Ночью небо ложится тихонько на спящие крыши, и стекает на тёмные спящие окна ручьями – это дождь. Это он на прибрежном песке что-то пишет, потому что стихи к нам обычно приходят ночами. Может быть, опасаются яркого света дневного или шума шагов по истёртым булыжникам улиц, но приходит стишок в темноте, темнотой надиктован, в те часы, когда город и люди спокойно уснули. Заливается снова вода в неостывшую турку, В старой мельничке зёрна трещат и ссыпаются в горку… Звёзды с тучей играют на небе в весёлые жмурки – кто кого? Догадайся… И кофе глотается горький, и глядит белый лист со стола так отчаянно немо, нет ни строчки на нём, потому ли, что кофе мой горек? Потому ли что шепчет на ухо не ангел, но демон, мой давнишний знакомый, знаток смысловых аллегорий. Что же делать, мой свет, не ревнуйте без дела, напрасно, и у Вас демонесса присутствует рядом, я знаю. Так уже повелось, то ли казнь, то ль немыслимый праздник, или всё же любовь, словно вечная рана сквозная… Значит, быть посему, наливаю и демону тоже, может, будет щедрее и что-то шепнёт мне на ушко… Чертовщина какая – Вы с демоном этим похожи, как две капли воды. Это сон, или это ловушка? Он словесные сети плетёт и искусно, и тонко, паукам поучиться искусству такого плетенья. Остывает мой кофе, печенье безвкусно-картонно, и слова по углам расползлись невесомою тенью. Небо ночью ложится тихонько на спящие крыши, укрывает дома непрозрачным осенним туманом. Что-то демон мне шепчет, но я притворюсь, что не слышу, притворюсь, будто ветер мешает, подувший с лимана. 18.09.15.