Наталья Сафронова Ворон Любаша была необычной девочкой, не то чтобы яркой или со способностями, а – задумчивой. Встанет, например, у окна и смотрит на тропинку, бегущую в сквер. И вот она уже словно идет по этой тропинке, да не в сквер, а в самую, что ни на есть, гущу сказочного леса… Но ничего как будто там с ней особенного не случается, разве что встретит говорящего ворона, побеседует с ним немного, как вдруг услышит мамин голос: - Любаша, посуду, говорю, вымой! Любаша идет мыть посуду, а мама поглядывает на нее: что ты будешь делать с этой тихоней, ничем-то она не займется, будто спит на ходу. Тринадцатый год девчонке, а никогда не подойдет, не поинтересуется, как мать готовит суп или пельмени, не предложит помощь. Все-то она читает, да и то странно, замрет в кресле с книгой и смотрит куда-то. И читает все не то, что задают. И в сочинениях пишет не то, что требует учитель. В сочинении по «Тарасу Бульбе» выступила защитницей Андрия и осудила Тараса Бульбу за сыноубийство. - Сплошная любовь на уме, понимаете? И ни-ка-ко-го патриотизма! Хлебнете вы с вашей Любашей. Приземлите ее, пока не поздно, - предостерегла учительница. Потом подумала и добавила. - Мы выбрали ее в учебный сектор, в надежде, что она проявит ответственность, станет внимательнее и сама подтянется в учебе. Но мы напрасно оказали ей доверие, она даже в классный экран успеваемости выставляет ошибочные оценки. А ведь в следующем году ей в комсомол вступать! Любаша замечает мамины взгляды и вздохи, ежится и роняет чашку… Мама тут же подбегает, собирает осколки и выговаривает дочери: - Руки у тебя не тем концом вставлены, уйди, сама все сделаю! Любаша догадывается, что с ней что-то не так и ничего из нее путного не получится. Ей мама, конечно, ничего такого не говорила, но жаловалась подругам. Любаша слышала. Мама не собиралась жаловаться, но подруги так расхваливали своих детей, что маме тоже в ответ хотелось похвастаться дочерью, а похвалить ее оказывалось не за что. Любаша однажды спросила одноклассницу, с которой дружила: - У меня ужасный характер, да? - Да нет, не ужасный, - задумалась Аленка, - а с вывертами… - Точно, с вывертами, - поразилась верному определению Любаша. Все люди, как люди, а она с вывертами. К Любашиной маме забегает соседка поболтать о жизни за чашкой кофе. Ни у кого кофе нет, а у Любашиной мамы – имеется. Любашина мама – особенная, у нее – связи. Даже учителя иногда просят Любашину маму что-то достать, но Любаша стесняется этих просьб и никогда не передает их маме, поэтому учителя стали обращаться к Любашиной маме напрямую. Соседка разошлась с мужем и живет с молодым человеком. Муж страдает, время от времени приходит к ней и караулит, когда она выйдет из подъезда. А любовник ревнует и отсчитывает минуты, когда Анна придет с работы и даже нюхает ее белье, проверяет, не пахнет ли изменой. Все это Анна подробно рассказывает Любашиной маме, а Любаша слушает, потому что тоже иногда пьет с ними кофе, и даже если не пьет, из комнаты все слышно. У Любаши голова кружится от любовных страстей, как в романе. Любаша стала отмечать молодого человека, влюбленного в Анну. Обычно никого не видит и не здоровается с соседями, те частенько жалуются маме на это. А тут уставится на соседа и не отводит взгляд. Молодой человек тоже обратил внимание на девочку, как-то проводил ее в школу, не то, чтобы специально проводил, а по пути было, потом встретил, у них завязалась дружба. Ничего особенного, но Любаша успела ему рассказать о том, что самая любимая сказка у нее – «Русалочка», что она обязательно дождалась бы Эдмона Дантеса, а ни за что не вышла бы, как Мерседес, замуж за Фернана, а также поведала о своем говорящем Вороне. Денис этого Ворона нарисовал, и так его угадал, не мультяшный и не из малышовой сказки, а именно такой, какой жил в воображении девочки, заколдованный Принц, и Любаша вложила этот рисунок в дневник и рассматривала на уроках. Иногда девочка забегала после школы к Денису, и молодой человек показывал ей и другие свои рисунки и даже картины, все больше пейзажи акварелью и маслом, а среди рисунков чаще всего встречались наброски женской головки или фигурки, неуловимо напоминающей Анну. И Любаша сразу вспоминала, что Денис ревнует Анну и нюхает ее белье. Девочка поднимала голову и смотрела немигающим взглядом на Дениса. - Ты что? – спрашивал ее молодой человек. – Пойдем чай пить. Денис заваривал чай, накладывал в вазочку вафли, рассказывал о своем детстве. Самым трагичным воспоминанием детства Дениса был пьющий отец. - Не выходи замуж за парня, который пьет. И не верь ему, если будет клясться, что больше пить не будет, - предупреждал девочку Денис. – Обязательно будет снова, если пил. У Любаши не было отца, то есть был, наверное, но она его никогда не видела, даже фотографии не сохранилось. И вот так серьезно, по-взрослому, с Любашей еще ни один мужчина не разговаривал. Да, собственно, вообще никто, ни дома, ни в школе. Разве что Аленка. Подруга была влюблена в одноклассника и подробно рассказывала Любаше, какой он красивый и что она к нему чувствует, но Любаше в ответ нечего было рассказать. И вот, наконец-то, Любаша почувствовала, что с ней тоже это случилось. Любаша ощущала свою влюбленность в Дениса как чудо, восхитительную окрыленность, бесконечный полет. Это счастье – подробно рассматривать его лицо, слышать его голос. Только бы это длилось вечно! Чай остывал, вафли оставались нетронутыми. Денис не догадывался, что девочке известна его личная жизнь в подробностях. Он посмотрел на часы и поторопил Любашу: - Ну, тебе пора, а то я с тобой так сессию завалю. Любаша знала, что Денис не будет сейчас готовиться к экзаменам, а побежит встречать Анну с работы. Девочка почувствовала болезненный укол ревности. С ней в последнее время творилось что-то невообразимое, голова шла кругом. Обязательно надо рассказать о Денисе подруге, узнать, как она расценивает их отношения. Девочки должны были вместе пойти на кружок кройки и шитья, но Любаша не дождалась Аленку на условленном месте. Все занятие она думала о Денисе, испортила выкройку блузки и так не смогла сосредоточиться и грамотно нарисовать вытачки. Единственное, услышала рассказ педагога о мальчиках. Елена Федоровна любила отвлечься от основной темы занятия и поговорить с девочками о взаимоотношениях с противоположным полом. И на этот раз она предостерегла воспитанниц от позволения чрезмерных вольностей. - Вот некоторым девочкам нравится, когда мальчики трогают им грудь, - доверительно сказала Елена Федоровна. – Предупреждаю вас, что это прямой путь в проституцию. После кружка Любаша решила все-таки зайти к подруге в гости, хотя чувствовала себя нехорошо, ни с того ни с сего разболелся живот. Любаша вошла в подъезд и ее тут же окружили незнакомые мальчишки. Они преградили девочке путь к выходу и не дали пройти к лифту. Любаша побежала вверх по лестнице, но мальчишки догнали девочку и обступили на лестничной клетке. Самый высокий из них подошел к ней и прижал к стене, приподнял лицо девочки за подбородок и рассматривал некоторое время. Мальчик что-то спрашивал Любашу, а она что-то отвечала, но совершенно не помнила, что именно, потому что в это же самое время руки мальчика ощупывали ее груди сквозь ветровку, а губы были притиснуты к ее губам. На какую-то долю секунды Любаше показалось, что это Денис, она прикрыла глаза и ярко представила его лицо. Но это был не Денис. Девочка сильно толкнула мальчишку и ринулась вниз по лестнице… Ее никто не задерживал. Любаша выбежала из подъезда и всю дорогу до дома лихорадочно думала, стала ли она уже проституткой или еще нет? Дома девочка сразу забежала в туалет и ужаснулась, увидев капли крови на трусиках. Она быстро переменила белье, кое-как застирала плавки и легла в постель, почувствовав, что она умирает. Мысли прыгали, девочка думала, что Денис никогда не узнает, от какой позорной болезни она умерла. - Ты чего лежишь, доченька, заболела? – мама легко тронула лоб Любаши. - Так, живот болит, - тихо ответила девочка. Но мама заставила ее поставить градусник. Через некоторое время зашла в комнату с Любашиными трусиками, и девочка вспыхнула от стыда. - Доченька, кровь нужно холодной водой застирывать, - сказала мама. Потом помялась немного и добавила. – Ты не бойся, такое с тобой теперь каждый месяц будет происходить. В этом нет ничего страшного, просто ты растешь, готовишься стать женщиной. Мама сказала еще, что самое главное – это гигиена и аккуратность, рассказывала про особенные дни в календаре, Любаша внимательно слушала, а в душе как-то нерадостно растекалось известие, что она готовится стать женщиной. До сегодняшнего дня девочка не задумывалась об этом. Неожиданно для себя Любаша спросила маму: - А мой папа, он кто? Девочка давно уже не задавала маме этого вопроса, с самого детства. Мама ни разу на него не ответила, только сердилась. Рассердилась и сейчас: - Прохвост твой папа, не вспоминай о нем больше никогда. Потом спохватилась и добавила: - Ты, знаешь, только не изображай из себя страдалицу. Я имею ввиду месячные. Это не болезнь, так что живи обычной жизнью. Физкультура там, или полы помыть, ничего не отменяется. В дверь позвонили, и мама пошла встречать гостью. Это была Анна, и скоро по квартире разнесся аромат свежесваренного кофе. Любаша села за стол и раскрыла первый попавшийся учебник, а сама напряженно прислушивалась к разговору на кухне. Сначала мама сообщила Анне о том, что у Любаши начались месячные. - Выросла девка, а ума ни на столько вот не прибавилось, - посокрушалась женщина. Но у Анны была своя тема. К ней сегодня опять приходил муж. - Что Денис? Ну, что Денис? – громко шептала Анна. – Это же просто ребенок, понимаешь? Охи-вздохи, а на деле что? Квартиру мы разменять не можем, а муж грозится разменом. Дома воняет красками, в конце концов, какие у нас приобретения, кроме его холстов? А с мужем мы в очереди на телевизор стоим. - Ну, и? – подталкивала Анну к решению Любашина мама. - И в то же время жалко его, - сомневалась Анна. – Как подумаю, что больше не увижу Дениса, умереть хочется. Анне было жаль энергетики любви, которой она жила эти полгода, поэтому ей мучительно было расставаться с Денисом. Но не хотелось потерять и мужа, поскольку муж был кормильцем. - Скоро старая стану, - вздохнула Анна. – А что у меня в жизни было? Только Денис и был. Шесть месяцев счастья. - Если ты его сейчас не бросишь, через год он сам тебя бросит, - сказала Любашина мама. - Разве я не красивая? – трагически вопросила Анна. - Красивая, - согласилась Любашина мама. – Ну, сколько ты еще будешь красивая? Для мужа – всю жизнь, потому что он старше тебя. А для Дениса – недолго, потому что он мальчишка по сравнению с тобой. Женщины еще вздыхали и судачили, но Любаша их уже не слушала. С ней случился тот самый выверт, о котором говорила Аленка. Она вырвала из школьной тетради листок и начала писать Денису письмо. Она написала, какой Денис красивый и удивительный, и как он восхитительно рисует. А также о том, что она обожает, как пахнут краски. И что она, Любаша, будет ждать его и любить до самой смерти, а если он ее никогда не полюбит, то она разобьется о скалы, как Русалочка. Конверта у нее не было, поэтому она сложила лист пополам и еще пополам, и подписала: Денису. Потом вышла из квартиры и опустила записку в почтовый ящик соседей. Любаша стояла у окна, но словно бы шла по сказочному лесу и ждала, когда к ней выйдет говорящий Ворон и расскажет о заколдованном Принце. А Любаша скажет ему: - Я уже давно знаю, что ты этот самый Принц и есть. Сейчас я нарисую тебе волшебное яблоко, ты съешь его и расколдуешься. Любаша прутиком рисует на тропинке яблоко, берет его и подносит к Ворону. Ворон клюет яблоко, а в сердце Любаши растекается радость. Скоро она увидит, наконец, своего заколдованного Принца. Сегодня или завтра Денис прочитает ее письмо и поймет, где его настоящая Русалочка… Дениса Любаша больше никогда не видела. Анна приходила к ним, показывала Любашиной маме записку, которую девочка написала Денису. Мама говорила Любаше о женской гордости, Анна упрекала девочку, что та разрушила ее семью. Любаша горестно молчала, сознавая себя виноватой. Она не понимала, как ее угораздило так поступить, а главное, ее удручала мысль о том, как ее должен теперь презирать Денис. К Анне вернулся муж, и вскоре у них родилась дочка. Анна реже теперь заходит к Любашиной маме пить кофе, ей некогда. Любаша взрослеет, а малышка Анны растет. Любаша вглядывается в личико ребенка, и ей кажется, что она видит себя, так задумчиво порой девочка смотрит куда-то вдаль.