Флор же все еще оставался в прихожей, что-то обдумывая. «Я не смогу взять статуэтку, пока Флор там» — с досадой думала Снежана, наливая в наполняющуюся ванну пену и ароматические масла. Оставив дверь в ванную приоткрытой, Снежана прошла на кухню, чтобы увидеть как дядя уйдет из прихожей и взять статуэтку из шкафа, но как только она включила свет, Флор направился к ней: — Ты оставила включенным свет в ванной. Ты должна выключать его, когда выходишь, — снова начал выговаривать он. — Хорошо, дядя, — Снежана измучилась от этой привычки Флора: везде выключать свет. Нельзя было даже на минуту выйти из комнаты, не выключив его. А Снежана чувствовала себя крайне неуютно в их большой и даже шикарной, но вечно темной, обставленной под старину квартире. Девушка боялась темноты и никак не могла перебороть этот страх. Но больше всего ее пугала страсть Флора к темным и мрачным портретам, которые висели у них на стенах. Проходя в темноте по коридору или зайдя в какую-нибудь из комнат, она все время озиралась по сторонам: сумрачные лица на портретах отовсюду будто наблюдали за ней, заставляя содрогаться. Из-за этого находясь дома, Снежана ощущала себя в постоянном напряжении, а жесткий напор дяди только увеличивал ее страхи. Быстро погасив свет на кухне, чтобы лишить опекуна возможности продолжать нотацию — Снежана вернулась в ванную. Не закрывая дверь, она делала вид, что готовиться к купанию, а на самом деле напряженно ждала, когда Флор, наконец, пойдет к себе. Увидев, что он прошел и, подождав пару минут, она тихонько вышла в коридор и заглянула в прихожую. Там никого не было. Она уже начала осторожно открывать шкаф, в который поставила статуэтку, но тут со стороны кухни неожиданно вышел Флор. Снежана вздрогнула, и отдернула руку от дверки шкафа. — Ты что здесь делаешь? — остановившись, подозрительно спросил дядя. Снежана замерла, с ужасом глядя на него: «Странно, я отчетливо видела, что он уже прошел». Но из-за включенной в ванной воды и света пока она, находясь там, ждала, когда пройдет дядя, она все-таки засомневалась: — «Наверное, показалось» — предположила она, удивляясь, что так обманулась. — Похоже, ты последнее время совсем не слышишь меня! — резко рявкнул дядя, устав ждать, когда она ответит. Снежана дернулась, опомнившись: — Я…я.…… Искала свои духи, которые выпали из сумки, — быстро ответила она. Услышав такой ответ, Флор успокоился и разрешил: — Хорошо. Можешь собрать свою косметику, — и, не найдя в действиях подопечной ничего плохого, направился к себе. Дожидаясь, пока Флор скроется в комнате, Снежана рассеянно подбирала с пола косметику, складывая на тумбочку. Полностью уверенная, что опекун ушел, она, наконец, достала статуэтку из шкафа. Затем быстро вернулась в ванную и закрыла дверь на задвижку. Все это стоило определенного напряжения, но теперь можно было не волноваться. Снежана на секунду присела на кожаную скамеечку и перевела дух, но, взглянув на статуэтку в своих руках, неожиданно испытала брезгливость: «Она же с помойки! Надо помыть ее» и поставив статуэтку в раковину, тщательно намылила и ополоснула. Затем хотела уже взять ее, чтобы рассмотреть, но заметила, что ванна почти наполнилась водой. «Рассмотрю в ванне», — девушка стала раздеваться. Сняв одежду, Снежана расчесала свои длинные шелковистые светлые цвета платины волосы. Несколько зеркал в ванной отражали ее стройную фигуру, бархатную, тронутую легким загаром кожу, прелестное личико и выразительные, чуть печальные ясные голубые глаза. Взяв в руки статуэтку, Снежана прижала ее к себе и погрузилась в ванну. Можно было расслабиться хоть на полчаса. Снежана любила ванную комнату: здесь был яркий свет, который можно было приглушить по желанию. Не было «жутких», пробирающих до глубины души портретов. И сюда не мог зайти дядя. Ванная действительно имела неплохой дизайн и была умиротворяющей, а главное, была единственным убежищем, где можно было беззаботно отдохнуть. Поэтому несколько минут Снежана просто лежала, закрыв глаза и не думая ни о чем. Потом вспомнила о статуэтке. Подняв эту вещицу над водой, девушка, наконец, внимательно рассмотрела ее. Статуэтка была цельнолитой. Это был белый старичок с длинными до плеч волосами и в длинном одеянии, подвязанном кушаком на поясе. Опираясь на посох, старик, очевидно, выходил из леса расположенного в виде нескольких деревьев за его спиной. Он будто действительно «шел», одухотворенно, как живой. Несмотря на то, что статуэтка была в высоту сантиметров двадцать пять, она была довольно увесистой. Материал, из которого она была сделана, походил на мрамор, или возможно слоновую кость. Статуэтка не производила впечатления дешевки и скорее напоминала произведение искусств. Каждая ее деталь была тщательно отточена. По исполнению фигурку можно было бы сравнить с нэцкэ, но облик старичка был явно не японский. С интересом разглядывая этого белого дедушку, Снежана провела пальчиком по его лицу, волосам, рубашке и вдруг почувствовала какую-то выемку у него на груди. Старичок был в мыльной пене, и Снежана не сразу заметила, что у него на шее висит круглый медальончик. Вернее медальончик там когда-то был, на это указывала выемка, оставшаяся от него. «Странно, у такой цельной вещи была отдельная деталь, — подумала девушка, обнаружив выемку: — Похоже, здесь было какое-то украшение, кажется, медальон и, наверное, он потерялся». «Интересно, почему же статуэтка светилась? — продолжала размышлять Снежана, вспомнив свою предыдущую версию. — Скорее всего, это ночник. Наверно я испортила его, опустив в воду», — и она стала осматривать статуэтку со всех сторон, ища кнопку включения или отделение для батареек. Вдруг Снежана, до сих пор непринужденно лежавшая в ванне, резко села. Она, после тщательного обследования статуэтки, обнаружила, что никаких кнопок и отделений для батареек на статуэтке нет. — Этого не может быть! — вскричала девушка. — Я отчетливо видела, как эта штука светилась…. От нее, бесспорно, шел яркий свет! Быстро ополоснув статуэтку водой, Снежана снова тщательно осмотрела ее, нажимая на каждую впадину или бугорок. Она вертела статуэтку, надавливая на нее так и этак в надежде, что в ней тайник, ощупывала ее пальцами. Но ничего, никакого эффекта: статуэтка была абсолютно цельной. Осознание этого вызвало в девушке шок. Она чуть не бросила статуэтку от ужаса, но, все-таки сдержавшись, быстро поставила ее на широкий край ванны и, отдернув руку, замерла. Часто и отрывисто дыша, она с ужасом глядела на свою странную находку. Снежана явственно представляла себе тот момент, когда увидела свет, идущий от этой фигурки, и теперь не зная, как объяснить тот свет, находила это мистическим. Казалось, в статуэтке присутствует что-то необычное, будто живое. Больше всего Снежане хотелось отскочить от нее подальше, но ей владел такой испуг, что она не в состоянии была пошевелиться. Постепенно успокаиваясь Снежана, не отводя взгляда от статуэтки, осторожно встала и, быстро выскочив из ванны, отошла. Отрешенно постояв, накинула на себя полотенце, подошла к банкетке и села на нее: «Я схожу с ума... Не иначе... — совершенно серьезно думала она, слыша, как стучит сердце. Я же видела, совершенно отчетливо видела, как из нее шел свет. Именно из нее. Поэтому я и взяла ее». Снежана стала снова и снова вспоминать тот момент, когда увидела статуэтку возле помойки, изо всех сил пытаясь понять: что это был за свет. И неожиданно нашла объяснение: «Да нет! Что это я? Наверное, у нищего просто был фонарик. И он подшутил надо мной, направив свет на статуэтку…. А мне показалось, что светится именно она. Да, конечно же, так и было! — Снежана вздохнула с облегчением и несколько несвойственно для своего возраста заключила: видимо, нервы сдают... Нищий попросту поиздевался надо мной, а я подумала незнамо что». Сделав такой вывод, Снежана почти успокоилась и немного повеселела. Она снова шагнула в ванну и продолжила мыться, время от времени все-таки поглядывая на загадочную статуэтку: «Надо же, как она меня напугала. А, в общем, и неудивительно: от такой жизни все, что хочешь, начнет мерещиться... Дядя просто совершенно задергал меня». У Снежаны было странное ощущение, в котором она не отдавала себе отчета. Ей было немного жаль, что то, таинственное свечение от статуэтки, которое привлекло ее возле помойки, имело такое прозаическое объяснение. Закончив мыться, Снежана вытерлась мягким махровым полотенцем, накинула тонкий шелковый халатик и подошла к статуэтке: «Надо забрать ее из ванной». Объяснив для себя загадочный свет, девушка больше не боялась этой необычной фигурки. Теперь главным было, чтобы дядя не заметил ее, и Снежана, собрав вещи, которые были на ней до купания, обернула ими статуэтку, поднялась на второй этаж в свою спальню и положила находку под подушку. Затем, решив, что надо попить чаю, спустилась на кухню. Включив свет на кухне, она услышала шорох в прихожей и увидела дядю. Он вышел запереть дверь на ночь: закрыть все остальные замки. Обычно он проделывал это каждый вечер, но сейчас Снежане показалось, что он намеренно ждал, когда она выйдет из ванной. Снежана поморщилась: «Наверное, хочет продолжить нотацию», — подумала она, хорошо зная, повадки дяди. И действительно, заперев дверь, дядя направился к племяннице. — Феликса перед уходом приготовила ужин. Так что можешь поесть, — всего лишь сообщил Флор, заходя на кухню. Снежана дернулась: — Феликсы нет дома? — с испугом спросила она, вспомнив тень, которую заприметила, когда вошла. Девушка была уверена, что в тот момент видела домработницу. — Я же сказал: перед уходом. Значит, ее нет, — пояснил Флор. — Она ушла, пока я была в ванне? — Что тебе за интерес? — удивился Флор. Видя его тяжелый взгляд, Снежана, чуть поколебавшись, все же отважилась настаивать: — Но все же. Она давно ушла? Все больше удивляясь интересу племянницы к Феликсе, Флор скривил губы, но все-таки ответил: — Давно. Еще до твоего прихода. Снежана замерла: «В доме кто-то есть?» — раздумывала она, не решаясь сообщить Флору о своих подозрениях, но понимая, что в квартиру, возможно, проник кто-то посторонний, неуверенно сказала: — Но когда я зашла, то видела, как кто-то прошел в гостиную. Я думала это Феликса. Дядя напрягся, помрачнев сверх обычного, пару секунд что-то усиленно обдумывал, сдвинув густые брови, затем резко дернул Снежану за руку, усадив на стул. — Сиди здесь! — отрывисто приказал он и выскочил из кухни. Флор, которому было за пятьдесят, с проворностью пантеры метнулся к себе в комнату. Взяв пистолет, он, с бешеной прытью, стал осматривать квартиру. В одни комнаты, резко включая свет, Флор заскакивал с пистолетом в руке, появляясь из-за двери, как из засады, в другие наоборот медленно заходил. Осмотр занял несколько минут. Обследовав, таким образом, все помещения, проверив двери на балконы, заглянув в кладовки и шкафы, ванную и туалет — он никого не обнаружил. Методично выключив везде свет, Флор засунул пистолет за пояс, прикрыв домашней безрукавкой (надетой поверх рубашки), и вернулся на кухню. — Никого нет, — сухо сообщил он, — тебе показалось. «Показалось? — думала, не успев опомниться Снежана, с ужасом глядя на Флора: — Мне кажется невесть что, по нескольку раз в день?». — Можешь не бояться, я все проверил, — добавил Флор, заметив испуг в глазах своей подопечной. — Ладно. Доброй ночи, — и он пошел к себе. — Доброй ночи, — машинально ответила девушка. На этот раз испуг и недоумение не поспешили оставить Снежану, несколько минут она сидела сама не своя, обдумывая сегодняшние события, но, не зная как объяснить свои «видения», снова списала все на «разыгравшиеся» нервы. Удрученная, она подогрела ужин, слегка перекусила, и пошла спать. Зайдя в свою комнату, она включила ночник, надела тонкую рубашку, села на кровати и достала статуэтку из-под подушки. И хотя Снежана почти убедила себя, что в статуэтке нет ничего мистического, но, взяв ее в руки, снова испытала необычные ощущения, на секунду почувствовав, будто у нее в руках живое существо. Держа статуэтку на коленях и глядя на нее, Снежана как-то незаметно для себя начала мысленно общаться с ней, думая: «Завтра мой день рождения — мне уже восемнадцать. Наконец-то! Только вряд ли дядя захочет признать это, он так замучил меня своим контролем. А я безумно его боюсь, так... что все внутри дрожит, когда он на меня кричит или даже просто смотрит. И что с этим делать, не знаю... — жаловалась она, глядя в глаза старичку со статуэтки, и, как дети, играя в куклы, «слышат» их «ответы», так и Снежана, словно ощущая сочувствие старца, продолжала: — А ведь дядя единственный родной мне человек, но он не хочет этого признать. Он так жесток со мной и от этого невыносимо больно…. Флор держит меня в клетке, и как выйти из нее я не знаю. Мне и в ней плохо и в то же время я не представляю, как мне быть без нее» — грустила Снежана, жалуясь своей неожиданной «игрушке». Затем, поставив ее на тумбочку возле кровати, повернула к себе и легла спать. Ложась в постель, Снежана не выключила ночник на ночь. Она иногда так делала, пользуясь тем, что дядя не имел привычки заходить к ней, пока она спит. Сегодняшние события, несмотря на все попытки объяснить их с помощью здравого смысла, показались девушке немного мистическими, и ей было чуточку не по себе. Поэтому она и оставила свет включенным. Она смотрела на статуэтку, стоявшую перед кроватью прямо на уровне ее лица, и думала: «Все-таки в ней есть что-то волшебное», — ощущая, что хочет прикоснуться к ней, статуэтка будто манит ее. И чем дольше она на нее смотрела, тем сильнее ощущала притяжение. Подчинившись этому, Снежана вынула руку из-под одеяла и дотронулась до руки старичка, почти погружаясь в полудрему. Как вдруг… — старичок со статуэтки неожиданно стал увеличиваться: медленно приближаясь к обычному человеческому росту.