Если бы знал Сибелиус как печален вальс ударивших в землю яблок, словно сожгли все скрипки, оставили барабаны. Бой барабанных палок и сапога чеканка — отзвук знакомой песни, эта земля как данность. Мы разливаем воду белую и пьянеем, не находя отваги, ни утешенья в ней. Август, мой месяц, август, окна глядят в изгнанье — две высочайших ноты прощения и прощанья.