Зачем ты молчишь и держишься подле псом верным? Ты – монстр, хтонический символ моих кошмаров. Тебе не желать меня истовой, чистой преданностью, Тебе воскрешать меня именем черной, февральской Мары. Ты – зверь. Упокой меня рядом с языческим старым капищем. Ведь после тебя мне не биться птахой в чистилище. Ты – острый, пронзительный. Сердце мне раздирающий. Насильно заставил быть знающей, ведьмой, зримою. Зачем ты молчишь? Обнимаешь как девочку глупую. Мой волк, загрызешь же в безлунную, лютую седмицу… Тебе же любить меня больно, ты грозный, седой и угрюмый. Тебе же беречь меня боязно: светлую, юную девицу. В Иванову пряную ночь ты отвел меня в лес пращуров. Пред сонмом богов объявил и себя нареченным-избранным. Я – ведаю, волк. Вот смотри – вся личина сброшена. Я – ведьма, мой волк. Жар-цветок легендарный – как приданное. Теперь не молчишь, но все держишься псом подле ласковым. Ты – монстр, хтонический смысл моих кошмаров. И ты возжелал меня истовой, чистой преданностью, Когда воскрешал меня именем дикой, нетленной Мары.