепко спящего Тёмы. - Вставай, ленивая задница! – Громкий сам по себе голос не требовал повышения, чтобы выполнить свою задачу. Спящий дернулся, недовольно завернулся в одеяло, но, поняв, что связь с волшебным миром грез безвозвратно прервана, начал подниматься. Едва взгляд Тёмы сфокусировался, как он заметил знакомое лицо за окном. Мясистый нос, квадратный подбородок, большие зеленые глаза и каштановые волосы, подстриженные «под горшок», в комичном сочетании разместились на темном лице. А улыбка «от уха до уха» придала Ашоту пошлый вид, словно он собирался сделать что-то совсем неприличное. - Ашот, чтоб тебя мамка не родила! – Недовольно воскликнул Тёма, выпутываясь из одеяла, в которое с большим усердием сам же и запеленался в течении прошедшей ночи. Курносый нос резко обрывался над тонкими губами, от недовольства сжавшимися в белую полосу, похожую на заживший шрам. Узкие, зеленые глаза с неподдельным гневом высверливали в Ашоте дырку. Бледное лицо мальчика украшала россыпь веснушек. - Пора вставать! Ты обещал провести меня на базу! – Ашот метнул взгляд в сторону, таким образом намекая, что пора выходить из дома и выполнять обещание. - Да пошел ты. Потом сходим, - Тёма уже отвернулся от собеседника, чтобы войти в следующую комнату и прекратить надоевший ему спор, как вдруг Ашот прокричал: - Ты что, не крутой? Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, Тёма подскочил к окну и, с диким взглядом вперившись в друга, ответил: - Я крутой! Это ты отстойный, как вонючий ботинок! - Так мы идем? - Да идем. Только дай мне одеться. – И только сейчас Тёме пришла в голову мысль, что он в одних трусах. – Черт, - проворчал он и, задвинув штору на окне, начал одеваться. Ох, как он сейчас жалел, что вчера пообещал Ашоту показать ту самую базу, где иногда собирался со своими друзьями. Пусть это заброшенное строение и находится в четырехстах метрах от дома Тёмы, в недрах «мертвого» района, но не так-то просто расстаться с излюбленной постелью и выйти на душную улицу. Натянув истертые шорты цвета хаки и клетчатую рубашку, а на голову водрузив красную бейсболку, мальчик вышел наружу, где его ждал нетерпеливый Ашот. - Ура! Идем? – Спросил вдруг он, словно Артемий мог сейчас повернуться и обратно уйти в свою квартиру. - Нет, блин, стоять будем! – Сочетание недосыпа и раздражительности спровоцировали у Тёмы начало извержения желчи и сарказма. Они двинулись. Ашот не вытерпел и поинтересовался, точно ли они идут на базу. Тёма же ответил, что если Ашот не перестанет задавать дебильных вопросов, то он пнет его под зад и пойдет домой. Дорога петляла меж зданий, расширяясь до двух метров асфальтированного тротуара и сужаясь до узкой тропинки. По мере приближения к заветному месту, дома становились все безжизненней, старей, а растения завоевывали все больше свободного пространства. Наконец, когда извилистая дорожка уперлась в заросли травы и крапивы, Артем сообщил, что база прямо перед ними. Ашот же видел перед собой одноэтажное здание с выломанной дверью, небольшое, формы буквы «Е». Тьма, густая и непроглядная, сжирала пространство прямо перед порогом, пряча в себе множество тайн и загадок. Подобный эффект был создан деревьями, раскинувшими свои ветви прямо над входом, породив густой листвой прохладные тени. Поэтому, единственное, незаколоченное досками окно не могло послужить проходом для солнечных лучей, что помогло тьме неплохо обустроиться внутри домика. - Ого, - изумился Ашот. - Фонарик взял? – Спросил Тёма. - Ну конечно. – Ашот порылся в кармане своих шорт и извлек небольшой пластмассовый фонарик. Включив его, мальчики убедились, что свет от фонарика очень скудный и помощи от его мало. Придется идти аккуратно, светя прямо под ноги. Тёма, совершенно внезапно, заметил, что упершийся в стену лучик выхватил нарисованную маркером свастику. Мальчика это насторожило, потому что в последний свой поход неделей ранее, этого символа он тут не видел. Видимо, какая-та банда студентов (ночами, по улицам района иногда ходят группы вандалов, которые могут легко избить кого-нибудь ради денег или просто так) тоже приметила это место. Но днем тут и быть никого не может, так что волноваться нечего. Перехватив фонарик, Тёма осторожно вошел внутрь. Весь пол был в мусоре, особенно много было разбитых бутылок, но могли попасться и использованные шприцы, так что идти надо аккуратно. Тёма собирался только показать Ашоту дальнюю комнату, где стоял старый мангал, в котором иногда разводили костры, а потом выйти из этого места и погулять по городу. Сырой и помойный запашок витал в темном пространстве, словно выползая из расширяющихся щелей, подобно мелким мокрицам и многоножкам. - Жутко, - прокомментировал Ашот шепотом, словно боясь кого-разбудить. И тут Тёма замер на месте. В сырой тишине слышался тихий храп. - Ого, - шептал Ашот, - тут кто-то есть. - Все, пора выбираться, - Тёме с самого начала не хотелось сюда идти и лучше бы он последовал своему чутью. - Погоди! – Возбужденно чуть не крикнул Ашот. – Давай посмотрим! - Совсем с ума сошел? - Да не бойся, раз спит, значит пьян в сосиску. Такого сам черт не разбудит. Я только посмотрю и сразу обратно, обещаю! - Ах, - Тёма прекрасно понимал, насколько упрямец его друг. Если тот что-то решил, то не отступится. И это качество ясно иллюстрируется тем случаем, когда Ашот купил спички и хотел развести костерок, против всех опасений Тёмы. В итоге, тот чуть не спровоцировал настоящий пожар, но рядом был небольшой пруд, в котором плавала пустая бутылка. Благодаря невероятному везению, ребята потушили огонь, только начавший жадно охватывать подсушенную солнцем листву. И то, пришлось долго поливать водой дымящуюся траву, в которой мог легко вспыхнуть красный язычок пламени. - Ты крутой или нет? – Спросил Ашот. - Хватит меня этим шантажировать! – Набычился Тёма. – Только одним глазом взглянешь на спящего бомжа и сразу идем обратно! Только тихо, не слова! Ашот кивнул, но так как он стоял за спиной друга и был большей частью проглочен тьмой, то его жест оказался незамеченным. Навострив слух, ребята начали приближаться к источнику храпа. К общему смраду прибавилась вонь блевотины. Похоже, спящий был не на шутку пьян. Коридор кончился, искомый субъект находился прямо за поворотом. Тёма отдал фонарик Ашоту, позволив тому пройти к проходу и заглянуть в комнату. - Будь аккуратен! – Шептал ему Тёма. - Да ты не волнуйся! – Ответил Ашот и наступил на хрупкую косточку обглоданной курицы-гриль. Сухой хруст заполнил тишину во мгновение между храпами. Тёма инстинктивно зажмурился, Ашот едва не отпрыгнул обратно. К сожалению, он разжал пальцы правой руки, и фонарик упал в груду мусора, зарывшись в фантики. Свет мигом исчез, тьма сомкнулась над друзьями. - Твою же… - Нет смысла описывать, как бранился Тёма, стараясь не повышать голоса. Главное, что спящий не проснулся, но Ашоту предстояло найти фонарик. Ему было противно и боязно погружать руку в мусор, где могли прятаться острые осколки, ржавые гвоздки и грязные шприцы, но другого выхода не было. Очень медленно, но рука заползала в кучу, сразу же нащупав что-то липкое и противное, напоминающее сопли. - О боже… - чуть ли не плакал Ашот, стараясь не поддаваться растущему желанию вытянуть руку из мусора, так и не найдя фонарик. - Сам виноват, балбес! – Шепотом корил его Тёма. Спустя пару мгновений, кажущихся минутами, рука Ашота нащупала гладкую поверхность пластикового фонарика. Зажав его пальцами, мальчик вытянул предмет из груды мусора. Одновременно с противным шуршанием появился луч света, по нелепой случайности ударивший спящему человеку прямо по глазам. Веки распахнулись, налитые кровью глаза сразу же впились в двух незваных гостей. - А т бл дел вуы?! – Невнятно взревел незнакомец, пытаясь подняться с груды тряпья, где только что крепко спал. В одной руке был зажат небольшой ножик, тускло сверкнувший, когда на него попал лучик искусственного света. - Бежим! – Вскрикнул Тёма, хватая испуганного Ашота за ворот рубахи. Максимально быстро и аккуратно, они покинули темное помещение и вывалились наружу, ослепленные ярким светом летнего солнца. Времени было мало, прямо за спиной слышались топот и шуршание. Тёма, понимая, что незнакомец тоже будет ослеплен солнцем и дольше, чем они, потянул друга прямо в кусты, густая листва которого образовала плотную зеленую стену. Мальчики исчезли за пару секунд то того, как пьяница нашел выход и попытался выйти наружу. - Ах! – Взревел он, не ожидая яростной атаки света по своим глазам, и, потеряв равновесие, повалился в крапиву. Сверкнув на солнце, лезвие ножа улетело куда-то в сторону. Алкогольное опьянение, по всей видимости, еще ограничивало его тело в подвижности и ловкости. - Давай! – Прикрикнул Тёма, понимая, что им представился отличный шанс убежать подальше. Выбравшись с другой стороны кустов, мальчики рванули прочь, едва успевая уворачиваться от деревьев и прочих кустиков. Уставшие, потные и запыхавшиеся, мальчики достигли через пять минут широкого тротуара, где присутствовали хоть какие-то признаки жизни, выраженные несколькими прохожими и проезжающими мимо машинами. Ноги исцарапаны до крови, а ожоги от крапивы обещали адский зуд. Первым делом, Тёма ударил Ашота по плечу, не сильно, но зло. - Идиот! Ашот, отдышавшись, но все еще красный от напряжения, надулся от обиды. - Как будто с тобой такого не происходило. - Представь себе, не происходило. Я ж крутой парень, в конце концов. - Ладно, забей. Пошли, по городу погуляем. - Хорошо. Но еще раз что-нибудь учудишь, тогда точно получишь по своему носу… И ушли. И что им волноваться из-за пьяницы? Жаловаться бесполезно, таких тут куча: спалишь одного, обратишь на себя внимание остальных. А по поводу впечатлений: ничего необычного, подобные приключения происходят часто и вплетаются в любую, даже самую простую и неказистую жизнь. Тёма и Ашот, как самые обычные дети, через десять минут забыли о произошедшем и весело шутили, рассекая жаркое пространство оживленного города…