Фургон и грузовик свернули с трассы на просёлочную дорогу. Наверное, только самоубийца рискнул бы ехать в кромешной тьме с выключенными фарами, но Вадим и Макс не снимали шлемов, ориентируясь благодаря приборам ночного видения. – Зачем тебе вдруг понадобилось срочно узреть, как людей превращают в бесполезные мясные мешки с костями? – спросил Лёха у Саши, озадаченно глядя на неё. – Я думала, что, может, смогу кому-нибудь помочь, – ответила девочка, сосредоточенно разглядывая свои кроссовки. – И чем это? Отходной молитвой, что ли? – Ну, я бы могла перевязать раны, например… – Умеешь бинтовать раны? – немного удивлённо спросила Катя. – Да, и неплохо, – точно почувствовав поддержку, Саша подняла глаза на собеседников. – А бинты, конечно, ты в карманах носишь? – с ухмылкой осведомился Лёха. – Нет, вообще-то… Но можно использовать и куски одежды. – Ага, значит, у тебя там ножницы вместо бинтов? – Эмм… я уверена, что у всех, кроме меня, были с собой ножи, а ими тоже можно неплохо разрезать одежду. – Представляю, как ты «шмонаешь» раненного мужика в поисках ножа. Ну, допустим. А ты подумала над тем, что тебя могли легко убить? – Нет, вообще-то, – Саша вновь опустила глаза. – Вот она, фатальная ошибка! Сначала делать, а потом думать! Или не думать вообще. А нужно – наоборот! Всё обдумать, спланировать, и потом уже действовать. И так – везде, не только в программировании. Глобальное жизненное правило… Кстати, а ты умеешь программировать? – На Паскале, я так понимаю, не в счёт? – уточнила Саша. – На Паскале?! – У нас его в школе проходили. – В школах до сих пор проходят этого динозавра?!? – дико изумился Лёха. – Ну, я училась в сельской школе, а там новые технологии не очень-то внедряют. Вообще, я хотела научиться программировать по-настоящему, но всё откладывала… Короче, не срослось. – Боже, и куда катится этот мир!.. Что ж, надо будет как-нибудь заняться твоим образованием. – Было бы здорово! – просияв, воскликнула девочка. На этой позитивной ноте Лёха уткнулся в свой компьютер. А Вадим, слышавший эту беседу, никак не мог успокоиться. Саша, непонятно почему, действовала на него, как цепной пёс на кота. Вроде и опасности никакой, а приблизиться страшно. «Как она могла не подумать, если понимает Лёху, этого чёртова гения!», – мелькало у него в голове. – «Нет, она всё продумала, и один Бог знает, что у неё на уме!». Тем временем, в грузовике тоже шла беседа, если это можно так назвать. – Как эксперименты? Фюрер доволен? – презрительно спросил Сергей у пожилого человека, который, видимо, был самым смелым из пленников. – Я не очень понимаю, о чём… – Да ну? Кого последним препарировал: мальчика или девочку? – Э-э… – Интересно, вы зомби научились делать, или придумали что-нибудь пооригинальнее? – Мы физики, мы не проводили эксперименты на животных… И на людях тоже, – поспешил добавить пожилой человек. – Физики, значит? – Сергей оценивающе оглядел троих незадачливых учёных. У пожилого человека действительно была внешность типичного физика: высокий лоб, обширная лысина, очки и небольшой рост. Парень тоже выглядел, как безвылазный обитатель лаборатории: тощий, прыщавый, с выпирающими передними зубами и странным взглядом, будто говорящим об отсутствии навыков социализации. Женщина же резко выделялась: брюнетка с большими тёмно-карими глазами, тонкими чертами лица и хорошей фигурой. Её скорее можно было представить в главной роли какого-нибудь высокобюджетного фильма, чем рядом с приборами и компьютерами. – Помнишь моё имя, профессор? – продолжил диалог Сергей. – А я твоё не знаю. – Дмитрий Вавилов, доктор физико-математических наук, – не дожидаясь дополнительного приглашения, представился пожилой человек. – Это – доктор Артём Васильченко, – он указал на парня. – А это – доктор Ольга Ковалевская. – Тоже физик? – Сергей скептически уставился на женщину. – Да, – опередив Вавилова, робко ответила она. – Не очень-то похожа на учёного, – процедил Сергей. – Почему? – последовал осторожный вопрос. – Слишком красивая. – Это можно счесть за комплимент? Сергей промолчал и отвернулся. Даниил по-прежнему не снимал шлем и ничего не говорил. Он вообще не отличался разговорчивостью. – Вы, конечно, не знали, чем занимаются ваши коллеги? – немного помолчав, с нескрываемым сарказмом спросил Сергей. – Мы действительно не знали, – спокойно ответил Вавилов. – И не знаем. Разграничение доступа очень жёсткое. Вы же были в курсе… – И про тех, кто на вас напал, вы тоже ничего не знаете? – Э-э… – Конечно, вы думаете, что только мы на вас напали, – Сергей усмехнулся. – У тех боевиков даже БМП была. Интересно, откуда? Кто-то вас слил. – Те двое, наверно, – сказал Даниил. – В заднем грузовике отсиживались. – Как вариант. Сергей не торопился узнать, что досталось ему и его команде в качестве добычи. Видимо, он собирался допросить учёных, когда они доберутся до спокойного места. Они возвращались обратно, в заброшенный посёлок, но другим путём. Достаточно долго ехали просёлочными дорогами, потом разделились и поехали в объезд. Дорога заняла немногим более четырёх часов. Когда они прибыли на место, ещё было темно. Вскоре вся компания оказалась в полуподвале. Намечался серьёзный разговор. На этот раз Сашу не попросили выйти. – Итак, что вы перевозили? – без лирических вступлений спросил Сергей. Вавилов переглянулся со своими коллегами. Они выглядели ещё более напуганными, чем он сам. Решив, что говорить опять придётся ему, Дмитрий неуверенно начал: – Ну, мы кое-что изобрели. И, помимо, так сказать, общеизвестной и нужной нам техники, мы перевозили ещё и это. – И что же это? – Это… – Вавилов замялся. Он понимал, что не только не хочет, но и не должен ничего говорить про изобретение. В конце концов, это было государственной тайной «особой важности». Однако он понимал и то, что раз эти люди сначала разнесли пол лаборатории, а теперь перебили кучу народа и выглядят, как ни в чём не бывало, они не остановятся перед проведением допроса «с пристрастием». Возможно, он сможет его выдержать, но вот Артём или Ольга… Попытаться соврать? Если бы все они умели только стрелять, это, пожалуй, сработало бы. И если у них нет сыворотки правды. Или детектора лжи. Но даже если так, они сами ничего с изобретением не сделают и найдут тех, кто сделает. И тогда ложь обнаружится, и тогда… Понадеяться на помощь? Вряд ли их найдут достаточно быстро, а если найдут, то нет гарантий, что смогут помочь. Подольский говорил о планируемом усилении охраны лаборатории не просто так. Сергей Александрович не соврал. Если предположения верны, он и его ребята, как бы странно это не выглядело, спасли ему и его коллегам жизнь, а, возможно, и будущее их изобретения. Это даёт некоторое моральное право на откровенность. – А, чего уж там! – после непродолжительных раздумий Вавилов махнул рукой. – Если говорить просто, то… Если совсем просто, то мы изобрели и перевозили вечный двигатель. На несколько секунд установилось молчание, прерванное Лёхой: – Поздравляю вас, профессор, соврамши! Я ничуть не сомневаюсь в вашем бесспорном интеллектуальном превосходстве, однако неужели вы и вправду решили, что никто из нас не ходил в школу? Ведь каждый, кто ходил в школу, знает, что вечный двигатель невозможно изобрести, даже чисто теоретически! – Да, безусловно, это так, – спохватился Вавилов. – Я сильно упростил. Точнее будет сказать, что мы изобрели управляемый электромагнитный резонансный самоподдерживающийся аннигилятор замкнутого цикла. В соответствии с представлениями современной физики, нельзя создать устройство, выделяющее больше энергии на единицу массы топлива, чем УЭМРСАЗЦ, поэтому я допустил такое грубое упрощение. – Интересно… – Лёха задумался, видимо, вспоминая свои знания по физике. Сергей же не стал вникать в научные дебри и спросил: – Как эта хрень работает, и для чего она нужна? – О, с применением всё очень просто. УЭМРСАЗЦ постепенно преобразовывает любую материю в энергию, поэтому в качестве топлива для него можно использовать буквально всё, что угодно. Мы экспериментировали и с водой, и с пластиком, и даже с радиоактивными отходами. Конечно, использовать обогащённый уран нельзя, иначе начнётся цепная ядерная реакция деления… В общем, УЭМРСАЗЦ действительно можно применять, к примеру, в составе электродвигателя автомобиля, поскольку он имеет весьма компактные размеры. Спектр приложения чрезвычайно широк. В нашем грузовике есть три электрогенератора с УЭМРСАЗЦ. Ещё двадцать было в том, что ехал перед нами. Учитывая, что всё работает на электричестве, УЭМРСАЗЦ может, как бы громко это ни звучало, решить все энергетические проблемы человечества, по крайней мере, на несколько тысячелетий вперёд. Опять повисло молчание, и опять его прервал Лёха: – Плюнул – и поехал? Слишком хорошо, чтобы быть правдой. – Но это правда, – сказала Ольга. – Хм, аннигилятор? – Лёха что-то прикинул. – Получается, что эта «штукенция» аннигилирует любую материю, и за счёт этого получает энергию? Да, круче не придумаешь. Термоядерный синтез отдыхает. Но где вы берёте антивещество? – Нигде, – ответила Ковалевская. – Процесс управляемой аннигиляции основывается на эффекте квантовой нестабильности в условиях электромагнитного резонанса, который был открыт лично Дмитрием Ивановичем. Эта информация строго засекречена и не появлялась в открытой печати, поэтому прочитать об этом вы не могли. – Ага, понятно, что ничего не понятно, – Лёха задумался. – Как мы можем проверить, что этот уэмурз… короче, что эта хрень работает? – поинтересовался Вадим. – Очень просто. Давайте принесём генераторы сюда и подключим к ним любой электроприбор, – предложил Вавилов. Так и сделали. Электрогенератор, был он с неведомым УЭМРСАЗЦ, или же нет, работал точно так, как и должен любой нормальный электрогенератор. Например, дизельный. – Думаю, стоит проверить, что это не развод, – предложил Лёха. – Я могу разобрать один из генераторов и посмотреть, нет ли там чего-нибудь очевидного, что могло бы давать ток. – Сколько тебе нужно времени? – спросил Сергей. – Часа полтора хватит. – Отлично. Тогда займись этим. – Можно мне с тобой? – спросила Саша у Лёхи, когда он направился с генератором в другую комнату. – Конечно, присоединяйся. Будешь помогать. Спустя полчаса Лёха и Саша уже рассматривали внутренности генератора, разложенные на большом металлическом столе. – Так, вот это, собственно, и есть электрогенератор, – говорил Лёха, указывая на большую часть деталей. – Совершенно стандартный, я бы сказал. Аккумуляторных элементов сканирование не выявило. А вот тут мог бы располагаться двигатель. Наверное, это и есть двигатель, только такого я никогда не видел. Камера сгорания… Это, что ли? – Думаю, да, – согласилась Саша, глядя на металлическую сферу с выходящей из неё трубкой. – Ага, отсюда подаётся горючка, т.е. любой хлам. Когда он работал, трубка была закрыта. Других отверстий нет… Значит, гореть там ничего не могло в виду отсутствия кислорода. Значит… – …это не двигатель внутреннего сгорания, – озвучила вывод девочка. – Именно. Так, а вот тут есть-таки аккумулятор, единственный аккумулятор, но он ничтожно мал. Загнулся бы через полсекунды, в лучшем случае. Он питает… какую-то хренотень. И сам питается от генератора. Интересно… – Мне кажется, это что-то вроде зажигания, – предположила Саша. – Очень может быть. Да, определённо, это оно и есть. Так… ещё мы имеем лизну, какую-то неведомую… кхм, и вот это. Это самое интересное. Посмотри, что показывает сканер! Саша взглянула на экран сканера, который уже успел получить и обработать структуру всех деталей, и сейчас на нём крупным планом отображалась одна из них. – Напоминает кремниевые процессоры прошлого поколения, – вынесла вердикт девочка. – Верно! Зуб даю, это и есть мозг всей этой штуки! Однако, несмотря на схожесть, это не процессор. Нет, это что-то совсем другое. Видишь, на экране мигает строчка с разрешением? Это значит, что сканер предполагает наличие сложных структур из частей длиной менее пяти нанометров. А это говорит о том, что сию штуковину нельзя банально отсканировать и распечатать на 3d-принтере. Что-то мне подсказывает, что её вообще сложно воспроизвести без помощи её изобретателей. – Скорее всего. – Что ж, полагаю, наши итоговые выводы сходятся? – Не развод! – одновременно воскликнули Лёха и Саша и засмеялись. – Давай собирать его обратно. Наверное, он стоит больше, чем я успел заработать за всю жизнь. Не прошло и часа, как Лёха и Саша вернулись вместе с генератором к остальным и озвучили свой вердикт. Макс, Катя и Вадим тоже не теряли времени зря и возились с фургоном и грузовиком, успев не только сменить номера и заменить разбитое боковое стекло, но и перекрасить авто. Сергей и Даниил оставались с учёными. Последовало ещё одно обсуждение, в котором физики не участвовали, оставшись вместе с Сашей под Катиной охраной. Начал его Даниил: – Нда, друзья, в этот раз мы серьёзно влипли. – Воистину, – согласился Вадим. – С этой хернёй нас даже в Зимбабве будут искать. Надо было залечь на дно, когда это было ещё выполнимо. – Не думал, что нарвёмся на такой масштаб, – Сергей усмехнулся. Он один не выглядел напряжённым или хотя бы задумчивым. – Что ж, подыхать, так с аннигилятором! – Дорожные видеокамеры я уже обработал, – сказал Лёха. Сейчас он в полной мере осознал опасность сложившейся ситуации и был мрачнее тучи. – Этого, конечно, не хватит. Нужно взломать систему спутникового слежения, а это мне не по силам. Я не Бог, в конце концов. К сожалению. – Не всё так плохо, – вышел из молчаливой задумчивости Макс. – Почему, на ваш взгляд, такую важную вещь так слабо охраняли? Более того, почему нападавших тоже было так мало? Ответа не последовало, и Макс продолжил: – Есть два варианта. Либо учёные всё же врут нам, что я практически исключаю, либо про этот аннигилятор до сих пор не знают на официальном уровне. Даже в ГРУ. Как ни странно, но это возможно. Не понимаю, правда, на что рассчитывал Шалыгин. Хотя… если открытие было сделано внезапно, он мог предоставить учёным время на проверку, чтобы не выглядеть посмешищем. Возможно, сейчас это время как раз подходило к концу. В любом случае, если он не самоубийца, то должен был сообщить о направлении исследований и близости успехов, что он, вероятно, и сделал. Тогда всё сходится. Ему не предоставили ни бронетехники, ни ударных вертолётов, ни истребителей просто потому, что думали, будто у него какая-нибудь модель очередного нерентабельного термоядерного реактора. В свою очередь, организаторам нападения слили эту же общую информацию, и они вместо ракетного удара выпустили группу дешёвых наёмников – так, на всякий случай. – Хм, логично, – прокомментировал Лёха. Макс продолжал: – Конечно, информация обязательно просочится, и скоро. Но я уверен, что у нас есть некоторое время. Несколько дней, не более. Соответственно, есть и две возможности: свалить сейчас или дожать ситуацию до конца. Во втором случае риск многократно возрастёт, но и появится возможность, так сказать, взять кассу. – Ты серьёзно считаешь, что это реально? – недоверчиво спросил Вадим. – Да, – отозвался Макс. – Шансы невелики, но они есть. Есть и ещё одно обстоятельство, которое лично для меня имеет значение. Когда информация, наконец, просочится, «Звезду Кассиопеи» попытаются уничтожить. Скорее всего, это и произойдёт, но не факт. У компании обширные связи в правительстве, и она будет отчаянно сопротивляться. Это выльется в войну между нефтяными олигархами с одной стороны и всей остальной правящей элитой – с другой. Такая война чревата катастрофическими последствиями для страны. Если же мы сможем вбросить партию аннигиляторов на рынок, противостояние потеряет смысл. – Предлагаешь опять бороться за страну? – Сергей хмыкнул. – И за финансы, – ответил Макс. – И за процветание человечества, – добавил Лёха. – Кстати, я знаю одного представителя человечества, который сможет нам помочь, – сказал Макс. – Я совершенно не хочу его подставлять, но если мы пробудем у него недолго, то подставим не больше, чем уже это сделали. Предлагаю следующее: мы съездим к нему и переговорим. Если он пойдёт на риск, попробуем выпустить аннигиляторы через его контрабандные каналы сбыта. Если нет – сваливаем за рубеж как можно быстрее. Обсуждение продлилось ещё некоторое время. Когда оно закончилось и все снова собрались в одном помещении, Сергей объявил: – Выдвигаемся.