Василий Семёнович – медвежатник - Когда встретишь медведя в лесу, главное – не испугаться. Пусть он сам тебя боится. Если руки дрожат, тогда пуля попадает в любое другое место, но не в сердце Хозяина леса. Да и сердце у него обнаружить сложно, не видно ведь, где оно, спрятано надёжно за толстой шкурой и пышной шевелюрой. Может даже сердце оказаться и справа. Вон в газетах пишут, что некоторые люди до седых волос доживают, ничего не знают, а как на рентген попадут, то там увидят, что сердца с левой стороны нет, оно справа. Редко, но встречаются медведи с двумя сердцами. Скажем, выстрелили вы в Хозяина. Всё чин чинарём, попали в одно сердце, а другое-то стучит. Вот тогда Михайло Потапыч и покажет вам кузькину мать, запросто штаны или скальп снимет. Из-за этого и надо всегда, запомните, всегда целиться медведю в голову. Голова ведь у него точно одна, а если попадётся с двумя, то это увидите сами, - так учил молодых сотрудников в дежурной части РОВД Василий Семёнович. - А сами, Василий Семёнович, много медведей завалили? – спросил его один, наиболее любознательный слушатель. - Я не браконьер и без лицензии природу не гублю. Надо сохранять экологическое равновесие. Слышали, наверно, что это такое? Если в одном месте чего-нибудь убудет, природа сама, без указания свыше, тут же что-нибудь добавит, да такое, что мало не покажется. Из-за этого просто так я в медведя не пуляю. А вот в молодости с Хозяином два раза встречался, об этом могу рассказать, если есть желание послушать. - Конечно, - хором подзадорили рассказчика собравшиеся вокруг него парни. - Ну, тогда слушайте. Не нюхавшим пороха ещё я тогда был, годов так пятнадцать-шестнадцать, не больше. У отца охотничьих путиков много было и чтобы сделать себе выходной день, доверял самый ближний мне обойти. Вот шагаю я по тропе такой довольный, на сердце птицы поют! Отцовское старое ружьишко тридцать второго калибра на плече болтается, стволом землю пашет. А осень в тот год тоже, как и нынешняя, неурожайной была. Ни ягод, ни грибов, ни дичи, ничего нет. Мать мне в дорогу корзинку дала, чтобы всё, что нашёл, туда положил и домой принёс, какой-никакой, а семье прибыток. Бреду потихоньку по тропе, силки проверяю, тихо вокруг, никого не встречаю. Ружьё попусту оттягивает плечо, уже и жалеть начал, что взял его с собой. Добрался до ручья, а там смородиновые кусты растут и крупные чёрные ягоды, налитые сладким соком, книзу ветки гнут. Поставил я ружьё своё возле пня и потихоньку смородину в корзину собираю. Пока не начнёшь собирать, кажется, что полно ягод, а как примешься за дело, оказывается, уж не больно много её, тем более, что я одну ягоду в корзину кладу, а две в рот. Взял ружьё и зашагал дальше. Смотрю, возле пихты красивая волнушка растёт, так и просится в корзину. Снова снял ружьё, нагибаться-то ведь мешает, приставил к пихте. Срезал аккуратно грибочек, и в наберушку. Само собой разумеется, огляделся вокруг, нет ли где ещё грибов, но больше ничего не увидел. С километр, однако, уже успел отойти от той пихты, схватился, вроде слишком легко стало идти, за плечом ничего не мешается. Ружья-то нет! Рванулся назад, думаю, оставил возле пихты, где волнушку срезал. Вернулся к тому месту, смотрю, нет возле дерева ружья! Чудеса, да и только! Видимо, оставил возле ручья, где смородину собирал. Возвращаюсь к ручью, тороплюсь. А очень хорошо помню, что возле пня ставил тогда ружьё. Да, да, сам себя успокаиваю, там и должно быть моё ружьишко. Добрался до ручья, и что же вижу? И там пусто! Что делать? Как я смогу оправдаться перед отцом? Вспотел весь с головы до ног от такого расстройства. Повернул и тихонько возвращаюсь по тропе назад, ну, сами понимаете, теперь вперёд, тщательно осматривая вокруг, а вдруг ещё где-то оставлял и забыл. Пришёл туда, где волнушку нашёл, гляжу, верите или нет? Ружьё моё стоит возле пихты и меня дожидается. Ну что тут скажешь? Удивительно, но факт. И до сих пор не знаю, как всё это произошло. Ведь когда возвращался в первый раз, внимательно осмотрел дерево, не было ничего! Может, кто-нибудь из взрослых охотников видел меня и решил подшутить, или ещё что-то? Ладно, ружьё нашлось, слава Богу, сердце успокоилось. Иду дальше, силки проверяю, грибочки собираю. И вдруг, словно на месте окаменел, ноги к земле приросли. Смотрю, прямо на меня по тропе медведь идёт. О-очень большим и страшным он мне показался тогда. Стою, на него смотрю расширившимися от страха глазами, а он тоже остановился и на меня пялится. Медленно опустил наберушку на землю, снимаю с плеча ружьё, вынимаю патрон с дробью из патронника, а вместо него досылаю патрон, снаряжённый пулей. Взвёл курок, поднял ружьё, прицелился прямо в лоб. И тихонько-тихонько, как отец учил, нажимаю на спусковой крючок указательным пальцем. Жму, жму, жду, что вот-вот грохну на весь лес, а выстрела всё нет и нет. Изо всех сил уже на курок нажимаю, а ружьё никак не выстрелит. Что это такое, думаю, будет оно сегодня стрелять, или нет? Смотрю, а указательный палец мой не гнётся. Застыл от страха, видать, да так и остался. А Мишка смотрел, смотрел на меня, повернулся и ушёл, даже не подождал, когда палец мой заработает. Так до дома я с прямым пальцем и дошёл тогда, и спать лёг, и только утром, когда проснулся, увидел, что он начал нормально сгибаться. Это у меня, оказывается, шок был, как в рекламе показывают. Второй раз я повстречался с Михаилом Потапычем через несколько лет после того случая. Точно ту же тропу проверял. А возле ручья я всегда в одном и том же месте чай пью. Кострище готово, палка, на которую подвешиваю банку с водой, у нас её называют мэтыр, тоже на месте. Только воду зачерпни и костёр запали, через несколько минут чай готов. Вот дошёл к месту чаепития, рюкзак с плеч скинул, сел, ружьё к дереву за спиной приставил. Вытащил нехитрую снедь. Тихо сижу и копошусь, аккурат хотел спичкой чиркнуть о коробок. И тут как-то нехорошо стало на сердце. Глаза поднял и обомлел: прямо на меня посередине тропы вальяжно так медведь ковыляет. Красивый, в полной силе, мускулы под коричневой шерстью волнами так и перекатываются. Чтобы не спугнуть его, тихонько руку отвёл назад, взял двустволку, это уже новое ружьё у меня было. Взвёл оба курка и прямо на него направил. Очень хорошо прицелился, чтобы не дай бог не промахнуться, нажал на спусковой крючок… А выстрела нет! Жму на другой крючок, и снова тот же эффект. Что такое, думаю, может, опять палец не гнётся? Попробовал – гнётся нормально. А медведь меня уже заметил, повернулся, и как чесанул с тропы, только пятки засверкали. Плюнул, повернулся снова к дереву, чтобы ружьё обратно на место поставить, а оно уже там. - А что же тогда в руках держал? - Как что? Мэтыр. Иван Ногиев 2002 год