Светало. Первые солнечные блики окрасили краешек неба, когда проснулась Янга. Марьюшка ещё сладко спала, а Баба Янге не спалось, крутило старые суставы, видно, к перемене погоды. Вышла Янга из избы, а у крыльца Серый Волк сидит, её дожидается. - Здравствуй, Серый. Что тебя принесло-то ни свет, ни заря? – сказала Янга потрепав волка по холке. – Али стряслось чего? - волк замотал головой пытаясь освободится и заклацал зубами. - Да, ты не части, не клацай зубищами-то, и не вой, а то, не ровён час, Марьюшку-то разбудишь… Да, говори толком и по порядку… За тобой же не гонится никто. - Бабушка, а я уже не сплю… - раздалось за спиной у Янги. - Ох, ты Господи! Разбудил всё же, лихоимец… - Гонятся. – ответил волк. – И сюда идут, к тебе, Янга, сам слышал… - С добром идут, али с худом? - За советом… - Слыхала ли, Марьюшка? Заводи хлебы, гостей встречать будем… А ты, Серый, с нами останешься, али своей дорогой пойдёшь? - Останусь, Янга…Мало ли что… - И то верно, отдохни… Да, и нам с Марьюшкой, с тобой спокойней будет. Затеялись Баба Янга с Марьюшкой хлеб выпекать. Тесто поднялось, печь растопили, да, хлебы поставили. Тут Марьюшка и подошла к Янге с вопросом. - Бабушка, а что дальше-то было? После Секиры-то Золотой… - Не забыла, значит… А расскажу я тебе, девонька, про Золотую чашу. – сказала Янга, усаживаясь на пороге. Волк тоже подвинулся ближе уши навострил, приготовился слушать. - Ты помнишь, Марьюшка, что Золотую Чашу подарил Велес прародителям нашим, Арию и Анне. Не простая это была чаша. Всяк, кто пил из неё набирался мудрости и здоровья. И был у скифов царь из рода Проматери Анны, по прозванию Соломон, что значит «со мною Бог Святой». И хранил он Золотую Чашу, доставшуюся от предков. Мудрый был царь и справедливый. Почитал он Велеса и за то, дал ему Велес власть над всеми злыми духами и стихиями земными. Однажды, пришли к Соломону на суд две женщины. Одна утверждала, что другая украла у неё ребёнка. И обе настаивали на своём. Тогда Соломон велел убить младенца. Та женщина, что дитя украла согласилась с царём, а родная мать бросилась к нему в ноги, прося отдать дитя другой женщине, только не убивать. Так Соломон понял, кому принадлежит ребёнок, и вернул дитя матери. Много песен написал Соломон, восхваляя Бога. И все они вошли в священную книгу Библию*, написанную фарисеями*. Соломон назвал Золотую Чашу - Священным Граалем, в честь Бога Велеса- Бела, дающего ему мудрость. Но в конце правления своего, он отрёкся от Бога Истинного, решив построить языческий алтарь по просьбе своей жены. И Велес-Бел наказал его, послав ему смерть… - Ой, Марьюшка, заболтались мы с тобой, про хлеба-то забыли… - сказала Баба Янга, учуяв ароматный дух пропечённого хлеба. И, встав, пошла к печи. – Слава Богу, подрумянились, но не подгорели… Неси ларь берестовый, да полотно льняное, Марьюшка, будем хлеба складывать… Баба Янга бережно обернула хлеба в полотно и уложила в ларь, до приезда гостей. Потом она с Марьюшкой готовила кашу, да щи. Хлопотала по дому. А к вечеру, когда управились Баба Янга и Марьюшка с делами, пожаловали и гости. Приехал добрый молодец на вороном коне, да и встал на опушке, супротив избы. Вышла Баба Янга к гостю с хлебом-солью*. - Здравствуй, добрый молодец! Дело пытаешь, аль от дела лыняешь? - спросила Янга. - Здравствуй, бабушка! За советом я к тебе, аль откажешь? –ответил молодец. Он отломил кусочек хлеба, макнул его в соль, и положил в рот, ожидая ответа. - А как звать-величать тебя, касатик? - Зовут меня Никита*, по прозванию Кожемяка. Хороши у тебя хлеба, бабушка. - Ну, что ж, Никитушка, поди попарься в баньке с дороги, а там и за стол… А вопросы завтра решать будем: утро вечера мудренее. Не стал перечить Баба Янге Никита Кожемяка. И в баньке попарился, и за стол с угощением присел. А там и сон его одолел, дорога-то не близкая была. Уснул Кожемяка сном богатырским. Утром попотчевала Янга гостя, да выслушала его. Рассказал Кожемяка, что повадился Змей налетать на землю русскую, да озоровать. Девок забирает в логово своё, да хозяйство разоряет. Сейчас, вот, украл дочь царскую, да уволок к себе в логово. Просил царь Никиту вступиться за дочь и землю русскую, да, боязно Кожемяке. Ведь не воин он, а простой мастеровой. Сладит ли со Змеем-то. - Сладишь, Никитушка, сладишь… - отвечала Янга. – Но тут, касатик, не токмо сила нужна, но и хитрость… Первым делом, как возвернёшься, попроси у царя Плуг Золотой*. Сначала ты со Змеем биться будешь, а потом пусть Змей межу пропашет, так ты с ним и управишься. - Спасибо, бабушка, за совет, за доброту, да, ласку. - Ступай, Никитушка, не бойся ничего. Бог тебе в помощь, касатик. И отправился Никита Кожемяка в обратный путь. Взял у царя Золотой Плуг, да и поехал на поле ратное, со Змеем сражаться. Долго ли, коротко ли они бились, а победу одержать никто не мог. Силы у них были равные. И вспомнил Никита Кожемяка совет Бабы Янги. - Слышь, Змей, давай межу проложим. С одной стороны, будет твоя земля, а с другой наша. Ты не будешь к нам залетать, а мы тебя на твоей земле трогать не будем. Загорелись у Змея глаза, подумал он и согласился. Запряг Никита Змея в Золотой плуг, и принялись они землю делить. Пахали по лесам, по полям и дошли до синего моря. - Змей, может, хватит? – спросил Кожемяка. Но Змеем руководила жадность. - Нет, давай и море поделим, чтобы не говорили потом, что я на вашу землю захожу. - Так тому и быть… - ответил Никита. И Змей стал пахать море. Да, в нём и сгинул… Валы-то те, что Змей распахал до сих пор сохранились на Руси, так и называются "Змиевы валы". * * * * * Библия* - буквально: Священная книга БОГА БЕЛА-ВЕЛЕСА, Фарисеи* - от скифского –варисеи – веру сеяли, написали Бибилию. Хлеб-соль* - Древний скифский обычай встречать гостей хлебом-солью, говорил о происхождении хозяев.Хлеб, буквально переводится, как крестоносцы Бога; соль- мой Бог. Никита* - буквально: крестоносец из рода Анны, поклоняющийся Богу Кию-Велесу. Золотой Плуг* - по сказаниям скифов, был не только плугом, но мог превращаться в меч разящий и использоваться, как оружие.