Виной всему моя несносная натура, она, как вождь, живее всех живых: тошнит давно уже от всевозможных гуру, сифу отборных и несортовых. Они дают стихосложения азы, меня чехвостят в хвост и в гриву – сплошь разносы. А каждый третий – прямо местный Лао Цзы, и каждый пятый – вот вам крест! – Спиноза. Они - огромная и дружная семья, они мудры, как фолианты с книжных полок. Что взять с меня?… Я просто мальчик для битья, всего подушечка для едкости иголок. Своё развинченное эго теша всласть, вставляют гуру громогласные цитаты: учить – всего одна единственная страсть, мораль читать – с рассвета до заката. И нет бы мне склониться головой к стопам и мыслям, правкам да советам, испить из их речей воды живой и брать на всё уже готовые ответы на все вопросы, коих полон мозг: набит решебник, как лопатник налом. Так нет, я норовлю отведать розг, отжав на мысли право со скандалом. Они мне говорят, не так пиши, держись набитых троп и избегай сомнений, смотри туда, вон там внимай, вот так дыши, диктуют темп ходьбы и ритм сердцебиений. И самобытности чужой не признают, они – творцы, они – столпы, они дерзают. У них призвание – ковать. Они куют. И лишь одна беда – чего куют – не знают. А я так мал средь эвкалиптов и секвой, средь вековых дубов, увешанных цепями. Так неприметен, сир, убог… трава травой… Но я вцепился в землю грешную корнями. Вокруг меня кто царь, кто бог, кто просто князь, глаголят истину безгрешными устами. Затем под зычное «На Пушкина равняйсь!» немилосердно плющат молотами. Я вас прошу, «учителя», не рвите жил! Не стоит нервничать, впустую тратить силы! Не троньте память тех, кто с музами дружил и дайте спать спокойно им в своих могилах. Залит моралью по «марусин поясок», а вы учёны, но, как маленькие дети, понять не можете, что ваших догм песок развеет в пух и прах свободной мысли ветер.