Ты кто - Говорила же я тебе, чтоб не жадничал! Весь вечер в бок толкала, твердила: «Поменьше пей! Воздержись!» А ты разве же послушаешься меня? Как теперь домой поедем? – ругалась Марья Петровна на мужа, когда они покинули весёлую свадьбу с её песнями и плясками и вышли на мороз. - Что ты тут панику понапрасну разводишь? – не унывал Ярослав. – Хоть ноги не держат, но за рулём я ас! Довезу до места без всяких приключений. Порядком захмелевшего аса с двух сторон поддерживали жена и сын. - Стёпа, заведи машину и поставь её носом к дому, а то отец ведь и развернуться-то не сможет, куда-нибудь или в канаву, или в сугроб заедет, так что без трактора и обратно и выехать не сможет. - Я!? В канаву!? Свою машину!? Ни за что! Из-за пары стопок мне ничего не будет. А для чего же тогда в такую даль примчались? Смотреть, как другие веселятся? Ну ты, Маша, сказанула! Пока отец с матерью переругивались, Степан завёл голубые жигули и после прогрева развернул её носом в сторону Веждино. - Пап, может, лучше переночуете у нас, а утром на свежую голову домой поедете? - Ни за что! – помотал головой Ярослав, так что даже шапка слетела с головы и упала в снег. – Поедем сегодня! Ночую только у себя дома! А где моя шапка? Я же в шапке вышел на улицу. - Да на, на, держи свою шапку, - Марья подняла с земли серую кроличью шапку, отряхнула её от снега и надела супругу на голову. – Садись уж за руль, хотя сегодня из тебя рулевой никудышный. Тяжело пыхтя Ярослав не без помощи жены и сына взгромоздился на водительское сиденье. - О-о! За рулём я зверь! Столько лет уже катаюсь, хоть пьяный, хоть трезвый, а попадал когда-нибудь в аварию? Ни разу! Если бы пешком ходил, то давно уже бы где-нибудь сгинул, а за рулём нет! Машину я люблю и она мне платит той же монетой. - Да, конечно. Если её разлюбишь, моментом перестанет тебя возить, - Марья уселась рядом с мужем. – Ну, поехали. Только ради Бога, не гони, старайся ехать как можно медленнее. - В такой поздний час дорога свободна, мало кто ездит, не бойся, до дому довезу в целости и сохранности. Жигулёнок тронулся. Под яркими лучами фар впереди простиралась пустая дорога, чуть присыпанная тонким слоем снега. В безбрежном небе блестели мелкие звёзды. «Господи, только бы не вылететь с шоссе куда-нибудь в кювет!» - про себя твердила, как молитву, Марья. - А ты кто? – неожиданно прервал воцарившееся молчание Ярослав. - Я? – удивилась Марья. – Я, слава Богу, твоя жена, уже двадцать пять лет вместе живём. Ярослав снова замолчал, только механически крутил баранку, затем опять обратился с вопросом: - А как тебя зовут? - Меня? Аграфеной зовут, разве не помнишь? - Груней, значит… Красивое имя, а где ты живёшь? - В Веждино всю жизнь с тобой вместе живу. - Ишь, какая ты хитрая! Это я в Веждино живу! Я! Меня интересует, где ты сама живёшь? - В городе живу, недалеко от рынка, - пристально взглянула в лицо мужа Марья, сама же подумала: «Что это Славик дуру гонит? Разыгрывает меня, что ли?» - А мы к тебе едем? - Да, да! Ко мне домой и едем, а заодно и к тебе. - А ты мне сразу понравилась, как только появилась там на свадьбе. Красивая ты, Груня. Я умею ценить женскую красоту, увидел, и тут же на тебя глаз положил. Ярослав отделил правую руку от баранки и погладил ногу жены, проведя рукой от колена выше. - И фигурка ничего, и на мордочку привлекательна. Одним словом, баба что надо! Машина резко вильнула влево. Марья испугалась и обеими руками вцепилась за руль, чтобы удержать машину посередине дороги, а то ведь с таким водителем и опрокинуться несложно. Снова внимательно взглянула в лицо мужа. - Господи, глаза вылупил, а ничегошеньки не видишь! Хоть поменьше газуй, дурак, обоих вместе хоронить придётся. Ярослав же продолжал исследовать ногу Марьи, водя рукой вверх и вниз. - А у тебя дома кто-нибудь есть? - Полный дом народу, ступить некуда, - воскликнула Марья, сама обеими руками продолжала держать руль. Ярослав же жмёт и жмёт на педаль газа, нога сама собой свою службу знает, немало лет ведь мужик за рулём провёл. Но на их счастье как включил, трогаясь с места, первую передачу, так потом и не переключался, забыл спьяну. Мотор гудит, как у трактора, машина не спеша катит по дороге. - О, Господи, лишь бы только никуда не занесло! Ослеп совсем, ничего не видишь и не соображаешь, зенки-то хоть открой! - Это плохо, что к тебе нельзя. И у меня тоже сын дома. Чёрт, куда и сунуться? – дальше развивал свою мысль Ярослав. – Но этот выгодный момент упускать нельзя, возможно, больше такой и не представится никогда. - Тебе лишь бы куда-нибудь сунуться! Больше ничего не знаешь, старый пень! Всё! С сегодняшнего дня с тобой больше никуда не поеду, никуда! Так, видно, и придётся помереть вместе с тобой в какой-нибудь придорожной канаве… Мороз вон крепчает, если застрянем где-нибудь в сугробе, там и замёрзнем. Ночью машины не ходят, помочь будет некому, - продолжала причитать Марья. - Ладно, поехали тогда ко мне, сын нам не помешает, я его в другой комнате уложу, а как заснёт, мы с тобой замечательно проведём время. Дорогая, ты не пожалеешь! Сейчас я развернусь. - Куда?! Не надо разворачиваться! Мы же к тебе едем! - Ко мне едем? Ты, значит, согласна? - Да, да! Согласна, конечно, что с тобой поделаешь! А жена больше уже не нравится тебе? - Ну как тебе сказать? Всё время одна и та же похлёбка надоедает, пресной становится, хочется попробовать свеженького, молодого тела, чтоб снова почувствовать себя счастливым. - Разведись тогда с женой и все дела, а женись на мне. Тогда, может, всю жизнь будешь счастливым? - Легко сказать, разведись. Это тебе не шутка. А дети, а имущество, а общественное мнение? Нет. Я сторонник стабильной жизни. - Ну, а если тебе стабильная жизнь дороже, то зачем тогда ко мне липнешь? - Одно другому не мешает. Вот сегодня гульнём без всяких последствий и разойдёмся, будто ничего и не было между нами. - Как так, будто ничего и не было?! А вдруг да я забеременею? - В больницу сходишь, там почистят, это не проблема, - паськыда очсыштiс Яр\. - А если заражу какой-нибудь болезнью? У меня ведь много сексуальных партнёров было, вдруг да я разносчик вирусов? - Правда, что ли? – резко дёрнулся Ярослав. - Ты меня огорчаешь. Я думал, что ты такая же постоянная, как и я, а ты… Что же делать? А презервативы у тебя есть? Мы с женой ими не пользуемся. - В сумочке где-то пачка валялась, но тебе вряд ли подойдут. Какой размер у тебя? - Че-его-о? Что, ещё и размеры бывают? Ёк-макарёк! Так надену, если мал будет, то точно не спадёт, а если велик, то пальцами придерживать буду. - Если размер маленький, то сосуды пережмёт, отомрёт твоя мужская гордость, ампутировать придётся. - Не-ет, так не пойдёт! Ампутировать?! Ни за что! Как же хорошо женщинам! Повезло им, они безразмерные. А тут поди угадай, какой у меня размер? Ты меня, Груня, совсем огорчил! Марье, чтобы управлять машиной, пришлось совсем прижаться к мужу, а тот вовсе бросил руль и уже обеими руками обнял жену, засунул холодную руку ей за пазуху и довольно замурлыкал, как сытый кот. Жигулёнок продолжал своё неспешное движение. - Ой, поясницу уже заломило из-за тебя! Устала совсем за тебя рулить! Славик, останови машину! Слышишь, нет? Голова-то есть на плечах, или отключилась совсем? Всё, в последний раз с тобой съездила, больше никогда никуда не поеду! Проснись давай и нормально довези до дома! За руль держись, а не за меня! И на дорогу гляди! Как доедем, сколько угодно можешь меня лапать, ничего против не имею, лишь бы только нормально доехать. Или останови, выйдем и снегом умоешься, а? Может, тогда придёшь в себя и сам поведёшь машину. - У-у! Сладенькая ты моя! Я представляю, какая же ты в постели! У-у! - Вот ведь, не хочешь, а поневоле шофёром станешь с тобой! Хорошо хоть, не очень далеко ехать, десять вёрст кое-как дотащились. Марья как сумела, довела «девятку» до дома и, как только поравнялась с калиткой, повернула ключ зажигания в замке, мотор резко чихнул и выключился, машина стала. - Слава Богу, благополучно добрались! Отпусти, наконец, меня, выйду и выпрямлюсь хоть, а то прямо скрючило всю из-за тебя! Марья освободилась из объятий мужа, постанывая и охая вылезла из кабины, потянулась, покрутила туловищем. После всего подошла к машине со стороны водителя и открыла дверь. - Ну, Дон Жуанчик, выходи, домой зайдём. - Сейчас, сейчас, это я мигом, - еле шевелил губами Ярослав, сам же и не думал подниматься с кресла. Тогда Марья грубо схватила мужа за плечо куртки и выдернула его из кабины. Тот со стоном нырнул носом прямо в снег. - Ты что, – выплюнув попавший в рот снег испуганно воскликнул Ярослав, – самбистка, что ли? - Будешь тут с тобой и водителем, и самбистом, подымайся, шевели ластами! – Марья открыла входную дверь, подошла к супругу, поднатужилась, приподняла его с земли и завела в дом. В комнате посадила на диван, сняла ботинки и оставила мужа. - Ох, и устала же я с тобой! – вытерла выступивший на лбу пот, медленно разделась, умылась и легла спать. – Завтра ведь не поверишь, когда расскажу, что сегодня было, как я намучалась с тобой. Скажешь, что выдумываю. Да ведь? Слышишь, нет? Но Ярославу было не до неё, широко раскинув руки и раскрыв рот, он крепко спал. Иван Ногиев 2012 год