У вольного ветра с бездомным бродягою-псом по ёмкостям душ в равной мере разлита свобода, в попутчики вечные случай бродягам сосватан, дороги увиты опасностей цепким плющом. Протяжной да хриплою нотами их голосов спроважена ночи, рассветом доеденной, кода. У нового дня пятый туз за обшлагом припрятан и острый кинжал ассасина сокрыт под плащом. Сюжеты ночные пришли к долгожданной развязке, застыли, вжимаясь в углов измерение, тени. И медное солнце вкатилось расплывчатым диском, наотмашь лучом, как перчаткой, хлестнув по глазам. Пора надевать скоморошьи наряды да маски, на плечи усталые взваливать крест неврастений, вцепиться зубами в тягучую будней ириску, на цепь посадив недовольно ворчащего пса. Того, что во мне просыпается после заката, скулит и скребётся, отчаянно рвётся наружу, когда одиночество уши забьёт тишиною, устало задёрнув портьеру моею рукой. Моими глазами он смотрит на мир виновато, снимая, как комнату в старой гостинице, душу бродяжью свою философию делит со мною, сменяв беспокойные будни на сытый покой. Тоска настигает, как водится сыздавна, ночью, вручая строптивцу лохматому «чёрную метку» , и он, закрывая устало глаза, представляет, как треплет его по загривку хозяйки рука. Собачьим началом легко подавляется волчье… и стоят ошейник того, поводок или клетка. Он зова хозяйки, как верный слуга, ожидает, а я ожидаю, как зова хозяйки, звонка. Наелся по горло, вот так, суррогатной свободы! А день от звонка до звонка измерять в километрах, пытаясь поладить, найти компромисс с неизбежностью, устал, словно белка вращая судьбы колесо. Чем дальше уходят от даты рождения годы, тем меньше в душе остаётся бродяжьего ветра и хочется, сдавшись на милость беспошлинной Нежности улечься у ног её верным безропотным псом. Вот тем, что во мне просыпается после заката, скулит и скребётся, отчаянно рвётся наружу, когда одиночество уши забьёт тишиною, устало задёрнув портьеру моею рукой. Мы общий язык с ним отыщем, нам много не надо… любовью, одну на двоих, обделённую душу мы делим в ночи, заливающей, словно волною постылую келью-квартиру прибоем-тоской.