Меж запыленных старых страниц И коричневых выцветших строчек Скрыта тайна Небесных Границ: Мне знаком её ангельский почерк. Те границы её неспроста Византийская чернь забелила, Отстранив нас от дали былинной И волхвов Золотого Ведства… Атмосфера христианских житий С перепутьями страхов, сомнений?.. Вот, застигнув врага на пути, Я мечом отбиваю каменья, Заклинаю ветра не гудеть, Не сдавая паюровым тучам Белонебья полдённую треть И… безлистно торчащие сучья… Чья-то ночь неусыпной тоски Стеарином расплылась по строкам… - Не смотря ни на что, не смотри,… Превращаясь в молитвенный кокон!.. Что скорбящий он знал о Любви, Проживая убогим монахом, Уязвимые чувства свои Скрыв за чёрной материей страха? Мне в подмогу – Языческий Бог! И пускаю я вскачь вороного, Ни в пример, удивляясь собой, Что сражаться могу лишь по зову… И канонами не удержать Сердце воина и славянина! Что ты тычешь мне пальцем в скрижаль, Дух полей обвиняя в гордыне? «Обойти эту книгу нельзя, Как нельзя не дышать…» Ну, ещё бы! Мы ведь кто? - Дикари из трущобы, Так похожие на поросят… «…и читая под божьим лучом, Чистый слог, ясный смысл ощущая, Всех на свете любя и прощая, С этой книгой ты вновь обречён На любовь...» Обречён ты на смерть С этой книгой, о, жалкий плебей! Отвернувшись, решил ты поддаться, С крестоносицей зла обвенчаться, Даже слова сказать не успев! Подбежав по-собачьи к столу, Куцым хвостиком нервно виляя, Возлюбил ты врагов, полагаю, За хорошую кость и глодая, Род Сварожий обрёк на хулу… Ты зовёшь меня, «друг», Отворить «гиацинтовый терем»? - За кириллицей сладкой на звук, Погружение действом проверить? Но не внемлет обману душа, Выбрав Радость, Простор и Свободу!