У времени закончится песок, и колба опустеет… И последней провалится сквозь тонкий поясок песчинка слова… Сохнет зонт в передней, дождь кончился, идёт игра в серсо, и старый самовар курочит медник, пытаясь залатать, а исповедник беседует в беседке о грехах, и отпускает их же, впопыхах. Мой исповедник – друг старинный мой, мои грехи давно не тянут душу, забылись, стёрлись. А дневник-письмо я всё пишу, обычай не нарушу. И лепестки засохших анемон Всё так же лягут меж страниц безмолвных, такой щемящей искренностью полных… Привыкла исповедаться ему – без адреса и без конца письму. 24.08.15.