Как ты умел втираться и царить Там, где от скуки и тоски, и лени Давно покрылись пылью алтари Где нет войны, любви и преступлений, Где на зелёных, пойменных лугах Гуляют девы томно-бледнолицы, Которых так приятно испугать! Или, напротив, сладкой небылицей Внимание расслабить, усыпить, Разнежить… и мгновенно заарканить… Всё было. Виртуальный мой вампир, Бои какие вёл ты на диване! Клеймил тавром, как диких лошадей, Вливался в уши сладкими словами, Ловил в силки наивных лебедей, Капканы маскируя кружевами Прелестных слов, прельстительных речей, Столь пагубных, сколь сладостно-желанных… Кто догадается что ты... - ничей?… Ты сам не свой, не гость, не самозваный - Никто. Одни слова и голос твой, Невидимость, безликость, безымянность... И голос… Словно, шелест дождевой - Настойчивый и нежный, и обманный, И лживый откровенно. Не таясь, Слагаешь фразы в льстивые напевы, И возникает призрачная связь Шута и заскучавшей королевы. Не первая… что делать – горький мёд Достанется какой-нибудь… двадцатой, Когда она ладошку разожмёт И губ твоих увидит отпечаток. 2.10.14.