Заморожено оконце, А за ним ночная тьма, Белой скатертью укрыта Мостовая у окна. Скользит палец по стеклу, Так встречаю Новый год! Так сквозь жёлтую свечу Направляю стрел полёт. Укажу судьбу мечтой – Пусть заветная стрела, Прочертив тропу желаний, Будет в сердце вонзена. И смеюсь на мир белесый Сквозь щербатый круг сердец; В неподвижности чернильной Месяц стылый, как мертвец. Колокольчик поднебесья Оборвал звон или стон Серебристого безлесья... То ли явь всё, то ли сон? А и жизнь моя незрима, Нереальна и пуста; Иль незримостью красива? – Мало, мало пью вина. Эй, судьба! Давай-ка просто: Ты одна и я один, Встретим Дедушку Мороза, Выпьем с ним, прогоним сплин. Но в ответ нам голос звучный: «На чужом, друзья, пиру». Ночь. С бутылочкой-подружкой Одиночеством молчу. Да и то: к чему нам с нею Рассуждать и ворковать? Нам привычней сладкой ленью Недопитым ликовать. Серебра чудо-головку Наклоню и лью в бокал С золотистой окантовкой Белоснежный пенный вал. Он растёт, как те сугробы, Что к утру сметёт метель… Все растают ли в апреле? Хочешь – верь, хочешь – не верь. Накрошу и шоколаду… Нет к бокалу чёрных роз! На окне мороз в узоры Превращает вздохи грёз. И я в них, как во вселенной, Не признав ничьих очей, Утону. И только каплю Не допью за бред ночей. В той последней тайной капле, Заплутавшей в хрустале, Боль прожитых дней напрасных, Суть отравленных ночей. В Новый год старым вопросом: Зачем брать тайну? Зачем Горечь сладкая мечтаний Стылой скуке новых дней?