Богучар - рынок – дурдом.

Это потом были уже электронные весы, а тогда обыкновенные – с чашечкой и циферблатом. Плюс-минус пятьдесят грамм – всё, как положено. В один прекрасный момент, подошла ко мне старушка - божий одуванчик. Одета прилично, разговаривает на правильном русском языке. По-всему виден интеллектуал с интеллигентным уклоном.

- Сыночек, миленький! Сколько же ваше сало стоит?

- Сто рублей, - привычно отвечаю я подошедшему покупателю.

- Сынок, пенсия маленькая. Уступи, хоть немного, - сказала бабуля; и так посмотрела на меня, словно я у неё холодильник украл.

- Пенсионерам скидка... Возьмите за девяносто рублей.

- Сыночек, как на эту пенсию прожить. Ведь, внукам надо что-то дать.

Во всем теле с быстротой, самой быстрой молнии, нарастало вредное для моей души, беспокойство. В печальных глазах бабушки лежала неприступная скорбь ко всему миру. У меня сложилось предположение, что я у нее не только холодильник украл, но еще и телевизор вынес. Хотел, было, подарить этот кусок сала (хрен бы с ним - не обедняю). Но, что-то почувствовал такое - силу непобедимую. Как гад последний - взял, и не подарил.

- Ладно, берите за пятьдесят рублей, - сказал я; и положил кусок на весы, которые незамедлительно показали ровно один килограмм.

- Молодой человек, - куда только сыночек делся. - Заверните ещё раз. У меня полная сумка других продуктов. Вы же на рынке стоите. Должны и, просто обязаны обеспечить покупателя всем необходимым. В том числе, нормальной упаковкой.

Я чуть не упал. Чуть полтинником не подавился. Послать бы куда подальше. Ходят, прибедняются, а у самой колбасы копчёной, окороков полная сумка. Мне такие деликатесы и не снились. Проводил бабулю с богом. Как камень с сердца свалился! Тут же позабыл про нее. А напрасно… Через несколько минут скопилось несколько выгодных покупателей на мясо. Так вот она. Бабушка – старушка. Нарисовалась – фиг сотрёшь. Послал бог в наказание за все мои прегрешения. Идет, орёт нечеловеческим голосом (интеллигентным):

- Вы что себе позволяете?! Вы когда народ обманывать перестанете?

Весь мир тут же в моих мозгах, как на ладонях предстал передо мной во всей своей красе.

- Я специально зашла в магазин и взвесила ваше сало на электронных весах, - продолжала вопить бабуся.

Я схватился за голову.

- Ваше сало, - не унималось интеллигентное чудовище, - Оно ещё неизвестно, какого качества. Тоже надо проверить. А вот весит всего девятьсот грамм. Верните мне деньги, торгаш! Я никогда у вас, ничего покупать не буду!

Отдал я ей эти деньги и мысленно послал на три буквы. Всякое бывает. Когда себя на этих весах обманешь, когда клиента. Наоборот, стараешься округлять, чтобы претензий не было. Но чтобы так... да при всём честном народе.

Богучар - рынок - проявление мистики.

Скоро очередной Новый Год. Кругом мелькают ёлки: маленькие и большие, пушистые и не очень, дорогие, и очень дорогие. А так же игрушки, хлопушки, бенгальские огни, и остальные праздничные штуковины. Все изделия, в основном китайского производства. Особенно на нервы действуют петарды. Тут и там раздаются хлопки. Пацанва совсем уже охренела. Лупят, где попало. То и дело в различных точках раздаются маленькие, но громкие взрывы. Торговля неплохо пошла. Я уже всё мясо порубил и веников, чуть-чуть осталось. Надо же, на Новый Год веники берут. Всё бы хорошо, но та бабка, вконец настроение испортила. Причём не только в голове, но и в остальном честном организме. В кишках забурлило, заходило и захлюпало. Да так, что не приведи господь. Первая мысль, которая пришла в голову:

- Наколдовала что ли?

Бабка, как заноза засела в сознании. По голове било, стреляло и стучало! Надо было в срочном порядке, куда угодно и как угодно бежать, скакать и мчаться; лететь, пока не случилось настоящее Новогоднее представление на торговой площади Богучара. Бросив всё на произвол судьбы, я словно лошадь Пржевальского, помчался навстречу ветру и совсем не скромной судьбе. И вот вам результат - всегда так бывает… Когда срочно надо, на получай! В смысле - ни хрена не получишь. На этот раз судьба показала отворот-поворот. Деревянная уборная, стоящая за зданием, при выходе в сквер, была закрыта изнутри. Я с неистовым, предсмертным ржанием поскакал через дорогу в обход рынка, на пустырь. Еле – еле успел…

- Всё, красота! На остальное ...! - Что я и делаю…

Какое удивительное всё-таки создание природы - человек. И это ему не так, и то не этак. Когда идет жизнь своим чередом, как говорится, своим руслом, то мы ни на что особо не реагируем. Хорошо и хорошо… Не умеем радоваться вот так, по-простому… Зато, если случится внезапная неприятность, которую мы, несомненно, переживем, то тут-то и наступает разгул жизнелюбия, радостное ощущение восторга и внезапное повышение эмоционального чувства, готовых перепрыгнуть все существующие рамки дозволенного. А солнышко какое-то прямо другое! А небо бездонное, а даль прекрасная! Даже пустырь самый родной и желанный. Всё бы хорошо… Но откуда-то взялась женщина. Она шла мимо, по тропинке, ведущей к рынку. Увидев меня, она прибавила шагу. Это было видно даже невооружённым глазом.

- Здрасьте! - только и успел, непроизвольно сказать я.

Пока эта глупость вылетала из моего счастливого рта, милая женщина перешла в галоп и помчалась так, как будто её, преследовал самый страшный и злобный маньяк, а не простой и глупый засранец!

Богучар - рынок - здравствуй небо - Новый Год!

Дело сделано. На душе - хорошо, прекрасно, чудесно, великолепно. Такое ощущение, что не зима впереди. Это апрель на три месяца пораньше пришёл. Пришел и решил, вопреки законам времени, устанавливать свои весенние порядки. Я иду, весело и непринужденно напеваю знакомую песенку. Но, видно не будет мне сегодня покоя. Видно кому-то не хочется, чтобы в чём-то повезло. При подходе к рабочему столику, меня, с особым извращением, снова вспомнила та самая злопамятная бабка. Да не просто вспомнила. Погнала ведьма, как самого быстрого страуса Нанду. И опять по той же мерзкой причине. Приспичило очень здорово, до полного безобразия. Причём второй раз уже. А это, как говорится, симптом, который просто обязан указывать на определённый диагноз. Я быстрее мысли перебежал через дорогу и с громаднейшим желанием получить немного счастья, помчался к цели.

- Бах! Бах! Бах! - рвались со всех сторон петарды. Одна из них бессовестным образом рванула прямо у моих ног.

- Ух, хулюганы! (а ведь еще бы чуть-чуть и ...) Вот я вам щас! - заорал я на полном ходу диким голосом на местных пацанов, которые разыгрались не на шутку. - А ну, брысь отседова! - Ещё раз, для верности, прикрикнул я.

К счастью, деревянное учреждение было не занято. Оно с великим гостеприимством впустило меня в свои очаровательные вонючие объятия.

- Слава Богу! Слава Богу! - прошептал я.

Дверь, с оглушительным хлопком закрылась, чуть не слетев с родных петель. Ваш покорный слуга рывком успел снять штаны, и… Открывается потихонечку дверь… Всё, что угодно можно было подумать, но только не это… Короче говоря, залетает в зловонное помещение, прямо к моим ногам, самая мощная петарда (сволочи - китайцы), которая только продаётся на рынке…

- Б-а-а-а-бах! - рванула петарда с оглушающим на смерть разрядом, с невыносимым грохотом, разваливающегося туалета, а так же с диким испугом самого важного отдела организма от бурного и внезапного нервного проявления. Хорошо, что штаны успел снять. Во время наступившей внутренней паники я всё же услышал топот ног, убегающих малолетних преступников; дикий хохот детской толпы; и безумные выкрики про месть фашистским оккупантам. Я чуть было не рванул за ними, но…

- Не побегу же без штанов. Всё, мандец! - с огромным чувством прискорбия подумал я.

Бедные мои волосы. Они от великой неожиданности, как по команде синхронно встали на голове, на руках, на ногах и, даже кажется, немного поседели. В ушах заложило, в глазах помутнело и заслезилось. Из носа потекли сопли, а на душе ужасно и паршиво заскребло. Чуть не заплакал. Ей Богу… Что особо не маловажно - самый главный механизм заднего места выдал месячную норму плановых осадков. Опустошил полностью (даже наперёд) весь кишечник. Тем самым, дал благоприятную тему для дальнейших размышлений. Хочешь смейся - хочешь плачь.

Какими только словами я не клял всех этих пацанов, цыган, собак, мошенников, сволочную бабку, свинский туалет… А так же весь этот замучивший в доску моё бедное самосознание и нежную душу - сволочной по всем показателям, ненавистный, гадкий, мерзкий и пакостный рынок!

Послесловие...

Вот, уже, почти пятнадцать лет, как я живу в деревне и нахожусь в состоянии ежедневной работы во славу крестьянского хозяйства. Боже, мой! Вот, уже, почти пятнадцать лет, как я пребываю в настоящей крестьянской семье, ведущей основательную, земледельческую жизнь.

Присматриваясь к непрерывному труду, в котором сам же и являюсь непосредственным, ведущим участником, я (человек, в недавнем времени, совершенно посторонний) до сих пор не могу объяснить самому себе этой беспрерывной неустанности труда. Крестьянская пословица говорит: «лето работает на зиму, а зима на лето». И точно: летом с утра до ночи без передышки бьемся, выращивая овощи, чтобы заработать на корм скотине. А зимой забиваем скотину, чтобы дожить до теплого лета.

Сто пятьдесят лет прошло, со времени отмены «Крепостного права». Сто пятьдесят лет прошло с того времени, когда крестьянин был предоставлен самому себе и фактически отделен от государства тем, что вынужден был своими силами выживать при любых, даже исключительных условиях. Да, здравствует свобода! При этом государство, бросив крестьянина на произвол, не забывало собирать всевозможные подати и налоги. Что изменилось с того времени? Вместо лошади – мотоблок. Плюс старенький автомобиль, обязательно с прицепом. А, для развлечения: самогонный аппарат с телевизором, еще газеты для внушения ежедневной правильной идеологии правящего клана. Такое ощущение, что если не считать новых благ цивилизации, достигнутых естественным эволюционным путем при развитии научного прогресса, то ничего (совершенно) не изменилось.

Как и много лет назад, крестьянин получил липовую свободу от коммунистического крепостничества и был, в самых извращенных тонах, предоставлен самому себе. Выживай, мол, как можешь! Двадцать пять лет выживает крестьянин. А, это половина сознательной жизни. Государство – «Родина», по-своему начинает вспоминать про своего гражданина (сельского жителя), когда тот, хоть чуть-чуть начинает становиться на сытые ноги. Например: проводит газ в самые отдаленные села. Причем проводит за счет крестьянина, а потом дерет за этот газ три шкуры. Потом, государство, придумывает новые налоги на земельные участки деревенского жителя и его постройки, которые вымучены, потом и кровью и возведены собственными руками, без чьей-либо помощи. При этом придумываются (не создаются законом, а именно придумываются, похоже – от забора) новые условия для оформления новых податей и налогов, за великий счет того же крестьянина. Он, как страус Нанду бегает по бюрократическим инстанциям, чтобы оформиться, теряя нужное время и снимая с себя четвертую шкуру в пользу, уже нелюбимой страны. Через некоторое время, придумываются новые правила и, вот вам, пожалуйста – налог на воду и воздух! Нахапав до совершенного неприличия, чиновники заботятся о том, чтобы крестьянин получал достойную пенсию. Чтобы добавить что-то к этим копейкам, крестьянин должен работать до глубокой старости (пока ноги носят). Предоставленное достойное образование липовое, а медицина в сельских условиях бессильна. Безобразие и беззаконие во всех сферах. И, это очень проявляется, именно в деревне. Даже, электричество неродной китаец, покупая его, платит меньше, чем наш сельский житель. Как и сто пятьдесят лет назад, крестьянин (вконец обнищав) должен бросать семью и ехать на заработки в большие города. Даже то, что производится на приусадебном участке, вынужденно продается с большими проблемами: либо перекупщикам, как при той свободе, либо пробиваясь собственными силами, испытывая постоянные гонения со стороны чиновничьей бюрократии.

Вот вам и рынок... Конечно, с некоторой иронией…