Утренняя прохлада осеннего утра 1998 года.

Ещё как следует не рассвело, а рынок уже кипел своей обычной повседневной жизнью. Ставились палатки, расправлялись лотки, завозился и расставлялся по местам товар. Продавцы, в ожидании покупателей, покуривали и посмеивались, глядя на грузовик с непрошеными коммерсантами.

Прошедшая ночь в очередной раз выдалась бурная и бессонная. Участковый ещё не совсем протрезвел. Вернее совсем не протрезвел. Он, уже умудрился, как только его разбудили, накатить стакан халявной водяры. Что ему оставалось делать? Вот и завалился в кабину грузовика, чтобы смотреть балдежные сны про чудесный и славный город Воронеж. В окошко были видны одни только ноги, которые как попало были разбросаны по панели. Виктор Иванович похмелился, но держался молодцом. Вот, что значит человек закаленный и выдержанный…

- Нам бы только день простоять, да ночь продержаться, - бубнил он про себя, выкладывая арбузы на импровизированный прилавок. - Если все хорошо пойдет, может к завтрашнему вечеру управимся. Их не так уж много и осталось. Арбузы, арбузы! Подходи, налетай! - гулко разносилось по рынку.

Только товар потихоньку стали разбирать, но тут-то и приключилась небольшая заминка. Недаром Виктору Ивановичу еще вчера показалось, что за ними кто-то пристально наблюдает. Все очень просто: нарисовалась бритоголовая братия. Они, видно, захотели поживиться под представленный им случай. Один из этих блатных высветился и, с явной уголовно направленной пальцовкой, вальяжно подошёл к продавцу.

- Слышь, ты, пацаны… Тут такое дело… Надо бы на общаг скинуться.

- Какой общак? - Ни сколько не смутившись, задал вопрос наш герой, хотя где-то внутри здорово перетрусил, но именно водочка и пришла на спасение,в данной ситуации, его не дрогнувшему, в столь щепитильный момент, голосу.

- На киче братаны, на шконках паряться... Отстегните по хорошему, - сказал бритый дядя и сверкнул золотой фиксой, смачно сплюнув в сторону.

- А-а, вон чего... - ответил наш смелый шеф и тоже сверкнул, но только двумя золотыми фиксами, смачно сплюнув в другую сторону. - Какой разговор, пацаны. - Водочный допинг действовал неукоснительно. - Только, мы, братан, своей крыше платим...

- Не просись, братан... Здесь мы крышуем и налоги мы собираем, - не унимался блатной выдвиженец, посматривая в сторону насупившихся братков.

Виктор Иванович, не зная, как отвечать в таких случаях, ляпнул не подумавши, все что пришло ему на данный момент в голову из разговоров про бандитов и просмотренных про них же видеофильмов:

- Может стрелку забьем?!

- Может и забьем, - на секунду засомневался делегат бандитской группировки, но быстро оправился и продолжил нападение: - Ну и где же ваша крыша?

- Далеко ходить не надо. Вон, в кабине моя крыша спит – ответил предводитель данной концессии.

Виктор Иванович достал спичку, поковырялся в зубах, вытащив остаток, застрявшей колбасы. Затем, степенно и, очень деловито, стал продолжать свое дело...

- Арбузы, арбузы! Из Петропавловки…

Бритый мачо, переглянувшись с подельниками, сжав ладони в кулаки, стал усиленно представлять, что он беспощадно сотворит с этим деревенским лохом. Парламентер, на всех возможных блатных винтах, скрипя зубами, подошел к кабине. Перед его взором предстал пьяный в дупель милиционер, причем в звании майора. Майор возлежал на сиденье, как пьяный генерал. Его превосходительство мерно похрапывал и нервно подергивал правой ногой. Она как-то умудрилась попасть под руль и никак не доставалась от туда. На какое-то мгновение майор очнулся и увидел прямо перед собой довольно-таки невоспитанную морду. Сквозь сладкий сон, не подавая особых признаков жизни, он нервно гаркнул в сторону нарушителя своего спокойствия:

- Че, те надо, осел? Пошел на хер! - сказал и навсегда забыл о том, что просыпался.

Джентльмен удачи, подойдя к своим сообщникам, что-то шепнул им на ухо. Тут же вся команда растворилась в толпе и больше наших друзей не беспокоила.

Рядом с грузовиком, сидя на маленькой скамеечке, торговала семечками, в немолодом возрасте (скорее всего местная) тетка. От нечего делать, Виктор Иванович стал над ней подшучивать. Конечно, скучно ему одному. Чтобы скоротать, в перерыве между торговлей, время, он и придумал для себя такое развлечение:

- Как тебя зовут, красавица? - спросил он, прищуривая от умиления свои хитрые поросячьи глазки…

- Машенька, - ответила соседка.

- Какого хрена, Машенька?! Тебе год до пенсии, небось осталось? - держась за живот, стал надрываться наш бесшабашный герой.

- Я уже на пенсии, чудо гороховое!

- Ну, тогда я медведь – Витя. На, угощайся, - сказав, он щедро протянул ей здоровый ломоть арбуза. - А то, чудо гороховое... Пенёк вильховый, вот кто! - Ржал, как конь Виктор Иванович.

Все было хорошо... и торговля вроде бы не плохо пошла; и погодка стояла то, что надо; и настроение то же, вроде ничего. Но, все же, что-то настойчиво и упрямо сверлило, жало и ныло на сердце, а особенно на душе. Не хватало какого-то такого, чтобы душа развернулась на всегда и некогда уже не сворачивалась. Наконец, очнулся участковый. Он вывалился из машины, почти протрезвевший, только внешний вид выдавал его пропитое самосознание. Первое впечатление было такое, словно зек какой, с зоны недавно откинулся и ментовскую форму где-то спер. Форма тоже желала более лучшей жизни… Галстук сравнялся по цвету с рубашкой, китель залоснился, будто на нем восемь собак ночевали, а про брюки можно совсем промолчать. Единственно нормальное место из одежды, была новая звездочка. Участковый искренне боялся посмотреть на себя в зеркало, так как это было чревато последствиями - сердце и так никуда не годилось. На душе скребли и ныли по взрослому дикие кошки. Майор, с жгучей ненавистью, ненавидел все арбузы, весь белый свет, всего самого себя, но более всего он ненавидел своего лучшего друга. Ему даже временами подкрадывалась мысль, чтобы прилюдно удавить его. Как всегда, вовремя подоспела скорая помощь. Виктор Иванович выскочил из-за угла машины и в две секунды преподнес налитый стакан. Конечно, ведь у него была одна задача, чтобы его верный напарник всегда был под градусом. Только тогда с ним можно было по человечески договориться по любому поводу и вопросу

- Не тушись, дружбан. Все идет по плану. У меня все прописано на год вперед. Бывают, правда, осечки, но очень редко. - успокаивал своего друга Виктор.

Слушая очередную Витькину брехню, напарник, тем не менее, опустошил посуду, а тот продолжал дальше:

- Тем более, я все сам делаю. От тебя совершенно, ну никакой особой пользы. Кстати, пока ты спал, я тут местную банду разогнал... в пух и прах. В разные стороны разбёглись, соколики! Отдыхай и ни о чем не думай, скоро домой поедем.

Господин милиционер отряхнул штаны, поправил фуражку и пошёл поискать место, где можно было бы справить естественные надобности с потребностями. Солнышко поднималось все выше и выше, согревая последним в этом году теплом все земное и настоящее. Люди, как муравьи носились по рынку взад и вперед… У каждого были свои мысли, дела и проблемы. Виктор Иванович, чуть было вошёл в раж, но торговля вскоре надоела, осточертела и настохренела. Хотелось новых впечатлений. Но делать нечего, приходилось терпеть и старательно выполнять свои обязанности. Он то и дело прыгал в кузов за очередным арбузом, дергал за безмен, чтобы получше обвесить покупателя, балагурил с рядом сидевшей Машенькой пред пенсионного возраста и, между прочим, все чаще поглядывал на часы, в ожидании, как сквозь землю провалившегося друга. Он, вдруг, подумал, что тот, запросто может домой на попутках слинять. Но тут, как бы внезапно, появился участковый. Не просто появился, а весь какой-то другой, совершенно обновленный, с улыбкой до ушей. Он подошел походкой богатого сытой судьбой пеликана и, небрежно облокотившись о борт грузовика, произнес cледующее:

- Виктор! - пропел майор щелкнув пальцами в воздух. - Две девушки с великим нетерпением желают познакомиться с одиноким милиционером. Я с ними только что разговаривал. Они квартиру снимают, а уезжают завтра, - не обращая никакого внимания на своего командира, участковый продолжал: - Хотят сегодня весело провести время. Тем более, я им арбузов пообещал.

Командир, чуть не упал. До него, только сейчас стало доходить сказанное верным товарищем. Он почесал в затылке и, заикаясь, вымолвил слово:

- Ну, ты, блин, даёшь. Очень скромные милиционеры в рядах МВД служат. У тебя ж семья, дети. Сними значок - оборотень!

- Так они ж, не знают про это. Тем более, мне нужно срочно постираться, помыться и побриться. Все… Я беру арбуз, бутылку и пошёл. - сказав, майор повернулся, и собрался совершить, намеченные действия.

Но тут, взбунтовался начальник, проделываемого круиза. Он нервно задергался от одной только мысли, что его кидают, как последнего щенка. Еще секунда и... раздался дикий рев бешенного предводителя:

- Ты че, совсем нюх потерял? Ты-то я знаю кто… А я что? Фраер лысый? - он заходил кругами, брызгая слюной и нервно двигая челюстями. - Как в Боброве, я тебе телок подогнал, так лучшим другом был… А теперь? ты сам с усам, а я с соседкой Машкой обнимайся?

Участковый пожал плечами, посмотрел с определенным надрывом в небо и, показывая на грузовик, сказал:

- А это, ты куда все денешь? Черт хвостатый! Или может ещё на неделю зависнем? Я вообще, минимум, на два дня в поход собирался…

Как всегда, в таких чрезвычайных и безвыходных ситуациях, Виктор Иванович был на самой большой высоте. Моментально созрела многоходовая комбинация, которая даже маршалу Жукову и не снилась, а Остапу Бендеру тем более…

- Иди, собирайся! – раздалась мощная команда. - Бери два арбуза, полкоробки водки, а шампанское и конфеты с колбасой по дороге купим.

Через каких-то пятнадцать минут вся команда была в сборе. Командор обстряпал все в наилучшем виде: договорился с соседкой Машенькой, чтобы та торговала арбузами (за зарплату конечно), подкатил весь товар поближе к краю, а основную часть спустил на землю.

- Все… Я договорился. Мы с ней водкой рассчитаемся. На хрена наличку по пустякам тратить? - он попутно глотнул грамм сто спиртосодержащей жидкости или может чуть меньше и стал тщательно наводить марафет, осматривая в зеркало заднего вида в меру тупую, но самоуверенную морду.

- Кстати, где ты встречу обозначил?

- Около киоска, где хлеб продают.

- Все, вперёд! В бой идут одни бахчевники!

Прошёл еще один день...

Утренняя прохлада осени 1998 года.

По своим осенним правилам подошла к завершению очередная ночь на родине Петровского кораблестроения. Город постепенно оживал, подгоняя спешащих граждан по своим делам, давая тем самым очередной шанс, для проявления своих способностей и возможностей. Дворники усиленно мели дворы, разгоняя по сторонам желтую листву, проклиная при этом наступившую осень, а заодно и грядущую снежную зиму… Проснулись автобусы и троллейбусы, на перебой предоставляя свои услуги вставшим ни свет ни заря Воронежцам. Короче говоря, все шло своим чередом, по мирскому плану.

В сторону рынка, пробегая мимо хлебного киоска, мчался с помятой рожей гражданин. Рожа к тому же, от ненависти к самой себе, была слегка перекошена и постоянно что-то бубнила:

- Твою мать! - чуть ли не кричала, от безысходности морда. - Как же так? Как я мог отрубиться, в самый неподходящий момент? И Зила бросил на произвол судьбы… Козёл! Алкаш несчастный! Тупой баран!

Много бы Вера отдала (никаких денег не надо), если бы услышала данную самокритику, которую устроил сам себе Виктор Иванович. Его состояние, на настоящий момент, на самом деле, было очень и очень плачевное, я бы сказал мерзопакостное. Водку, которую брали с собой попили, а деньги тоже почему-то кончились. То ли в магазин бегали и потратили, то ли вытащили студентки – практикантки. Теперь уже этого никто не вспомнит, и тем более, назад уже ничего не вернёт. Следом за торопящимся командором, стали усиленно разбегаться бомжи и подвыпившие, запоздавшие граждане. Все дело в том, что по направлению к рынку, неторопливой и твердой походкой, двигался товарищ милиционер. Конечно же это был наш майор, причем свежевыбритый и в чистейшем обмундировании. Он беззаботно насвистывал одну из известных мелодий и, с наслаждением, предавался воспоминаниям о классно проведенном ночлеге. Теперь ему были по хрену все Витькины заботы и хлопоты. Теперь он сам был героем вечера и ночи. Теперь он сам был великим и легендарным. Не то что этот хохол. Ведь он в Боброве рано сник, на почве беспробудного пьянства. Куралесил, в основном Виктор. А теперь, ты что! Виктор Иванович отрубился, ещё не дожидаясь вечера, хотя и рвался к девкам, а потом и к грузовику. Пришлось самому переспать с обеими красавицами. Хотя их собственно красавицами и не назовёшь, но как говорится: "не бывает не красивых женщин, бывает много выпитой водки». Вот что значит, вовремя образумиться и отставить в сторону проклятый стакан. Тем более и в ванной помыли, и побрили, и даже зубы почистили, ко всему прочему и одежду постирали. Виктор Иванович, с разгона, вскочил на кузов машины и стал осматривать содержимое. На месте были четыре мешка картошки, с десяток арбузов и пустые коробки из под левой осетинской водки. Он машинально раскрыл все ящики и в одном из них все же обнаружил десять бутылок. Обладатель гениального плана по продаже вкусных арбузов окончательно сник и беспрецедентно расстроился. Сначала была мысль - тут же броситься в низ головой с кузова. Но где-то в потаенных углах мерзкой душонки, все-таки затеплилась какая-то небольшая надежда… Он схватил бутылку, спрыгнул с борта и поплелся к кабине. Совсем ни к чему припомнилась вдруг, прочитанная когда–то книга о Дубровском…

- Вот тебе и Машенька. Как думаешь, обула? Я бы обул, а ты? - это с дотошными размышлениями и тупыми вопросами, стал приставать внутренний голос.

- Да, иди ты в жопу! Подожди, сейчас торговля начнется, и она появится/ - зевнул командор и, с наивностью деревенского обывателя, стал шарить рукой в бардачке, чтобы найти стакан.

Рука наткнулась на небольшую пачку денег.

- Вот видишь… А ты говоришь… Даже выручку от продажи, вон оставила, - сказал он и, судорожно, стал пересчитывать деньги.

Потом ещё и ещё… Денег, которые он держал в руках, как раз хватило бы на бензин, чтобы доехать до Дома, в аккурат. Последние надежды, что злая и беспардонная Машка придет, моментально и бесповоротно рухнули. Пролетели, как с крыши, подтаявшая сосулька.

- Вот тебе и Машенька, сучка старая! Ещё и благородство проявила, денег на проезд оставила. - с горькой болью трещало в башке.

Виктор Иванович налил полный стакан и, без всякого выдоха, не видя при этом никакого выхода, выпил его залпом и… налил ещё. Что еще оставалось сделать лучшему, но несостоявшемуся герою наших дней. Померк огонь, в одночасье, в обоих полушариях огромного мозга, в своих мыслях и помыслах, человека, который, хоть и не думал, но помышлял…

В это самое, неподходящее для Виктора Ивановича время, нарисовался на сцене Дмитровского рынка его любезный напарник – сэр майор.

- Как дела, дружище? Чего ж ты сам-то пьешь? - с самовлюбленной улыбкой cпросил, подошедший участковый.

Он, как бы случайно (совершенно), стряхнул пылинку, с нового, вычищенного до блеска обмундирования и, вытянув вперед руку, ткнул указательным пальцем в правое плечо бывшего начальника арбузной экспедиции.

- Да, дела… Дела, просто замечательные… Неделю назад, было семь тонн арбузов, а теперь только четыре мешка картошки и, уже, девять бутылок водки. А так же, море незабываемых впечатлений. - начал оправдываться Виктор Иванович, с таким грустным русским акцентом, что порой и не верилось, что он потомственный хохол.

Наш великий герой, с чувством некоторой скорби, по своему мерзкому существованию, посмотрел на обрывок веревки, лежащей под колесом автомобиля, но сказал следующее:

- За рулем, теперь, все время поедешь ты, а то я, запросто, могу с моста сигануть.

Виктор Иванович, снова налил себе полный стакан водки и вновь, без закуски, выпил.

Лично я, его прекрасно понимаю. Любой бы на его месте поступил бы точно также. Но, не каждый смог бы, выпутаться из создавшейся, неблагополучной ситуации… Майор, с великим пониманием и глубоким сочувствием, смотрел на своего грустного товарища. Хотя, в душе был весел и непоколебим. Ему было, полностью, до точки, глубоко наплевать на мысли и видения своего бывшего друга, которого он просто не видел в своей будущей жизни. Короче говоря, если бы не Виктор Иванович, то он бы, чуть попозже, увидел бы, что он из себя представляет. А, сейчас – результат налицо. При этом, даже в башку милицейскую не пришло то, что он сам, совершенно ничем, не отличается от своего коллеги. Нет, вру – отличается. Мы-то при должности, а он простой деревенский обыватель.

Друзья, ещё некоторое время подождали мошенницу – Машку, но напрасно. Даже, рядом, стоящие торгаши, не знали её в упор. Кто она и где живет, никто не мог ничего сказать. Пришлось потратить некоторое время, чтобы прийти в определенное чувство. Как всегда бывает, в таких неординарных ситуациях, Виктор Иванович, воспрянув духом и, не теряя надежды на великое будущее, вновь проявил свою бешеную инициативу… Он, как тот герой из древнегреческих мифов, обуреваемый неуемными небесными силами, встал на секунду в позу охотничьей собаки перед броском и... сделал решительный выпад… Вперед помчались мысли и помыслы… Вперед помчались надежды и мечты… Вперед помчались оптимизм и бесшабашность… Вперед помчалась алкогольная зависимость и вынужденная целенаправленность!

И все-таки, случилось маленькое, но чудо.

Продолжение...