- Кстати, Килькин, вы давеча хотели увидеть революционера?! Говорили, будто бы нет их теперь в живых, и во плоти...Так вот же он! Прошу любить и не жаловаться...и в живых и во плоти, прошу заметить...Петр Иваныч, - отрекомендовал Гофман, - тут такая, брат, революция, что ни в сказке сказать...работать не любит-с...да так воинственно, что думается мне, убил бы первого, кто в настоятельной форме ему предложил бы трудом тяжким хлеб насущный добывать...вот она какая революция, брат! Все так-с, дорогой мой Петр Иваныч?! - Неужели же так-с?! - вытаращился Килькин. - Так-с-так-с, господа, да не вытягивайте вы лица, - парировал Петр Иваныч, - мне всегда было смешно смотреть на те лица, которым я прямо без антракта заявлял, что труд для себя лично не приемлю никакой, кроме как труд по душе...тот то есть, который я и трудом-то назвать не могу, а призванием скорее...это то есть дело такое, которое вроде бы как и делаешь, да мало того, что пользы от тебя полным-полно, так еще и сам рад тому что при деле...так какая же это работа, господа? нет, работа - это когда ты по природе своей сапожник, а тебя за рояль усадили...вот где мука...вот где извращение половое...да ведь и это еще не беда...ведь тот кто сапожник по сути, для него ведь на рояле игра пусть и не будет в радость, да уж он от нее не помрет от переработки какой или там от перегрузки... а ведь чаще всего анекдотец иной судьба вытворяет...когда иного пианиста друг дрова рубить заставляет...вот он сюрприз...вот где стреляться да вешаться...и вот где греха в этом самоубийстве и быть никакого не должно...потому как природу человек свою лишь до известных границ изломать способен, а не так чтобы совсем из генералов в солдаты упасть не разбрызгав по пути достоинства и не приложив к виску пистолета... - Интересно! - Да ничего интересного и тем более смешно мне когда на мои слова о том что работать ненавижу душою всей визави мои по обыкновению делают такие лица будто бы я вдруг признался в любви к Наполеону да еще и расцеловался с ним по-братски не щадя ран русской души присутствующих...вот где анекдот...и более всего не могу я себе объяснить каким таким приказом голова их таким образом перестроилась, чтобы труд любить и уважать...ведь я сам доподлинно знаю, что все они сами по сути на том и наживаются, что более глупых собратьев своих на себя же пахать заставляют...заставляют и не краснеют, но как только труде разговор, тут непременно удивленная и задетая мина...тут такая трещина по душам проходит, что даже и поверишь будто бы искренне все эти чувства в душе и есть, а не только на лице одном театральным манером сыгрались...Так что нет, Килькин, я никоим образом не революционер...я лишь стою в некотором смысле у раздумчивых истоков...