Дождь все не переставал лить. «Он вообще когда-нибудь закончится?» – подумал я, задвигая занавески как можно плотнее. В комнате сразу же стало полутемно. Я зажег настольную лампу, закутался в плед и устремил свой взгляд в стену, размышляя о сегодняшнем дне.

Сентябрь выдался крайне неудачным: в начале месяца внезапно умер дедушка, отца уволили с работы, а мне пришлось переехать на время учебы в университетское общежитие. Мало приятного, согласитесь. Но даже все эти события казались мне какими-то мелочными по сравнению с тем, что сегодня ночью (да что там, во все последующие ночи тоже) я буду спать в комнате не один. Именно поэтому я ненавижу общежития – к тебе в любой момент могут подселить человека или даже нескольких, неважно, хочешь ты этого или нет.

Сейчас его вещи стояли или, правильнее будет сказать, валялись на соседней кровати какой-то бесформенной кучей, но сам он в течение дня так и не появился. Я взглянул на часы. Уже девять часов вечера. В любом случае, должен прийти до одиннадцати, после этого времени внутрь официально никого не пускают. Почему официально? Ну, вы знаете, как это бывает в российских общагах.

Весь сегодняшний день я провел, прогуливая занятия. Нет, не подумайте, я люблю учиться и извлекать для себя что-то полезное со всех пар. Даже с ненавистной физры. Но речь не об этом сейчас. Я прогулял универ, потому что с утра не почувствовал в себе настроя на учебу. Не самое лучшее оправдание, но уж какое есть. Такое у меня нечасто бывает. К слову, большую часть дня я просидел в парке за книжкой, которую нужно было прочитать к следующему занятию по английскому. Сидел на скамейке и ловил себя на мысли, что читаю одни и те же строчки раз в двадцатый – никакой сосредоточенности. А после трех часов зарядил дождь, поэтому пришлось возвращаться в общежитие.

Часы показывали без пяти минут десять. Мой взгляд все еще упирался в стену. Мысли закончились. Под пледом вдруг стало жарко, я скинул его с себя и лег на спину. Погасил свет. Может быть, сегодня получится заснуть пораньше. Но не тут-то было.

Сначала я услышал, как на нижнем этаже (моя комната на втором, повезло так повезло) раздаются какие-то громкие звуки, выкрики и смех. Шум становился все громче, было понятно, что компания по крайней мере из трех человек поднимается на верхние этажи. «Только бы не сюда», – подумал я. И ошибся. За дверью послышался топот, а затем ее открыли с такой силой, что она чуть не сорвалась с петель. В комнату в буквальном смысле ввалились трое. Во всяком случае, мне так показалось в полумраке.

– О! – воскликнул один из парней, щелкнув выключателем и увидев меня лежащим на кровати. – Паха, вот и твой сосед!

– Ну, зашибись, че! – ответил ему второй парень, парой движений скинув сумки с кровати на пол, и завалился на кровать, закинув ногу на ногу. – Будем знакомы, сосед. Меня Павлом звать, а это, – он кивнул в сторону своих приятелей, – мой друганя Вовчик и…

– Подруга, – как-то неестественно улыбнувшись, подсказала девушка.

– …ага, точно. Подруга Светлана, – закончил Паша, – но мы ее зовем просто Светкой.

«Просто Светка» изобразила жалкое подобие реверанса и присела на краешек кровати моего новоявленного соседа. Парень, которого представили Вовчиком, остался стоять в дверном проеме.

– Ага. И вам привет, ребята, – нехотя поднимаясь с кровати, сказал я. – Меня Максимом зовут. Можно просто Макс.

Мне наконец удалось разглядеть компанию внимательнее. Два парня в спортивных костюмах и девушка, внешность которой можно было описать как «вызывающая» – слишком уж она была откровенно одета для сентября-месяца. В принципе, ничего необычного.

– Слышь, а у тебя выпить не найдется? – нагло улыбаясь, спросил Павел, ни к кому конкретному, впрочем, не обращаясь. Однако я понял, что вопрос был ко мне.

– Это общежитие, а не алкогольный супермаркет, – внезапно резко для самого себя произнес я и вышел из комнаты, на выходе ощутимо задев плечом Володю.

– Эй, парень, расслабься, он шутит! – прокричал мне вслед Вовчик, но было не до смеха. Если честно, то я вообще не осознавал, почему так резко отреагировал на вполне обычный вопрос. Наверное, просто устал к концу недели. Одно радует: завтра суббота. Можно будет поехать домой на выходные.

Запершись в одной из душевых кабинок, я собрался провести тут довольно приличное количество времени – до тех пор, пока друзья моего соседа не свалят куда подальше. Общаться с ними не было ни малейшего желания.

В комнату поднялся только около полуночи – свет уже не горел, все было тихо. Мне удалось разглядеть силуэт спящего Паши. «Слава Богу, уснул, и мне не придется отвечать на его тупые вопросы», – пронеслось в голове. Натянув одеяло до подбородка, я с сожалением подумал, какой соседушка мне достался. Все-таки я ненавижу общежития!

Будильник прозвенел ровно в восемь утра. К своему удивлению, я неплохо выспался, хотя желание еще поваляться в кровати не покидало меня на протяжении всего оставшегося часа, который я посвятил тому, чтобы привести себя в порядок перед отъездом. Павла в комнате, кстати, не было. Наверное, тоже уехал домой. Хотя зачем было приезжать на одну ночь, мне было решительно не понятно. Заселился бы в воскресенье, что ли…

Дождя за окном не было, но и хоть какого-нибудь намека на солнце тоже. Куртку я решил не надевать. Надеюсь, не замерзну, стоя в ожидании своего рейса. Сегодня суббота, а значит народу в общественном транспорте будет много. В особенности, студентов. Но это было неважно: я готов ехать хоть стоя, лишь бы только попасть домой. Большой город все-таки высасывает наши силы, я в этом убеждаюсь все больше и больше.

К удивлению, обнаружилось, что на посадочной площадке ожидающих было немного. Это внушало надежду. Протянув заранее купленный билет сонного вида контролерше, я плюхнулся на сидение и вставил наушники в уши – музыка в дороге прекрасна. Автобус неспешно сдвинулся с места, впереди ожидала часовая поездка в полупустом автобусе. Хорошо, что мои опасения не сбылись. Я закрыл глаза, и, кажется, минут через пятнадцать заснул.

Наверное следует объяснить, почему я езжу домой на выходные. Дело в том, что после того, как отца уволили с работы, наша семья больше не могла оплачивать мне съемную квартиру в центре города. Мама в тот день так и сказала, мол, извини, Макс, но придется тебе какое-то время пожить в общаге, пока не уладятся кое-какие проблемы. «Кое-какие» проблемы все еще не были улажены, так что теперь я добираюсь до дома на пригородном автобусе, благо, что он частный и расположен всего в часе езды от города.

Я проснулся от того, что кто-то с силой тыкал в мое плечо.

– Что такое?.. – я открыл глаза и посмотрел в окно, мысленно надеясь, что не пропустил нужную мне остановку.

– Да ничего. Ты просто разговаривал во сне, – голос, раздавшийся справа, вернул меня к реальности. Видимо, пока я спал, в автобусе прибавилось пассажиров, поскольку сзади два женских голоса что-то бурно и с пристрастием обсуждали. Я взглянул на своего соседа. Паренек со светлыми волосами, на вид лет двадцати, слегка улыбаясь, смотрел куда-то в потолок.

– Необязательно было так тыкать, – старательно изображая обиду, буркнул я. В последнее время мне попадаются какие-то не очень адекватные соседи.

– Да ладно тебе, – парень усмехнулся. – Ты что-то бормотал про какого-то Пашу. Это кто?

– И с какой стати я должен тебе объяснять? – я продолжал корчить из себя обиженного на весь мир, но, признаюсь, мне хотелось рассказать ему про своего нового соседа по общаге. Пусть даже мы и не были знакомы. Но, разумеется, это было бы странно.

– Да ни с какой. Не хочешь – не говори. Мне фиолетово, – прозвучало мне в ответ. – О, моя остановка, кстати. Бывай!

Он как-то странно мне подмигнул, встал и исчез за закрывшейся дверцей автобуса. Моя остановка была следующей.

Дверь автобуса захлопнулась с каким-то неестественным скрипом. От остановки до дома мне предстояло пройти еще метров пятьсот. Не успел я проделать и половины пути, как начал моросить дождик. Пришлось тысячу раз пожалеть о том, что не надел куртку.

Добравшись, наконец, до дома и открыв входную дверь своим ключом (предков, как оказалось, не было дома), я решительным шагом прошел на кухню. В холодильнике повесилась мышь, а выходить из дома в магазин как-то не очень хотелось: дождь за окном усилился и, по всей видимости, заканчиваться не собирался. Поднимаясь на второй этаж и попутно стаскивая с себя влажную одежду, я вдруг подумал, что не спросил имени того странного парня из автобуса. Хотя вряд ли мне стоит заморачиваться на этот счет. Одежда полетела в дальний угол моей и без того не претендующей на звание идеально чистой комнаты. Перед большим зеркалом (оно у меня действительно большое – в полный рост) я остановился. Рассматривать себя в зеркале – это не удел парней, скорее всего, подумайте вы. Но я – исключение. Слишком худой для человека моего возраста и роста. Отмечаю это про себя каждый раз, как только вижу свое отражение. А еще бледный слишком. Что поделать, загорать мое тело не любит.

Закончив с самолюбованием, я уселся за ноутбук. По всей видимости, села батарея – включаться он никак не хотел. Пришлось лезть под стол, чтобы засунуть вилку обратно в розетку. Похоже, мама опять пробовала какие-то рецепты из интернета – незакрытая вкладка браузера отображала какие-то крайне аппетитные блюда, которые, при всем моем к ней уважении, маман бы все равно не смогла приготовить. Ну не кулинар она у меня, что тут сделаешь. В нашей семье чаще готовит папа. А после того, как его уволили – готовка и домашние дела полностью легли на его плечи. Мама если и готовила, то всегда что-то по рецептам из сети. И не было еще ни одного случая, чтобы кому-то в нашей семье эти блюда нравились, включая ее саму.

Зайдя на свою страничку, я с удивлением обнаружил, что у меня одна новая заявка в друзья. Кто бы это мог быть? Фотографии профиля не было, имя и фамилия мне ни о чем не говорили. Впрочем, уже через несколько секунд я понял, что это очередная незнакомая девушка, добавляющая парней в друзья для количества. Заявка мигом была отклонена. Больше ничего интересного в сети не произошло, и через полчаса я захлопнул крышку ноутбука. В это время внизу раздались голоса – вернулись родители.

Мать с отцом выглядели порядком измотанными. На мой вопрос о том, где они были с самого утра в субботу, ничего не ответили. Папа просто сказал: «ездили по делам». После скудного обеда, состоящего из яичницы и куриного бульона с вареным яйцом, предки отправились в гостиную смотреть телевизор, при этом не проронив ни слова в адрес друг друга.

Такое странное поведение родичей заставляло задуматься о том, что в нашей семье происходило что-то, что тщательно от меня скрывали. Но ничего, до правды я все равно докопаюсь, какой бы она ни была. По правде говоря, отношения между родителями, по моим наблюдениям, начали портиться еще задолго до того, как папу любезно попросили покинуть его рабочее место. Пока я еще жил на съемной квартире, мне часто приходилось пускать его переночевать. По неведомым мне причинам, он часто не упускал возможности «сбежать» из дома на ночь. Отец это объяснял «сложным периодом» на работе. До сих пор я закрывал на все это глаза, но пришла пора все прояснить. Завтра же соберу семейный совет, пусть отчитывается перед единственным сыном.

К концу моих размышлений дождь прекратился. Если бы на улице не было так грязно и мокро, можно было бы покататься на велике, размять немного «заржавевшие» за неделю суставы. Увы, этого сделать не удастся. Поэтому у меня возникла безумная идея вернуться обратно в город и сходить в кино. А почему нет? Торчать дома весь день и смотреть, как родители делают вид, что между ними все в порядке мне как-то не очень хочется. Быстро глянув в телефоне расписание рейсов до города и обратно, я выбрал оптимальный – уехать сейчас, вернуться к вечеру.

В этот раз я решил не рисковать: надел крутку и даже закинул в сумку зонт, доставшийся мне в наследство от деда. Последний, к слову, этот зонт никогда не любил и почти не использовал его по назначению. «Слишком черный для меня, понимаешь или нет?», – всегда говорил он бабушке. А для меня вот не слишком. Я люблю черные вещи.

До остановки я дошел вполне спокойно, если не учитывать, что пришлось перепрыгивать через многочисленные лужи и лужицы. По-прежнему никакого намека на солнце.

– Эй, закурить не найдется? – раздался хриплый мужской голос рядом. Я так увлекся прохождением очередной игрушки на телефоне, что не заметил, как к остановке подошел бомжеватого вида мужчина.

– Извините, не найдется. Не курю, – интеллигентно ответил я, не отрывая глаз от дисплея.

Мужчина тяжело вздохнул и отправился восвояси. Автобус подошел на пятнадцать минут позже положенного. Усевшись на этот раз в самом конце салона, я достал из сумки несчастное пособие по английскому, которое читал на неделе в парке и сосредоточился на чтении. Делать это получилось очень недолго – уже на следующей остановке в салон автобуса зашел… он. Тот самый светловолосый парень. Сначала я его не узнал – одет он был на этот раз в спортивный костюм. Про себя я отметил, что парень сейчас смахивал на среднестатистического пацана с района. Он сел на сиденье у самого выхода. Разглядывать дальше, украдкой приподнимая голову над сиденьем передо мной, показалось мне глупой затеей. Парень, к счастью, меня не заметил. Иначе мне опять бы пришлось изображать из себя недотрогу и социофоба. А тот факт, что мы вновь едем в одном автобусе – просто совпадение. Я вновь углубился в английский текст.

Фильм мне не понравился. Честное слово, сегодня какой-то день невезений. Триста рублей я мог бы потратить с куда большей для себя пользой, на какую-нибудь годную книжку, например. Рядом с кинотеатром стояло небольшое кафе, в которое мы с моими друзьями по универу частенько забегаем после сеансов. Сегодня явно не мой день, поэтому пойду туда в одиночестве.

Приветливая официантка любезно откликнулась на мою просьбу принести стакан воды до того, как будет подан основной заказ. Делая большие, медленные глотки, я опять задумался. На этот раз о себе самом. Раньше мне нечасто удавалось побыть наедине со своими мыслями. Но в последнее время, после переезда в общежитие, все изменилось. Нет, посиделки с друзьями никуда не делись, просто они больше не были такими частыми. Теперь, когда у меня появилось больше времени на размышления, стало понятно, как этого не хватало раньше – возможности поразмыслить над своими поступками, порефлексировать.

Поднос с фастфудом и колой уже стоял на столике, и я, не мешкая, приступил к еде. Не могу себе отказать в таких вкусных, хоть и вредных вещах. В конце концов, я не толстею. И не худею.

Расплатившись по счету, я поймал от симпатичной официантки благодарный взгляд в свою сторону. Еще бы – чаевые сегодня получились какими-то слишком щедрыми. Ничего, кушать-то всем хочется. Официантам в том числе.

Не успел я выйти из кафе, как в спину мне раздался крик все той же официантки:

– Молодой человек, вы сумку забыли!

И правда. Кошмар, со мной сегодня что-то не то. Обычно никогда не забываю ничего в общественны местах.

– Спасибо, что сообщили. Я обычно не такой растяпа, – поблагодарил я девушку и, вздохнув, вышел на улицу.

Дедушкин зонт не зря занимал место в сумке – опять начал накрапывать дождик. До моего автобуса оставался где-то час свободного времени, а я даже не знал, чем его занять. Развлекаться уже не хотелось, поэтому, перебрав в голове множество доступных вариантов, я остановился на самом очевидном – пойти в книжный. Благо, он находился в двух кварталах отсюда.

Переходя на другую сторону дороги, я умудрился наступить прямо в небольшую лужицу на асфальте. Не большую, но достаточную для того, чтобы нога немного промокла. «Прямо-таки день необычайного везения», – подумалось мне в очередной раз.

В книжном магазине народу в субботний вечер оказалось немного: молодая мамочка с маленькой дочкой, которая морщилась каждый раз, когда мама предлагала ей очередной вариант раскраски для девочек, да рьяно жестикулирующий пожилой мужчина в очках, что-то нетерпеливо объясняющий продавцу.

Я прошел к стенду с мистической литературой. Давно хотел прочитать хоть что-нибудь из произведений Стивена Кинга. Как назло, этого автора на полке не оказалось.

– К сожалению, Кинга раскупили еще к середине недели, – с нотками извинения в голосе сообщил мне продавец.

– Жаль. В таком случае, всего хорошего, – попрощался я, улыбнувшись.

Ничего не оставалось, как тащиться по направлению к автобусной остановке. Стоять предстояло еще около двадцати минут, а народу, ждущего свой автобус, собралось как-то многовато. Переминающийся с ноги на ногу рядом мужчина беспрестанно дымил в мою сторону. Аллергии на сигаретный дым, конечно, нет, но неприятно. Я отошел чуть подальше. На улице стоял сентябрь, поэтому вечером ощутимо похолодало. Моросящий дождь, к счастью, прекратился, поэтому необходимости стоять под крышей остановки в окружении большого числа людей больше не возникало. А вот и автобус.

Мест для сидения на этот раз не оказалось – всем вдруг понадобилось зачем-то ехать за город. Неуклюже втиснувшись между двумя мужчинами, я схватился за поручень в тот самый момент, когда автобус резко тронулся с места. Только бы не упасть ни на кого!

В дороге обошлось без инцидентов, а последние три остановки я даже ехал сидя – народ все убывал, освобождая места.

До дома добрался в уже каком-то абсолютно подавленном настроении, несмотря на то, что еще в автобусе с ним все было относительно в порядке.

Ужинать не стал, хотя мама всеми силами пыталась скормить мне свежеприготовленное нечто, отдаленно напоминающее суп-пюре, только красного цвета. Папу в этот вечер я не видел, возможно, он задержался у приятеля-соседа. Он там и раньше частенько задерживался, нередко получая от мамы нагоняи за это. Завалившись, наконец, на постель, я осознал, как сильно устал за сегодня. Видимо, паршивая погода сказывается на моем самочувствии.

Времени было мало. Во всяком случае, недостаточно для того, чтобы попытаться уснуть. Пришлось опять взять в руки мобильник и играть в игру, нажимая на одну и ту же кнопку практически на автомате. Я сам не заметил, как после получаса таких развлечений заснул. Телефон выпал из руки на пол.

Телефон же меня и разбудил. Спросонья пытаясь нащупать его рядом с собой, я еле успел ответить на звонок. Звонила, как ни странно, мама. Она интересовалась, встал ли я уже, и все ли у меня хорошо.

– Вообще-то я еще в кровати, – мой сонный голос звучал ужасно. – Но все в порядке. А почему ты звонишь так рано, вы что, уже успели куда-то опять уехать?

– Ты знаешь, нас с папой нужно закончить кое-какие вчерашние дела…

Мама отвечала каким-то неуверенным тоном. Что за дела в выходные?

– Хорошо, мам. Во сколько вы будете дома?

Ее ответ меня удивил. Оказывается, они с отцом будут отсутствовать до позднего вечера.

– О, тогда ладно, – протянул я. – Получается, что я уеду в город раньше вас. Пока!

На этом я решил прекратить дальнейший диалог. Почему-то вся эта белиберда с родителями начала меня дико раздражать. Вот тебе и семейный совет!

Оказывается, был уже почти полдень. Я проспал практически половину суток, но определенно не чувствовал себя отдохнувшим. Лениво поднявшись с кровати, потопал в ванную, а затем на кухню. Надо же! Папа приготовил на завтрак омлет. Значит, голодом точно не останусь. Отцовский завтрак (хотя правильное будет сказать – обед) я проглотил в два счета. Вчерашний отказ от ужина дал о себе знать. Заварил себе кофе, плюхнулся в старое потрепанное кресло в гостиной. Мое любимое. Оно досталось нам от бабушки, которая любила его не меньше меня. Раньше она часто приезжала к нам погостить и всегда сидела только в этом кресле. Только вот после смерти деда однажды уехала на юг, как она выразилась «поправить здоровье», да так и не вернулась с тех самых пор. Сейчас мы изредка говорим с ней по скайпу, она у меня очень продвинутый человек, невзирая на возраст. Мне ее очень не хватает. Пытаясь отогнать от себя грустные мысли, я включил телевизор. Хотя это было бесполезной затеей – пощелкав пультом, понял, что смотреть там нечего.

Впереди пять дней универа и лекций, и, кажется, что я впервые не был этому рад. Сумку с чистыми вещами и постельным бельем собирал долго и неохотно. «Ой, Макс, если у тебя такой настрой в середине сентября, что дальше-то будет, а?» – так бы прокомментировала безрадостную перспективу приступить к занятиям моя лучшая подруга Ирка. Подгоняя себя ее нравоучительными цитатами, которые крутились где-то в голове, я-таки собрал все необходимое.

На остановку я чуть ли не бежал, потому что перед выходом посмотрел расписание не на тот день. Вспомнил об этом уже на полпути, поэтому пришлось, что называется, поддать жару. Прошло пять, десять, двадцать минут. Автобуса не было. Я еще раз посмотрел в телефон, мало ли, вдруг снова напутал чего. Нет, все верно. Ровно в шестнадцать ноль-ноль. В голову уже закралась мысль о том, что это последний в воскресенье автобус, и что если он не придет… Мне придется топать пешком. Или ждать завтрашнего утра, а значит прогулять как минимум первую пару. Это вовсе не казалось радужной перспективой.

Тем временем дисплей мобильника показывал половину пятого, но никакого намека на то, что транспорт приедет не было и в помине. Автобус, кроме меня, ждали еще несколько человек. Они тоже нервничали.

Ближе к пяти часам сил стоять на остановке уже не было. Другие уже ушли, махнув рукой, но для меня это не являлось вариантом дальнейшего развития событий. От злости пнув ногой остановку, я пошагал в сторону города по все еще непросохшему после дождя асфальту. Благо, машин в этом районе не так много – хоть не обрызгают. Сумка, к слову, оказалась весьма тяжелой и неслабо так давила на плечо. Да уж, повезло так повезло. Не выходные, а сплошные разочарования!

Перекидывая свои пожитки с одного плеча на другое, я прошел около двух километров. Решив чуток передохнуть, остановился на обочине и достал из сумки бутылку с водой. Пара глотков, и дальше в путь. Хорошо хоть, что через весь город потом тащиться не придется – там автобусы ходят как положено. Ну, почти.

Мои размышления прервал громким сигналом обогнавший меня автомобиль. Машина резко остановилась где-то метрах в пятидесяти, и из нее кто-то вышел. Судя по всему, это был какой-то парень, который, активно жестикулируя, звал меня ближе. На радостях, что сейчас меня, наконец, подвезут, я ускорил шаг, подошел к дверце автомобиля, открыл ее (водитель уже успел сесть за руль, пока я шел) и… Нет, не может быть. За рулем сидел тот самый пацан, которого я вчера видел дважды.

– Какие-то проблемы? – с усмешкой взглянув на мое лицо, спросил он.

Я от вопроса, конечно, немного оторопел, но быстро пришел в себя. Тем более, до города как-то нужно было добираться. Ну а тут такой шанс!

– Да нет, никаких, в общем-то.

Я захлопнул дверцу, пристегнулся и неловко кинул сумку на заднее сиденье.

– Да ты прям как у себя в машине, – усмехнулся парень. – Сумками, смотрю, по-хозяйски швыряешься.

– Ой, прости, конечно. Я могу…

– Да все нормально, чего ты.

Я не нашелся, что ответить. Минуты три мы ехали молча. Он первым нарушил молчание.

– Я забыл представиться вчера. Игорь, – он с улыбкой протянул мне правую руку, левой продолжая вести машину. – Слабо как-то жмешь. Надо крепче!

– Ну, уж как могу, – буркнул я, тут же осознав, что опять веду себя как живое воплощение всех обиженных людей мира. – А я Максим. Можно просто Макс.

– Чего ж ты на автобусе-то не поехал, «просто Макс»?

– Не пришел он, потому и не поехал. Ты действительно думаешь, что я бы пошел пешком, будь у меня другие варианты?

– Нет, не думаю. Я сегодня вообще не думаю, – рассмеявшись, сказал Игорь.

Его смех звучал как-то по-особенному. Не припомню, чтобы слышал, чтобы так смеялся кто-то еще. Когда стали подъезжать к городу, я решился все же задать Игорю вопрос, чтобы хоть как-то нарушить опять установившуюся в салоне тишину. Так всегда бывает, когда два незнакомых человека оказываются наедине друг с другом.

– Слушай, а почему вчера ты добирался из города на автобусе, а сегодня катаешься на машине?

Вопрос, конечно, глупый до невозможности, но не молчать же все время!

– Я вчера с утра тачку в салон гонял, починить нужно кое-что было. А днем вот забирать ездил, – вновь улыбаясь, ответил он.

– Да, з… То есть, понятно, – я чуть было не проболтался о том, что видел его вчера в автобусе во второй раз.

Еще пять минут мы снова молчали. «Наконец-то!» – с облегчением подумал я, когда мы свернули на улицу, на которой располагалось университетское общежитие. До меня вдруг дошло, что я не упоминал о моем втором «доме», да и вообще о том, где учусь, да Игорь и не спрашивал, собственно:

– А как ты узнал, где моя общага находится? Я ведь вроде не говорил ничего о…

– Как-как… Сам подумай на досуге, – с этими словами он мне подмигнул и притормозил у входа в корпус общежития.

Мне хотелось поскорее выбраться из машины и уйти. Не знаю, от чего, но я чувствовал себя неловко рядом с этим блондинистым, вечно улыбающимся парнем.

– Я сегодня не думаю, – вспомнил его фразочку, еле вытащил тяжелую сумку с заднего сиденья. – Всего хорошего и… спасибо тебе!

Игорь ничего больше не сказал, развернулся и быстро уехал. Я провожал машину взглядом, пока огоньки задних фар не скрылись за первым поворотом.

– Да уж, Макс, хорошие у тебя были выходные, – чуть слышно сказал я самому себе, поднимаясь на второй этаж.

В комнате меня ждал очень неприятный сюрприз. Едва переступив порог, я сразу понял, что что-то не так, потому что не смог включить свет – в комнате было довольно темно, несмотря на не совсем еще поздний вечер. Тупо пощелкав выключателем, решил поставить сумку возле своей кровати и пойти выяснить, в чем дело. Неужели лампочка перегорела? Но не успел ступить и двух шагов, как наступил на что-то, смачно хрустнувшее под моей ступней. Это «что-то» точно успело впиться в ногу, потому что боль была весьма ощутимой.

– Твою мать! – громко выругался я, наугад швыряя сумку в направлении кровати. После ее приземления на пол, у меня уже не оставалось сомнений, что кто-то разбил лампочку в комнате, причем специально.

Доковыляв до коморки комендантши, я объяснил ей ситуацию. Она позвонила электрику и уверила, что через десять минут все будет нормально, вкрутят новую лампочку.

Пока я в душевой извлекал довольно крупный осколок стекла прямо из ступни и промывал рану, понимая, что это не слишком-то профессионально с точки зрения медицины, лампочку действительно сменили. В комнате уже ожидал веник и древний пылесос, которыми предстояло убрать осколки стекла. Кто-то навалил целую кучу дерьма, а ты, Макс, давай убирай! Очень справедливо.

Наконец с уборкой было покончено. Вытерев пот со лба и сев на постель, я достал из прикроватной тумбочки бинт – предстояло подлатать свою израненную ступню. Как минимум три дня хромоты обеспечено.

Тут в комнату вошел Паша. Окинув меня взглядом, он ухмыльнулся.

– Я смотрю, ты тут все убрал уже. Какой-то дебил лампочку разбил, еще днем.

– Это был не ты случаем? – самым издевательским тоном, на какой только был способен, спросил я.

– Че, шутканул, что ли? Вот мне делать нехер больше.

– Кто тебя знает, – многозначительно хмыкнул я и прилег, осторожно положив одну ногу на другую. Ступня начала неприятно побаливать, заставив меня усомнился в правильности действий по извлечению стекла. Повезло все же, что осколок был один и весьма крупный. Павел тем временем разбросал свои вещи по ящикам, скомкал сумку и зашвырнул под кровать.

– Слышь, а ты чего в прошлый раз убежал-то сразу, а? Я ж пошутил насчет «выпить».

Уж этого вопроса я точно не ожидал. Пока я мучительно думал, что бы такое ответить, Паша изрек:

– Ладно, забей. Я смотрю ты не особо общительный. Трудновато тебе со мной будет, друганя.

«Друганя»? Когда это мы с ним друзьями-то стали? Я решил проигнорировать его полностью и отвернулся к стенке, делая вид, что смотрю на что-то в телефоне. Самым большим моим желанием сейчас было оказаться где-нибудь подальше от комнаты, в которой со мной будет жить сосед, разговаривающий как заправский алкаш и гопник.

Я увлекся перепиской с Иркой, однако заметил, как Павел переоделся в футболку и спортивные шорты, надел наушники и, по всей видимости, начал сеанс какой-то онлайн-игры, потому что мат в адрес его соперников звучал регулярно.

Так прошел остаток вечера – за прослушиванием отборной нецензурщины. Ирка по конец стала отвечать как-то вяло, а мне захотелось спать. На удивление, моему соседу тоже. Уже в половине одиннадцатого в нашей комнате стояла относительная тишина. Она была бы идеальной, если бы с других этажей не доносились разного рода звуки, мешающие заснуть.

Павел ворочался с боку на бок, либо пытаясь уснуть, либо досадить мне звуками скрипящей кровати. В конце концов, я уже начал проваливаться в сон, как сосед очень громко и внезапно спросил:

– Слушай, Максимка, а ты не пидор часом?

От этого вопроса я чуть было не свалился с кровати. Сон как рукой сняло. Нужно было что-то ответить, но… что?

– Тебе-то какое дело?

Понимаю, что вопросом на вопрос отвечать некрасиво, но в сложившейся ситуации все средства хороши.

– Да я, это, уточнить решил, – раздалось с соседней кровати.

Если бы я сейчас мог видеть пашино лицо, то готов поклясться, оно было бы красным от смущения – настолько сильно это проскальзывало в его голосе.

– А с чего вообще этот вопрос? – я уже понимал, что отвертеться не удастся, но не выдавать же себя вот так просто!

Пашка кашлянул, как будто собирался произнести важную речь, а потом выдал:

– Понимаешь, я тебя как в субботу вечером увидел, сразу понял, кто ты есть. Ты такой весь… ухоженный, что ли. Не знаю даже, как объяснить. Да и про выпивку я когда спросил, ты так дернулся и выбежал из комнаты – простые пацаны так себя не ведут. Вот.

– Даже если… Даже если это так, то тебе-то что? Нет, правда… Если ты не хочешь жить со мной в одной комнате, скажи сразу. Что-нибудь придумаю, – произнес я, даже не особо размышлял над этими словами. Сказал первое, что пришло в голову.

– Да успокойся ты, лады? Я никому не скажу. Сука, это даже забавно – с педиком в одной комнате жить!

Тут Паша пытался засмеяться, но резко остановился, видимо осознав, что ведет себя как невоспитанная свинья. Вот уж нежданчик. Я больше ничего в тот вечер не сказал, а утром чудом успел собраться и уйти до того, как этот невоспитанный самец проснется.

Ирка поймала меня в коридоре сразу же после первой пары, на которой я сегодня сидел на самой задней парте, совершенно не слушая, о чем там рассказывал преподаватель. Впрочем, ее самой на занятии тоже не было. Проспала, наверное.

– Привет сексуальным меньшинствам! – как всегда весело поздоровалась она и похлопала меня по плечу. – Ты какой-то отстраненный от мира сего с утра. Что опять произошло?

Подруга внимательно посмотрела на меня взглядом человека, которому необходимо знать все и даже больше, чем все.

– Пойдем в аудиторию, по дорогое расскажу, – без каких-либо эмоций в голосе ответил я.

Я рассказал Ирке про родителей, про своего нового соседа и пожаловался на то, что не успел позавтракать.

– Знаешь что, Денисов, ты не переживай. Родители и сосед-гопник – это ерунда, а вот морить себя голодом – не самая лучшая идея. Может, вместо пары свалим в столовую? Сейчас все равно английский – пересказ книги можно сдать и на следующей лекции.

Все это Ирка произнесла с таким вдохновением, что мне стало за нее немного страшно. Люблю ее такой. В нашей компании лидером являлась она, а потому возражать я ей не стал и, развернувшись, мы пошагали по направлению к университетской столовке. Там провели добрую половину второй пары, после чего наш было возникший пыл обязательно пойти на третью растерялся почти целиком и полностью.

– Ир, может быть… Может быть, пойдем гулять? Нет никакого желания сейчас идти на историю. Ты же знаешь, у Очкарика по понедельникам всегда мерзкое настроение.

Очкариком в университете прослыл преподаватель отечественной истории Олег Игоревич, который носил очки с невероятно толстыми линзами, за что и получил от студентов свое прозвище. Поговаривали, правда, что даже ректор его так называет.

– Ну, Денисов, ты даешь! Пошли, чего уж там. Да и не готова я к истории, честно признаться… Всю ночь с сестрой рубились в Mortal Kombat, – под конец немного смутившись сказала Ирка.

Я улыбнулся, поражаясь тому, как Ира может быть «круглой» отличницей, с легкостью игнорируя занятия и не готовя домашние задания. Хотя не одна она такая в этом мире. Мы вышли из универа. Небо пасмурное, но дождя сегодня нет. Ирка то и дело загадочно улыбалась, глядя в мою сторону. Мне даже не нужно было на нее часто смотреть, ее взгляд ощущался физически. Она решила нарушить тишину:

– Макс, как ты думаешь, у тебя есть шанс с Пашей?

У меня вырвался короткий нервный смешок, но, сделав вид, что всерьез обдумал иркин вопрос, я ответил:

– Подруга моя, ты само-то поняла, что ляпнула? Он отъявленный натурал. Ну, знаешь, стопроцентный.

На этот раз хохотнула уже Ирка.

– Ты почему в этом так уверен, Денисов? Ты его спрашивал об этом?

– Думай, что говоришь! – попытался изобразить возмущение я, – по нему же видно. И вообще не понимаю, к чему ты завела весь этот разговор.

– Нельзя полагаться только на внешность, – со всей серьезностью изрекла моя спутница. – Короче, я бы на твоем месте проверила, Макс.

– Не буду я ничего проверять, – раздраженно ответил я, – у меня итак проблем хватает, знаешь ли. Не хватало еще по тыкве получить.

Мы с ней дошли до небольшого сквера с фонтаном и уселись на лавочку. Каждый погрузился в свои мысли.

– А еще я заметила, что ты прихрамываешь, – нарушила тишину Ирка. – С ногой-то что?

– Да скоро заживет, – отмахнулся я. – Я вот тебе еще кое-что рассказать хотел. Про другого парня.

– Денисов! – удивленно воскликнула подруга всей моей жизни. – Выкладывай давай!

– Ну-у-у, – протянул я, – его Игорем звать. Он меня подвозил до общаги вчера.

Разумеется, такого скудного объяснения Ирка никак не ожидала, поэтому своими каверзными вопросами выпытала из меня все подробности: и про автобус, и про поездку до общежития. Ей было интересно все, начиная от того, что на Игоря было надето, заканчивая тем, курил ли он вчера вечером.

– Все понятно, – довольным тоном произнесла Ира, бросив на меня взгляд, полный понимания. – Теперь-то я знаю, почему ты такой заторможенный сегодня.

Я не нашелся, что ответить. Через пять минут у Ирки зазвонил мобильник, и она долго с кем-то по нему разглагольствовала, активно махая руками и закатывая глаза.

– Ма-а-а-кс, – извиняющимся тоном обратилась она ко мне, убирая телефон в недра своей сумочки, – слушай, мне тут срочно отойти надо будет, ты ведь не против?

– О, конечно, не против. Ты ведь дама занятая, – я улыбнулся и кивнул в знак согласия.

Ирка понимающе улыбнулась в ответ и, чмокнув меня в щеку, поцокала на своих каблуках куда-то в сторону центра, щеголяя перед прохожими своим новым красным пальто.

Я же, недолго думая, добрался до ближайшей трамвайной остановки и отчалил в общежитие, по дороге заскочив в кафе и взяв горячий кофе с булочкой.

Сбросив с плеча рюкзак, уселся на кровать. «Нельзя полагаться только на внешность…», «Я бы на твоем месте проверила, Макс…» Иркины фразочки не выходили у меня из головы. На минуту даже показалось, что я готов вот так просто взять и «проверить», но только на минуту. Ровно до того самого момента, пока в комнату не ввалился Паша. Он был явно не в настроении, к тому же, мне показалось, что от него несет спиртным. Будь Павел моим другом или хотя бы хорошим знакомым, я бы обязательно спросил, в чем дело. Но сейчас мы не в тех отношениях. «Ой, Макс, вы и не будете ни в каких других», – отозвался мой внутренний голос.

Пашка тем временем начал медленно стягивать с себя одежду. Толстовка, футболка, джинсы. Наконец он остался стоять в одних трусах и носках. Что-то проворчав себе под нос, повернулся в мою сторону, явно намереваясь что-то спросить. Я вдруг очень сильно заинтересовался своими ногтями, которые не рассматривал с такой внимательностью еще никогда в жизни. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем сосед по комнате отвел от меня взгляд. Я сразу же схватил мобильник и вышел из комнаты, старательно имитируя действия по набору номера. Оказавшись в безопасной зоне, почувствовал себя легче. «Интересно, что он мне хотел сказать на этот раз?» – пронеслось у меня в голове, и тут же раздался настоящий телефонный звонок. Звонила, конечно, Ирка. По ее тону можно было понять, что она жутко чем-то недовольна. Далее выяснилось, что моя подруга ходила днем на свидание с парнем, и, по ее словам, все шло идеально ровно до того момента, пока официант не принес счет.

– Что случилось-то? У него не было денег? – посмеялся я в трубку.

– Если бы! – раздраженно прозвучало на том конце провода. – Черт меня дернул предложить заплатить за нас обоих. Хотела вот разбить стереотипы, все дела… Не получилось, – сникла Ирка к концу фразы.

– То есть он отказался и заплатил вместо тебя? – я еле сдержался, чтобы не засмеяться.

Да уж, Ирка та еще обольстительница мужских сердец. Умеет покорять самцов, хе-хе.

– Так и есть. А я возьми и скажи ему что-то вроде «баран тупой». Короче, плохо все закончилось. У тебя-то как дела, Денисов? Проверил там мою теорию на практике, а?

Боже, когда она уже забудет об этом?

– Нет. И даже не начинай, – предостерег себя я от долгих наставлений.

«Пытать» меня, на удивление, Ирка не стала. Пожелала всего хорошего и отключилась. Зажимая сотовый в руке, я медленно шагал к своей комнате. К нашей комнате. К общей комнате. Мысли беспорядочно прокручивались одна за другой. К тому же, проколотая ступня опять немного ныла. Хотелось просто лечь и ни о чем не думать.

Паша сидел за единственным письменным столом, который стоял у окна между нашими кроватями. Он даже не оглянулся, когда я зашел. По всей видимости, опять играл во что-то. Вдруг мне захотелось… Я не знаю. Это было нечто вроде какого-то порыва, все случилось как-то быстро, словно во сне. Я осторожно подошел сзади и аккуратно опустил ладони на плечи парню. Риск был очень велик, краешком сознания я осознавал это. В любую секунду я мог оказаться на полу, мне хватило бы пары-тройки ударов. «Что ты делаешь? Ты же его абсолютно не знаешь!» – гулким эхом отозвалось где-то в голове. Но мне было уже плевать. Павел никак не отреагировал. Я просто продолжал стоять сзади, держа ладони на его плечах. Таких теплых, таких расслабленных. Таких сильных. На какой-то миг рационализм вернулся ко мне, и мысль об абсурдности происходящего посетила мою голову вновь. Нет. Прочь…

– И долго ты будешь так стоять?

Чуть хриплый голос вернул меня к реальности. Я как ошпаренный убрал руки с пашкиных плеч. Единственное, что мне сейчас хотелось – это смеяться. Боже, какая бредовая ситуация. Мне не было неловко. Я не был смущен. Смех рвался изнутри, еле удавалось его сдержать. Я лыбился как идиот.

Пашка развернулся ко мне лицом. Трудно было понять, какие эмоции сейчас им владели.

– Прости, – только и мог вымолвить я, продолжая невинно улыбаться. – Ты просто сидел, и я…

«Что ты говоришь такое, Макс? Что за бред ты несешь?» Нет. Прочь. Не сейчас.

– Ну?.. – выжидающе глядя на меня, спросил Паша.

– И я…

Вся моя беззаботность в миг куда-то испарилась. Смеяться уже не хотелось. Хотелось по-человечески объяснить Паше, что происходит. А что, собственно, происходит?.. «Я пытаюсь выяснить, стопроцентный ли ты натурал, Паш. Что скажешь?» – вот такое ему, что ли, сказать? Бред. Бред. Бред. Я не мог подобрать никаких слов, чтобы объяснить, почему вдруг мои ладони оказались на его плечах. «Денисов, он тебе нравится, да?» – голос Ирки в голове издевательски насмехался. Нет, только не это. Как такое может быть? Мы ведь даже… Как такое возможно? Как-как… Просто. С первого взгляда. Вот так. Это необъяснимо. «Тогда зачем строил из себя паиньку в первый день?..» Ирка, прочь из моей головы! Я должен что-то ответить.

– Хули ты молчишь? – Паша смотрел теперь с вызовом, и даже, мне показалось, с легким презрением.

Я стоял перед ним словно провинившийся маленький ребенок, только что разбивший дорогую фарфоровую вазу. Какие-то более-менее внятные фразы повыскакивали из головы.

– Как хочешь, – произнес мой сосед, встал со стула и вышел из комнаты. Это напомнило мне себя самого в тот день, когда Паша заселился в комнату. Стоило двери за Павлом захлопнуться, я повалился на кровать, и тут меня пробрал истерический смех. Я просмеялся минуты три, не останавливаясь. Зайди сейчас Паша в комнату, он бы точно посчитал, что я не только, как он выразился, «пидор», но и псих.

Прекратив смеяться, я стал обдумывать то, как мне себя дальше вести с этим истинным натуралом. Но какой же он натурал, если не дал мне по физиономии, когда я… Тут я поставил себя на его место. Я просто ненормальный человек. Это как взять и снять одежду на глазах у толпы незнакомцев. Постепенно мои размышления сместились в какую-то совершенно немыслимую феерию. Я представлял, как мы с ним отправляемся куда-нибудь, как разговариваем о пустяках, смотрим друг другу в глаза. Нет-нет-нет. Этому не бывать. Пришлось вернуться к реальности. Мне и правда стоит забыть обо всем этом, если не хочу очутиться на больничной койке через день, а то и меньше.

На следующий день, уже после лекций, я решил прогуляться по городу. Бродя по уютным дворикам, усыпанным желтыми листьями, я не переставал думать о том, что произошло вчера. Ирки в универе не было вообще, а делиться таким через интернет или по телефону не хотелось. Да и нужно ли? Ее реакцию можно было себе представить: «Что я тебе говорила!»

Я думал, что ослышался, когда сзади кто-то крикнул мое имя. Но все же оглянулся на всякий случай. Позади шла небольшая компания моих университетских приятелей. Видимо, тоже шляются по городу от нечего делать. Ирки среди них не было – ее красное пальто нельзя было бы не узнать.

– Макса, здорова! – троица, состоящая из Вани, Ани и Антона, поравнялась со мной. – Куда идешь-то? – спросил Антон после моего сдержанного приветствия.

Абсолютно не хотелось сейчас находиться в их обществе, а больше всего – отвечать на чьи-либо вопросы.

– Да никуда. Вот, брожу просто… А вы?

– А-а-а, понятно, – кивнула Аня. – Мы вот тоже не знаем, чем заняться. Ванька вот предложил подняться на крышу заброшенной многоэтажки где-то в этом районе. Ты с нами?

– Нет, ребят, не с вами. Настроения что-то нет, – не обращаясь ни к кому из них, ответил я. – Но вам удачно повеселиться!

После того как они отошли достаточно далеко, я развернулся и пошагал обратно. Нога сегодня не ныла, и я даже почти не хромал.

До общежития добрался примерно через час. Было уже почти темно. У входа двое парней с сигаретами в руках как-то странно на меня посмотрели. Не то чтобы я придал этому какое-то значение, но… Один из них точно показался знакомым. Стоп! Это же Вован, друг Паши! Он-то что тут опять делает? Впрочем, какое мне до этого дело. Я устал. Хотелось спать, а завтра еще семинар по литературе… Нужно немного подготовиться.

Уже поднимаясь по лестнице и смотря себе под ноги, я столкнулся с кем-то. Честно слово, упал бы, если бы чьи-то сильные руки не удержали меня.

– Смотри, куда прешь, бля!

Ну, конечно. Это был Паша. Он так сильно торопился, что летел с лестницы как угорелый. А тут я. Ходячий тормоз, блин. Понятно теперь, почему его дружок тусуется около входной двери.

– Извини, – промямлил я, вдруг осознав, что все еще зажат между перилами и массивным пашиным телом. От него приятно пахло какой-то туалетной водой.

– Не извиняю, – он отпустил меня, и уже медленно преодолел последние ступеньки.

Нужно было как можно быстрее ретироваться. Нет, так не может продолжаться. Сколько еще таких нелепых случаев должно произойти, прежде чем Пашка точно покалечит меня? Он ведь точно будет думать теперь, что я делаю все, чтобы «поприставать» к нему. Самым неприятным в этом было то, что как бы я не сопротивлялся, за эти несколько дней он действительно мне понравился, несмотря на всю его простоту и не самые лучшие манеры. Вероятно, я всегда мечтал о таком парне. Чтобы безо всяких там заморочек и завышенных идеалов. Мой первый (и последний) бойфренд под эти параметры не подходил уж точно. Сейчас я даже рад, что тогда все началось несерьезно и закончилось ничем. К тому же в Пашке было что-то особенное. Его девушке, наверное, с ним точно повезет.

Если бы тут была Ирка, она бы уже рассыпалась, сотрясаясь надо мной от смеха. Хорошо, что сейчас я один. Перед тем, как заснуть, я твердо решил, что больше ни за что не приближусь к своему соседу без крайней необходимости.

Увы, моему плану не суждено было сбыться. Уже на следующий вечер произошло самое неприятное в моей жизни событие. Меня избили. Впервые так сильно. Мне даже не удалось толком разглядеть нападавших. Все произошло настолько быстро, что единственным запомнившимся моментом стала фраза одного из ублюдков:

– Вали его, бля!

Потом темнота...

Сейчас, лежа на больничной койке, хотелось провалиться сквозь землю. Не от того, что произошло, а от того, как все закончилось.

Не знаю, каким чудом Паша оказался тогда поблизости от места, где все случилось, но ему удалось в прямом смысле вырвать меня из рук уличной гопоты. Ужас в том, что я даже не мог поблагодарить его, потому что потерял сознание еще до того, как меня отвезли на «скорой» сюда, в обитель серости и уныния, название которой «городская поликлиника».

Сейчас я ненавидел себя больше всего на свете. Почему это произошло именно со мной? А еще Паша… К чему это геройство? Почему именно в этот момент? Если вдруг случится так, что он придет меня навестить (я всеми силами отгонял от себя эту мысль), то мне будет стыдно смотреть ему в глаза. Такое странное, угнетающее чувство.

Ирка пыталась прорваться ко мне сразу же, как узнала от моих родителей о произошедшем. Ее ко мне не пустили, но передали записку, в которой она в своей оригинальной манере сочувствовала мне. Хоть какое-то утешение.

В больнице пришлось провести почти семь мучительных, невероятно длительных и невыносимо скучных дней. Лечащий врач сказал, что серьезных последствий для организма не будет, и на том хорошо. Я решил, что полиции больше не нужно искать отморозков, напавших на меня. По крайней мере, это сохранит миллион-другой нервных клеток. У родителей, конечно же, было другое мнение на этот счет. С великим трудом получилось объяснить им, что так будет лучше для меня.

В последний день, перед выпиской, пришла Ирка. Лицо у нее было такое, как будто она собиралась сообщить мне о том, что кто-то из моих родственников умер, ни больше ни меньше.

– Слушай… Не знаю даже, почему я тебе это говорю, но ты должен знать. Пашу твоего из универа отчислили. Не вдавалась в подробности, но говорят, что он не сдал «долги» за прошлый учебный год, – с явной осторожностью проговорила подруга и присела на краешек постели. – Короче, ты теперь один в комнате. Тебя можно поздравить? Ты ведь этого хотел? В какой-то степени, – уж очень неуверенным тоном закончила она.

– О… – вырвалось у меня. – Пускай.

Это все, что я смог ей ответить. Ирка посмотрела на меня, как на умалишенного и спросила, все ли в порядке. Пришлось соврать, что да.

Как такое вообще возможно? Хотя, нет. Что тут удивительного? Отчислили, значит, заслужил. «Думай, что говоришь, он тебе жизнь спас. Если бы не он, тебя бы тут, скорее всего, уже не было», – возникла в голове мысль и, казалось, затмила собой все остальные. Нет. Прочь. Прочь из моей головы. Какое мне вообще дело? Да, спас мне жизнь, да, я ему благодарен. Остальное меня не должно волновать, я же не… Нет.

Только одно было не понятно: откуда обо всем узнала Ирка? Она вроде не из тех, кто собирает слухи и сплетни по университету. Ладно, все это действительно не важно. Сейчас не об этом нужно думать. Я поблагодарил Ирку за то, что пришла и выразил желание побыть в одиночестве. Та явно ждала другой реакции, но возражать не стала, оставив меня наедине с кучей вопросов, на которые совершенно не хотелось знать ответы. Вскоре пришел доктор, чтобы в последний раз удостовериться, что меня можно выписывать. Больничный «ад» остался, наконец, позади.

Начало октября выдалось на удивление сухим и теплым, насколько это вообще было свойственно для второго месяца осени. Каждый раз по дороге в универ я задумывался над тем, как после случившегося инцидента все изменилось. Теперь утром на соседней кровати никого не было, никто не подкалывал меня пошлыми шуточками и не разбрасывал одежду по всей комнате. Никогда бы не подумал, что буду скучать по своему соседу. Жизнь – странная штука. И наши с Пашкой взаимоотношения были странными. Если они вообще были. Сплошная нелепость.

Сосредоточиться ни на себе, ни на семье, ни на учебе не получалось. Ирка при каждой встрече как-то странно на меня смотрела, но на вопросы не отвечала, умудряясь каждый раз менять тему разговора, как только речь заходила о том, откуда ей стало известно, что моего соседа по комнате отчислили. Родители продолжали делать вид, что в нашей семье все прекрасно, хотя почти друг с другом не разговаривали. Папа все чаще не ночевал дома – это стало ясно из наших с мамой редких бесед за чашкой чая по выходным. В один из таких дней, уже после разговора с матерью, я понял, что мне нужно двигаться дальше, оставить эпизод с избиением позади и смириться с тем, что люди иногда уходят из твоей жизни. Забыть все, как страшный сон. Уверенности в том, что у меня это хорошо получится, не было, но ничего другого не оставалось.

Так прошел весь октябрь. За всеми этими попытками прогнать из головы события первой половины осени, я совсем позабыл о том, что в моей жизни незримо присутствовал еще один парень. Вы же помните Игоря? А у меня его образ почти стерся из памяти. После того сентябрьского дня, когда он подвез меня до общежития, мы больше не встречались. Наверное, я бы вообще о нем не вспомнил, если бы Ирка как-то вечером, за просмотром новой артхаусной драмы не упомянула о нашей встрече:

– Денисов, это так похоже на твою историю с Игорем, – мечтательно глядя в экран телевизора и забывая жевать бутерброд, произнесла подруга.

Она решила составить мне компанию на очередных выходных. Оставаться в обществе мамы не хотелось. Не в этот раз.

Я оторвал взгляд от книги, которую читал, и взглянул на экран. Там два парня ехали куда-то по ночной трассе в стареньком джипе и бросали друг на друга восхищенные взгляды. Мысленно соотнеся нашу с Игорем поездку с тем, что только что увидел, я парировал Ирке:

– Да ну, Новикова, неправда. У нас ничего такого не было. Мы просто ехали. Ехали и молчали.

– Ага, ехали они, – ухмыльнулась Ирка, не отрывая глаз от телевизора.

Кажется, парни там уже целовались.

– Надеюсь, до порно дело не дойдет? – поинтересовался я, усмехнувшись.

– Надеюсь, что не дойдет, – невнятно сказала подруга. Она все же решила проглотить кусок бутерброда.

Я отлучился по нужде. Возвращаясь в гостиную, заметил, как мама пыталась незаметно повернуть ручку двери. По всей видимости, она пыталась неслышно уйти из дома. Один вопрос: зачем?

– Мам?

Я окинул ее взглядом с головы до ног. Слишком парадная одежда. Вечер субботы. Маман точно куда-то собралась. И не одна. Иначе зачем было так наряжаться?

– Ты куда-то собралась? – не скрывая своих подозрений, напрямую спросил я.

– Ну-у-у… Вообще-то, собралась. А что, кто-то против?

Мама попыталась улыбнуться, но у нее это плохо получилось.

– Да не… А где папа? Вы с ним куда-то идете?

– Нет. Я не знаю… То есть, я не знаю, где твой отец, Макс. Он не считает нужным сообщать мне о своем местонахождении в последнее время. Ты и сам это знаешь.

Мама тяжело вздохнула и, к моему удивлению, начала снимать сапоги. Потом небрежно скинула пальто.

– Пройдем в гостиную, Макс. Мы должны поговорить, – произнесла она каким-то усталым и безучастным тоном.

– Хорошо, я только сообщу Ирке, чтобы...

– Отлично. Давай прощайся с подругой. Я пока сделаю нам по чашке кофе.

Ирка удивилась такому повороту событий, но спрашивать (на радость мне) ничего не стала.

– Ладно, до понедельника, Денисов.

– Удачи, Новикова, – передразнил я ее и закрыл за подругой дверь.

Мамы на кухне уже не было. Значит, пора идти и выяснить, наконец, что творится в нашей семье.

– Макс, Витя… То есть, твой папа… Если коротко, мы с ним обсудили все и решили, что подаем на развод. Я так больше не могу.

Не скажу, что мама смогла удивить меня, произнося это. Смотрела она при этом через мое плечо, причем на ее лице не было ровным счетом никаких эмоций.

– И как долго вы собирались от меня это скрывать? Ты же понимаешь, что это глупо? Я уже не в том возрасте, чтобы… – я прикрыл на мгновение глаза и выдохнул. Надо было договорить.

– Да, я понимаю, – перебила меня мама, – но я все ждала благоприятного момента, чтобы тебе об этом сказать. В конце концов, решилась сейчас.

Она глотнула кофе и поставила чашку на столик. И впервые за то время, пока мы находились в комнате, посмотрела мне в глаза.

– Макс, ты уже большой мальчик. Ты сам все понимаешь. Витя так и не смог найти работу, постоянно срывается на мне из-за этого… Я не железная. Он дома не ночует, я переживаю, хотя знаю, что у него давно есть другая женщина. Скажи, как бы ты поступил в моем случае?

Я поймал полный надежды на понимание взгляд матери.

– Я не знаю, мама.

Мне правда было нечего ей ответить. Мысли путались в голове, сплетаясь в тугие клубки.

– Но ты хотя бы одобряешь мое… наше решение? – мама вновь взяла чашку с кофе и сделала пару глотков.

– Мне тяжело это говорить, мам, но да, я... поддерживаю вас. Вас обоих.

А что еще оставалось делать? Умолять, чтобы родители не разводились? Чтобы папа продолжал ночевать не дома, скрываясь от мамы, а та, в свою очередь, не спала из-за его попыток сбежать из разваливающейся семьи? Нет, раз уж решились на такой шаг, то пусть доводят дело до конца. Теперь ни у кого ни перед кем никаких обязательств не будет.

– Я рада, – произнесла мама с явным облегчением в голосе. – В понедельник мы должны встретиться с ним, чтобы обсудить все подробности процесса. Надеюсь, это не затянется надолго.

– Получается, скоро папа заберет свои вещи и съедет от нас?

– Скоро или нет – этого я сказать не могу, Максим. Поживем – увидим.

Мама нашла в себе силы улыбнуться. На этот раз по-настоящему.

– Рада, что мы с тобой смогли поговорить, сын. Все будет хорошо.

Мы вместе поднялись на второй этаж, пожелали друг другу приятных снов и разошлись по своим комнатам.

Щелкнув выключателем, я подошел к зеркалу. Взгляд слишком усталый, выгляжу неважно. Закрыл глаза. Постоял так минуту или две. Открыл глаза. Ничего не изменилось.

Пожалуй, мне нужна встряска. Только вот кто мне ее устроит? Сам я не могу. Ирка тоже. Кто еще? Осознание того, что среди моих друзей и знакомых нет тех, с кем бы я хотел провести время, забыть о своих проблемах, выбило меня из колеи на весь остаток вечера. С тяжелыми мыслями я лег спать.

Утром проснулся рано. Даже слишком. Уже и не помню, когда я в последний раз пил кофе в семь утра, находясь дома на выходных. Нужно было чем-то занять себя до отъезда. И вдруг голову посетила безумная мысль: что, если позвать Игоря на прогулку? Ведь нужен был человек, с которым бы я мог поговорить, а этот загадочный парень вроде показался мне весьма понимающим. Да и поделиться мыслями с малознакомым человеком всегда легче. Идея казалась хорошей ровно до того момента, пока я не понял, что не знаю, где он живет. Да, где-то недалеко, ведь в первую нашу встречу Игорь вышел на одну остановку раньше моей. Но этого, само собой, было недостаточно. Номера его у меня нет, других способов связи тоже. Так что же делать?

Вариант с обходом близстоящих домов и высматриванием знакомого автомобиля я отмел сразу же. Это, по меньшей мере, глупо. Если бы я мог только... Внезапный звонок мобильника отвлек меня от моих размышлений.

– Алло, – устало проговорил я в трубку.

Ирка умеет звонить вовремя.

– Денисов! Ты не поверишь! – оглушающий крик подруги на том конце провода чуть не оставил меня без слуха. – Короче, это не телефонный разговор! Приезжай ко мне! Срочно!

Закончив свой сумбурный монолог, она отключилась. Нагнать интриги – это за Иркой сходить. Разумеется, о том, чтобы идти и разыскивать таинственного парня не могло больше быть и речи. Мельком глянув расписание ближайших рейсов, я быстренько собрался и потопал к остановке. Интересно, что такого Ирка хочет мне сказать? С чем или с кем это может быть связано? Пока у меня не было никаких догадок.

Я практически добрался до остановки, изрядно подморозив пальцы на руках, потому что, к своему несчастью, не захватил перчатки. Оставалось еще шагов тридцать-сорок, как я услышал сзади шум приближающегося автомобиля. «Да быть этого не может», – пробормотал я вслух, когда стало явно слышно, что машина тормозит на обочине позади меня.

– Эй, а у нас с тобой традиция такая – встречаться на дороге? – раздался сзади знакомый голос.

Я обернулся. Игорь выглядывал из открытого бокового стекла. Сегодня на нем была старая, видавшая виды кепка, и выглядел он в ней как-то забавно.

– Так что, будешь ждать свой любимый автобус или сядешь в машину? Тут холодновато, если ты еще не заметил, – он улыбнулся.

– А ты, естественно, опять подвезешь меня до места, даже не спросив, где оно находится? Почему бы и нет, – пришлось изобразить улыбку в ответ.

Я занял место рядом с водителем. И вот мы опять наедине. И вновь я не особо понимаю, о чем следует говорить. Тем временем Игорь нажал на педаль газа, и мы помчались в сторону города.

– Ну так как у тебя дела? – решил нарушить неловкое молчание знакомый. – Все так же продолжаешь обижаться на весь мир?

Он усмехнулся. Я проигнорировал его последний вопрос и ответил, что все, в общем-то, сложно сейчас. Моя решительность в миг испарилась. Уж не знаю, о чем я думал, когда был готов поделиться своими проблемами с практически незнакомым мне парнем.

– Сложно – это как статус в известной соцсети?

Игорь явно пытался разрядить обстановку своими шутками, но у него пока плохо получалось. Вернее, это я был не в том настроении, чтобы их оценить.

– Очень смешно, – фыркнул я, – обхохочешься!

– Да ладно, расслабься. Ты какой-то особенно напряженный сегодня. Даже в прошлый раз такого не было. Ты не бойся, я не кусаюсь.

Он внимательно посмотрел на меня. Наши взгляды встретились на мгновение, но я свой быстро отвел в сторону.

– Давай лучше о том, до куда ты меня подвезти сможешь, – мне стало гораздо легче, когда я отвернулся к окну.

– Давай. Так куда тебя подвезти сегодня, Макс?

Я назвал ему иркин адрес. Все оставшееся в дороге время мы провели в молчании.

– Спасибо большое. Опять, – я нашел в себе силы улыбнуться, прежде чем захлопнуть за собой дверцу.

– Бывай, Макс.

Он явно выглядел расстроенным. Хотя это можно было понять. Тут уж не до веселья, когда во второй раз подвозишь такой унылой кусок плоти. Ну, то есть меня.

Ирка практически мгновенно ответила на домофон, пробурчала что-то вроде «наконец-то» и «сколько можно ждать». Когда я поднялся, дверь в квартиру уже была открыта.

– Привет сексуальным меньшинствам, Денисов! Я уж думала, ты не появишься. Чего так долго-то?

Ирка была какая-то возбужденная, щеголяла по квартире в одном шелковом халате и старых домашних тапочках с заячьими ушками, которые смотрелись на ней до смешного нелепо.

– Ой, вот комментариев не надо, – предугадала она мои мысли по поводу ее прикида. – Короче, Макс, ты разденься и присядь. Тебе кое-что знать нужно.

Я покорно снял куртку, разулся и прошел в иркину комнату. Не часто бываю у лучшей подруги в гостях (в отличии от нее) – тут ничего не изменилось. Иркина комната была оформлена, по моим меркам, очень минималистично и скромно. Меня всегда это удивляло. В мыслях не увязывались характер Ирки и обстановка в ее комнате.

Через минуту в комнату зашла хозяйка. Взглянув на меня немного с опаской, словно я был источником невидимой угрозы, Ирка выдала:

– Макс, я видела Пашу. Вернее, говорила с ним. Недавно.

– Что?

Сначала я решил, что ослышался. Не то чтобы я был не готов слышать новости о Паше (даже учитывая, что изо всех сил пытался о нем забыть), но тот факт, что Ирка с ним виделась и не сказала мне об этом, казался подозрительным и выходил за рамки моего понимания.

– То. Слушай, только не перебивай. Еще до того, как Пашу твоего отчислили из универа...

– Он не мой!

Внутри что-то екнуло. Ирка распаляла во мне странное ощущение своими словами.

– Я сказала: не перебивай, блин! Так вот, до того, как его отчислили, он... – она замялась на секунду, – он подходил ко мне.

– И ты мне не сказала?!

– Денисов! – в голосе подруги явно чувствовались угрожающие нотки. – Так… На чем я… Короче, он подходил ко мне. Не знаю, возможно, он видел нас вместе или еще как-то понял, что мы друзья… Суть в том, что после той выходки, которую ты устроил в общаге… Сядь, Макс!

Когда Ирка упомянула о «выходке», внутри меня почему-то вскипела ярость. Да, держать ладони на его плечах было неимоверно глупо, но сколько можно обсуждать это? И не Ирка ли советовала мне «проверить» Павла? Поэтому я резко приподнялся, чтобы в очередной раз высказать все, что думаю по этому поводу, однако почти сразу же сел обратно.

– Успокоился? Хорошо.

Ира кивнула с таким видом, как будто только что усмирила буйного дебошира, тем самым спасая его от неминуемого наказания.

– Я могу продолжать? Значит могу, – заключила она, не дождавшись ответа. – Так вот, после того, что случилось, Паша подошел ко мне и сказал, чтобы ты оставил его в покое. Цитирую: «Мне вся эта пидорская херня не нужна. Если он гомик, я ниче против не имею, но ко мне пусть больше не лезет».

Ирка остановилась, чтобы бросить внимательный взгляд в мою сторону. Наверное, ждала, что я начну психовать и кричать на нее. Нет, не собираюсь делать ничего подобного. Видимо, удостоверившись, что я не начну бунтовать, подруга продолжила:

– Он мне тогда еще сказал… Ну, что его отчисляют. Еще до больницы.

Последние три слова она произнесла чуть ли не шепотом.

– Это все? – в голосе звучала невозмутимость, но на самом деле я сильно разволновался. Вот откуда она знает так много подробностей. Из первых уст, так сказать. Теперь понятно, почему она так странно поглядывала на меня все это время и меняла тему разговора, если речь заходила о Паше. Не дав Ирке шанса ответить, я продолжил:

– А почему он мне лично об этом не сказал? У него было столько возможностей. Почему ты?

Ирка смутилась, но быстро пришла в себя. По ее лицу было видно, что она хочет добавить к своим словам что-то еще, что-то гораздо более существенное.

– Видишь ли, Макс, после того случая с больницей... Мы виделись с ним снова. И прежде чем ты начнешь меня осуждать, дай мне договорить, прошу. Он ведь жизнь тебе спас, сам понимаешь. Ну, наверное, переживал очень.

– Наверное?

– Вот! Ты опять перебиваешь меня! Да что же это!

На этот раз вскочила Ирка. У нее получилось гораздо артистичнее, надо признать. Тыкнув пальцем в мою сторону, она возобновила свою речь, повысив голос еще на полтона:

– Ты вот ни капли не подумал о том, каково мне! Можно подумать, мне все это нужно! Я имею в виду: быть посредником между вами двумя. Ой, да что я тут распинаюсь! В общем так, Денисов: дружок твой ждет тебя вот по этому адресу…

Она суматошно подскочила к одному из своих шкафчиков и, взяв в руки кипу разношерстных бумаг, извлекла из нее маленький помятый листочек, который протянула мне. На бумажке был корявым почерком выведен некий адрес. Если я правильно прочел название улицы, пашина квартира находилась в нескольких кварталах отсюда.

– И что мне с этим делать прикажешь? Никуда не пойду, – я преспокойно встал и вложил листочек обратно в кучку бумаг. Ирка в это время сверлила меня взглядом не хуже какой-нибудь фантастической лазерной установки.

– Да я чхать хотела, пойдешь ты или нет. Дело твое. И знаешь, что, Денисов, вали-ка домой. Проспись. Ума не приложу, что с тобой сегодня. Ведешь себя как последний мудак, как будто все мы тут тебе должны!

– Хорошо. Отлично. Прекрасно! Я уйду. Сейчас по нужде отлучусь, а потом уйду.

П-ф-ф, если Ирка думала, что сможет вывести меня из себя и изменить принятое мною решение, она ошиблась.

– По нужде он отлучится, тоже мне… – буркнула она вслед, когда я скрылся в коридоре, пытаясь отыскать туалет.

Перед тем как уйти, нужно было хотя бы попрощаться с подругой. Ссориться абсолютно не хотелось, и раз уж так вышло, в случившемся действительно не было ее вины. Виноват был только я и мои странные желания.

– Ирк, пока! – довольно громко крикнул я, надевая куртку. – Не скучай!

– Вот еще! И не подумаю даже, – голос раздался как-то подозрительно близко.

И точно, эта «хранительница секретов» вышла в коридор.

– Проводить тебя вот хочу, а то заблудишься еще, чего доброго, – ухмыльнулась она. Гнев уже сошел с ее лица, сменившись неподдельным любопытством.

Такое выражение лица подруги не сулило ничего хорошего. Но с меня на сегодня было достаточно, еще в общагу нужно успеть вернуться до одиннадцати.

На улице весьма заметно похолодало. Спрятав кулаки в карманах куртки, я весьма торопливым шагом направился в противоположном указанному на помятом листочке направлении, пока…

– Ирка, вот ведь!..

В правом кармане пальцы нащупали скомканный шарик бумаги. Мне даже не нужно было доставать его, чтобы узнать, что там написано. Ясно было и то, как он там оказался и зачем. Я развернулся.

Стоило мне только произнести в домофон «это Макс», как дверь в подъезд открылась. Внутренности сдавило какое-то нехорошее предчувствие. У меня не было никакой уверенности в том, что ждало меня в квартире Паши. Зачем вообще я ему понадобился? Особенно после того, что рассказала мне Ирка. Но окончательно прояснить ситуацию все же следовало, поэтому я решился на этот визит. Масла в огонь подлила и подруга, украдкой сунув мне в карман адрес, пока я был в туалете. Она опять бросила мне вызов. И снова выиграла. Удивительный человек.

В звонок трезвонить пришлось раза три. Наконец дверь распахнулась с такой силой, как будто ее кто-то пнул с другой стороны. Чтобы не получить по лбу, пришлось отскочить в сторону. Благо, лестничная площадка это позволяла.

– Хули стоим? Заходи давай!

В дверном проеме появился Паша. Он не был пьян, и это уже вселяло надежду. По крайней мере, выслушивать его пьяную матершинную чушь мне не придется. Мой спаситель тем временем скрылся в глубине квартиры. Я неуверенным шагом последовал за ним, захлопнув за собой дверь.

Поскольку никакого приглашения раздеться не последовало, я взял инициативу в свои руки. «Квартира типичного холостяка», – подумалось мне, когда я проходил мимо разбросанных по всюду вещей. Весь стол кухни был занят пустыми бутылками из-под пива. Очень живописно..

Судя по всему, жилая комната в квартире была только одна, по крайней мере, из нее доносился звук включённого телевизора. Сделав глубокий вдох, я переступил порог. И тут же пожалел об этом.

– Раздевайся!

Павел буквально приказал мне, а не просил. В момент, когда я вошел, он сидел на единственном диване, но сейчас встал, взял пульт и выключил телевизор.

– Я повторять не буду!

Расстояние между нами стремительно сокращалось. Боюсь, бежать уже было поздно. Инстинкт самосохранения куда-то делся. Я не мог поверить, что Паша хочет сделать то, что собирается сделать. Со мной. Это смешно.

– Паш, зачем ты позвал меня сюда?

Голос дрогнул, выдав меня с потрохами. Теперь он знает, что мне страшно и непременно воспользуется ситуацией.

– Я сказал: раздевайся. Давай, не кипишуй, разделся и лег на диван, – Паша сделал еще пару шагов в мою сторону, при этом разминая мышцы, как если бы собирался бежать дистанцию или… бить кого-то.

– А иначе что? Хватит уже тут цирк разводить, я не…

Договорить я не успел, потому что этот «маньяк» набросился на меня в одно мгновение. Удерживая меня одной рукой, второй он пытался силой сорвать с меня одежду. Ударов он не наносил, но быть зажатым между ним и стенкой удовольствия не доставляло. К тому же, хватка у него была просто железная, поэтому вырваться было проблематично.

И вот, стоило мне приложить одно усилие для того, чтобы освободиться, он ударил меня в область шеи, хотя целился явно в другое место. Далеко не со всей силы, но весьма ощутимо.

– Паш, прошу тебя, давай не так! Давай не силой! Давай не силой, пожалуйста… Паш…

Мне казалось, он меня даже не слушал, продолжая делать грубые попытки расстегнуть мои джинсы. Вернее, буквально сорвать их с меня. Я пытался сопротивляться и что-то кричал, но без толку.

– Ах ты ж пидор тощий! Да заткни ты уже свою пасть, тебе ж нравится это, так?! Нравится, да? Небось, как меня увидел, этого хотел! Хули ты теперь ведешь себя как целка, а?! – практически рычал он. – Бля, я выебу тебя прямо тут, как последнюю шлюху, отвечаю. Ты еще спасибо скажешь!

На несколько секунд он ослабил свою железную хватку, и я воспользовался этой возможностью. У меня была только одна попытка. В случае провала страшно было представить, что Пашка мог со мной сделать. Он ведь ничего не соображает, по всей видимости. Или делает вид, что не соображает.

Я рухнул на колени, приобняв парня за пояс. Со стороны это наверняка выглядело весьма нелепо, смешно и даже неприлично, но мне сейчас было не до смеха.

– Пашенька, пожалуйста, хватит. Ты ведь знаешь, что нравишься мне, я бы согласился, если бы ты попросил! Но не так, давай не так, пожалуйста… Ты же потом жалеть будешь! Давай поговорим нормально… Как люди. Пожалуйста, Паш…

Я говорил очень быстро, заикаясь и сдерживая подступающие слезы. В горле застрял комок. В момент, когда меня грубо отпихнули и сильно пнули ногой по лицу, я понял, что все мои моления пролетели мимо ушей этого разъяренного человека. Губа точно была разбита. Я почувствовал, как тоненькая струйка крови потекла по подбородку. Похоже меня все же изнасилуют сегодня.

– Ты че сопли распустил, паскуда?! Охуел совсем!

Я закрыл глаза, ожидая очередного удара, который не заставил себя ждать. На этот раз меня согнуло пополам. Надо было что-то делать. Если не изнасилует, то зашибет. Одно другого не лучше. Как иронично: меня избивает человек, который спас мне жизнь в похожей ситуации.

По всей видимости, Паша в этот момент отошел на шаг от меня, чтобы взглянуть на результат своих действий. Наверное, дико доволен, что избивает меня. Сволочь.

Я кое-как поднялся на ноги и оперся на стену. Боль в области живота не спешила уходить. В момент, когда мой мучитель (по-другому не скажешь) собрался нанести мне еще один удар ногой, произошло кое-что неожиданное. Пол в комнате был довольно скользкий из-за покрытия. Поэтому Паша как следует навернулся прямо на спину. Тех выражений, которые после этого вылетали одно за другим из его рта, я ни разу в жизни не слышал. Умеет человек отборно материться.

– Вот же сука… – выдохнул Пашка, по-прежнему лежа на спине. – Я тебя достану…

– Неужели? – я присел недалеко от парня, соблюдая безопасную дистанцию. – Ты хоть цел?

– Хрен его знает, – сквозь зубы ответил Паша.

Я извлек из кармана джинсов носовой платок и попытался убрать запекшуюся на подбородке кровь. Без зеркала получалось плохо. Пришлось бросить эту затею.

С минуту в комнате висела гробовая тишина.

– Помоги встать, а? – Павел предпринял самостоятельную попытку подняться с пола, но она не увенчалась успехом.

– С чего мне тебе помогать? Ты меня изнасиловать хотел несколько минут назад… Или убить. Даже не знаю, что хуже.

Я бросил на него полный фальшивого презрения взгляд.

– Хер с тобой. Сам встану.

Со второй попытки это ему удалось. На секунду мне показалось, что сейчас все начнется по новой, но я ошибся. Паша сделал несколько неуверенных шагов по направлению ко мне, затем развернулся и, дойдя до единственного выхода из комнаты, сел на пол, прислонившись спиной к двери.

– Я тебя отсюда не выпущу, – произнес он тоном, нетерпящим никаких возражений. – Пока не признаешься.

– Что, прости? В чем я должен признаться? – я сделал вид, что не понимаю вопроса, но мы оба знали, о чем идет речь.

– В том, что не можешь без меня.

Его ответ поразил меня до глубины души. Признаться, я не ожидал такого.

– Ты вообще слышишь себя? Как ты думаешь, как я теперь буду к тебе относиться? Твое самомнение затмило весь мир.

Снова тишина. Я закрыл глаза, пытаясь внушить себе, что это не происходит на самом деле.

– Иди сюда.

Я открыл глаза. Нет, ничего не изменилось. Я по-прежнему в одной комнате с человеком, который пытался мне навредить, а теперь не выпускает из квартиры.

– Блять, Максим, подойди. Не бойся ты. Не буду я тебя бить больше.

В это, надо сказать, плохо верилось. Но, все же решив, что хуже уже точно не будет, я кое-как поднялся, подошел к Паше и сел рядом, вытянув ноги.

– Ну и?.. – обращаясь к выключенному телевизору спросил я.

– Это, в общем… Я хотел, чтобы все не так было. Ты прости меня, ладно? Я чет переборщил чутка. Извини.

Парень пытался хлопнуть меня по плечу, но я быстро отодвинулся в сторону.

– Извиняю. Теперь дашь мне уйти?

– Нет. Я сказал же. Я ведь нравлюсь тебе. Давай, скажи это. Я пиздец как хочу это услышать от парня.

– Ты издеваешься надо мной?

Мне честно хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не продолжать этот диалог. Лучше бы он зашиб меня насмерть.

– Не издеваюсь, – он замялся на мгновение, – просто ты пойми, что у меня раньше это… парней не было. Да к херам все!

Он отодвинулся от двери. Теперь мы сидели, прислонившись нашими спинами к стене, по обе стороны от выхода.

– Ты прав. Ты мне нравишься, и я не понимаю, почему. Но это все… То, что сегодня случилось. Зачем?

Я встал, вновь проверяя, все ли кости целы.

– Не знаю. Сорвался.

Он тоже поднялся. Я повернулся к двери. Решение было принято.

– Прости, Паш… И прощай.

– Не-не-не… Слушай… Блять. Максимка… Иди сюда. Подойди, пожалуйста. Ближе.

Это был самый странный и печальный поцелуй в моей жизни. Самый желанный. Наверное, я мечтал о нем с тех пор, как увидел этого парня. Просто не признавался себе. И вот оно. В первый и последний раз.

– Побрейся, пожалуйста, Паш.

– И я тебя люблю, Максимка.

Я захлопнул за собой дверь. Ирка уже ждала у подъезда.