Весна. Часть четвертая.

В течении ночи Купянский пару раз прогревал автомобиль и выходил покурить… Шлёпал вокруг машины, пыхтел и хрюкал с нескончаемым кашлем. Наконец с рассветом он промычал пропитым и прокуренным голосом:

- Генка, вставай, уже светло!

При этом Андрей, скрипя от натуги своими костями, вытягивая обессилевшее и измученное бренное тело, застывшее от неудобной позы, так зычно и смачно зевнул, что Генка, видевший и не такое, ужаснулся от представшего явления.

- Кум, блин! Ты сейчас зеркало заднего вида чуть–чуть не проглотил! - вылетела неуклюжая шутка из его рта.

Купянский не заставил долго себя ждать… - Да пошел ты!

Если бы он только знал, что кум его пошёл бы с превеликим удовольствием. Пошёл бы куда угодно, но эта буква ЗЮ, в которой Генка находился, никак не давала вывернуться из создавшегося положения.

- Ну очень комфортабельная тачка причем удобная, - проскрипел он сквозь зубы, желая доставить Андрею словесное удовольствие.

- Все в твоих руках. Купи какая тебе нравится, - ответил кум. Он досмаливал очередную сигарету, прохаживаясь по свежей зеленой травке. Потягивался, выправлял спину, махал руками, дрыгал ногами и крутил головой.

- Черный ворон! Что ты вьешься? Над моею головой… - неслось из прокуренного в доску рта (к сожалению, не опохмелённого).

Кое-как, превозмогая все неприятности, закономерно обрушившиеся на Генку и сковавшие полностью, закостеневшее тело, он все-таки аккуратно вывалился из машины. Проделав примерно те же упражнения, что и кум, не очень легкой и совсем не летящей походкой последовал за ним.

- Ты могилы не дождешься. - раздавалось эхом в утреннем тумане.

Хоть и неудобно в эту ночку отдохнули, но тем не менее, сил были полные карманы, а настроение просто удивительно – прекрасное. Таким образом друзья с надеждой на великое будущее, начали толкать свой маленький корабль.

- Черный ворон я не твой. - расплывалось по водной поверхности, доходя до противоположного берега, отталкиваясь от которого, вновь неслось по направлению к певцам, создавая тем самым определенный оптимизм и положительный позитив во всех их начинаниях.

- Твой-ой-ой-ой-ой… - захлёбывалось эхо.

Спихивая лодку на воду, рыбаки одновременно, оглядывались по сторонам, где наблюдались сложные хитросплетения живой природы. Метрах в ста, может чуть больше, возвышались над водой рослые, мощные и раскидистые кусты. Набегающие на них волны, с плеском разлетаясь во все стороны света, образовывали по периметру своеобразную, пышную и красочную пену, которая своей яркой чудной белизной, отражалась во вновь приближающейся волне. На самой верхотуре этих волшебных, таинственных зарослей сидела, нет, восседала… огромная – преогромная птица, которая сама по себе была не просто обыкновенная пернатая особь, а настоящая царь – птица.

- Андрюх, кто это? - взволнованным голосом, вопрошал Генка кума с диким любопытством, не сводя глаз с удивительной картины.

- Хрен его знает… похожа на коршуна или на орла. Че-то здоровая… - ответил Купянский, одной рукой почесывая подбородок, а другой держа весло.

Вдруг, он бросил весло на землю и, протянув вперед руку с растопыренными пальцами, как оглашенный заорал, прямо другу на ухо:

- Гляди – гляди быстрей! Крылья расправляет! Взлетать собирается!

Генка тут же округлил до невозможной степени свои познавательные очи, срочно наводя резкость для наилучшего обозрения. А в это время… нехотя, как бы брезгливо поглядывая в сторону непрошенных наблюдателей, эта неописуемая и непередаваемая в своей красе неизвестность, расправила в стороны громадные крылья.

- Бог ты мой! - не удержался Генка, выплескивая наружу набегающие эмоции…

Размах крыльев был больше лодки. Эта шикарная и безупречная птица тяжело взмахнула своими просторными парусами и воспарила над озером. Сделав над озадаченными человеками большой, почетный и прощальный круг, она не торопясь, с искренней небрежностью, чуть ли не плюнув, глянув с высока на чуждую машину, с особым шиком подалась восвояси. Она поднималась все выше, пока не исчезла за лесным массивом.

- Блин, такой чувство, как будто бомбу на нас хотела сбросить! - с придыханием раздавалось с Генкиной стороны. - Я таких птиц только в Московском зоопарке видел. Все–таки интересные выкрутасы она тут вытворяла!

- У каждого орла свои особенности полета… - ответил кум и сильно оттолкнулся от берега.

Плыть предстояло невыносимо долго, порой казалось - вечно. Поэтому требовалось набраться необходимого терпения, предназначенного для выполнения поставленной задачи. Несмотря ни на что, Геннадий по-прежнему ещё находился на той самой волне, которая взбудоражило его сознание.

- Вот так вот, чтоб в живую! Чтоб лицом к лицу! Встретиться здесь…- не унимался он. - Во истину - Божественное представление!

- Во-первых, не лицом к лицу, а носом к клюву. - не выдержал Андрей и торопливо продолжил. - Во – вторых, все это хорошо, замечательно, но в-третьих, давай наконец-то делом займемся. А то нам тут ещё довольно долго кувыркаться придется. Не дай бог рыбнадзор нагрянет… Так что, почаще голову поворачивай в сторону дороги. Им не докажешь потом, что мы - орнитологи и птичек разглядываем. Плюс ко всему башка, блин, начала раскалываться, а аспирину нет ни хрена! - Андрей прижал к больной голове ладонь и чуть не заскулил от неудовольствия.

Друг небрежно отпарировал удар:

- Во-первых, пить меньше надо! Всю Россию пропил! Причем один. Стаканами глыкать и дурак сможет. Пил бы поменьше и никаких проблем… гляди и мне бы больше досталось.

Оба с потайным умыслом (не то, что бы убить, но…) посмотрели друг на друга. Купянский прекратил всяческие пререкания. Он самозабвенно и самовлюблённо начал вытаскивать снасть, заполненную рыбой, при этом разговаривая только с ней:

- А вот и щучка… ах какая щучка! Запуталась-то, как сучка сраная. Сейчас мы тебе головку-то открутим, чтоб не брыкалась зря. И кум пусть посмотрит, как со мною связываться. Окунёк, линек! А вот вам и два подлещика! За ними снова щучка! Нет, это не щучка, а целая щучина! И чё, я не Емеля – дурак? – внезапно он вытянулся в струну. - Генка! Подгребай ближе, а то неудобно!

- Гребу, гребу. - ответил тот, замечая, что близится завершение процесса. - Если так дальше пойдет, будет просто зашибись.

- Я бы сказал, даже очень превосходно! – поддакнул Андрей.

Во время перекура, в голову стали лезть всякая чушь и ахинея. Чтобы попросту не молчать, Генка стал нести всё подряд, всё что придёт в многострадальную тыкву:

- Слушай, Андрюх! Как все-таки мир чудно устроен. Карась растет - растет, живет – живет, а тут его щука хрясь и нету… - сказал вдруг он и следом многозначительно посмотрел на Андрея, задавая вопрос. - Для чего же тогда, получается он жил?

От неожиданности у Купянского мужественные брови упёрлись в потолок, в смысле, в небо…

- Генчик, ты опять в философию ударился? Ну, хрен с тобой. Понимаешь, я тут где-то читал, что есть такое понятие - «экологическая ниша». - Кум оживился потому, что затронули его любимую рыбную тему и попер… попер куда вынесет. - Это понятие означает, что в сложных хитросплетениях живой природы для каждого существа есть свое определенное место. Оно обусловлено многими причинами длительной эволюции. Как дальше сказать по научному, я не знаю, а упрощенно выходит так: карась в воде существует при наличие в ней для этого вида рыбы условий - пищи, температуры и состояния воды. У щуки своя экологическая ниша: она в воде для того, что бы карась не дремал ни фига, а думал о последствиях. - выпалил как из пушки Купянский, взял весло и, хохоча, погреб к следующему пункту назначения.

Погода все больше и больше портилась. Но половина сетей уже было вытянуто. Мокрые снасти и почти целый мешок рыбы, а так же вода, стекающая на дно, топили нагруженную лодку. Стоило образоваться небольшому крену - вода однозначно захлестнет посудину со всем её содержимым. Генка заорал первым:

- Андрюха! Давай в мешок все сложим и к тем кустам привяжем! Потом на обратном пути заберем!

- Хрен с ним, давай… иначе нам удачи не видать! Загремим по самые помидоры! - согласился Андрей.

Разрешив данное придуманное мероприятие друзья отправились за оставшимися сетями через подтопленный лес. Усилившиеся волны прекратили здесь свое существование, так как стволы деревьев выступали в качестве волнорезов.

Воспользовавшись улучшенной, благоприятной обстановкой, они быстро преодолели необходимое расстояние и вышли на открытое пространство.

- Слава богу! - возрадовался Генка..

Его тут же перебил напарник, показывая в даль указательным пальцем.

- Кум, гляди, что вытворяет! - закричал Купянский в сторону головы, торчащей из воды и направляющейся прямо на поставленную сеть.

- Че это за дрянь ужасная?

- Ондатра, твою мать. Слава богу, в сторону свернула. Сейчас бы натворила нам дел, если бы в сеть запуталась.

Водяная крыса, услышав дикие крики пришельцев, прибавила ходу и очень скоро скрылась в ближайших зарослях. Рыбаки же, воспрянув духом, стали собирать оставшиеся снасти. Замучились из ячеек выгребать неимоверное количество рыбы (в основном чехони). Крупная, жирная, аппетитная… жалко, что специальный мешок для слюней не взяли. Полмешка точно бы набралось.

- Подумаешь, - почёсывая мокрое от волнения ухо, сказал Андрей, с таким чувством, как будто он через день по мешку рыбы вытягивает. И тут его понесло:

- Знаешь, как во Владивостоке плохого соседа обзывают? Это, между прочим, самое у них худшее ругательство.

- Ну и как? - заинтересовался кум.

- Он ест речную рыбу. То есть мы для них со своими карасями просто ничтожество.

- Не переживай, каждому свое. - начал, как бы в шутку, успокаивать Генка кума. - Как говорится, где народился - там и пригодился. Жил бы ты сейчас в Африке, то жрал бы бананы. А по твоему виду точно скажешь, что жрал бы с удовольствием. - засмеялся он и заткнул уши, чтобы ничего не слышать в ответ.

Дальше они уже вообще не разговаривали. Молчаливые, мрачные и угрюмые раз за разом месили веслами воду и наконец, вновь вышли на озеро, которое встретило их совсем негостеприимно. Огромные волны неслись с неимоверной силой по водоему и, с нахрапом, обрушивались на стволы деревьев. Собрав все свое мужество и последние силы, стараясь держать нос на волну, друзья минут десять игрались с кошмарной болтанкой, готовой, с лёгкостью унести их невинные и светлые души на корм рыбам и ракам. Что поделаешь - закон эволюции…

- Интересно! Какую мы на данном этапе экологическую нишу занимаем? - подумали они почти одновременно.

В ответ - тишина… только ветер – мерзавец не унимался, доставляя всё новые и новые хлопоты. Наконец-то удалось добраться до кустов, откуда уже недалеко было до сухого места.

- Вот и берег наш родной - слава богу дома! - воскликнул Генка, подгребая к клочку любимой суши.

Оба вздохнули с неимоверным облегчением. Вдвоём, на таком маленьком судёнышке - опасное мероприятие, но боевой корабль, испытавший настоящий озерный шторм, не торопясь уткнулся в родную землю. Купянский, тут же начал выдавать устные распоряжения:

- Генка, давай разгружай лодку, а я побегу за мешками, которые к кусту привязали. - Андрей выпрыгнул из лодки и затащил её на землю. - Если бы мы их там не оставили, то точно бы утопли. - на полном ходу продолжал он.

Решение было принято правильное. Одному легче смотаться на тот берег. Поэтому мы так и поступили. Кум поерзал несколько мгновений на самодельном пыточном аппарате, под названием сиденье, своим седалищным местом. Он показывал этим, что особой охоты плыть, хрен знает куда, нет. Но кум, как бы не понимая тонкого намека на толстые обстоятельства, побыстрее скинул лодку подальше в воду и, сделав серьезное лицо, помахал рукой. Мол, я все понимаю, но выхода больше никакого нет. Никуда не денешься из создавшегося положения. Купянский, от безысходности, сплюнул в воду, но слюна пошла против ветра и, не долетев до борта, вынуждена была вернуться к своему любимому хозяину. Андрей вытер лицо рукавом и повторил произведённые действия вновь. Получилось то же самое. Ничего не поделаешь - закон физики.

- Да, пошел ты в жопу! - только и услышал Генка в ответ, на свою дружбу и преданность.

Лодка, тем временем, набирая обороты, помчалась по привычной трассе.

- Вон ещё сил сколько осталось. - говорил Генка про себя, прибирая рыбу.

Затем, прохаживаясь по берегу, он вновь наткнулся на вчерашних лебедей. Очаровательные, горделивые создания покачивались на огромных волнах. Ни на что и ни на кого, не обращая своего драгоценного внимания, они плыли только в одном им известном направлении, при этом нежно и трепетно обхаживая друг друга. Вот тут-то Генка наконец-то и налюбовался ими, не отвлекаясь на разные постоянные занятости. За эти непродолжительные пятнадцать или двадцать минут, он получил исключительное, просто офигенное и обалденное удовольствие. Переполнившие чувства отдалили далеко – далеко всю усталость и утомленность заднего места. Сделалось легко и свободно, весело и воздушно. Нисколько не было жаль проведенного времени. Наоборот, постоянно напрягала мысль о том, что все в их руках. По башке постоянно била мысль, что можно и почаще совершать такие полезные, оздоровительные и упоительные прогулки, что как раз смысл нашей жизни и заключается не только в работе, но и в правильно организованном отдыхе.

- Кум, принимай! - голосил Андрюха, прибыв из своей не продолжительной командировки. - Давай, давай, держи! - раздавался нетерпеливый рёв.

- Да, даю, даю. - отвечал кум, вытягивая посудину.

Высыпав всю рыбу в одно место, они ещё некоторое время любовались огромной кучей, трепыхающейся живности. О, это было чудное виденье… Несравненное, нахлынувшее в одночасье чувство, обволакивало души рыбаков, наполняя их какой-то особой гордостью за проделанную работу. Примерно так же, как на областных соревнованиях по вольной гребле, при занятом первом месте. Тут было все: караси, лини, окуни, подлещики, плотва, щуки. Ни говоря уже о чехони, которой было больше половины урожая.

Вскоре машина завелась и тронулась с места. Она, с огромным удовольствием, выдавала на место бывшей ночевки клубы угарного газа. Кумы усталые, но довольные, уставились каждый в свою точку. Думали про себя… кто во что горазд. Андрей думал о том, что теперь сети замучаешься распутывать и очищать.

- Столько палок и тины нахватали - на пол дня работы хватит. Но ничего, - думал он, - Генку запрягу, он теперь точно в следующий раз на рыбалку поедет. Пусть теперь и поработает. Как говорится «Без труда не выловишь и рыбку из пруда».

Генка думал о том, что теперь Андрей сети, наверное заставит чистить.

- Ладно, фиг с ним помогу, если до меня сам не переберёт. Как сказал мой любимый киноактер: «Кто не работает, тот ест».

Потом он думал о живой природе, которая впустила их в свои дружеские объятия и раскрыла кучу секретов, оставила о себе гору небывалых впечатлений. Но у обоих была одна общая мысль о том, чтобы поскорее попасть домой: обмыться и передохнуть от пережитого отдыха. Да, хотя бы просто поваляться на обычном диване перед телевизором. Все правильно, выбрались на денек отдохнуть от домашних дел, теперь неделю надо от этого отдыха отдыхать.

Свежесть нового весеннего дня, набегающая с озера, кружила голову. Она обдавала радостно, но вежливо желтого москвича, который весело и непринужденно шуршал песком, подминая его под свои колеса. В открытые форточки нежно и ласково заглядывало теплое родное солнышко, подыгрывая своими лучиками известный всем мотивчик, на раздававшиеся из автомобиля звуки.

- Черный ворон! Что ж ты вьешься? - раздавалось с одной стороны машины (скорее всего, со стороны неунывающего Купянского).

- Над моею головой. - неслось с другой стороны москвича (скорее всего с Генкиной стороны, ведь надо же поддержать своего напарника)…

- Ты могилы не дождешься, черный ворон я не твой. - Это уже было неистовое, хоровое рычание, заглушающее рев двигателя. Хотя для чудо - певцов это было бесподобное пение утомленных, но не сдающихся никаким врагам путешественников.

Дома их встретили очень радушно, уважительно и почтительно… соскучились наверное. Когда они подъехали к родным пенатам, то Люся была уже во дворе. Она услышала шум двигателя еще с огорода и вышла на встречу. Нет бы, обнять, поцеловать, спросить:

- Устали, горемыки?

Куда там…

- Где рыба? Че – то я вашей рыбы не вижу?

Что еще можно ждать от любимой женщины?

- Зая, мы приехали! - были первые слова Андрея, когда он подъехал к своему дому.

- Молодцы… - равнодушно ответила Наташка и пошла, развешивать на веревке белье.

И только маленький Никитка мило и нежно протягивал свои крохотные рученьки. Вот так и живем… Их можно понять - хлопоты заботы. Нас-то всего одну ночку-то и не было. Может, если бы хоть недельку отсутствовали, то всё было бы по-другому. Надо друганам над этим вопросом, как следует подумать и покумекать…

На этом заканчиваю свои бредни... До встречи...летом.