34. За полотнищами палатки всё рвало и метало. Под порывами ветра трещала парусина стен, а центральных кол наклонялся, как пьяный солдат, возвращающийся из увольнения. Какой-то гигантский рот там, наверху засасывал в себя сотни туч, чтобы всё это выплюнуть в виде воды на нас. Рёв и треск не прекращались не на секунду. Бедные солдаты и офицеры. Но что я мог сделать для них, чем помочь? Только тем, что предусмотреть и ввести в комплект их одежды какие-то накидки. Только чем их пропитывать от воды? Сейчас это не важно. Будет время – придумаем. Солдаты сами же и подскажут, они же из крестьян, значит умные и сметливые. Мы переоделись и теперь сидели в мягких креслах, наслаждаясь горячим глинтвейном и кусочками мелко нарезанной говядины. А ведь и я тоже когда-то начинал простым подпоручиком, и мёрз, и мок. Прорвёмся, не впервой. Немного согревшись, я подошёл и откинул полог. Эпицентр урагана уже миновал нас, но потоки воды по-прежнему низвергались с небес. Под холмом было безбрежное озеро с крутой рябью бурунов. - Барон, мы на острове. Интересно, какова высота глубины? Как бы не утонули раненые в госпитале, ведь там только женщины. - Капитан, - приказал коннетебль офицеру,- выйдите и замерьте глубину воды. - Есть, сэр. Капитан вышел и через пару минут вернулся, промокший до нитки и с водопадами воды с одежды. - Сир, высота воды по колено, но потоком воды сбивает с ног. Я еле держался, чтобы не упасть. - Без утопленников не обойдёмся. Тяжелораненые долго не вытерпят сидеть в холодной воде. Господи, если можно, забери этот дождь. Он уже сделал своё дело и дал нам передышку. Теперь он нам будет только мешать. Но на всё Твоя воля, Господи. Будем уповать на Господа, джентльмены. Барон, таким потоком воды размоет наши рвы. Может размыть редуты, ведь при строительстве не рассчитывали на такой ливень. - Да, сир. Главным было успеть их построить. - Вот то-то и оно. Сразу после дождя надо решать вопрос о восстановлении разрушенного и размытого. Нам бы потянуть время, хоть бы ещё на сутки. Да и на второй линии обороны придётся тоже восстанавливать, но у них в запасе есть время. - И это время даём им мы. - Да, но для того, чтобы потом там и закрепиться. - Как обычно, чтобы выиграть здесь, надо что-то потерять там. - Сир, кажется дождь затихает. Господь услышал вашу молитву. - Слава Богу. Господа, сейчас все на улицу. Надо организовать обогрев людей, собрать сведения о погибших и оставшихся в строю, что более важно сейчас. Надо помочь женщинам в госпитале. Наверняка придётся таскать раненых. И, конечно же, боевое наблюдение за противником. На войне используют любую возможность для победы. Неплохо бы поймать вражеского офицера. Хотя и он ничего не скажет. Слишком большая неразбериха. Я вышел за пределы палатки. На востоке радостно улыбалось умытое солнце. Над нами ещё клубились тёмные островки, выливая на землю остатки влаги. Над вражеской армией пока по-прежнему висела плотная пелена дождя, раздавался треск молний и ближние раскаты грома. Медленно, но верно непогода смещалась в сторону моря. Двух метровые рвы перед редутами полностью заполнило водой, а сами сооружения местами превратились в пологие горки. На этих возвышенностях солдаты в спешке вбивали колья, возводя новые плетни, и заливая их из вёдер земляной жижей. Жаркое солнце начало припекать быстро высушивая почву. Быстрые потоки воды растащили трупы павших по всем полям в округе. Жадные до пищи птицы кружили в небе, а самые голодные уже пробовали на вкус свеженину. Успокаивало то, что там не было наших солдат. И наших солдат крутило, вертело, но за пределы злополучного для французов рва, не вынесло. Сейчас там ходили, с трудом вытягивая ноги из грязи, наши солдаты, собирая урожай войны. Язычники назвали бы это жертвой какому-нибудь богу войны, но мы – христиане только скорбим о погибших. Мы миролюбивый остров. Но каждого, кто засомневается в этом, порвём на куски и бросим в море на корм рыбе. Господь и здесь позаботился о нас, т.к. небольшая ложбинка между нашими войсками превратилась в озеро метровой глубины. Одиночным солдатам это не преграда, но вести через него несколько сотен пикейщиков чревато тем, что их вынуждено тихоходный строй расстреляют ещё на пол пути. - Сир, прибыли парламентёры. Спрашивают, могут ли они забрать своих погибших солдат. - Капитан, передайте им, что да, но только завтра утром, потому что сегодня собирать будем мы, и я не хочу, чтобы там образовалась драка. Завтра я гарантирую им безопасность. С рассвета они могут приступать. Идите. - Но, сир, никто из наших солдат не будет стрелять. Солдаты собирают павших без оружия. - Капитан, когда станете королём, вам иногда придётся думать, как мне сейчас. Неужели вы думаете, что я отдаю приказы не подумав прежде. Идите и передайте им то, что я сказал, и приступайте к работам. Если кто появится на поле раньше времени – стреляйте. - Есть, сир. - Итак, барон, думаю, что завтра к обеду атаки возобновятся. За пол дня резервные полки соберут погибших, а сразу за ними отдохнувшие войска ударят по нам. Всё как обычно. По трупам своих солдат не наступают. Это подрывает боевой настрой войск. Используйте, барон, это время со свойственной вам изобретательностью и умением. - Да, сир. Я вернулся в палатку, но в неё тут же вошёл вестовой офицер. - Сир, к вам на приём просится барон Шерлок. - Шерлок?! Давай, быстро зови. - Есть, сир.- Ответил он и выбежал из палатки. Вскоре полог откинулся и вовнутрь вошел грязный, заросший трёхдневной щетиной барон. - Сир, простите, что в таком виде, но не было возможности проскользнуть сквозь французские войска. Хорошо дождик помог. Во время него и пошли. - Во время него? И вас не смыло в море? - Временами, сир, казалось, что так и будет. Это просто чудо, что мы смогли дойти. - Всё и всегда в руках Бога, барон. Просите Его и Он вам поможет. Кто не просит, тому и не помогают. Верно? Расскажите как всё прошло. Виконт, найдите барону полотенце и что-нибудь из моих сухих вещей. Капитан, налейте барону кубок горячего глинтвейна. Пускай согреется. Я подождал, пока барон выпьет согревающее, и поудобнее устроился на стуле. - Сир, собственно всё прошло, как и планировали. Сначала их корабли хорошо поработали над городом. Если бы там стояли наши войска, мало бы кто уцелел. Потом пошли на приступ. Восемь кораблей начали пришвартовываться, а пара – по бокам прикрывала высадку. Я выждал время и поджог фитили. Взрывом разметало много солдат и пробило борта кораблей. Загорелась нефть. Шансов выплыть у людей не было. Корабли тут же у пирсов и затонули. Снайперы, в свою очередь, подорвали рыбацкие лодки. Подожгли, правда, всего два корабля, но нефть образовала несколько огненных островов, которые начало сносить на армаду. Один корабль, дабы не поджариться, выскочил на берег. Корабли прикрытия, не имея манёвра, прошли сквозь огонь и загорелись. Это же нефть. Она липкая. Водой не смоешь. Солдаты бросались в воду, но их спасали на шлюпках. Дальше мы не стали наблюдать и отступили. Но потом слышали опять артиллерийскую канонаду. Наверное, они не разобрались в чём дело и подумали о нашей батареи. Палили, жгли порох и тратили ядра с полчаса. Короче, всё прошло успешно, сир. -Молодец. Барон, я вами доволен. Не зря я дал вам этот титул. Вы его оправдали. Молодец. - Рад стараться, сир. Можете рассчитывать на меня и в дальнейшем. - Вот только, наверное, затея с вином не вышла. Скорее всего, там всё уничтожено. - Такое, сир, возможно. Но есть ещё южная деревня, где меня не было, но было вино, которое я там им оставил. - Не получилось у них легкой прогулки по нашему острову. - А всё потому, сир, что это вы вовремя догадались, что они могут напасть. - Я не догадался. Я это просчитал. Поэтому кто-то солдат, кто-то полковник, а кто-то становится королём. Так-то, барон. Тренируйте то, что внутри вашей головы, сэр, и, возможно, когда-нибудь вы станете герцогом. - Я буду стараться, сир. - Старайтесь лучше, барон, пока я не состарился и кто-то не отобрал у меня трон. - Я прослежу за этим, сир. - За чем? Как у меня будут отбирать трон? - Нет, сир. Чтобы никто и не покусился на это. - Я не против, барон. Собственно, я вас и поставил на это место и придумал для вас эту новую должность и дал такие привилегии. Служите своей новой Родине и вашему королю. Отдыхайте. Кстати, а где ваши люди? - Они у костра за вашей палаткой, сир. Там, как раз, готовится похлёбка. Заодно и поедят. - Хорошо. И вы ешьте, потом поспите на лавке, а я пойду. Моё присутствие должно поднимать дух солдат. По крайней мере, мне так кажется, что должно. Ну, а если у кого-то не поднимет, то тем хуже для него. Один мой вид в холод должен согревать солдата. Шучу. Я пошёл. 35. Воистину изобретателен и хитёр простой народ. Даже после такого проливного ливня они умудрились где-то найти сухие дрова и разжечь огонь. Что любопытно, над французским войском также сильно дымили костры, серыми карандашами поднимаясь в небо. Солнце в зените беспощадно палило, но тем самым лишь доставляя удовольствие, прогревая прозябшие тела. С высоты холма было видно, как жидкое золото солнечных лучей затапливает землю, выдавливая наверх зябкую марь недавнего дождя. Туман, рваными клочками ваты медленно поднимался вверх. Земля на глазах покрывалась корочкой, которая уже местами трескалась, будто мы не на широте Архангельска, а где-то в Центральной Африке в сезон засухи. Чудны дела Твои, Господи. Среди согревшихся и поевших солдат стали раздаваться шутки и смех, вспоминая как кого-то чуть не унесло потоком, а кто нырял в воду, ища свой мушкет. Жизнь продолжается. Пока не прекратится под ударом сабли, укола пики или ужалит пуля. Будем жить. В поле с новой силой закипели земляные работы. Солдаты, поставив в козлы мушкеты и сложив кучками пики, возводили почти заново расползшиеся редуты. Вовремя наполненные водой рвы усилили нашу оборону. Похоронная команда, поснимав панцири и нагрудники с павших, выпрямляла их, чтобы отдать новым. Позади меня послышались шаги. - Сир, разрешите постоять с вами? - Я думал, барон, вам захочется немного отдохнуть после всего этого. - Усталость чувствуется, но ожидание баталии тревожит и гонит сон. После баталии и отосплюсь. - Ваше право, барон. Вот оно, это поле, где мы приняли бой. Вон там, за полторы мили отсюда наши редуты начинали обстрел французов и сопровождали их до шестисот – семисот шагов, потом возвращались на новые когорты. Они за основу взяли строи древнего Рима. Потом пехота спокойно и безнаказанно шла до дальности наших мушкетов. Нам приходилось бить и по пикейщикам и по фузилёрам, что сопровождают каре по бокам. Потом, соответственно, рукопашная. - Сир, позволите сказать бывшему ротмистру, разжалованному до простого пикейщика? - Конечно, барон. - Сир, когда мы сделали своё дело в городе, отошли к лошадям, но увидели, что часть их убита ядрами, а остальные просто разбежались. Делать нечего, пошли пешком. У нас остался резервный бочонок с порохом. Ну, не выбрасывать же его. Мы всё - таки солдаты – для нас оружие главное, а потом уже еда. Отошли уже далеко, слышим – конница. Спрятались. Это оказался передовой эскадрон. С разведкой спешили. Так мы поняли, что французы высадились на берег. Потом ещё конница, лёгкая артиллерия и прочее. Короче, днём идти нельзя – заметят. А тут ещё бочонок тяжёлый. И решили мы, чтобы не бросать его просто так, сделать маленькую подлянку французам. Вечерком прикопали его на обочине и засыпали камнями. А от него – фитилёк к болоту. Утром залёг там мой солдатик и затаился. А мы чуть дальше спрятались. Днём появилась пехота. Дождался он пока полк прошёл до половины и подорвал бочонок. Кого не поубивало камнями, так воздухом разметало знатно. Его заметили, он бежать. Не успел убежать в болота, со штуцера достали. Так я к чему всё это говорю. Сир, от того рва до наступающих будет аккурат половина того, что было с кораблями. Разрешите мне прикопать бочонки вдали, а потом мы их подорвём. Камушками обложим, как полагается. А стенки рва обольём нефтью. На бруствере закрепим большие пеналы, начинённые порохом. Они при взрыве и подожгут нефть. А тут уж и наши мушкетёры выйдут и в упор перекатами отстреляются. - У них тоже фузилёры будут. - Выделить группы отвлечения. Пускай между собой перестреливаются. - Добро. Я согласен. Перескажите свою задумку коннетеблю. Только расскажите от моего имени. Сами понимаете, ему слушать указания от солдата не по рангу. А так, выполнить повеления своего короля, ему придётся без колебаний. По крайней мере, видимых колебаний на его лице мы не увидим. Но план хорош. Только завтра с утра французы придут на это поле собирать погибших. Они не дураки, заметят – поймут и ничего не получится. Тогда сделаем так. Докладываешь коннетеблю. Получаешь его добро. Это прежде всего. Потом берёшь солдат и, не объясняя ничего, утаскиваешь французов за свои бочонки. С запасом. Они будут лежать кучкой и заодно прикроют ваши капания в земле. За нами наверняка наблюдают. Да, барон, но у нас же нет бамбука, нет нефти. Их не берут в поход. - Сир, насчёт бамбука не беспокойтесь, я всё сделаю. А нефти у нас целая бочка в телеге лежит возле лазарета. Из неё факелы делают. - Ах, ты. А я то думаю, как они костры поразжегали. Теперь понятно. Идите, барон. Начало доброго дела нельзя откладывать. Отдохнёте после войны. Если возникнут проблемы, сразу ко мне. Идите. – Барон, как первоклассник, получивший свою первую пятёрку, рысью помчался в поисках коннетебля. Среди любого народа есть свои герои. Простой солдат, зная, что его будут искать и наверняка убьют, но всё равно остался и подорвал солдат врага. А у него, наверняка, семья осталась. Это мы бродяги и занесло нас сюда почти случайно, если, конечно, случайности бывают. До самого вечера я ходил среди работающих солдат, что-то наблюдал, спрашивал, с умным видом осматривал позиции, как будто мне на них быть и с них стрелять. Солдатам приятно - сам король проявляет заботу о них. Но я то во время баталии буду далеко от них – на высоком холме. И хоть французы знают, где я стою, и используют свои современные пушки, бьющие, в отличии от наших, почти на три мили, но их точность оставляет желать лучшего. Я опытный солдат. Прошёл не одну баталию. Я, в случае чего, и в ямку сигануть могу. Королю и трусость иногда проявить можно, но какая же это трусость, это условия обязательного выживания на войне. Мёртвый солдат – бесполезный солдат. А мёртвый полководец – считай сражение проиграно. К вечеру ноги гудели и категорически не хотели двигаться. Привыкли, заразы, к хорошему. Поел в одиночестве и лёг спать. 36. Утром проснулся, как и подобает солдату, под звуки трубы. Горнист сыграл побудку. Раздались крики ротмистров, поднимающих своих действительно уставших солдат. Ничего. Земляных работ осталось совсем ничего. Завершат и дам отдохнуть. Сколько сил тратится в бою, мне рассказывать не надо. Я даже, когда бежал в атаку, не кричал со всеми УРА, чтобы не сбить дыхалку. Да и в кавалерийских атаках тоже молчал. Умение умением, но и здоровье должно быть у солдата отменное. Не то, что у меня сейчас. Хоть вспомнить есть что. Слуги занесли подогретую воду и начали убирать постель. С помощью гардеробмейстера и слуг оделся. Виконт оглядел меня с ног и до головы. По-моему, остался доволен. Зашёл камер-юнкер с подносом. Ох уж эти традиции. Пришлось выпить полстаканчика вина для аппетита и зажевать мясом. Первый камер-юнкер протянул и помог нацепить шпагу, второй – накинул мне на плечи плащ. Ритуал выполнен, теперь можно идти на завтрак. До столовой восемь шагов. Ровно столько отделяет мою палатку от штабной офицерской, где и накрывают на столы для простых офицеров, чтобы не мозолили глаза королю, когда он за едою решает свои государственные вопросы со своим королевским советом. - Джентльмены!- Раздался предупредительный крик дежурного офицера.- Его величество король Владимир Первый де ля Рашен. - Здравствуйте, джентльмены. Садитесь. Сегодня после обеда, я предполагаю, состоится продолжение баталии. Рекомендую сейчас поесть поплотнее, а в обед отказаться от пищи, дабы при ранении в живот были шансы на спасение. Да и медикусу будет проще работать. После завершения работ всем отдыхать и ждать сигналов к бою. Приятного аппетита, джентльмены. Зашли прапора и всем раздали походные миски и ложки. Мне, как самому, старшему, налили первому. Хорошая наваристая лапша из курицы. На второе – огромный куски отварной баранины и по здоровому черпаку ячменной каши. В мисках на столе лежали нарезанные помидоры и луковицы. По- военному скромно, но сытно. Молодёжь она всегда молодёжь. Среди офицеров сыпались шуточки и откровенные подколы. Обычный армейский чёрный юмор. Это нормально. Главное то, что эти, с виду пустобрёхи, в бою отдавали свои жизни за тех, кого за столом нещадно подкалывали. Это обычная особенность военного жития. Идя на смерть, надо смеяться над смертью, тогда она, обидевшись, не придёт к тебе на поле брани. Со своей привычкой быстро есть, я подчистил свою тарелку и поднялся. Гремя саблями и бронёй, вскочили вслед за мной и офицеры. - Продолжайте, джентльмены. Я вас покину. Дела. Как хорошо потянуться и расслабиться после сытной еды. Лучи восходящего солнца ласкали и согревали кожу. Вокруг были дымы костров. Солдаты, сидя прямо на земле, набивали свои животы кашей с мясом. Много ли человеку для счастья надо? Многие ли смогут дожить до ужина? Вопрос риторический, т.к. ответ я уже знаю заранее – очень и очень мало. Сегодня решающий день. Сегодня будет самое кровопролитное и человекоубийственное сражение. Позавчера не получилось – Господь развёл наши войска. Сегодня день с утра тихий и спокойный. В такой день с удочкой на речке надо быть, а не воевать, не вспарывать брюхо врага штыком или пикой. Но кто на что учился. Юнкеров не учат пахать землю, юнкеров учат убивать. Вдалеке французы уже начали вывоз своих погибших солдат. Рядом с ними маячит мундир барона Шерлока. Молодец. Ответственный. Сегодня погибнет не один барон. А сколько погибнет виконтов, вообще страшно представить. Осиротеют не только семьи, но деревни. Надо будет наградить его землёй. И преданность надо стимулировать. Солнце потихоньку взобралось на самую верхотуру неба и оттуда в ожидании посматривало на нас. Поля опустели. Нависла тревожная тишина. - Вестовой! Труби. Батальоны зашевелились, расползаясь неспешными черепахами по своим позициям. Загарцевали на лошадях гусары. К госпиталю потянулись женщины. Артиллерийские начальники начали давать последние указания своим артиллерийским труппам. Все шесть человек этих трупп после этого расходились и в десятый раз перепроверяли лафеты, запасы ядер и пороха. Со стороны французов раздался сигнал боевых рожков и барабанная дробь. 37. Французская армия пошла в атаку. Они не стали изобретать ничего нового. Их прежняя тактика себя оправдала, хотя и не принесла победу. Сегодня они будут брать реванш. Между палатками кардинал выстроил своих священников и приступил к молитве. Барон Шерлок со своими снайперами не спеша пошёл в сторону рва. Вроде бы все проверено, восстановлено и подготовлено. Но разве хоть один заранее составленный план сработал до конца без изменений и срочных корректировок. На то и полководец. Коннетебль в своей парадной броне смотрелся римским легатом. Да и нас осталось всего лишь на один легион. Бум-бум, бум, бум, бум, бум-бум, бум, бум, бум. Грохот боевых барабанов приближался к нам. Французские пикейщики в своих ярких мундирах смотрелись весьма грозно. Впереди выделялась когорта германских наёмников. Они шли прямо на снайперов барона Шерлока. Наёмники знают куда идут и чем рискуют. Наёмники – это пушечное мясо армии. Мясом сегодня они и станут. И барон Шерлок им в этом поможет. Заработали орудия редутов. Сколько же у этих французов войск? Бьём их сотнями, а они всё лезут и лезут. Германцы, потеряв всего лишь около трети своих солдат, вышли из-под обстрела орудий. Наступил черёд сказать своё слово барону. Эффектные вспышки, крики, вопли. Небольшая паника. Но порядок восстановлен и движение продолжилось по всему фронту. У солдат первой шеренги в руках оказались не пики, а вязанки хвороста. Они бросились бегом и стали забрасывать ими ров. Заработали наши снайперы. Раздались взрывы. Вспышки огня, дым. Хворост запылал, став непреодолимой преградой на пути пикейщиков. Из наших шеренг выбежали фузилёры, и став в две шеренги, произвели по очереди два залпа. По бокам когорт мушкетёры соревновались в меткости, устроив массовые дуэли. Французские командиры, предвидя возможность расстрела их солдат нашими стрелками, дали команду на отступление. Отступая, они сошлись и смешались с шеренгами следующих когорт. Этим сразу же воспользовались наши артиллеристы, повернув орудия в эту сторону. Шрапнельные разрывы выкашивали французские ряды. Тогда они приняли возможно единственно правильное решение – приказали начать атаку прямо сквозь огонь. Солдаты привыкли выполнять приказы не раздумывая, уповая на мудрость своего командира. Иначе и быть не может. Что такое два метра огня? Больше страшно, чем горячо. Наши фузилёры успели сделать ещё один перекат выстрелов и быстро убежали за длинные пики. По флажку четыре ряда пикейщиков пошли вперёд. За ними проскакал эскадрон, разряжая свои пистолеты во врага. Пистолетные гильзы на этом закончились, и они умчались заряжать свои пистолеты дедовским способом. Войска сошлись в пикейном бое. Артиллерия скашивала задние ряды наступающих. В то же время сотни французских солдат штурмовали сами редуты. Под их стенами не раз вспыхивали рукопашные, но наши ещё не разу не допустили врага за рвы. Вода во рвах оказалась хорошим подспорьем при обороне сооружений. Дым от орудий, фузей и мушкетов поднимался наверх и шатром растекался над полем сражения. Дважды французская кавалерия прорывала нашу оборону, но посланные гусары, ликвидировали эти прорывы. Численность гусар в эскадронах была близка к полуэскадронам. Прибывали вестовые офицеры с сообщениями о положении дел, но всех отправляли назад с одним приказом – стоять насмерть, выбивать врага. Даже без этого приказа все стояли насмерть и только смерть освобождала их от своих воинских обязанностей. Наши пикейщики, теряя своих солдат, перемалывали одну когорту за другой. Французские когорты то отходили, то через полчаса возобновляли атаки, в тщетной надежде прорвать нашу оборону. А мои войска таяли весьма заметно, и это было хорошо видно с высоты холма. Как-то незаметно подкрались сумерки и начало темнеть. Блеклое солнце, словно ужаснувшись очередной человеческой трагедии, быстро пряталось за горизонтом. При этом грохоте, скачках, криках, на редких деревьях листья даже не шелохнулись. Был полный штиль. Ядовитое марево пороховых газов начало опускаться на сражающихся. Пришло время осознания и французы протрубили отбой. Стройными шеренгами они отступили в черноту полей. Наши измождённые солдаты тут же опускались на землю. Отпустило постоянное ощущение присутствия смерти и силы моментально оставляли людей. - Вестовой! Выдать в каждый батальон по два бочонка вина. Прямо сейчас. Прапорам обеспечить солдат пищей. Выполнять. Со стороны госпиталя раздавались крики боли, до этого заглушаемые артиллерийской канонадой. Наступила ночь. - Вестовой! Командирам полков посчитать оставшихся солдат и прибыть к королю. Виконт, передайте камердинерам, чтобы накрывали на стол в моей палатке с учётом командиров и моих помощников. 38. Примерно через полчаса я вошёл в палатку. В ней, кроме командиров полков, присутствовали ещё и незнакомые мне младшие командиры. - Сир, - начал доклад коннетебль,- командир первого и третьего эскадронов гусар, а так же командиры второго и третьего полков фузилёров, командиры первого, второго и третьего редутов погибли. Вместо них присутствуют или их помощники, или просто старшие по званию, которые приняли на себя командование в бою. Командир второго мушкетёрского полка и командир полка ополченцев фузилеров ранены и находятся в госпитале. Ранены, но жить будут. Вместо них также их помощники. Остальные собраны. - Герцог, - обратился я к герцогу де Кале, - подготовьте Указ. В полках и эскадронах, где погибли штатные командиры, назначить соответственно командирами тех офицеров, которые приняли командование на себя и присутствуют здесь. То есть они и завтра будут способны вести своих солдат в бой. Всех раненых лечить. На место раненых назначить временно исполняющих обязанности, чтобы потом не возникали конфликты. Коннетебль, вы собрали данные, сколько в каком полку, эскадроне, редуте, флеши осталось боеспособных солдат, сколько пушек? - Да, сир. Всё записано. - Хорошо. Точнее, так что плохого у нас? Что имеем? Способны мы завтра продолжить бой? Остались ли порох, пули, ядра? Что можете доложить? - Если коротко, сир, то нам нужно отступить на вторую линию обороны. - Нас так мало осталось? - Да, сир. - Тогда я принимаю решение. Сейчас ужинаем. Потом командиры дают на отдых солдат два часа, оставляют по одному человеку с полутонга, чтобы утром разожгли костры и дыму побольше. Остальные, через два часа, тайно уходят на вторую линию обороны. Все телеги отдать под тяжело раненых. Порох и ядра – на телеги. Собственно, они имеют свои. Лошади не устали, поэтому орудия можно отправлять и раньше с возницами. Барон, после ужина покажите мне записи. Теперь, джентльмены, ужин. Налить всем вина! Кубки с вином немного расслабили и сняли нервное напряжение после боя. Вскоре послышались шутки и негромкий смех. Но это стремление хотя бы ненадолго отстраниться от действительности подавлялось мыслями о вынужденном отступлении. Уже через полчаса, что так непривычно для королевского застолья, командиры полков встали и, попросив разрешения, вышли. Сразу за ними разошлись и остальные. Когда слуги убрали со стола, коннетебль лично расстелил на нём карту. - Сир, прошу вас ознакомиться со строевыми записками командиров. Паж пододвинул к столу стул, на который я и уселся. И правильно сделал, потому что то, что я прочитал, буквально выбивало почву из-под ног. - Барон, у нас людей осталось чуть больше полка и пушек всего девятнадцать штук? - Да, сир. Всё точно так. - Да я не сомневаюсь. Это просто мои эмоции. А у нас вторая линия даже не в горлышке. Как мы удержим такую линию фронта? Они уничтожат нас одной артиллерией, даже не вступая с нами в боевое столкновение. Тяжело воевать, если их пушки бьют на три мили, а твои лишь на полторы – две. - Сир, разрешите сказать?- Обратился барон Шерлок. - Что сейчас хотите предложить, барон? - Сир, тоже самое. Глядите, что будет. Утром они начинают обстрел наших позиций и начинают наступление. Отсутствие стрельбы со флеши их насторожит. Они пошлют туда кавалерию, которая выявит отсутствие противника. Командир эскадрона пошлёт известие в штаб, а сам, в обход болота, ударит в тыл нашим редутам. Но и там никого. Он скачет в штаб с докладом. Десять минут на осмысление обстановки и приказ на выдвижение. Пехота более мобильна, поэтому уйдёт сначала. Кавалерию ушлют за нами вдогонку. Их артиллерия, пока запряжёт лошадей, загрузит порох, ядра, выйдет после всех и практически без охраны. От кого охранять? А сразу за горлышком есть удобное место для засады. Я его ещё в прошлый раз приглядел. Я со своими штуцерниками заложу бочонки с порохом вдоль дороги, и мы подорвём их вместе с французской артиллерией. Вдобавок постреляем обслугу. Простой пикейщик с пушки не выстрелит, а и выстрелит – не попадёт. - Ваше мнение, коннетебль? - В нашей ситуации – хорошее решение. - Разрешите, сир.- Вмешался в разговор герцог де Кале.- Я дам барону десяток егерей с арбалетами. Они отлично показали себя за эти дни сражений. Они опытные охотники и помогут сделать незаметные укрытия, ведь мимо них пойдёт вся французская армия. - Отлично. Тогда, барон Смит, мы и здесь немного переиграем. На утренний розжиг костров оставьте третий полк фузилёров и первый эскадрон, а также две фоконы. Эти орудия легкие и достаточно манёвренные. Фузилёры на рассвете разожгут костры, немного задержатся, а потом, набросав побольше дров, запрыгнут на лошадей гусар и ускачут. Костры потухнут – не страшно, войска начали построения. Моя палатка видна хорошо. Сомнений сразу возникнуть не должно. - Сир, если ваша палатка остаётся, то разрешите и в ней оставить сюрприз. Я на входе, сразу за пологом прикопаю пистолет, а сверху пластинку на веточках пристрою, чтоб сразу не упала. Напротив – бочонок пороха. Куда нам без него. Входят в палатку, наступают на пластину, она – на рычажок, колёсико крутится и высекает искру. Бабах. Взрыв. Грохот. Пламя. Людей и лошадей раскидывает по холму. Красиво. Жаль, не увижу. - Добро. Только усильте эффект покорёженными нагрудниками и камнями. Хорошее начинание надо доводить до конца. - Сделаю, сир. Тогда, простите, попрошу всех выйти. Это займёт какое-то время, а мне нужно выезжать, т.к. и там тоже копать и обустраиваться надо. - Вы правы, джентльмены, перейдёмте в соседнюю палатку. А там кардинал со своими подопечными укладывал и увязывал какие-то узлы. - Доброй ночи, кардинал. Что планируете? - Священники будут сопровождать обоз с ранеными, чтобы духовно поддержать их, а, если потребуется, то и заупокойную прочитать. Да и помочь, подать, переложить помогут. - Хорошая идея и главное - вовремя. Вы верхом? - Нет, сир. Моя карета под холмом. Присоединяйтесь ко мне. - Спасибо, но не могу. Мне сейчас не до мягких подушек. И не та война сейчас, чтобы сидеть во дворце, принимая доклады с полей сражений. Я выезжаю на вторую линию обороны, чтобы организовать новое сражение. - Сир, мы будем сражаться до последнего? - Это даже не обсуждается, кардинал. Заготавливайте свечки для заупокойных молитв. А я постараюсь, чтобы у французских священников от этой молитвы мозоли на языке появились. Я не прощаюсь, кардинал. Доброй ночи. - Доброй ночи, сир. 39. Мы вскочили на лошадей и под мерцающим светом луны рысью поскакали в тыл. Жёлтый свет освещал моих сотоварищей, делая их лица похожими на лица восставших из гроба. И, если бы не бряцание оружия и цокот копыт, то зрелище было бы устрашающее. Со стороны госпиталя раздавались стоны и резкие команды. Причём чаще – женским голосом. У земли было тихо, лишь ветерок от скачки обдувал наши лица, но на небе всё кружило. На разных уровнях облака бежали в разные стороны, то полностью закрывая луну и покрывая мраком землю, то открывая, освещая дорогу на несколько миль. - Сир, мы миновали горлышко.- Раздался голос герцога.- Это то самое место. Я придержал лошадь. Лунного света было достаточно, чтобы более-менее осмотреться. - Жаль барона. Хоть у артиллеристов и мало будет охраны, но всё равно численный перевес будет у французов. Им некуда скрыться. - Почему, сир? Болото. Среди ваших пажей есть виконт из этих мест и хорошо знающий эти места. Я отправил его к барону. Он укажет им, куда двигаться после атаки и где их будут ждать лошади. Там есть несколько троп, которые идут почти параллельно этой дороге. По крайней мере, к нам они успеют добраться раньше, чем их подопечные артиллеристы. - Герцог, вы сняли с моей души огромный камень. Я ведь дал добро на выполнение этого, обрекая их на заклание ради победы. Теперь у них хотя бы шанс будет. А, надеясь на панику, что возникнет у французов, этот шанс довольно велик. - Я тоже так думаю, сир. Хорошее место. Почва каменистая, в болоте видны кусты. Есть место для фантазии. Барон толковый солдат. Он справится. – И, придавив лошадь коленями, я послал её вперёд. Летние ночи коротки, но ожидание осени уже сказывается на ночной зябкости. Если бы не утеплённый плащ, надетый на меня юнкером, я бы продрог капитально. Всю мою офицерскую жизнь мне приходилось постоянно заботиться о других. И чем больше у меня было воинское звание, тем больше забот ложилось на мои плечи. Всех накормить, одеть, согреть ночью на привале, выдать воинское жалование, а после баталии, конечно, предать матушке земле. Столько погибших солдат у меня никогда не было и не потому, что я стал королём, а потому, что это я послал их в этот бой на эту смерть. Да, их убили захватчики, что с оружием в руках приплыли на наш остров, но косвенно в их смерти виновен и я. А это угнетает и давит на душу тяжким бременем. Мы подскакали к редуту, обогнав первые солнечные лучи. На востоке небо только чуть-чуть подсветило, а на далёких облаках появилась пурпурная окаёмка. Увидев нашу кавалькаду засуетились часовые, предупреждая местное начальство. - Барон Смит, распорядитесь, чтобы крестьяне начали строить ещё один редут. Мы поставим два редута по девять пушек, чтобы их артиллерия не накрыла разом всю нашу артиллерию. Рвы побольше и поглубже. В поле заложить бочки с порохом. Здесь мы или победим, или все умрём. Это зависит от того, как мы подготовимся и встретим врага. Выполнять! Да, барон, как отдадите приказания, не забудьте о завтраке в моей палатке. Война войною, а завтрак – по расписанию. Дисциплина прежде всего. Жизнь создала дисциплину. Дисциплина не может создать жизнь, но может способствовать её продлению. Поэтому она и создана жизнью. Жизнь – это мудрая штука. Я не прощаюсь, барон. Я прошёл в мои апартаменты, т.е. палатку, где приготовлены для меня кровать, большой стол для еды и обсуждения планов баталий, маленький закусочный столик и сундуки с тряпками. На столе стояли золотые кубки украшенные драгоценными камнями. Если проиграем сражение, врагу будет чем поживиться. И какой осёл привёз сюда всю эту королевскую показуху. Ох уж эти обычаи и обряды. Глядя на эту показушную роскошь, я непроизвольно вспомнил о кардинале. Слегка наклонившись, чтобы пройти под пологом палатки, я чуть не врезался в своего новоиспеченного капитана. - О, сир, извините. Мне передали, что вы приехали, и я примчался встретить вас и выразить вам свою признательность и благодарность за то, что вы произвели меня в капитаны и назначили комендантом этого укрепрайона. - Укрепрайона?- Произнёс я, и посмотрел на подходящего к нам герцога де Кале. Он, улыбнувшись, кивнул. - Сир, я понял, вы благоволите к этому капитану, поэтому решился немного поднять и его социальный статус. Укрепрайон приравнивается к городищу или средней крепости. Всё - таки капитан из древнего и заслуженного рода. - Согласен. – И уже обращаясь к капитану,- Капитан, я считаю, что вы своим рвением и воинской требовательностью заслужили это. Я помню, что здесь вы, так уж сложилось, из офицеров остались одни, и весь груз по организации обороны лёг на вас. Правильность по организации второй линии обороны подтверждается сейчас. К сожалению. Кстати, а где крестьяне? Нам предстоят огромные дополнительные земляные работы по постройке второго редута. Мы потеряли много солдат в предыдущих баталиях, и нам надо перекрывать это горлышко, что здесь и не горлышко, а скорее, тазик. - Сир, вы распорядились после окончания работ не отпускать далеко рабочих, поэтому я их отправил в деревушку, миль восемь отсюда. Ближе нет мест, чтобы разместить и накормить столько людей. А там и озеро рядом, рыбалка. - Восемь миль. Всё бы хорошо, если бы не время подхода. Капитан, ноги в руки и мухой туда. Как можно скорее давай их сюда. Понял? - Да, сир. - Тогда выполняй. Свободен. На холм не спеша поднимался коннетебль. - Сир, наши эскадроны на подходе. Из-за недостатка рабочей силы придётся использовать их. Но там много дворян. Дворянам работать наравне с простыми крестьянами нехорошо. - Объявите, король сказал, что на войне перед Отечеством, как и перед Богом, все равны. Я всех нарекаю защитниками Отечества. А посему есть только одно различие – по воинскому званию. Так и объявите перед строем. А если дворянин, то и пускай докажет, что он лучше крестьянина во всём, а потому не зря носит этот высокий титул. Это вопрос закрыли. Прибудут войска, гусарам дать время, чтобы лошадей расседлать, выгулять минут десять, а потом отдыхать один час. По возможности накормить. Эх, капитан уже убежал. - Сир, - робко донеслось сбоку.- позвольте доложить? Я оглянулся. Невдалеке стоял дородный мужчина с окладистой бородой в приличной одежде. - Кто такой? - Сир, сэр капитан назначил меня своим помощником коменданта здесь. Он убежал, но приказал мне быть всё время возле вас и отвечать на все вопросы, и решать все дела. Сир, по еде для ваших солдат могу доложить, что уже собраны костры и подвешены котлы из расчёта примерно на шесть тысяч человек. Осталось только подвести бочку с водой, закипятить воду и бросит крупу. Сыр, лук и хлеб уже приготовлены тоже. - Хм. Молодцы. Оперативно. Только дай команду готовить примерно на тысячу. Остальные подойдут позже, только неизвестно когда. Вот ты, кстати, и пошли своего человека вперёд, чтобы был при пешем войске и заранее сообщил тебе о их подходе. Подойдёт тысячи четыре. Не больше. - Я понял, сир. А остальные когда подойдут? Через сколько дней? - Остальные не подойдут. Они уже наелись свинцовой каши и напились французской кровушки. Смотри, чтобы эти не были обделены простой кашей. Выдай вина по чарке. Но не больше, а то их в сон потянет с усталости, а им ещё землю копать, к бою готовиться. Завтра – послезавтра здесь баталия будет. Понял? - Да, сир. Я всё сделаю. Не извольте беспокоиться. - А я и не изволю. Если не сделаешь, казню за вредительство и измену. И тебя казнят уже не мои, как ты сказал, а твои и наши солдаты. Свободен. - Барон, вы уже осмотрели диспозицию? Какие первые намётки на баталию? - Сир, вон с того холма французы свободно рассмотрят всю нашу диспозицию и весьма её обрадуются, т.к. увидят сколько нас в действительности. Они ударят по всему фронту без акцента на фланги. У них численное преимущество и они это, разумеется, используют. Навалятся и будут смотреть где и когда наша оборона даст трещину. Туда направят кавалерию, чтобы раздвинуть наши ряды и прорваться в тыл. В брешь пошлют и резервный батальон. Сперва окружат и уничтожат меньшую часть. Потом освободившиеся силы направят для флангового удара с заходом в тыл. А дальше только дело времени. Такая диспозиция, сир. - Умеете вы утешить, барон. Теория безукоризненна. Но с практической точки зрения, французы, возможно, захотят использовать более быстрый и менее человекозатратный способ. Глядите. От второго редута и вправо до болота отдельные деревья и группы деревьев, каменные наросты. Пускай редкие, но всё равно разбивающие строй пехоты или наступающей кавалерии. А слева до болота – идеально ровная площадка. Хоть скачки на колесницах устраивай. Что такое драгуны, вы, дорогой коннетебль, знаете, поясню для герцога и остальных. Это всадники способные воевать и верхом, и в пеших рядах. Они возьмут в руки длинные пики и единым кулаком своими пиками и грудью лошадей продавят нашу оборону за одну лихую атаку. А уж вслед за ней в пролом пойдёт пехота довершать начатое. Наши войска начнут в панике разбегаться и их надо будет просто добивать или пленить. Как я понял, барон, всех пикейщиков, мушкетёров и фузилёров вы планируете распределить равномерно на трёх проходах? - Да, сир. Исходя из равномерности напора, это оптимальное размещение войск. Примерно по пять шеренг получится. - Примерно так же получилось и у меня. Хорошо, что в смысле плохо. Барон, направьте прямо сейчас же всех гусар на левый фланг обороны. Цель – выкопать множество нор, ямок глубиной около десяти дюймов и шириной, чтобы провалилось копыто. Этот размер они-то уж знают лучше нас. Лошади будут спотыкаться, падать. Чем больше куча, тем меньше лошадей её обскачут стороной – кавалерийская лава достаточно плотный строй. Только так мы сможем уменьшить натиск кавалерии и перевести сражение в позиционное. Только так наши пять рядов смогут выстоять. А мушкетёры им помогут. Да и рвы копать не только перед редутами, где они уже есть, но и перед пикейщиками тоже. Срочно копать ямки. Придёт пехота или крестьяне – их сразу же подключать к этому. Но сначала покормить. Вот такие коррективы в вашу диспозицию, барон. Я думаю, мой воинский опыт меня не подведёт. - Да, сир. В крайнем случае, хуже от этого не будет. Я полностью поддерживаю ваши дополнения. Прямо сейчас пойду и займусь этим вопросом. Поесть всегда успею. - Давайте, барон. Вы здесь самый главный военный специалист, вам решать. Кстати, уж не кардинал ли прибыл? - Да, сир. Кардинал собственной персоной. - Отлично, пригласите его ко мне в палатку. 40. Я присел на стул и стал дожидаться кардинала, чтобы нам, т.е. мне и герцогу, вместе позавтракать. Вскоре я услышал, как кардиналу стали поливать воду для умывания и он громко фыркал, освежая своё тело после длительной дороги. И наконец-то слегка взбодрённый, растирающий лицо до красна узорчатым полотенцем, кардинал вошёл в палатку. - Мир дому сему, дети мои. – Приветствовал нас он. - И вам не болеть, падре. – Ответил я ему, а герцог только перекрестился.- Присаживайтесь к нам. Поедим, что нам Бог на сегодня послал. Да и мой гофмейстер немного подсуетился. Вам белого или красного вина, падре? - С мясом пьют красное вино. Да и полезнее оно, если верить древним книгам. - Древним книгам верить надо. Им не было смысла обманывать нас. - Нас – да. А вот своих современников, вопрос? - Логично. Но, если в меру, всё хорошо и на пользу. А то ещё немного и начнутся взрывы, неразбериха, кутерьма. Лишь бы в хаос не перешло. Тут наличие коннетебля необходимо, чтобы постоянно следить за процессом. - Здесь вы абсолютно правы, сир. Даже при взрывах нужен тот или те, кто постоянно отслеживают и контролируют ситуацию. Взять хотя бы нашу вселенную. Да-да, спасибо, герцог, ещё два помидорчика подайте. А вина половинку только налейте. Так вот. Хотя начну чуть раньше, чтобы было более понятно. Благодаря чтению древних рун, что многие нашёл сам и многие перекупил наш брат Винсент, архивариус задолго до меня, мы смогли перевести и прочитать письмена этрусков, что населяли земли современных итальянцев. Потом мы нашли закономерности в их письменности и в свитках и табличках древних шумеров, что жили на юге эдемского сада и тесно общались с богами, прибывшими на землю и обучивших людей ремёслам, выплавке металлов, земледелию. - Падре, извините, но, если ещё выплавку можно как-то натянуть за уши, но уж земледелие-то? - Герцог, наши предки были дикими, необразованными людьми. Они были кочевники и этим всё сказано. Тем более, пшеницы, что мы с вами сейчас едим за столом, тогда не было. Её привезли на землю боги-пришельцы. Их лошади ели ячмень, и они вместе с ними. Он рос в полях, и чтобы осознать возможность его не собирать по полям, а собрав семена высеивать, нужно время. Это, возможно, и произошло бы, но значительно позже. Нам этот процесс ускорили. И это пишут шумеры. А металл? Сир, герцог, представьте себе. Едет кочевник, слезает с коня и начинает в болоте копать яму, вырывает куски непонятно чего, обжигает дрова без доступа воздуха и, смешав всё это, выплавляет металл, из которого ещё надо и выковать оружие. А чем ковать? Естественно, все эти знания у людей только благодаря школам на территории бывшего города Доломатии, где жил Князь Земли, и Эдемского сада Адама и Евы, куда отбирали учеников из людей. Все знания шумеров оттуда. Жаль только, что после восстания Люцифера всё это закончилось из-за того, что наш Князь поверил Люциферу и присоединился к этому восстанию. Так вот, наш брат Винсент в составе экспедиции из трёхсот рыцарей и полтысячи солдат ездил в страну шумеров, где производил раскопки. Они привезли оттуда около пятидесяти малозначащих табличек и, самое главное, нашли тамошнюю библиотеку. Она горела, брёвна обрушились и завалили вход. Но благодаря специальной пропитке внутренней обшивки помещения, рукописи практически не пострадали. Вы представляете, в те времена продумать и использовать пропитку против огня. Там мы прочитали, да, собственно, и вы сир, сможете прочитать сами, такое, что, если бы это были не записи шумеров, а современного еретика, то его бы непременно сожгли на костре. Так вот, там написано, что раньше на месте нашей вселенной было скопление звёзд. Они назвали их туманностью. Такие скопления можно увидеть на небе в морозную ночь. Потом, по воле Бога, на её месте произошёл гигантский взрыв и образовалась наша вселенная, куда, как написал евангелист, Первородным вошёл наш Господь, который есть Единородный, рождённый в недрах Отца Небесного. И наш Господь создал в ней всё. Как написал евангелист – Которым всё, через Которого всё и для Которого всё. Т.е. в Евангелии мы нашли подтверждение написанного ещё древними шумерами за тысячи лет до рождения Иисуса Христа на земле. Там же написано, как образовалось наше солнце и уж из него отпочковались планеты и, в том числе, наша земля. Как Создатели Жизни, под руководством и по согласованию с Господом занесли жизнь на нашу планету, как появились и начали развиваться люди. Сир, начнёте читать, не оторвётесь. Я же заметил вашу слабость к исследования, к наукам. - Да, я не скрывал этого, но и не думал, что это так бросается в глаза. - Так это же отлично, сир. Только просвещённые монархи способны вести свою страну к прогрессу и развитию. За такими королевствами потянутся и другие. Добро и зло заразны. Нам надо, чтобы добра было больше. Тогда злом заразится меньше народу. - Падре, тогда ради только одного этого нам придётся выиграть эту войну. - Сир, я не против. Я проведу вас в архив. Он находится в подвалах короля Карла, но я решу этот вопрос. Единственное, оттуда нельзя выносить книги. Там на глубине постоянная температура. Там даже книги читают в специальной читальной комнате, чтобы не нарушить условия содержания свитков и манускриптов. - Падре, а здесь я не против. Герцог порулит за меня королевством, пока я буду читать. Поправите немного за меня, герцог? - Если только немного, сир. Я не люблю быть первым. Мне достаточно быть рядом с королём. - Я вас понимаю, герцог. Но служба в армии постоянно заставляла быть впереди, самому принимать решения и нести за них ответственность. - Именно поэтому я предпочитаю быть вторым по списку. Не считая, конечно, наследников короля. Для меня они тоже идут под номером один. Меня вы можете не опасаться, сир. Я вас не предам. - Спасибо. Это многого стоит. Ладно, джентльмены, как говорят на Руси, с вами хорошо, а без вас ещё… . Дальше придумайте сами, как вам приятнее. Я вышел из палатки. В горку поднимался коннетебль. - Сир, я всё организовал, кого надо – озадачил. Работы уже начались. - Да я вижу, барон. Проходите в палатку, присоединяйтесь к завтраку. Там герцог и кардинал, а я похожу, взбодрю народ своим присутствием. Пускай посмотрят, что их король никогда не спит, а только думает о них. Кивнув друг другу, мы разошлись в разные стороны. Далеко на левом фланге, подобно кротовым кучам, на земле сидели люди, долбя багинетами – мушкетными ножами отверстия – ловушки. Между ними ходили крестьяне, разнося каждому кашу в мисках. - Хорошо придумали. Без отрыва от работы. – Подумал я о своих подданных. – Вообще мне повезло с подданными – и заботливые, и старательные, а надо – и погибнут за Царя и Отечество, т.е. за меня. Не каждому так повезёт. После войны надо будет что-то сделать для простого народа. Может, с налогами? Дворяне возмутятся. Хотя их можно и к ногтю. Хотя и этих дворян уже сколько полегло, а сколько ещё погибнет? Ладно, будет день, будем думать и решать проблемы по мере их поступления. Без этого голова от мыслей и проблем пухнет. Когда гусары обработали метров сто поля, я приказал дать им отдохнуть четыре часа. Наших войск всё равно ещё нет. Если их настиг противник, то бой завязался там. Сила гусара, всё-таки, в его руке - как сильно он сможет ударить саблей по врагу, проломить его защиту, откинуть вражескую саблю, а то и пику. Гусарам отдых нужен перед боем. Людям свойственно уставать. По себе знаю. За командирским холмом устанавливали дополнительные палатки и новые места для будущих раненых. Коннетебль учёл многие моменты и выявленные погрешности прошлой баталии и принял меры к их устранению в этой. Надо будет разработать и изготовить награды для отличившихся победителей. Опять же для благородных отдельно, для простого народа отдельно. Можно подумать картечь выбирает кого как ударить. Косит всех под мелкую гребёнку. Успеет ли вернуться обоз с ранеными? Французы, скорее всего, догонят его. Пустят кавалерию вдогон за нами и догонят их. Пощадят ли раненых? Вообще-то французы всегда были благородной нацией. И бой был честным. Сильного и честного противника обычно уважают, хотя и не любят. Время покажет и рассудит, а ты – король Владимир Первый делай, что должно, и будь, что будет. Твоя совесть есть твой главный судья и стимул в работе. 41. Работы продолжались до потёмок. Потом я приказал всем отдыхать. Среди ночи подошли наши отступающие пехотные части. Вся моя армия, за исключением арьергарда, собралась. А что с ним? Всех накормили и уложили спать. Точнее, все устроились тут же, подложив под голову свой ранец или мундир, набитый травой. Из числа местных мы выставили часовых, а десяток гусар послали назад выведать обстановку и узнать о наших солдатах. Наступила тихая, но тревожная ночь. Даже луна, чтобы не мешать своим ярким светом, застенчиво спряталась за немногочисленные облака, лишь немного подсвечивая часовым для их спокойствия. Огонь факелов внутри палатки кардинала высвечивал одинокий тёмный силуэт молящегося священника. Все его помощники остались с ранеными, и их судьба была неясна, как и судьба всего обоза. Всё в руках Бога. Я подошёл поближе к палатке кардинала и начал молиться, ибо где двое или трое христиан, там и Господь. Многое может усиленная молитва верующего. Просите и дано будет вам, стучите и отворят. В искренней молитве время пролетает незаметно. Да и ночи иногда бывают некстати коротки. Когда я очнулся от молитвы, на востоке солнце уже подсветило небо. Недалеко от себя я увидел несколько молящихся человек. Действительно, и добро бывает заразным. И это нормально. И это хорошо. В предрассветной тиши раздались сначала далёкие, но потом всё ближе и ближе бряцание оружием, редкое ржание коней. Из сумерков показалась короткая колонна арьергарда. И их было наполовину меньше, чем оставалось там. Ко мне подскакал офицер в окровавленном мундире. - Сир, вверенный мне арьергард прибыл. Готовы занять своё место на позиции. - Сколько потеряли, сэр? - Больше половины, сир. - Кавалерии не вижу. - Они все остались там. Они прикрывали наш отход до последнего. Но орудие я привёл. - За это отдельное спасибо. Французы далеко, не знаете? - Буквально на хвосте, сир. С рассветом будут здесь. - Тогда уточните своё место в строю у коннетебля и отдыхать до утра. Поесть приготовят и принесут вам на место. Спасибо за службу. Вы очень помогли всему войску. - Мы старались, сир. - Я знаю. Я не сомневался в вас. Молодцы. Идите, отдыхайте, вы славно потрудились. - Есть, сир. – Он вскочил на лошадь и тут я увидел, что лошадь тоже ранена. Бедные животные. Пропели первые петухи. Ещё не съели, удивился я. Армия зашевелилась. Потянуло дымком. Раздались команды ротмистров и прапоров. Потекла обычная армейская жизнь. Я смотрел на немногочисленные солдатские костры, и моё сердце сжималось от предчувствия. И оно было нехорошим. Ещё и крестьяне где-то запропастились. Всего восемь миль – это два часа максимум, а прошли почти сутки. На капитана не похоже, наверное, что-то случилось непредвиденное. Всё равно я сейчас изменить уже ничего не могу. Остаётся только ждать и надеяться. На левом фланге перед будущим строем пикейщиков начали рыть ров. Ров не успеют, но хоть канаву какую. Может, чуть ослабит напор. Глядя на них, приступили к работам и остальные. Как-то незаметно за заботами солнце поднялось часов на десять. Вдалеке, мили за две – три стало заметно копошение войск. Французы размещались и обустраивались на новых позициях. Им проще, их атаковать никто не будет. Хотелось бы, да нечем. Чтобы подстраховаться от нашего внезапного удара, они выкатили вперёд свои орудия. Штук тридцать. Или меньше. По обещанию герцога барон Шерлок уже должен быть на месте, но и его тоже нет. Хотя результат его работы я вижу. Хотелось бы увидеть ещё и живого Шерлока. На фоне ярких мундиров наших пикейщиков и мушкетёров, я рассмотрел тёмную форму снайперов, вооружённых штуцерами. Это же подчинённые барона! Было видно, как они прикладываются на землю, имитируя прицеливание. Где-то им нравилось, но где-то давали указания и солдаты начинали доделывать. Готовят позиции для стрельбы по командирам, догадался я. Но что остался в живых сам Шерлок, ещё не факт. Не буду отвлекать. Сейчас не время эмоциям и соплям. Правильно, после баталии увидимся. Если сможем. Я обратил внимание на солнечные блики на противоположном холме, где сейчас располагались французы. Несомненно они рассматривали нас через специальные стёкла, о которых я только слышал в нашей армии. Но что я мог сделать? Нет у меня войсковых резервов. Нет артиллерии. Есть только желание сражаться и есть боевой дух моих офицеров и солдат. Раздался грохот переката артиллерийского залпа французских пушек. С большим недолётом упали и взорвались ядра. Пристреливаются. Зараза. Могли бы и отдохнуть немного. Хотя у артиллеристов всегда полно лошадей. Это не пехота. На французской стороне также задымились костры. Хоть это немного успокоило. У них видимо тоже – война войной, а приём пищи - по расписанию. - Сир, сир!- Запыхавшись, ко мне подбежал капитан. - Что за чёрт! – Обрадовался я.- Капитан, где вы шлялись со своими крестьянами? Больше суток прошло. - Сир, виконт – владелец этой деревни прогнал крестьян со своей деревни, чтобы не кормить их. Они ушли дальше, но, слава Богу, догадались не расходиться по домам, а остались дожидаться меня, как я им и приказал. - Скотина. После баталии прикажу расстрелять за пособничество врагу. А деревню вам, капитан, пожалую. Вдобавок к этому укрепрайону. - Сир! - Никаких лишних слов. Разжигайте костры, готовьте пищу. Да, капитан, прикажите разжечь костров поболее. Пускай французы подумают, что нам пополнение прибыло. Впрочем и их можно использовать. Опытные мушкетёры будут заряжать, а они просто направлять ствол в сторону врага и стрелять. При такой плотности строя промахнуться трудно. И это тоже передайте коннетеблю. Благо фузей и мушкетов набрали на месте баталии. У нас теперь почти каждый пикейщик ещё и мушкетом французским вооружён. Вводим новые войска. Не всё кавалерию модернизировать. Идите, капитан. Я доклад принял. Через полчаса количество костров за редутами резко увеличилось. Глядишь и купятся на это французы. Ещё бы знать как и куда они будут наступать. ( продолжение следует ) 42.