«Не ты меня берёшь, а я сдаюсь тебе – вот эту истину бы надо уяснить, а ты упорно, хоть тебя убей, твердишь, что смог бабёнку соблазнить. Да ладно уж, не очень я горда, тщеславие погрей ты чуть своё: причиной – уходящие года, и от тебя мне хочется дитё. Заделаешь его и будь таков, к тебе претензий я не предъявлю. Расстанемся мы без обиняков, тем паче, что тебя я не люблю Мне просто нравится, что ты высок, силён и что потенция хорошая в тебе. Ты, как мужик, достаточно умён, а это, право, редкостно теперь. И на лицо ты вовсе ничего. Ребёнок должен быть на удивленье. Скорей бы ты заделал мне его, и сам исчез, как редкое явленье». * …Такой подслушан мной был разговор. Мальчишье в сердце зрело осужденье… Промчались годы с тех далёких пор, и вот старик пишу стихотворенье, в котором женщину не смею осудить: она из той поры послевоенной, когда приспичило ребёночка родить, но рядом был мужик обыкновенный, в которого влюбиться не могла и отдавалась только ради цели. Сама себе такой маяк зажгла. И месяца, и годы полетели. Не знаю, что случилось там потом, быть может, время их соединило, мужчину сделало порядочным отцом, и женщину с судьбою примирило. Сценарии всем пишет жизнь сама, мы лишь пытаемся спланировать её. Примером служит бывшая война, послевоенное тяжёлое житьё и искорёженная психика людей, которых долго-долго жизнь лечила, учила их воспитывать детей и новым отношениям учила. Я рад, что школу эту сам прошёл, смотрел, как люди мудрости учились, что многие ошибки их учёл, и знания в семье мне пригодились. Мы жизнь прошли достойными людьми. Я горд сознаньем выполненного долга. И награждён хорошими детьми. Пусть остаётся в жизни так надолго