Дорогой мой муж Остап! Мы прожили с тобой в любви и согласии 30 лет. Вырастили и выпустили в жизнь двоих сыновей. Я уже не сомневалась, что нас ждёт тихая старость и достойный упокой на семейном погосте. Но два года назад политика вмешалась в наш размеренный рай, и всё рухнуло. Остап! Рядом со мной уже не ты, а с чужим человеком я жить просто не могу. Надежда Петровна оторвалась от письма и прислушалась к шуму в соседней комнате.Муж сделал громче телевизор, и каждое слово из него проникало в сознание Надежды звуком удара молотка по гробовому гвоздю. По большому счёту, так оно и было. Сколько за два года их было? И вот сегодня - последние... Остап всеми фибрами души проникся идеями Майдана. Он ходил на протесты, кричал "Слава Украине!", поджигал покрышки, а потом, пропахший гарью и горилкой, приходил домой и продолжал майданить уже там. Вся проблема была в том, что он, чистый украинец, оказывается, был женат на русской! И как же это он проглядел врага в своём доме? Правда, тридцать лет назад молодые Остап и Надюшка до самого загса не интересовались кто из них какой национальности. Да и к чему? Была большая любовь и большая советская страна. Сейчас оказалось, что жениться на москальке было политически недальновидным шагом. И Остап принялся отчаянно нивелировать его. Сначала он стал называть жену по-украински Надеей и общаться с близкими только на ридной мове. Старший сын Микола стал на сторону отца. А вот младший, 20-летний Пётр, посчитал это глупостью несусветной и нарушением своих и материнских прав, а потому стал общаться только на великом и могучем. Петя учился в Донецком университете на филологическом факультете и прекрасно знал два родных языка. Шло время. Младший сын уехал в Донецк на учёбу, а старший вместе с отцом стал пропадать на Майдане. А потом, как гром среди ясного неба, - восстание на Донбассе, мобилизация в АТО в Киеве. Микола сразу же записался добровольцем в украинскую армию, позже пришла весть, что Пётр стал ополченцем в Донецке. Сколько слёз пролила Надежда Петровна, сколько молитв прошептали её губы бессонными ночами, одному Богу известно. В разгар очередной политическо-семейной ссоры Остап запретил жене говорить на русском языке, подкрепив своё требование пьяным ударом кулака. С этого момента Надежда приняла для себя обет молчания. И как наутро Остап ни пытался загладить свою вину, Надя осталась непреклонной. Больше Остап не слышал её голоса ни на каком языке. Это был её тихий протест и против Майдана, и против войны, и против чертей, вселившихся в её, когда-то такого родного и любимого, мужа. Недавно пришла похоронка на старшего сына. Больше Надежду Петровну здесь ничего не держало. Она решила отправиться на Донбасс, чтобы хотя бы своим присутствием уберечь от смерти младшенького. Остап! Я ухожу от тебя. Я благодарна тебе за все 28 лет, которые мы с тобой прожили душа в душу. Я проклинаю те 2 последних года, которые разрушили нашу семью. Больше ничего не буду тебе писать. Прощай! Твоя бывшая жена Надежда.