Особым я похвастать не могу! Любил я женщин, а понять – не сталось. И хоть их всех я в сердце берегу и ими украшаю свою старость, сказать не смею (совесть не велит): «Я понимаю, женщина, тебя». Но, право, сердце до сих пор болит, коль у неё неважная судьба.