Ой, Фаинка, Фаинка, Фаинка! Золотинка, моя золотинка! Причитаю в который я раз, что судьба разлучила нас. Я опять у твоей могилы вспоминаю, что сердцу мило, всё, что в жизни хорошее было и от нас никуда не уплыло. И сегодня мои молитвы, чтоб у всех в жизни было не хуже, чтобы жизнь не была полем битвы меж любою женою и мужем! Чтоб любили они друг друга, как с тобой мы друг друга любили, чтоб держались семейного круга, чтоб себя почём зря не губили. В жизни нет ничего дороже, чем любовь, а не власть и слава! Неужели понять не может человек? Всё другое – отрава! Это я осознал ещё в юности, потому дорожил тобою. Нас с тобой не испортили трудности, испытанье смешило любое. Сколько было их в жизни нашей! Относились мы к ним иронично. И, чем мы становились старше, в жизни всё принимали отлично. А, особенно, репатриацию всей семьёю сюда, в Израиль, где не надо нам было бояться юдофобской звериной морали. Но на фоне всеобщей радости здесь в стране, что с добром нас пригрела, не достигнув приличной старости, в одночасье ты вдруг захирела. И ушла. Это необъяснимо, как такая беда стряслась. Но не рвётся с тобою, любимая, жизнью нашей скрепленая связь.